Сокол (фотоаппарат)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Сокол
Сокол-автомат
ЛОМО-130А
</td></tr> Производитель ЛОМО
Год выпуска 19661978
Тип дальномерный фотоаппарат
Фотоматериал пленка типа 135
Размер кадра 36 × 24 мм
Тип затвора центральный, выдержки 1/30 — 1/500 с и «В»
Объектив «Индустар-70» 2,8/50, несъёмный
Фокусировка дальномер с базой 67 мм
Экспозамер автоматический с приоритетом выдержки (пятипрограммный автомат)
Вспышка два кабельных синхроконтакта «Х» и «М»
Видоискатель оптический, с подсвеченной рамкой, совмещён с дальномером, с автоматической коррекцией паралакса
Размеры 85 × 90 × 140 мм
Масса 845 г
 Изображения на Викискладе

«Со́кол» — советский дальномерный автоматический фотоаппарат, выпускавшийся на Ленинградском оптико-механическом объединении. В продажу также поступал под наименованием «Со́кол-автома́т» и «ЛОМО-130А». На экспорт камера поставлялась под названием «Revue Auto RS» и «Aurora» («Aurora Automat»).

Из-за своей высокой стоимости и малой надёжности конструкции не получил широкого распространения. Цена фотоаппарата в 1977 году составляла 145 рублей.

В 1977 году вместо модели «Сокол» начат выпуск «Сокол-2» с центральным синхроконтактом «Х».

Всего фотоаппаратов «Сокол» и «Сокол-2» с 1966 года было выпущено более 400 000 экземпляров.





Технические характеристики

При невзведённом затворе установка выдержки и диафрагмы запрещена (происходит блокировка). Несоблюдение этой инструкции приводит к поломке затвора. Имеется блокировка от неполного взвода затвора.
  • На нижней крышке фотоаппарата расположены кнопка обратной перемотки и счётчик кадров. При открывании задней стенки счётчик кадров автоматически сбрасывается.
  • Рукоятка обратной перемотки — рулетка, расположена на боковой стенке аппарата.
  • Имеется обойма для подключения вспышки, кабельные синхроконтакты «Х» и «М».
  • Источник питания автоматической экспонометрии — дисковый никель-кадмиевый аккумулятор Д-0,06[2] или ртутно-цинковый элемент РЦ-53[3] (современный аналог РХ-625[4]), имеется контроль источника питания. При отсутствии источника питания фотоаппарат полностью работоспособен в неавтоматическом режиме.
  • Установка светочувствительности фотоплёнки производится кольцом, расположенным на передней поверхности объектива. Значения светочувствительности — 16, 22, 32, 45, 65, 90, 130, 180, 250 ед. ГОСТ (ASA). На передней поверхности объектива размещен сернисто-кадмиевый (CdS) фоторезистор, при применении светофильтров автоматически вносятся поправки на их плотность.

Фотоаппарата «Сокол» — автоматический фотоаппарат с приоритетом выдержки. В случае, когда при установленной выдержке освещённость объекта недостаточная или избыточная — автоматически устанавливается бо́льшая (при диафрагме 2,8) или ме́ньшая (при диафрагме 16) выдержка.

Поэтому принято считать, что фотоаппарат «Сокол» — пятипрограммный автомат (по числу автоматических выдержек). При недостаточной освещённости затвор блокируется, в видоискателе появляется «флажок» красного цвета.

Сочетание выдержка — диафрагма, отрабатываемая затвором, отображается в поле зрения видоискателя механическим индикатором.

Особенности фотоаппарата

В журнале «Наука и жизнь» за 1968 год фотоаппарату «Сокол» посвящена статья А. Авдонина и В. Прийменко.

Впервые в истории отечественного фотоаппаратостроения в экспонометрическом устройстве использован фоторезистор (в качестве приёмника лучистой энергии). Это новшество позволило применить более грубый, а следовательно, и более надёжный в работе гальванометр.

Для полной характеристики фотоаппарата «Сокол» остается рассказать об истории создания его затвора «ФЗ-14». По происхождению он иностранец. Его предшественник, затвор «Копал Мэджик», создан в Японии на фирме «Копал» и с большим успехом работал и продолжает работать на фотоаппаратах фирмы «Фуджи Фотофильм Ко», в частности на фотоаппарате «Фуджика 35 ауто-М». В 1965 году нашей страной была куплена лицензия на производство этого затвора. В Государственном оптическом институте имени Вавилова и на Ленинградском оптико-механическом объединении затвор «Копал Мэджик» был тщательно испытан. Показатели отличные. Затвор центральный, междулинзовый, пятилепестковый, с пятью автоматическими выдержками от 1/30 до 1/500 и неавтоматическими выдержками от руки «В». Специалистов вполне удовлетворяют стабильность показаний при контроле средней эффективной выдержки и небольшой процент отклонения от номинала. Сконструированный специально для фотоаппаратов с автоматической установкой экспозиции, этот затвор представляет из собой сложный механизм, состоящий примерно из 400 деталей — почти столько же, сколько имеют все остальные узлы фотоаппарата. Несмотря на свою сложность, затвор износоустойчив, надёжен и удобен в эксплуатации. В фотоаппарате «Сокол» благодаря механизму контроля значений выдержек и диафрагм из «слепого» он превратился в «зрячий». В заключение скажем, что преимущества «Сокола» высоко оценены не только в нашей стране (ВДНХ удостоила его Золотой медали), но и за рубежом. На выставке в Лейпциге ему присуждена Большая Золотая медаль.

Фотоаппарат «Сокол» имеет литой корпус из алюминиевого сплава с значительными размерами и массой.
Механический сложный затвор и дальномер ненадёжны в эксплуатации и трудоёмки в ремонте.
Для уменьшения светорассеивания кадровое окно имеет глубокое рифление и матовое чернение.
На разных моделях аппаратов на передней поверхности объектива количество «глазков» для фоторезистора было один, три или шесть (чаще три). Только под одним «глазком» находился фоторезистор, остальные были сделаны исключительно в декоративных целях. В этом легко убедиться при разборке аппарата или фотограф мог закрыть «лишние» «глазки» непрозрачным материалом.
Работоспособность экспонометра не страдала.
Из-за особенной конструкции при взведении затвора диафрагма полностью открывалась, перед срабатыванием затвора закрывалась до установленного вручную или автоматически значения.
Спуск затвора производился расположенной спереди клавишей с большим ходом, для фотографического тросика на верхней крышке имелось отдельное гнездо.

Напишите отзыв о статье "Сокол (фотоаппарат)"

Примечания

  1. Объективы для любительской аппаратуры.//Советское фото, 1968, № 12, с. 37-39
  2. Фотография аккумулятора Д-0,06
  3. Фотография элемента РЦ-53
  4. Фотография элемента РХ-625

Литература

  • Руководство по эксплуатации. Фотоаппарат «Сокол» 1977 год.
  • А. Авдонин и В. Прийменко. Многопрограммный фотоаппарат «Сокол». //«Наука и жизнь», 1968
  • Государственный оптический институт им. С. И. Вавилова. Каталог. Объективы. Часть 2. — ОНТИ ГОИ, 1971

Ссылки

  • [www.photohistory.ru/index.php?pid=1207248178819228 Этапы развития отечественного фотоаппаратостроения. «Сокол»]
  • [www.photohistory.ru/index.php?pid=1207248178822509 Этапы развития отечественного фотоаппаратостроения. «Сокол-2»]
  • [fotolyap.ru/?p=6673 Информация о выпусках фотоаппарата «Сокол»]
  • [fotolyap.ru/?p=6725 Информация о выпусках фотоаппарата «Сокол-2»]
  • [rangefinder.ru/oboz/showproduct.php/product/87/cat/5/date/1177314273 Обзор фотоаппарата «Сокол» в клубе «Дальномер»]

Отрывок, характеризующий Сокол (фотоаппарат)

Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут ли или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло. Он прошелся несколько раз молча, но тлаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить:
– Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война – это любимая забава праздных и легкомысленных людей… Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия – отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И несмотря на то – это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду… Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много люден (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их! – тонким, пискливым голосом прокричал князь Андрей. – Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла… Ну, да не надолго! – прибавил он. – Однако ты спишь, да и мне пера, поезжай в Горки, – вдруг сказал князь Андрей.
– О нет! – отвечал Пьер, испуганно соболезнующими глазами глядя на князя Андрея.
– Поезжай, поезжай: перед сраженьем нужно выспаться, – повторил князь Андрей. Он быстро подошел к Пьеру, обнял его и поцеловал. – Прощай, ступай, – прокричал он. – Увидимся ли, нет… – и он, поспешно повернувшись, ушел в сарай.
Было уже темно, и Пьер не мог разобрать того выражения, которое было на лице князя Андрея, было ли оно злобно или нежно.
Пьер постоял несколько времени молча, раздумывая, пойти ли за ним или ехать домой. «Нет, ему не нужно! – решил сам собой Пьер, – и я знаю, что это наше последнее свидание». Он тяжело вздохнул и поехал назад в Горки.
Князь Андрей, вернувшись в сарай, лег на ковер, но не мог спать.
Он закрыл глаза. Одни образы сменялись другими. На одном он долго, радостно остановился. Он живо вспомнил один вечер в Петербурге. Наташа с оживленным, взволнованным лицом рассказывала ему, как она в прошлое лето, ходя за грибами, заблудилась в большом лесу. Она несвязно описывала ему и глушь леса, и свои чувства, и разговоры с пчельником, которого она встретила, и, всякую минуту прерываясь в своем рассказе, говорила: «Нет, не могу, я не так рассказываю; нет, вы не понимаете», – несмотря на то, что князь Андрей успокоивал ее, говоря, что он понимает, и действительно понимал все, что она хотела сказать. Наташа была недовольна своими словами, – она чувствовала, что не выходило то страстно поэтическое ощущение, которое она испытала в этот день и которое она хотела выворотить наружу. «Это такая прелесть был этот старик, и темно так в лесу… и такие добрые у него… нет, я не умею рассказать», – говорила она, краснея и волнуясь. Князь Андрей улыбнулся теперь той же радостной улыбкой, которой он улыбался тогда, глядя ей в глаза. «Я понимал ее, – думал князь Андрей. – Не только понимал, но эту то душевную силу, эту искренность, эту открытость душевную, эту то душу ее, которую как будто связывало тело, эту то душу я и любил в ней… так сильно, так счастливо любил…» И вдруг он вспомнил о том, чем кончилась его любовь. «Ему ничего этого не нужно было. Он ничего этого не видел и не понимал. Он видел в ней хорошенькую и свеженькую девочку, с которой он не удостоил связать свою судьбу. А я? И до сих пор он жив и весел».
Князь Андрей, как будто кто нибудь обжег его, вскочил и стал опять ходить перед сараем.


25 го августа, накануне Бородинского сражения, префект дворца императора французов m r de Beausset и полковник Fabvier приехали, первый из Парижа, второй из Мадрида, к императору Наполеону в его стоянку у Валуева.
Переодевшись в придворный мундир, m r de Beausset приказал нести впереди себя привезенную им императору посылку и вошел в первое отделение палатки Наполеона, где, переговариваясь с окружавшими его адъютантами Наполеона, занялся раскупориванием ящика.
Fabvier, не входя в палатку, остановился, разговорясь с знакомыми генералами, у входа в нее.
Император Наполеон еще не выходил из своей спальни и оканчивал свой туалет. Он, пофыркивая и покряхтывая, поворачивался то толстой спиной, то обросшей жирной грудью под щетку, которою камердинер растирал его тело. Другой камердинер, придерживая пальцем склянку, брызгал одеколоном на выхоленное тело императора с таким выражением, которое говорило, что он один мог знать, сколько и куда надо брызнуть одеколону. Короткие волосы Наполеона были мокры и спутаны на лоб. Но лицо его, хоть опухшее и желтое, выражало физическое удовольствие: «Allez ferme, allez toujours…» [Ну еще, крепче…] – приговаривал он, пожимаясь и покряхтывая, растиравшему камердинеру. Адъютант, вошедший в спальню с тем, чтобы доложить императору о том, сколько было во вчерашнем деле взято пленных, передав то, что нужно было, стоял у двери, ожидая позволения уйти. Наполеон, сморщась, взглянул исподлобья на адъютанта.
– Point de prisonniers, – повторил он слова адъютанта. – Il se font demolir. Tant pis pour l'armee russe, – сказал он. – Allez toujours, allez ferme, [Нет пленных. Они заставляют истреблять себя. Тем хуже для русской армии. Ну еще, ну крепче…] – проговорил он, горбатясь и подставляя свои жирные плечи.
– C'est bien! Faites entrer monsieur de Beausset, ainsi que Fabvier, [Хорошо! Пускай войдет де Боссе, и Фабвье тоже.] – сказал он адъютанту, кивнув головой.
– Oui, Sire, [Слушаю, государь.] – и адъютант исчез в дверь палатки. Два камердинера быстро одели его величество, и он, в гвардейском синем мундире, твердыми, быстрыми шагами вышел в приемную.
Боссе в это время торопился руками, устанавливая привезенный им подарок от императрицы на двух стульях, прямо перед входом императора. Но император так неожиданно скоро оделся и вышел, что он не успел вполне приготовить сюрприза.
Наполеон тотчас заметил то, что они делали, и догадался, что они были еще не готовы. Он не захотел лишить их удовольствия сделать ему сюрприз. Он притворился, что не видит господина Боссе, и подозвал к себе Фабвье. Наполеон слушал, строго нахмурившись и молча, то, что говорил Фабвье ему о храбрости и преданности его войск, дравшихся при Саламанке на другом конце Европы и имевших только одну мысль – быть достойными своего императора, и один страх – не угодить ему. Результат сражения был печальный. Наполеон делал иронические замечания во время рассказа Fabvier, как будто он не предполагал, чтобы дело могло идти иначе в его отсутствие.
– Я должен поправить это в Москве, – сказал Наполеон. – A tantot, [До свиданья.] – прибавил он и подозвал де Боссе, который в это время уже успел приготовить сюрприз, уставив что то на стульях, и накрыл что то покрывалом.
Де Боссе низко поклонился тем придворным французским поклоном, которым умели кланяться только старые слуги Бурбонов, и подошел, подавая конверт.
Наполеон весело обратился к нему и подрал его за ухо.
– Вы поспешили, очень рад. Ну, что говорит Париж? – сказал он, вдруг изменяя свое прежде строгое выражение на самое ласковое.
– Sire, tout Paris regrette votre absence, [Государь, весь Париж сожалеет о вашем отсутствии.] – как и должно, ответил де Боссе. Но хотя Наполеон знал, что Боссе должен сказать это или тому подобное, хотя он в свои ясные минуты знал, что это было неправда, ему приятно было это слышать от де Боссе. Он опять удостоил его прикосновения за ухо.
– Je suis fache, de vous avoir fait faire tant de chemin, [Очень сожалею, что заставил вас проехаться так далеко.] – сказал он.
– Sire! Je ne m'attendais pas a moins qu'a vous trouver aux portes de Moscou, [Я ожидал не менее того, как найти вас, государь, у ворот Москвы.] – сказал Боссе.
Наполеон улыбнулся и, рассеянно подняв голову, оглянулся направо. Адъютант плывущим шагом подошел с золотой табакеркой и подставил ее. Наполеон взял ее.
– Да, хорошо случилось для вас, – сказал он, приставляя раскрытую табакерку к носу, – вы любите путешествовать, через три дня вы увидите Москву. Вы, верно, не ждали увидать азиатскую столицу. Вы сделаете приятное путешествие.