Солин
Город
Показать/скрыть карты
|
Со́лин (хорв. Solin, лат. Salonae) — город в Хорватии, расположен в 8 км севернее центра города Сплит на Адриатическом море.
Фактически Солин является пригородом Сплита.
История
Укреплённый портовый город был основан иллирийцами. а в IV веке до н. э. его завоевали греки. В то время город занимал выгодное стратегическое положение на реке Ядро на перекрёстке путей, ведущих вдоль побережья, и древней дороги через ущелье из Клиса вглубь страны.
В I веке до н. э. Юлий Цезарь дал городу статус римской колонии Салона, ставшей административным и промышленным центром римской провинции Иллирия, позже Далмация.
Римский император Диоклетиан, предположительно родившийся в этом городе, пожаловал Салоне почётный титул императорской фамилии «Валерия».
Между IV и VI веком Салона стала важным центром раннего христианства, о чём свидетельствуют многочисленные археологические находки.
В период расцвета в городе проживало в четыре раза больше жителей, чем в наши дни.
Около 614 года Салона была разрушена и разграблена славянами и аварами. После этого город утратил своё значение.
Сохранились руины дворца императора Диоклетиана. В начале XX века на месте города велись раскопки, инициированные Ф. Буличем.
Достопримечательности
- руины римского Форума с храмом и театром
- развалины римских ворот и городских стен
- руины амфитеатра (II век)
- римское и раннехристианское кладбище и руины монастыря
- археологический музей
Напишите отзыв о статье "Солин"
Ссылки
- [www.solin.hr Официальный сайт города Солин]
- [www.solin-info.com Отдел туризма города Солин и туристическая информация]
- [www.st.carnet.hr/split/solin.html Салона]
- [www.mdc.hr/split-arheoloski/eng/FS-dislocirani.html Археологический комплекс Салоны]
- [maps.google.com/maps?q=&t=k&ll=43.535,16.485&spn=0.043059,0.079823 Солин на карте Google]
- [www.diocletianpalacetour.com/Sakona-Trogir%20tour.htm Путешествие по Салоне]
|
Это заготовка статьи по географии Хорватии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Солин
Ростов жил, попрежнему, с Денисовым, и дружеская связь их, со времени их отпуска, стала еще теснее. Денисов никогда не говорил про домашних Ростова, но по нежной дружбе, которую командир оказывал своему офицеру, Ростов чувствовал, что несчастная любовь старого гусара к Наташе участвовала в этом усилении дружбы. Денисов видимо старался как можно реже подвергать Ростова опасностям, берег его и после дела особенно радостно встречал его целым и невредимым. На одной из своих командировок Ростов нашел в заброшенной разоренной деревне, куда он приехал за провиантом, семейство старика поляка и его дочери, с грудным ребенком. Они были раздеты, голодны, и не могли уйти, и не имели средств выехать. Ростов привез их в свою стоянку, поместил в своей квартире, и несколько недель, пока старик оправлялся, содержал их. Товарищ Ростова, разговорившись о женщинах, стал смеяться Ростову, говоря, что он всех хитрее, и что ему бы не грех познакомить товарищей с спасенной им хорошенькой полькой. Ростов принял шутку за оскорбление и, вспыхнув, наговорил офицеру таких неприятных вещей, что Денисов с трудом мог удержать обоих от дуэли. Когда офицер ушел и Денисов, сам не знавший отношений Ростова к польке, стал упрекать его за вспыльчивость, Ростов сказал ему:– Как же ты хочешь… Она мне, как сестра, и я не могу тебе описать, как это обидно мне было… потому что… ну, оттого…
Денисов ударил его по плечу, и быстро стал ходить по комнате, не глядя на Ростова, что он делывал в минуты душевного волнения.
– Экая дуг'ацкая ваша пог'ода Г'остовская, – проговорил он, и Ростов заметил слезы на глазах Денисова.
В апреле месяце войска оживились известием о приезде государя к армии. Ростову не удалось попасть на смотр который делал государь в Бартенштейне: павлоградцы стояли на аванпостах, далеко впереди Бартенштейна.
Они стояли биваками. Денисов с Ростовым жили в вырытой для них солдатами землянке, покрытой сучьями и дерном. Землянка была устроена следующим, вошедшим тогда в моду, способом: прорывалась канава в полтора аршина ширины, два – глубины и три с половиной длины. С одного конца канавы делались ступеньки, и это был сход, крыльцо; сама канава была комната, в которой у счастливых, как у эскадронного командира, в дальней, противуположной ступеням стороне, лежала на кольях, доска – это был стол. С обеих сторон вдоль канавы была снята на аршин земля, и это были две кровати и диваны. Крыша устраивалась так, что в середине можно было стоять, а на кровати даже можно было сидеть, ежели подвинуться ближе к столу. У Денисова, жившего роскошно, потому что солдаты его эскадрона любили его, была еще доска в фронтоне крыши, и в этой доске было разбитое, но склеенное стекло. Когда было очень холодно, то к ступеням (в приемную, как называл Денисов эту часть балагана), приносили на железном загнутом листе жар из солдатских костров, и делалось так тепло, что офицеры, которых много всегда бывало у Денисова и Ростова, сидели в одних рубашках.
В апреле месяце Ростов был дежурным. В 8 м часу утра, вернувшись домой, после бессонной ночи, он велел принести жару, переменил измокшее от дождя белье, помолился Богу, напился чаю, согрелся, убрал в порядок вещи в своем уголке и на столе, и с обветрившимся, горевшим лицом, в одной рубашке, лег на спину, заложив руки под голову. Он приятно размышлял о том, что на днях должен выйти ему следующий чин за последнюю рекогносцировку, и ожидал куда то вышедшего Денисова. Ростову хотелось поговорить с ним.
