Правило F/16
Пра́вило f/16, Со́лнечно 16 (англ. Sunny 16) — эмпирическая закономерность («правило Тамба»), позволяющая определять корректную экспозицию при фото- и киносъёмке без фотоэлектрического экспонометра. Этот метод был широко распространён во времена чёрно-белой фотографии, и пригоден для натурной съёмки на негативные фотоматериалы, обладающие большой фотографической широтой. Для обращаемых фотоматериалов и цифровой фотографии точность метода недостаточна. Кроме того, правило применимо только в средних широтах при съёмке в дневное время и вне помещений, когда объект освещён солнцем или небосводом[1]. В современной фотографии правило может служить ориентиром при инструментальном измерении экспозиции нестандартных объектов.
Содержание
Описание
Суть правила заключается в том, что при съёмке в яркий солнечный день нормальная экспозиция достигается при диафрагме, равной f/16 и выдержке, знаменатель которой приблизительно равен значению светочувствительности фотоматериала в единицах ISO[* 1]. То есть, при чувствительности ISO 100 приемлемая экспозиция получится при диафрагме f/16 и выдержке около 1/100 секунды.
В случае отсутствия на шкале выдержек значения, точно соответствующего светочувствительности, выбирается ближайшее из имеющихся. Например, для фотоматериала чувствительностью ISO 400 подойдёт выдержка 1/500 секунды. Незначительная разница, не превышающая 1/3 ступени, считается допустимой, поскольку метод сам по себе является приблизительным.
При других погодных условиях выдержка также выбирается в соответствии со светочувствительностью фотоматериала, а диафрагма устанавливается согласно приведённой таблице[2][3][4]:
Таблица 1. Зависимость относительного отверстия от световых условий Диафрагма Условия освещения Характер теней f/22 Снег или песчаный пляж Подсвечены сильными рефлексами f/16 Солнечно Отчётливые f/11 Солнце в дымке Малоконтрастные f/8 Светлая облачность Отсутствуют f/5,6 Пасмурно Отсутствуют Добавить две ступени Объект находится в тени[* 2] —
Правило позволяет рассчитать базовую экспозиционную пару, которая может быть изменена в соответствии с законом взаимозаместимости. Так, экспозиция при выдержке 1/250 и диафрагме f/16 для плёнки ISO 200 в солнечную погоду эквивалентна получаемой при экспозиционных параметрах 1/2000 и f/5,6. При киносъёмке расчёт производится для выдержки 1/60 секунды, соответствующей частоте 24 кадра в секунду при угле раскрытия обтюратора 170°. В этом случае та же экспозиция достигается при диафрагме f/32. При отсутствии у объектива такого значения диафрагмы используется нейтральный светофильтр или уменьшение угла раскрытия обтюратора, если имеется такая возможность.
Правило основано на понятии экспозиционного числа, разработанного в рамках аддитивной системы экспонометрии APEX.
Таблица соответствия световых условий конкретным экспозиционным числам позволяет вычислять корректную экспозицию для более сложных условий. В СССР система APEX не получила распространения, и для эмпирического определения экспозиции использовались более сложные правила, которые учитывали больше факторов и были пригодны в том числе в помещении, и не только в дневное время[5][6]. Однако, они требовали вычислений на основе нескольких таблиц, не поддающихся быстрому запоминанию.
Погодные символы
Принцип, аналогичный правилу F/16 был заложен в основу аппаратуры, основанной на установке экспозиции по символам погоды, доступной в недорогих фотоаппаратах и кинокамерах. Например, фотоаппарат «Minolta Weathermatic-A» при единственной выдержке 1/200 секунды предусматривал три значения диафрагмы: для солнечной погоды, облачности и съёмки со вспышкой. Каждое значение обозначалось соответствующим символом. Погодные символы на экспозиционных шкалах присутствовали также в фотоаппаратах «Kodak Retina» моделей S1 и S2[7].
В СССР система использовалась в некоторых моделях фотоаппаратов «Смена» и в простейших кинокамерах, например, «ЛОМО-216» и «Аврора-10»[8]. Отличие состояло в том, что значение символов никак не было связано с числовым выражением чувствительности и назначалось производителем. При этом в некоторых фотоаппаратах зависимость была обратной: выдержка привязывалась к состоянию небосвода, а диафрагма — к светочувствительности.
Фотоаппараты «Смена» и «ЛОМО»
В фотоаппаратах семейств «Смена» и «ЛОМО-135» использовалась подобная система определения правильной экспозиции[9]. Её установка была возможна по символам погоды. Для этого кольца выдержки и диафрагмы снабжались дополнительными шкалами (табличный экспонометр). Шкале значений диафрагм сопутствовала шкала светочувствительности фотоплёнки, а шкале выдержек — шкала символов погоды.
Светочувствительность фотоплёнки, ед. ГОСТ (до 1987 года) 16 32 65 130 250 Светочувствительность фотоплёнки, ед. ГОСТ 10691-84 (после 1987 года) 25 50 100 200 400 Значение диафрагмы f/4 f/5,6 f/8 f/11 f/16
Символ погоды Ясно Солнце в дымке Облачно Пасмурно Грозовые тучи Значение выдержки 1/250 1/125 1/60 1/30 1/15
Фотоаппарат «Вилия»
В фотоаппарате «Вилия» на кольцо установки выдержек нанесена шкала светочувствительности фотоплёнки, а значения диафрагмы устанавливались в соответствии с погодой, в поле зрения видоискателя виден подвижный указатель, который необходимо было совместить с нужной пиктограммой («ясно», «солнце в дымке», «облачно», «пасмурно», «грозовые тучи»).[10][11]
Светочувствительность фотоплёнки, ед. ГОСТ (до 1987 года) 32 65 130 250 Светочувствительность фотоплёнки, ед. ГОСТ 10691-84 (после 1987 года) 40 80 160 320 Значение выдержки 1/30 1/60 1/125 1/250
Символ погоды Ясно Солнце в дымке Облачно Пасмурно Грозовые тучи Значение диафрагмы f/16 f/11 f/8 f/5,6 f/4
См. также
Напишите отзыв о статье "Правило F/16"
Примечания
Источники
- ↑ Фотография, 1988, с. 51.
- ↑ Фотография, 1988, с. 52.
- ↑ James Martin. [books.google.com/books?id=XMd7CsUws6sC&pg=PA70&dq=Slight+Overcast+16+Soft+around+edges Digital Photography Outdoors: A Field Guide for Travel and Adventure Photographers]. — The Mountaineers Books, 2004. — ISBN 978-0-89886-974-3.
- ↑ Chris Bucher. [books.google.com/books?id=o6QUAI_WYZsC&pg=PA58&dq=Slight+Overcast++f/11+%22Soft+around+edges%22#PPA59,M1 Lighting Photo Workshop]. — John Wiley and Sons, 2007. — P. 58. — ISBN 978-0-470-11433-9.
- ↑ Микулин, 1961, с. 90.
- ↑ Малоформатная фотография, 1959, с. 439.
- ↑ Фотомагазин, 2002, с. 48.
- ↑ Справочник кинолюбителя, 1986, с. 72.
- ↑ Фотоаппараты, 1984, с. 77.
- ↑ [www.photohistory.ru/1207248177772887.html Этапы развития отечественного фотоаппаратостроения. «Вилия»]
- ↑ [rafcamera.info/scans/sc/scans-vilia.pdf Инструкция на фотоаппарат «Вилия»]
Литература
- Э. Митчел. [www.tikiwiki.ru/books/55_40.html Фотография] = Photographic Science / А. Г. Симонов. — М.,: «Мир», 1988. — С. 50—55.
- А. Н. Веденов. Малоформатная фотография / И. В. Барковский. — Л.,: Лениздат, 1959. — С. 439—448. — 675 с.
- В. П. Микулин. [www.photoline.ru/theory/book05-04.htm Урок 4. Съёмочный процесс] // 25 уроков фотографии / Н. Н. Жердецкая. — 11-е изд.. — М.,: «Искусство», 1961. — С. 88—94. — 480 с.
- Кудряшов Н. Н., Кудряшов А. Н. Справочник кинолюбителя. — М.,: «Искусство», 1986. — 270 с. — 200 000 экз.
- Андрей Шеклеин, Вячеслав Федай Ретина — немецкое дитя Кодака (рус.) // «Фотомагазин» : журнал. — 2002. — № 6. — С. 46—48. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=1029-609-3&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 1029-609-3].
- М. Я. Шульман. Фотоаппараты / Т. Г. Филатова. — Л.,: «Машиностроение», 1984. — 142 с.
Ссылки
- [guidetofilmphotography.com/sunny-16-exposure.html Руководство по фотографии]
- [www.fredparker.com/ultexp1.htm Использование «солнечного правила шестнадцати»]
- [home.earthlink.net/~kitathome/LunarLight/moonlight_gallery/technique/moonbright.htm Правила экспонометрии]
|
Отрывок, характеризующий Правило F/16
– То то хорошо, ваше сиятельство, вы бы изволили! – сказал он.– Грязно, – сказал князь Андрей, поморщившись.
– Мы сейчас очистим вам. – И Тимохин, еще не одетый, побежал очищать.
– Князь хочет.
– Какой? Наш князь? – заговорили голоса, и все заторопились так, что насилу князь Андрей успел их успокоить. Он придумал лучше облиться в сарае.
«Мясо, тело, chair a canon [пушечное мясо]! – думал он, глядя и на свое голое тело, и вздрагивая не столько от холода, сколько от самому ему непонятного отвращения и ужаса при виде этого огромного количества тел, полоскавшихся в грязном пруде.
7 го августа князь Багратион в своей стоянке Михайловке на Смоленской дороге писал следующее:
«Милостивый государь граф Алексей Андреевич.
(Он писал Аракчееву, но знал, что письмо его будет прочтено государем, и потому, насколько он был к тому способен, обдумывал каждое свое слово.)
Я думаю, что министр уже рапортовал об оставлении неприятелю Смоленска. Больно, грустно, и вся армия в отчаянии, что самое важное место понапрасну бросили. Я, с моей стороны, просил лично его убедительнейшим образом, наконец и писал; но ничто его не согласило. Я клянусь вам моею честью, что Наполеон был в таком мешке, как никогда, и он бы мог потерять половину армии, но не взять Смоленска. Войска наши так дрались и так дерутся, как никогда. Я удержал с 15 тысячами более 35 ти часов и бил их; но он не хотел остаться и 14 ти часов. Это стыдно, и пятно армии нашей; а ему самому, мне кажется, и жить на свете не должно. Ежели он доносит, что потеря велика, – неправда; может быть, около 4 тысяч, не более, но и того нет. Хотя бы и десять, как быть, война! Но зато неприятель потерял бездну…
Что стоило еще оставаться два дни? По крайней мере, они бы сами ушли; ибо не имели воды напоить людей и лошадей. Он дал слово мне, что не отступит, но вдруг прислал диспозицию, что он в ночь уходит. Таким образом воевать не можно, и мы можем неприятеля скоро привести в Москву…
Слух носится, что вы думаете о мире. Чтобы помириться, боже сохрани! После всех пожертвований и после таких сумасбродных отступлений – мириться: вы поставите всю Россию против себя, и всякий из нас за стыд поставит носить мундир. Ежели уже так пошло – надо драться, пока Россия может и пока люди на ногах…
Надо командовать одному, а не двум. Ваш министр, может, хороший по министерству; но генерал не то что плохой, но дрянной, и ему отдали судьбу всего нашего Отечества… Я, право, с ума схожу от досады; простите мне, что дерзко пишу. Видно, тот не любит государя и желает гибели нам всем, кто советует заключить мир и командовать армиею министру. Итак, я пишу вам правду: готовьте ополчение. Ибо министр самым мастерским образом ведет в столицу за собою гостя. Большое подозрение подает всей армии господин флигель адъютант Вольцоген. Он, говорят, более Наполеона, нежели наш, и он советует все министру. Я не токмо учтив против него, но повинуюсь, как капрал, хотя и старее его. Это больно; но, любя моего благодетеля и государя, – повинуюсь. Только жаль государя, что вверяет таким славную армию. Вообразите, что нашею ретирадою мы потеряли людей от усталости и в госпиталях более 15 тысяч; а ежели бы наступали, того бы не было. Скажите ради бога, что наша Россия – мать наша – скажет, что так страшимся и за что такое доброе и усердное Отечество отдаем сволочам и вселяем в каждого подданного ненависть и посрамление. Чего трусить и кого бояться?. Я не виноват, что министр нерешим, трус, бестолков, медлителен и все имеет худые качества. Вся армия плачет совершенно и ругают его насмерть…»
В числе бесчисленных подразделений, которые можно сделать в явлениях жизни, можно подразделить их все на такие, в которых преобладает содержание, другие – в которых преобладает форма. К числу таковых, в противоположность деревенской, земской, губернской, даже московской жизни, можно отнести жизнь петербургскую, в особенности салонную. Эта жизнь неизменна.
С 1805 года мы мирились и ссорились с Бонапартом, мы делали конституции и разделывали их, а салон Анны Павловны и салон Элен были точно такие же, какие они были один семь лет, другой пять лет тому назад. Точно так же у Анны Павловны говорили с недоумением об успехах Бонапарта и видели, как в его успехах, так и в потакании ему европейских государей, злостный заговор, имеющий единственной целью неприятность и беспокойство того придворного кружка, которого представительницей была Анна Павловна. Точно так же у Элен, которую сам Румянцев удостоивал своим посещением и считал замечательно умной женщиной, точно так же как в 1808, так и в 1812 году с восторгом говорили о великой нации и великом человеке и с сожалением смотрели на разрыв с Францией, который, по мнению людей, собиравшихся в салоне Элен, должен был кончиться миром.
В последнее время, после приезда государя из армии, произошло некоторое волнение в этих противоположных кружках салонах и произведены были некоторые демонстрации друг против друга, но направление кружков осталось то же. В кружок Анны Павловны принимались из французов только закоренелые легитимисты, и здесь выражалась патриотическая мысль о том, что не надо ездить во французский театр и что содержание труппы стоит столько же, сколько содержание целого корпуса. За военными событиями следилось жадно, и распускались самые выгодные для нашей армии слухи. В кружке Элен, румянцевском, французском, опровергались слухи о жестокости врага и войны и обсуживались все попытки Наполеона к примирению. В этом кружке упрекали тех, кто присоветывал слишком поспешные распоряжения о том, чтобы приготавливаться к отъезду в Казань придворным и женским учебным заведениям, находящимся под покровительством императрицы матери. Вообще все дело войны представлялось в салоне Элен пустыми демонстрациями, которые весьма скоро кончатся миром, и царствовало мнение Билибина, бывшего теперь в Петербурге и домашним у Элен (всякий умный человек должен был быть у нее), что не порох, а те, кто его выдумали, решат дело. В этом кружке иронически и весьма умно, хотя весьма осторожно, осмеивали московский восторг, известие о котором прибыло вместе с государем в Петербург.
В кружке Анны Павловны, напротив, восхищались этими восторгами и говорили о них, как говорит Плутарх о древних. Князь Василий, занимавший все те же важные должности, составлял звено соединения между двумя кружками. Он ездил к ma bonne amie [своему достойному другу] Анне Павловне и ездил dans le salon diplomatique de ma fille [в дипломатический салон своей дочери] и часто, при беспрестанных переездах из одного лагеря в другой, путался и говорил у Анны Павловны то, что надо было говорить у Элен, и наоборот.
Вскоре после приезда государя князь Василий разговорился у Анны Павловны о делах войны, жестоко осуждая Барклая де Толли и находясь в нерешительности, кого бы назначить главнокомандующим. Один из гостей, известный под именем un homme de beaucoup de merite [человек с большими достоинствами], рассказав о том, что он видел нынче выбранного начальником петербургского ополчения Кутузова, заседающего в казенной палате для приема ратников, позволил себе осторожно выразить предположение о том, что Кутузов был бы тот человек, который удовлетворил бы всем требованиям.
Анна Павловна грустно улыбнулась и заметила, что Кутузов, кроме неприятностей, ничего не дал государю.
– Я говорил и говорил в Дворянском собрании, – перебил князь Василий, – но меня не послушали. Я говорил, что избрание его в начальники ополчения не понравится государю. Они меня не послушали.
– Все какая то мания фрондировать, – продолжал он. – И пред кем? И все оттого, что мы хотим обезьянничать глупым московским восторгам, – сказал князь Василий, спутавшись на минуту и забыв то, что у Элен надо было подсмеиваться над московскими восторгами, а у Анны Павловны восхищаться ими. Но он тотчас же поправился. – Ну прилично ли графу Кутузову, самому старому генералу в России, заседать в палате, et il en restera pour sa peine! [хлопоты его пропадут даром!] Разве возможно назначить главнокомандующим человека, который не может верхом сесть, засыпает на совете, человека самых дурных нравов! Хорошо он себя зарекомендовал в Букарещте! Я уже не говорю о его качествах как генерала, но разве можно в такую минуту назначать человека дряхлого и слепого, просто слепого? Хорош будет генерал слепой! Он ничего не видит. В жмурки играть… ровно ничего не видит!
Никто не возражал на это.
24 го июля это было совершенно справедливо. Но 29 июля Кутузову пожаловано княжеское достоинство. Княжеское достоинство могло означать и то, что от него хотели отделаться, – и потому суждение князя Василья продолжало быть справедливо, хотя он и не торопился ого высказывать теперь. Но 8 августа был собран комитет из генерал фельдмаршала Салтыкова, Аракчеева, Вязьмитинова, Лопухина и Кочубея для обсуждения дел войны. Комитет решил, что неудачи происходили от разноначалий, и, несмотря на то, что лица, составлявшие комитет, знали нерасположение государя к Кутузову, комитет, после короткого совещания, предложил назначить Кутузова главнокомандующим. И в тот же день Кутузов был назначен полномочным главнокомандующим армий и всего края, занимаемого войсками.