Соловьёв, Юрий Владимирович

Юрий Соловьёв
Имя при рождении:	Юрий Владимирович Соловьёв
Место рождения:	Ленинград, РСФСР, СССР
Профессия:	артист балета
Театр:	Мариинский театр
Награды:

Юрий Влади́мирович Соловьёв (10 августа 1940, Ленинград — 12 января 1977, Ленинградская область), советский артист балета. Народный артист СССР (1973).

Биография

Юрий Соловьёв родился в Ленинграде 10 августа 1940 года.

В 1958 окончил Ленинградское хореографическое училище (педагог Борис Шавров).

С этого же года в Ленинградском театре оперы и балета имени Кирова (ныне — Мариинский театр).

Соловьев — классический танцовщик, премьер театра. Считался мастером дуэтного танца, обладал феноменальным прыжком.

Этапными в творчестве Соловьёва стали партии Юноши («Ленинградская симфония» на музыку Д. Д. Шостаковича, 1961, балетмейстер И. Д. Бельский) и Бога («Сотворение мира», 1971, балетмейстеры Н. Д. Касаткина и В. Ю. Василёв; обе — первый исполнитель). Также исполнял партии Голубой птицы («Спящая красавица» П. И. Чайковского), Принца («Золушка» С. С. Прокофьева) и мн. др.

Был женат на балерине Татьяне Легат (из знаменитой семьи Легатов), у них родилась дочь. (Сейчас обе работают в Санкт Петербурге).

Гибель

12 января 1977 года Юрий Соловьёв уехал к себе на дачу и застрелился из охотничьего ружья. До сих пор не существует внятной версии относительно причин его поступка.

Похоронен в Санкт-Петербурге на Серафимовском кладбище. На памятнике Юрий Соловьёв изображен в роли Гения вод из спектакля «Конёк-Горбунок».

Награды и звания

• Заслуженный артист РСФСР (1964)
• Народный артист РСФСР (1967)
• Народный артист СССР (1973)
• Премия «Золотая звезда» Международного фестиваля танца в Париже (1965)
• Премия В. Ф. Нижинского Парижской академии танца (1963).

Партии

Зигфрид "Лебединое озеро", Дезире, Голубая птица "Спящая красавица", Щелкунчик "Щелкунчик" П.И.Чайковского, Альберт "Жизель" А.Адана, Солор "Баядерка" Л.Минкуса, Жан де Бриен, Трубадур "Раймонда" А.К.Глазунова, Ферхард "Легенда о любви" А.Меликова, Юноша "Шопениана", Гений вод "Конёк-Горбунок" Р.К.Щедрина, Принц "Золушка", Данила "Каменный цветок" С.С.Прокофьева, Юноша "Ленинградская симфония" на музыку Д.Д.Шостаковича (1961), Человек "Далёкая планета" Б.С.Майзеля (1963), Кино "Жемчужина" Н.С.Симоняна (1965), Айтор "Испанские миниатюры" (1967), Ясный Соколо "Страна чудес" (1967), Эгист "Орестея" Ю.А.Фалика (1968), Бог "Сотворение мира", Рыбак «Берег надежды» А.П.Петрова (1971), Икар "Икар" С.М.Слонимского (1974) и другие.

Фильмография

• 1964 — Спящая красавица — Дезире
• 1966 — Симфония фонтанов
• 1976 — Фестиваль цветов
• 1976 — Константин Сергеев. Страницы хореографии

Память

В 1996 году был снят документальный фильм о танцовщике под названием «Юрий Соловьёв. Устал я жить в родном краю…». Летом 2010 года фильм был показан к 70-й годовщине со дня его рождения.

29 октября 2010 года на доме 64 по набережной реки Фонтанки, где Соловьёв проживал в период с 1944 по 1960 годы, состоялось торжественное открытие мемориальной доски.

Библиография

• Л.А.Линькова. Юрий Соловьев в книге «Ленинградский балет сегодня». — Л., 1967. — (1).
• Л.А.Линькова. «Танцует Юрий Соловьев». — Т., 1967. — (4).
• Красовская В. Юрий Соловьев // [www.ozon.ru/context/detail/id/7380712/ Профили танца]. — СПб.: Академия Русского балета им. А.Я. Вагановой, 1999. — С. 247—250. — 400 с. — (Труды Академии Русского балета имени А.Я. Вагановой). — 2000 экз. — ISBN 5-93010-001-2.
• Н. а. СССР Юрий Соловьев. Жизнь и творчество. — СПб: ДЕАН, 2004. — 184 с. — 1000 экз. — ISBN 5-93630-401-9.

Ссылки

• [www.kino-teatr.ru/kino/acter/sov/34920/bio/ Юрий Соловьёв на сайте Кино-Театр.ru]

Отрывок, характеризующий Соловьёв, Юрий Владимирович

«Надо спросить у знающего», – подумал он и обратился к офицеру, с любопытством смотревшему на его невоенную огромную фигуру.
– Позвольте спросить, – обратился Пьер к офицеру, – это какая деревня впереди?
– Бурдино или как? – сказал офицер, с вопросом обращаясь к своему товарищу.
– Бородино, – поправляя, отвечал другой.
Офицер, видимо, довольный случаем поговорить, подвинулся к Пьеру.
– Там наши? – спросил Пьер.
– Да, а вон подальше и французы, – сказал офицер. – Вон они, вон видны.
– Где? где? – спросил Пьер.
– Простым глазом видно. Да вот, вот! – Офицер показал рукой на дымы, видневшиеся влево за рекой, и на лице его показалось то строгое и серьезное выражение, которое Пьер видел на многих лицах, встречавшихся ему.
– Ах, это французы! А там?.. – Пьер показал влево на курган, около которого виднелись войска.
– Это наши.
– Ах, наши! А там?.. – Пьер показал на другой далекий курган с большим деревом, подле деревни, видневшейся в ущелье, у которой тоже дымились костры и чернелось что то.
– Это опять он, – сказал офицер. (Это был Шевардинский редут.) – Вчера было наше, а теперь его.
– Так как же наша позиция?
– Позиция? – сказал офицер с улыбкой удовольствия. – Я это могу рассказать вам ясно, потому что я почти все укрепления наши строил. Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. – Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди. – Тут переправа через Колочу. Вот тут, видите, где еще в низочке ряды скошенного сена лежат, вот тут и мост. Это наш центр. Правый фланг наш вот где (он указал круто направо, далеко в ущелье), там Москва река, и там мы три редута построили очень сильные. Левый фланг… – и тут офицер остановился. – Видите ли, это трудно вам объяснить… Вчера левый фланг наш был вот там, в Шевардине, вон, видите, где дуб; а теперь мы отнесли назад левое крыло, теперь вон, вон – видите деревню и дым? – это Семеновское, да вот здесь, – он указал на курган Раевского. – Только вряд ли будет тут сраженье. Что он перевел сюда войска, это обман; он, верно, обойдет справа от Москвы. Ну, да где бы ни было, многих завтра не досчитаемся! – сказал офицер.
Старый унтер офицер, подошедший к офицеру во время его рассказа, молча ожидал конца речи своего начальника; но в этом месте он, очевидно, недовольный словами офицера, перебил его.
– За турами ехать надо, – сказал он строго.
Офицер как будто смутился, как будто он понял, что можно думать о том, сколь многих не досчитаются завтра, но не следует говорить об этом.
– Ну да, посылай третью роту опять, – поспешно сказал офицер.
– А вы кто же, не из докторов?
– Нет, я так, – отвечал Пьер. И Пьер пошел под гору опять мимо ополченцев.
– Ах, проклятые! – проговорил следовавший за ним офицер, зажимая нос и пробегая мимо работающих.
– Вон они!.. Несут, идут… Вон они… сейчас войдут… – послышались вдруг голоса, и офицеры, солдаты и ополченцы побежали вперед по дороге.
Из под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение.
Обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и ополченцы.
– Матушку несут! Заступницу!.. Иверскую!..
– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Взойдя на гору, икона остановилась; державшие на полотенцах икону люди переменились, дьячки зажгли вновь кадила, и начался молебен. Жаркие лучи солнца били отвесно сверху; слабый, свежий ветерок играл волосами открытых голов и лентами, которыми была убрана икона; пение негромко раздавалось под открытым небом. Огромная толпа с открытыми головами офицеров, солдат, ополченцев окружала икону. Позади священника и дьячка, на очищенном месте, стояли чиновные люди. Один плешивый генерал с Георгием на шее стоял прямо за спиной священника и, не крестясь (очевидно, пемец), терпеливо дожидался конца молебна, который он считал нужным выслушать, вероятно, для возбуждения патриотизма русского народа. Другой генерал стоял в воинственной позе и потряхивал рукой перед грудью, оглядываясь вокруг себя. Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков, узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: все внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе солдат и оиолченцев, однообразно жадно смотревших на икону. Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы твоя, богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.
Толпа, окружавшая икону, вдруг раскрылась и надавила Пьера. Кто то, вероятно, очень важное лицо, судя по поспешности, с которой перед ним сторонились, подходил к иконе.