Соломенная шляпка (водевиль)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
У этого термина существуют и другие значения, см. Соломенная шляпка (значения).
Соломенная шляпка
Un chapeau de paille d'Italie
Жанр:

Пьеса

Автор:

Эжен Лабиш, Марк-Мишель

Язык оригинала:

французский

Дата написания:

1851

Текст произведения в Викитеке

«Соломенная шляпка» (фр. Un chapeau de paille d'Italie), дословный перевод: «Шляпка из итальянской соломки» — пьеса-водевиль в 5 актах французских драматургов-водевилистов Эжена Лабиша и Марк-Мишеля.

Пьеса была написана в Париже в 1851 году. В том же году состоялась её премьера: в театре Королевского дворца (Théâtre du Palais-Royal) 14 августа 1851 года. Опубликована в издательстве Michel Lévy frères.





Краткий сюжет

Поиздержавшийся столичный щеголь и прощелыга Фадинар решил поправить свои материальные дела, женившись на дочке провинциального богача-фермера Нонанкура. Юная невеста Элен прибыла в Париж на свою свадьбу, как и положено по традиции, со всей своей неисчислимой провинциальной родней. Жених, отдав последние распоряжения слуге о подготовке дома к встрече родни, сам, вскочив на лошадь, отправился встречать новоявленных родственников и сопровождать их к своему дому. Длинная кавалькада гостей ехала вслед за Фадинаром к его дому, и хозяин, решив удостовериться, все ли в порядке в доме, оторвался от гостей и поскакал вперед. Дорога лежала через парк. А в парке прогуливалась пара возлюбленных: дама и кавалер. Чтобы даме не мешала её соломенная шляпка, она отбросила её. В это самое время лошадь проезжавшего мимо Фадинара нашла соломенную шляпку и стала жевать её. К моменту, когда Фадинар это обнаружил, шляпка была уже почти полностью съедена. Пропажу шляпки заметила и дама. Вернуться без шляпки домой она не могла, это вызвало бы немалые подозрения мужа… В результате дама (мадам Анаис Бопертюи) и её кавалер (лейтенант Эмиль Тавернье) оккупируют дом Фадинара с требованием возмещения такой же точно шляпки – в противном случае они грозятся сорвать жениху его свадьбу. Как истинный француз Фадинар не может уличить даму в измене её супругу и вынужден соглашаться на их условия. Поискам соломенной шляпки и посвящён весь сюжет водевиля. Фадинар бросается в разные места к самым разным людям, а кавалькада изрядно уставших и измотанных путешествием родственников, старательно не допускаемых в дом жениха, где засели влюблённые, следует за ним. Много неожиданных встреч ожидает героя, но такой же точно шляпки он нигде так и не находит. А обнаруживает её… среди свадебных подарков. Всё заканчивается по-французски счастливо: соломенная шляпка найдена, одураченный муж так и не узнал об измене дражайшей половины, а Фадинар удачно женится на миллионах своего тестя.

Действующие лица

  • Фадинар — Fadinard
  • Нонанкур — Nonancourt,
  • Элен Нонанкур, невеста — Hélène,
  • Месье Бопертюи — Beauperthuis
  • Анаис Бопертюи — Anaïs, femme de Beauperthuis
  • Эмиль Тавернье, лейтенант — Émile Tavernier, lieutenant
  • Дядя Вазине, глухой родственник — Vézinet,
  • Бобен, племянник Нонанкура — Bobin,
  • Месье Тардиво, бухгалтер — Tardiveau,
  • Феликс, слуга Фадинара — Félix,
  • Клара, модистка — Clara,
  • баронесса де Шампиньи — La Baronne de Champigny
  • виконт де Розальба — Achille de Rosalba
  • Виржини, служанка Бопертюи — Virginie,
  • Горничная в доме баронессы — Une femme de chambre de la Baronne
  • Капрал — Un caporal
  • Много родни

Постановки

Первая же постановка, прошедшая 14 августа 1851 года в театре Палэ-Руаяль, имела шумный успех. С не меньшим успехом водевиль ставился и в дальнейшем и продолжает входить в репертуары различных театров до сих пор уже более полутора сотни лет. Водевиль обошёл почти все мировые театральные сцены. Более всего ставился во Франции. Среди французских театров, ставивших «Соломенную шляпку»: Комеди Франсэз, Театр «Варьете» (Théâtre des Variétés), парижский Théâtre national de Chaillot, парижский Théâtre du Nord-Ouest, театр Мольера и др.

На русский язык водевиль был переведен начальником репертуарной части санкт-петербургских театров П. С. Федоровым уже на следующий год после своего появления (в 1852 г.) и тут же поставлен в Александринском театре в Санкт-Петербурге. Через несколько лет постановка прошла в Москве в Малом театре: 3 октября 1869 в бенефис А. Ф. Федотова и прочно вошла в Репертуар Малого театра, где пьеса ставилась ещё не раз (1869, 1900 на сцене филиала Малого театра в постановке А. М. Кондратьева, 1914 и др.[1]).

В 1925 году режиссёр С.Э.Радлов поставил спектакль в Ленинграде, Институт сценических искусств.

21 марта 1927 — Музыкальный театр им. Немировича-Данченко поставил как музыкальную комедию, музыка И. О. Дунаевского, либретто М. П. Гальперина. Постановка Л. В. Баратова. Дирижёр – О. М. Брон. Художник – А. Д. Гончаров. Фадинар – И. С. Ягодкин; Элен – М. А. Грубэ; Нонанкур – Д. В. Камерницкий, Л. В. Баратов; Жоржетта – Н. А. Остроумова, Л. П. Орлова; Виконт д’Альбороза – С. В. Образцов, Д. М. Каплунский[2].

В 1939 г. водевиль был поставлен на сцене театра им.Вахтангова в Москве, режиссёр А.Тутышкин.

В 1959 г. Пьеса была переделана для кукольного театра и поставлена в Кукольном театре С.Образцова в Москве.

1970 год. Тираспольский театр. Режиссёр-постановщик Надежда Аронецкая. В ролях: Фадинар – Бэно Аксёнов, Нонанкур – Евгений Мызников, Элен – Лариса Пашкова-Шер, Бопертюи – Ефим Рубинштейн, Анаис – Светлана Тома, Эмиль – Олег Лачин, Бобен – Виталий Пашков, Баронесса – Людмила Колохина, Виконт – Аркадий Левицкий, Клара – Галина Эльманович, Вазине – Владимир Сухомлинов, Тардиво – Анатолий Шолош, Феликс – Игорь Таран.

Экранизации

Опера

По сюжету известного водевиля композитор Нино Рота написал оперу «Il cappello di paglia di Firenze» (Шляпка из флорентийской соломки); дата написания 1945 год, премьера прошла 21 апреля 1955 года.

Напишите отзыв о статье "Соломенная шляпка (водевиль)"

Примечания

  1. ↑ [www.maly.ru/fwd2.php?var=/!_work/history/repertuar.html Сайт Малого театра]
  2. ↑ [www.stanmus.ru/about/history/chronicle/19261941.html МУЗЫКАЛЬНЫЙ ТЕАТР ИМЕНИ Вл.И.НЕМИРОВИЧА-ДАНЧЕНКО]

Отрывок, характеризующий Соломенная шляпка (водевиль)

Третья рота была последняя, и Кутузов задумался, видимо припоминая что то. Князь Андрей выступил из свиты и по французски тихо сказал:
– Вы приказали напомнить о разжалованном Долохове в этом полку.
– Где тут Долохов? – спросил Кутузов.
Долохов, уже переодетый в солдатскую серую шинель, не дожидался, чтоб его вызвали. Стройная фигура белокурого с ясными голубыми глазами солдата выступила из фронта. Он подошел к главнокомандующему и сделал на караул.
– Претензия? – нахмурившись слегка, спросил Кутузов.
– Это Долохов, – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Кутузов. – Надеюсь, что этот урок тебя исправит, служи хорошенько. Государь милостив. И я не забуду тебя, ежели ты заслужишь.
Голубые ясные глаза смотрели на главнокомандующего так же дерзко, как и на полкового командира, как будто своим выражением разрывая завесу условности, отделявшую так далеко главнокомандующего от солдата.
– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Соломенная_шляпка_(водевиль)&oldid=70999439»