Сомов, Николай Николаевич (1866)

Николай Николаевич Сомов
Дата рождения:	23 марта (4 апреля) 1866(1866-04-04)
Место рождения:	Владимир
Дата смерти:	22 июля 1934(1934-07-22) (68 лет)
Место смерти:	Париж, Франция
Род деятельности:	член Государственной думы IV созыва от Владимирской губернии

Никола́й Никола́евич Со́мов (23 марта 1866 — 22 июля 1934) — владимирский городской голова в 1905—1917 годах, член IV Государственной думы от Владимирской губернии.

Биография

Православный. Из старинного купеческого рода. Домовладелец города Владимира.

Окончил Владимирское уездное училище. Купец 2-й гильдии, с 1891 года состоял помощником купеческого старосты.

В 1893 году был избран гласным Владимирской городской думы, через два года — членом городской управы, а в 1905 году — городским головой, в каковой должности состоял до 1917 года. Способствовал развитию народного образования и здравоохранения в городе, благодаря его стараниям было открыто 5-е приходское училище (1906), выстроены новые здания реального училища (1907) и городской бесплатной больницы (1906).

Помимо городской службы состоял членом, по избранию купеческого сообщества, общего присутствия Владимирской казенной палаты по промысловому налогу (1899—1907), членом учетного комитета Владимирского отделения Государственного банка (1900—1908) и почетным мировым судьей по Владимирскому уезду (1906—1909).

Кроме того, состоял постоянным членом Владимирского епархиального училищного совета, попечителем Владимирского городского начального училища имени А. С. Пушкина, членом попечительного совета Владимирской женской гимназии Л. М. Давыдовой, а также товарищем председателя Общества оказания помощи нуждающимся ученикам Владимирского реального училища.

В 1908 году был избран почетным гражданином Владимира за услуги, оказанные городу в деле народного образования и других отраслях городского хозяйства; во Владимирском реальном училище были учреждены две стипендии имени Сомова. Входил в правление Владимирского местного управления Красного Креста и Владимирское отделение Скобелевского комитета по оказанию помощи раненым воинам. Был членом Союза 17 октября.

В 1912 году был избран в члены Государственной думы от 1-го съезда городских избирателей Владимирской губернии. Входил во фракцию октябристов, после её раскола — в группу земцев-октябристов. Также входил в Прогрессивный блок. Состоял членом комиссий: по городским делам и о народном здравии.

С началом Первой мировой войны вошел в Главный комитет Всероссийского союза городов. 31 января 1917 года был вновь избран городским головой, но вскоре подал в отставку. После Февральской революции принял участие в организации Владимирского губернского временного исполнительного комитета, был назначен товарищем его председателя.

В годы Гражданской войны продолжал работать в комитете Союза городов вплоть до эвакуации в Константинополь. В 1921 году заведывал столовыми для русских беженцев в Константинополе. С 1922 года в эмиграции во Франции.

Умер в 1934 году в Париже. Похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. Был дважды женат.

Награды

• Орден Святого Станислава 2-й степени

Источники

• 4-й созыв Государственной думы: Художественный фототип. альбом с портретами и биографиями. — Санкт-Петербург: издание Н. Н. Ольшанскаго, 1913.
• [www.tez-rus.net/ViewGood31493.html Государственная дума Российской империи: 1906—1917. — Москва: РОССПЭН, 2008.]
• Незабытые могилы. Российское зарубежье: некрологи 1917—1997 в 6 томах. Том 6. Книга 2. Скр — Ф. М.: «Пашков дом», 1999. — С. 115.
• [www.vladmuseum.ru/rus/actually/somov.php Биография на сайте Владимиро-Суздальского музея-заповедника]

Отрывок, характеризующий Сомов, Николай Николаевич (1866)

Он тронул лошадь и, подозвав к себе начальника колонны Милорадовича, передал ему приказание к наступлению.
Войско опять зашевелилось, и два батальона Новгородского полка и батальон Апшеронского полка тронулись вперед мимо государя.
В то время как проходил этот Апшеронский батальон, румяный Милорадович, без шинели, в мундире и орденах и со шляпой с огромным султаном, надетой набекрень и с поля, марш марш выскакал вперед и, молодецки салютуя, осадил лошадь перед государем.
– С Богом, генерал, – сказал ему государь.
– Ma foi, sire, nous ferons ce que qui sera dans notre possibilite, sire, [Право, ваше величество, мы сделаем, что будет нам возможно сделать, ваше величество,] – отвечал он весело, тем не менее вызывая насмешливую улыбку у господ свиты государя своим дурным французским выговором.
Милорадович круто повернул свою лошадь и стал несколько позади государя. Апшеронцы, возбуждаемые присутствием государя, молодецким, бойким шагом отбивая ногу, проходили мимо императоров и их свиты.
– Ребята! – крикнул громким, самоуверенным и веселым голосом Милорадович, видимо, до такой степени возбужденный звуками стрельбы, ожиданием сражения и видом молодцов апшеронцев, еще своих суворовских товарищей, бойко проходивших мимо императоров, что забыл о присутствии государя. – Ребята, вам не первую деревню брать! – крикнул он.
– Рады стараться! – прокричали солдаты.
Лошадь государя шарахнулась от неожиданного крика. Лошадь эта, носившая государя еще на смотрах в России, здесь, на Аустерлицком поле, несла своего седока, выдерживая его рассеянные удары левой ногой, настораживала уши от звуков выстрелов, точно так же, как она делала это на Марсовом поле, не понимая значения ни этих слышавшихся выстрелов, ни соседства вороного жеребца императора Франца, ни всего того, что говорил, думал, чувствовал в этот день тот, кто ехал на ней.
Государь с улыбкой обратился к одному из своих приближенных, указывая на молодцов апшеронцев, и что то сказал ему.


Кутузов, сопутствуемый своими адъютантами, поехал шагом за карабинерами.
Проехав с полверсты в хвосте колонны, он остановился у одинокого заброшенного дома (вероятно, бывшего трактира) подле разветвления двух дорог. Обе дороги спускались под гору, и по обеим шли войска.
Туман начинал расходиться, и неопределенно, верстах в двух расстояния, виднелись уже неприятельские войска на противоположных возвышенностях. Налево внизу стрельба становилась слышнее. Кутузов остановился, разговаривая с австрийским генералом. Князь Андрей, стоя несколько позади, вглядывался в них и, желая попросить зрительную трубу у адъютанта, обратился к нему.
– Посмотрите, посмотрите, – говорил этот адъютант, глядя не на дальнее войско, а вниз по горе перед собой. – Это французы!
Два генерала и адъютанты стали хвататься за трубу, вырывая ее один у другого. Все лица вдруг изменились, и на всех выразился ужас. Французов предполагали за две версты от нас, а они явились вдруг, неожиданно перед нами.
– Это неприятель?… Нет!… Да, смотрите, он… наверное… Что ж это? – послышались голоса.
Князь Андрей простым глазом увидал внизу направо поднимавшуюся навстречу апшеронцам густую колонну французов, не дальше пятисот шагов от того места, где стоял Кутузов.
«Вот она, наступила решительная минута! Дошло до меня дело», подумал князь Андрей, и ударив лошадь, подъехал к Кутузову. «Надо остановить апшеронцев, – закричал он, – ваше высокопревосходительство!» Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
Смешанные, всё увеличивающиеся толпы бежали назад к тому месту, где пять минут тому назад войска проходили мимо императоров. Не только трудно было остановить эту толпу, но невозможно было самим не податься назад вместе с толпой.
Болконский только старался не отставать от нее и оглядывался, недоумевая и не в силах понять того, что делалось перед ним. Несвицкий с озлобленным видом, красный и на себя не похожий, кричал Кутузову, что ежели он не уедет сейчас, он будет взят в плен наверное. Кутузов стоял на том же месте и, не отвечая, доставал платок. Из щеки его текла кровь. Князь Андрей протеснился до него.