Соната для фортепиано № 9 (Скрябин)
Соната для фортепиано №9, Op. 68, известная как Чёрная месса, — фортепианная соната, сочинённая Александром Скрябиным. Работа была написана около 1912–1913 годов. Хотя подзаголовок не был дан самим Скрябиным (в отличие от названия седьмой сонаты, Белой мессы), он был одобрен лично автором.
Содержание
Структура и содержание
Девятая соната — это одночастное произведение, длящееся примерно 8–10 минут. Как и другие сонаты Скрябина, она является технически и музыкально трудной для пианистов, а нотация иногда расширяется до трёх нотоносцев. Соната содержит следующие разделы:
- Moderato quasi andante — Molto meno vivo — Allegro molto — Alla marcia — Allegro — Presto — Tempo primo.
Как и другие поздние работы Скрябина, эта соната очень хроматическая и атональная. «Чёрная месса» диссонантна отчасти потому, что многие из её тем построены на интервале малой ноны, одного из самых нестабильных звукосочетаний. Девятая соната считается шедевром; такие великие современники Скрябина, как Игорь Стравинский, хвалили её. Надпись автора под темпом «légendaire» точно передаёт дух отдалённого мистического завывания, которое угрожающе нарастает к концу произведения[1]. Открывающая тема постоянно преобразуется, начиная с ранних арпеджио-трелей, нарушающих спокойствие, и заканчивая обрушением быстрых каскадов, отдалённо напоминающих гротескный марш[1]. Скрябин выстраивает непрерывную структуру нарастающей сложности и напряжения, преследуя цель перекомбинировать темы с необычайной стойкостью, достигая жесточайшей кульминации в своей музыке[1]. Завершается произведение восстановлением первой темы. Вокруг последнего аккорда, увеличенной кварты, тритона, символа Дьявола в музыке (diabolus in musica), даже существует мифология. Скрябин не называл произведения «Чёрной мессой», но и не отказывался от этого названия, когда оно вошло в обиход.
В «Чёрной мессе» хрупкая, кристально чистая тема побочной партии превращается в репризе в инфернальный марш. В этом акте «осквернения святыни» и разгуле дьявольщины (на месте прежних апофеозов божественного света) достигает кульминации демоническая линия скрябинской музыки, затронутая ранее в «Ирониях», «Сатанической поэме» и некоторых других сочинениях. Музыковед и композитор Сабанеев связывает замысел Девятой сонаты с картинами Н. Шперлинга, висевшими в скрябинском доме. «Больше всего, — пишет он, — А. Н. жаловал картинку, где рыцарь целует возникающую галлюцинацию средневековой Богоматери».
Записи
Девятая соната — одна из самых известных работ Скрябина, её часто исполняют и записывают. Известные записи этого произведения принадлежат Владимиру Горовицу, Владимиру Софроницкому, Святославу Рихтеру, Владимиру Ашкенази, Андрею Хотееву[2] и Марку-Андре Амлену.
Напишите отзыв о статье "Соната для фортепиано № 9 (Скрябин)"
Примечания
Ссылки
- (1997) "Alexander Scriabin: The Piano Sonatas", pp. 5–7 [CD liner]. Примечания к Scriabin: The Piano Sonatas от Vladimir Ashkenazy. Decca.
Ссылки
| ||||||||||||
Отрывок, характеризующий Соната для фортепиано № 9 (Скрябин)
«P.S.Donnez moi des nouvelles de votre frere et de sa charmante petite femme».[Вся Москва только и говорит что о войне. Один из моих двух братьев уже за границей, другой с гвардией, которая выступает в поход к границе. Наш милый государь оставляет Петербург и, как предполагают, намерен сам подвергнуть свое драгоценное существование случайностям войны. Дай Бог, чтобы корсиканское чудовище, которое возмущает спокойствие Европы, было низвергнуто ангелом, которого Всемогущий в Своей благости поставил над нами повелителем. Не говоря уже о моих братьях, эта война лишила меня одного из отношений самых близких моему сердцу. Я говорю о молодом Николае Ростове; который, при своем энтузиазме, не мог переносить бездействия и оставил университет, чтобы поступить в армию. Признаюсь вам, милая Мари, что, несмотря на его чрезвычайную молодость, отъезд его в армию был для меня большим горем. В молодом человеке, о котором я говорила вам прошлым летом, столько благородства, истинной молодости, которую встречаешь так редко в наш век между двадцатилетними стариками! У него особенно так много откровенности и сердца. Он так чист и полон поэзии, что мои отношения к нему, при всей мимолетности своей, были одною из самых сладостных отрад моего бедного сердца, которое уже так много страдало. Я вам расскажу когда нибудь наше прощанье и всё, что говорилось при прощании. Всё это еще слишком свежо… Ах! милый друг, вы счастливы, что не знаете этих жгучих наслаждений, этих жгучих горестей. Вы счастливы, потому что последние обыкновенно сильнее первых. Я очень хорошо знаю, что граф Николай слишком молод для того, чтобы сделаться для меня чем нибудь кроме как другом. Но эта сладкая дружба, эти столь поэтические и столь чистые отношения были потребностью моего сердца. Но довольно об этом.
«Главная новость, занимающая всю Москву, – смерть старого графа Безухого и его наследство. Представьте себе, три княжны получили какую то малость, князь Василий ничего, а Пьер – наследник всего и, сверх того, признан законным сыном и потому графом Безухим и владельцем самого огромного состояния в России. Говорят, что князь Василий играл очень гадкую роль во всей этой истории, и что он уехал в Петербург очень сконфуженный. Признаюсь вам, я очень плохо понимаю все эти дела по духовным завещаниям; знаю только, что с тех пор как молодой человек, которого мы все знали под именем просто Пьера, сделался графом Безухим и владельцем одного из лучших состояний России, – я забавляюсь наблюдениями над переменой тона маменек, у которых есть дочери невесты, и самих барышень в отношении к этому господину, который (в скобках будь сказано) всегда казался мне очень ничтожным. Так как уже два года все забавляются тем, чтобы приискивать мне женихов, которых я большею частью не знаю, то брачная хроника Москвы делает меня графинею Безуховой. Но вы понимаете, что я нисколько этого не желаю. Кстати о браках. Знаете ли вы, что недавно всеобщая тетушка Анна Михайловна доверила мне, под величайшим секретом, замысел устроить ваше супружество. Это ни более ни менее как сын князя Василья, Анатоль, которого хотят пристроить, женив его на богатой и знатной девице, и на вас пал выбор родителей. Я не знаю, как вы посмотрите на это дело, но я сочла своим долгом предуведомить вас. Он, говорят, очень хорош и большой повеса. Вот всё, что я могла узнать о нем.
