Сорелл, Уильям
| Уильям Сорелл англ. William Sorell 
| ||
| ||
|---|---|---|
| 9 апреля 1817 — 14 мая 1824 | ||
| Предшественник: | Томас Дейви | |
| Преемник: | Джордж Артур | |
| Рождение: | 1775 | |
| Смерть: | 4 июня 1848 Мэрилебон, Лондон, Англия | |
Уильям Сорелл (англ. William Sorell; 1775 — 4 июня 1848, Мэрилебон, Лондон, Англия) — британско-австралийский политик, 3-й лейтенант-губернатор Земли Ван-Димена (1817—1824), нынешней Тасмании[1][2].
Содержание
Биография
Уильям Сорелл родился в 1775 году в семье генерал-майора Уильяма Александра Сорелла и его жены Джейн[1]. По одним данным, он родился в Вест-Индии[1], по другим — в Англии[2].
В 1790 году он поступил на военную службу в 31-й пехотный полк[en] в качестве энсина, а в 1793 году был произведён в лейтенанты. Воевал в Вест-Индии, был тяжело ранен, в 1795 году получил звание капитана, а в 1804 году стал майором[1].
Сорелл женился на Луизе Матильде Кокс (Louisa Matilda Cox), и у них было семеро детей. В 1807 году он развёлся с ней и был переведён в Капскую колонию, где служил адъютантом в чине подполковника до 1811 года. Вернувшись в Англию, Сорелл продолжил службу в 31-м пехотном полку, но в 1813 году вышел в отставку[1].
3 апреля 1816 года Сорелл получил новое назначение — следовать на Землю Ван-Димена (нынешнюю Тасманию), чтобы сменить тамошнего лейтенант-губернатора Томаса Дейви. На судне Sir William Bensley он прибыл в Сидней 10 марта 1817 года, где встретился с губернатором Нового Южного Уэльса Лакланом Маккуори. После этого Сорелл отправился в Хобарт, где 9 апреля 1817 года вступил в должность лейтенант-губернатора Земли Ван-Димена[1].
Начав свою работу, Сорелл столкнулся с рядом проблем — отсутствием порядка и координации, казнокрадством, недостаточным контролем за заключёнными, а также деятельностью бушрейнджеров, которые фактически осуществляли вооружённое сопротивление властям. Руководителем одной из групп бушрейнджеров был Майкл Хоув[en], считавший себя «лесным губернатором» (англ. Governor of the Woods). Проведённая под руководством Сорелла военная операция пресекла деятельность Майкла Хоува и его сторонников, многие из которых были приговорены к повешению[1].
Начиная с 1817 года, увеличилось число колонистов, прибывающих на Землю Ван-Димена. Сорелл принимал активное участие в определении мест для будущих поселений, а также в выделении земель для прибывающих колонистов. Он также продолжал строительство тюрем и колоний для преступников — в частности, бараков в Хобарте и колонии на острове Сара[en] в заливе Маккуори. Всё это подняло его авторитет как губернатора[1].
В то же время у Сорелла были серьёзные проблемы в личной жизни. К нему в Хобарт прибыла миссис Кент, с кем у него был роман в Капской колонии (всего у них было восемь детей). Лейтенант Кент, её муж, потребовал компенсации от Сорелла, и в июле 1917 года Сорелл был вынужден заплатить ему 3000 фунтов. Его жена в Англии также потребовала компенсации для воспитания его семерых детей, и он согласился платить 200 фунтов в год. Кроме этого, началось расследование его внебрачных отношений с миссис Кент. В конце концов, 14 мая 1824 года Сорелл был снят с поста лейтенант-губернатора Земли Ван-Димена, и после этого возвратился в Англию[1].
После этого он более не занимал административных постов, и скончался в Мэрилебоне (части Лондона) 4 июня 1848 года[1].
Память
В честь Уильяма Сорелла названо несколько географических объектов:
- город Сорелл[en] на юго-востоке Тасмании (назван в 1821 году)[3][4]
- город Порт-Сорелл[en] на северном побережье Тасмании[3][5]
- мыс Сорелл[en] на западном побережье Тасмании, у входа в залив Маккуори (назван в 1819 году)[3]
- озеро Сорелл[de] на Центральной возвышенности Тасмании[3]
Напишите отзыв о статье "Сорелл, Уильям"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 John Reynolds. [adb.anu.edu.au/biography/sorell-william-2680 Sorell, William (1775—1848)] (англ.). Australian Dictionary of Biography, Australian National University. Проверено 27 августа 2014.
- ↑ 1 2 [gutenberg.net.au/dictbiog/0-dict-biogSa-Sp.html#sorell1 Sorell, William (1775—1848)] (англ.). Dictionary of Australian Biography. Проверено 27 августа 2014.
- ↑ 1 2 3 4 Isaac Taylor. [books.google.com/books?id=faxMAAAAMAAJ&pg=PA263 Names and Their Histories: A Handbook of Historical Geography and Topographical Nomenclature]. — London: Rivingtons, 1898. — С. 263. — 400 с.
- ↑ [www.sorell.tas.gov.au/our-municipality/history-of-sorell History of Sorell] (англ.). Sorell Council — www.sorell.tas.gov.au. Проверено 27 августа 2014.
- ↑ [www.smh.com.au/travel/travel-factsheet/port-sorell--culture-and-history-20081120-6bu6.html Port Sorell — Culture and History] (англ.). The Sydney Morning Herald — www.smh.com.au. Проверено 27 августа 2014.
Ссылки
- Leonie Mickleborough. [www.utas.edu.au/library/companion_to_tasmanian_history/S/Sorell%20gov.htm William Sorell]. Centre for Tasmanian Historical Studies, University of Tasmania. Проверено 27 августа 2014.
- Paul McIntyre, Chris Wisbey. [www.abc.net.au/local/stories/2009/09/24/2695423.htm Lieutenant Governor William Sorell]. www.abc.net.au. Проверено 27 августа 2014.
| ||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Сорелл, Уильям
На все эта вопросы граф давал короткие и сердитые ответы, показывавшие, что приказания его теперь не нужны, что все старательно подготовленное им дело теперь испорчено кем то и что этот кто то будет нести всю ответственность за все то, что произойдет теперь.– Ну, скажи ты этому болвану, – отвечал он на запрос от вотчинного департамента, – чтоб он оставался караулить свои бумаги. Ну что ты спрашиваешь вздор о пожарной команде? Есть лошади – пускай едут во Владимир. Не французам оставлять.
– Ваше сиятельство, приехал надзиратель из сумасшедшего дома, как прикажете?
– Как прикажу? Пускай едут все, вот и всё… А сумасшедших выпустить в городе. Когда у нас сумасшедшие армиями командуют, так этим и бог велел.
На вопрос о колодниках, которые сидели в яме, граф сердито крикнул на смотрителя:
– Что ж, тебе два батальона конвоя дать, которого нет? Пустить их, и всё!
– Ваше сиятельство, есть политические: Мешков, Верещагин.
– Верещагин! Он еще не повешен? – крикнул Растопчин. – Привести его ко мне.
К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
– Где он? – сказал граф, и в ту же минуту, как он сказал это, он увидал из за угла дома выходившего между, двух драгун молодого человека с длинной тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот был одет в когда то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные, стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы, затруднявшие нерешительную походку молодого человека.
– А ! – сказал Растопчин, поспешно отворачивая свой взгляд от молодого человека в лисьем тулупчике и указывая на нижнюю ступеньку крыльца. – Поставьте его сюда! – Молодой человек, брянча кандалами, тяжело переступил на указываемую ступеньку, придержав пальцем нажимавший воротник тулупчика, повернул два раза длинной шеей и, вздохнув, покорным жестом сложил перед животом тонкие, нерабочие руки.
