Сорокин, Николай Егорович

Николай Егорович Сорокин
Дата рождения	19 декабря 1921(1921-12-19)
Место рождения	село Александровка, Борисоглебский уезд, Тамбовская губерния, РСФСР
Дата смерти	15 сентября 1975(1975-09-15) (53 года)
Место смерти	Горловка, Донецкая область, Украинская ССР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1940—1946
Звание
Часть	641-й стрелковый полк
Командовал	миномётным расчётом
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Никола́й Его́рович Соро́кин (19 декабря 1921, Александровка, Тамбовская губерния — 15 сентября 1975, Горловка, Донецкая область) — участник Великой Отечественной войны, полный кавалер ордена Славы.

Биография

Родился в крестьянской семье. Окончил 4 класса. Работал шофёром.

В 1940 году был призван в Красную Армию. После начала Великой Отечественной войны с июля 1941 года на фронте.

Служил командиром миномётного расчёта 641-го стрелкового полка 165-й стрелковой дивизии.

18 июля 1944 года в бою за населённый пункт Парыдубы сержант Николай Сорокин заменил выбывшего из строя командира взвода. Под его командой миномётчики уничтожили 2 пулемёта, склад боеприпасов и до 15 солдат противника.

3 августа 1944 года в боях у города Седльце (Польша) Сорокин с расчётом поразил 2 пулемёта и до 10 солдат противника.

В боях с 14-27 января 1945 года при прорыве вражеской обороне у городе Сероцк расчёт старшего сержанта Сорокина подавил 4 пулемёта противника и уничтожил более 20 солдат противника.

Демобилизовался в 1946 году. Жил в городе Горловка, где работал шофёром на авторемонтном заводе.

Награды

• Орден Славы 3 степени — 21 сентября 1944 (№ 506835)
• Орден Славы 3 степени — 11 октября 1944 (позднее перенаграждён в соответствии со статутом ордена)
• Орден Славы 2 степени — 28 февраля 1945 (№ 10824)
• Орден Славы 1 степени — 7 мая 1974 года (№ 1919) (перенаграждён с двойного ордена 3 степени)
• Орден Красной Звезды
• медали

Ссылки

• [www.az-libr.ru/Persons/HEG/542a691f/index.shtml Николай Егорович Сорокин]

Отрывок, характеризующий Сорокин, Николай Егорович

– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».