Сосинский, Алексей Брониславович
| Алексей Брониславович Сосинский | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Страна: |
Франция, СССР, Россия |
| Научная сфера: | |
| Место работы: | |
| Альма-матер: | |
| Научный руководитель: | |
Алексей Брониславович Сосинский (родился 7 октября 1937, Париж) — российский математик, кандидат физико-математических наук, популяризатор науки.
Содержание
Биография
Родился в 1937 году Париже в семье эмигрантов из России. В 1954 году окончил французский лицей и поступил в Нью-йоркский университет, который закончил с отличием в 1957 году. В 1957 году переехал в СССР и был принят на второй курс механико-математического факультета МГУ, который окончил в 1961 году. Уже во время учёбы проявил интерес к топологии, которой он занимался под руководством Людмилы Всеволодовны Келдыш.
После окончания вуза работал на мехмате, в 1966 году защитил кандидатскую диссертацию, но после подписания «Письма девяносто девяти» в защиту Есенина-Вольпина был вынужден уйти из МГУ и стал работать в редакции научно-популярного журнала «Квант», предназначенного для школьников, интересующихся математикой и физикой. Вёл занятия в подпольном университете[1], организованном Беллой Субботовской. С 1987 по 1994 год читал лекции в Московском институте электронного машиностроения.
По состоянию на 2010-е годы — профессор и проректор Независимого Московского университета. Является создателем российско-французской лаборатории (ныне — Лаборатория Понселе). По совместительству — научный сотрудник этой лаборатории. Принимает активное участие в работе различных школ и семинаров.
Научная и просветительская деятельность
Основные труды посвящены топологии (в частности, теории узлов и кос), теоретической механике и математической лингвистике.
Известен также педагогическими трудами и является признанным популяризатором науки, в частности, был председателем круглого стола «Математика и общество» на Европейском математическом конгрессе в Париже в 1992 году и приглашённым докладчиком на круглом столе «Популяризация математики» на Международном конгрессе математиков в Мадриде в 2006 году.
Член редколлегии журналов Moscow Mathematical Journal, Russian Journal of Mathematical Phisycs, «Математические заметки», «Квант».
Семья
Отец — Бронислав Брониславович[2] — прозаик, критик, офицер белой армии во время Гражданской войны, во время Второй мировой войны — офицер Иностранного легиона французской армии, был в немецком плену, потом партизанил. Мать — Ариадна Викторовна — дочь Виктора Чернова, основателя партии эсеров и председателя Учредительного собрания в 1918 году, разогнанного большевиками. В 1946 году семья приняла советское гражданство, но во въезде в СССР ей было отказано, и семья переехала в 1948 году в Нью-Йорк, где отец работал в секретариате ООН заведующим отделом стенографии русского языка. В 1960 году семья переехала в Москву.
Награды
- Офицер Ордена академических пальм Французской Республики (2004)
- Лауреат Премии Правительства РФ в области образования (2012)
Публикации
- Сосинский А. Б. Монотонно-открытые отображения сферы. Математический сборник, 66(108):2 (1965), 170—209.
- Сосинский А. Б. Разложение узлов. Математический сборник, 81(123):1 (1970), 145—158.
- Сосинский А. Б. Гомологии симметрического отношения. Математический сборник 89(131):2 (10) (1972), 331—339.
- Сосинский А. Б. Узлы и косы. Московский центр непрерывного математического образования, 2001.
- Сосинский А. Б. А не может ли гипотеза Пуанкаре быть неверной? Тр. МИАН, 247 (2004), 247—251.
- Сосинский А. Б. [www.ega-math.narod.ru/Quant/ABS.htm Как написать математическую статью по-английски]. — М.: Факториал Пресс, 2000. — 112 с. — ISBN 5-88688-032-1.
- Сосинский А. Б. Формальные штамповые грамматики, Научно-техническая информация, серия 2, 1992 (12).
- Sossinsky A. Noeuds (Genese d’une theorie mathematique), Editions du Seuil, Paris, 1999.
- Сосинский А. Б. Мыльные плёнки и случайные блуждания. Московский центр непрерывного математического образования, 2012.
- Сосинский А. Б. Узлы. Хронология одной математической теории: — М.:МЦНМО,2005. — 112 с. ISBN 5-94057-220-0
Напишите отзыв о статье "Сосинский, Алексей Брониславович"
Примечания
- ↑ You Failed Your Math Test, Comrade Einstein: Adventures and Misadventures of Young Mathematicians. Shifman M. (ed.). — World Scientific Publishing Company, 2005. — 232 р. — ISBN 981256358X; ISBN 978-9812563583. Цитата: «The Jewish People’s University» began as a small gathering of 14 people in Subbotovskaya’s two-room apartment. A month later, it developed into a meeting of over 30. At the end of 1979, 110 students were «enrolled.» And by the time «The Jewish People’s University» finally closed its doors, it boasted well over 350 alumni — talented young men and women, most of them victims of discrimination, many of them future professors of nationally ranking universities, many of them future famous mathematicians and physicists. They learned from the best. Professors at «The Jewish People’s University» included D. Fuchs, A. Shen, A. Sosinsky, B. Feigin, M. Marinov, among others; it even included famous «visiting» Princeton University professor, John Milnor (стр. 195).
- ↑ [az-libr.ru/index.htm?Persons&000/Src/0010/22ddc24f Биография Бронислава Сосинского]
Ссылки
- [polit.ru/article/2012/10/07/abs_75/ Наталия Дёмина. Математика Сосинского]
- [traveller2.livejournal.com/283764.html Misha’s Journal/ Ещё немного об Алексее Брониславовиче Сосинском]
- [www.mccme.ru/dubna/2012/courses/abs.htm Алексей Брониславович Сосинский. Узлы: инварианты и нормальные формы]
 |
В данной статье или разделе имеется список источников или внешних ссылок, но источники отдельных утверждений остаются неясными из-за отсутствия сносок. Утверждения, не подкреплённые источниками, могут быть поставлены под сомнение и удалены. Вы можете улучшить статью, внеся более точные указания на источники.
|
Отрывок, характеризующий Сосинский, Алексей Брониславович
Молодой граф, задыхаясь, не обращая на них внимания, решительными шагами прошел мимо них и пошел в дом.Графиня узнавшая тотчас через девушек о том, что произошло во флигеле, с одной стороны успокоилась в том отношении, что теперь состояние их должно поправиться, с другой стороны она беспокоилась о том, как перенесет это ее сын. Она подходила несколько раз на цыпочках к его двери, слушая, как он курил трубку за трубкой.
На другой день старый граф отозвал в сторону сына и с робкой улыбкой сказал ему:
– А знаешь ли, ты, моя душа, напрасно погорячился! Мне Митенька рассказал все.
«Я знал, подумал Николай, что никогда ничего не пойму здесь, в этом дурацком мире».
– Ты рассердился, что он не вписал эти 700 рублей. Ведь они у него написаны транспортом, а другую страницу ты не посмотрел.
– Папенька, он мерзавец и вор, я знаю. И что сделал, то сделал. А ежели вы не хотите, я ничего не буду говорить ему.
– Нет, моя душа (граф был смущен тоже. Он чувствовал, что он был дурным распорядителем имения своей жены и виноват был перед своими детьми но не знал, как поправить это) – Нет, я прошу тебя заняться делами, я стар, я…
– Нет, папенька, вы простите меня, ежели я сделал вам неприятное; я меньше вашего умею.
«Чорт с ними, с этими мужиками и деньгами, и транспортами по странице, думал он. Еще от угла на шесть кушей я понимал когда то, но по странице транспорт – ничего не понимаю», сказал он сам себе и с тех пор более не вступался в дела. Только однажды графиня позвала к себе сына, сообщила ему о том, что у нее есть вексель Анны Михайловны на две тысячи и спросила у Николая, как он думает поступить с ним.
– А вот как, – отвечал Николай. – Вы мне сказали, что это от меня зависит; я не люблю Анну Михайловну и не люблю Бориса, но они были дружны с нами и бедны. Так вот как! – и он разорвал вексель, и этим поступком слезами радости заставил рыдать старую графиню. После этого молодой Ростов, уже не вступаясь более ни в какие дела, с страстным увлечением занялся еще новыми для него делами псовой охоты, которая в больших размерах была заведена у старого графа.
Уже были зазимки, утренние морозы заковывали смоченную осенними дождями землю, уже зелень уклочилась и ярко зелено отделялась от полос буреющего, выбитого скотом, озимого и светло желтого ярового жнивья с красными полосами гречихи. Вершины и леса, в конце августа еще бывшие зелеными островами между черными полями озимей и жнивами, стали золотистыми и ярко красными островами посреди ярко зеленых озимей. Русак уже до половины затерся (перелинял), лисьи выводки начинали разбредаться, и молодые волки были больше собаки. Было лучшее охотничье время. Собаки горячего, молодого охотника Ростова уже не только вошли в охотничье тело, но и подбились так, что в общем совете охотников решено было три дня дать отдохнуть собакам и 16 сентября итти в отъезд, начиная с дубравы, где был нетронутый волчий выводок.
В таком положении были дела 14 го сентября.
Весь этот день охота была дома; было морозно и колко, но с вечера стало замолаживать и оттеплело. 15 сентября, когда молодой Ростов утром в халате выглянул в окно, он увидал такое утро, лучше которого ничего не могло быть для охоты: как будто небо таяло и без ветра спускалось на землю. Единственное движенье, которое было в воздухе, было тихое движенье сверху вниз спускающихся микроскопических капель мги или тумана. На оголившихся ветвях сада висели прозрачные капли и падали на только что свалившиеся листья. Земля на огороде, как мак, глянцевито мокро чернела, и в недалеком расстоянии сливалась с тусклым и влажным покровом тумана. Николай вышел на мокрое с натасканной грязью крыльцо: пахло вянущим лесом и собаками. Чернопегая, широкозадая сука Милка с большими черными на выкате глазами, увидав хозяина, встала, потянулась назад и легла по русачьи, потом неожиданно вскочила и лизнула его прямо в нос и усы. Другая борзая собака, увидав хозяина с цветной дорожки, выгибая спину, стремительно бросилась к крыльцу и подняв правило (хвост), стала тереться о ноги Николая.
– О гой! – послышался в это время тот неподражаемый охотничий подклик, который соединяет в себе и самый глубокий бас, и самый тонкий тенор; и из за угла вышел доезжачий и ловчий Данило, по украински в скобку обстриженный, седой, морщинистый охотник с гнутым арапником в руке и с тем выражением самостоятельности и презрения ко всему в мире, которое бывает только у охотников. Он снял свою черкесскую шапку перед барином, и презрительно посмотрел на него. Презрение это не было оскорбительно для барина: Николай знал, что этот всё презирающий и превыше всего стоящий Данило всё таки был его человек и охотник.
– Данила! – сказал Николай, робко чувствуя, что при виде этой охотничьей погоды, этих собак и охотника, его уже обхватило то непреодолимое охотничье чувство, в котором человек забывает все прежние намерения, как человек влюбленный в присутствии своей любовницы.
– Что прикажете, ваше сиятельство? – спросил протодиаконский, охриплый от порсканья бас, и два черные блестящие глаза взглянули исподлобья на замолчавшего барина. «Что, или не выдержишь?» как будто сказали эти два глаза.
– Хорош денек, а? И гоньба, и скачка, а? – сказал Николай, чеша за ушами Милку.
Данило не отвечал и помигал глазами.
– Уварку посылал послушать на заре, – сказал его бас после минутного молчанья, – сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место.)
