Софийский 2-й пехотный полк
2-й пехотный Софийский Императора Александра III полк | |
Знак полка | |
Годы существования |
1811 - |
---|---|
Страна | |
Входит в |
1-я пех. див-я (13-й АК, Киевский ВО) |
Дислокация | |
Знаки отличия |
см.текст |
2-й пехотный Софийский Императора Александра III полк — пехотный полк российской императорской армии в составе 1-й бригады 1-й пехотной дивизии XIII армейского корпуса.
- Старшинство — 17 января 1811 г.
- Полковой праздник — 23 апреля.
- Дислокация — Смоленск
Содержание
История
- 17 января 1811 — Из рот, отделенных от Виленского, Динабургского, Кюменгородского и Бобруйского гарнизонных батальонов (по три роты), сформирован в с. София близ Санкт-Петербурга как 49-й егерский полк.
- 12 марта 1811 — Софийский пехотный полк.
- 4 августа 1812 — В первый день штурма Смоленска французами солдаты Софийского полка защищали Королевский бастион.
- 12 октября 1812 — Отличился в бою за Малоярославец.
- 28 января 1833 - Присоединен 2-й морской полк.
- 24 мая 1833 г. — 2-й батальон 2-го морского полка, отчисленный в Либавский полк, заменен 1-м батальоном 4-го морского полка. Наименован Софийским морским полком.
- 17 апреля 1856 – Софийский пехотный полк.
- 6 апреля 1863 — 4-й батальон и бессрочноотпускные 5-го и 6-го батальонов отчислены на сформирование Софийского резервного пехотного полка.
- 25 марта 1864 — 2-й пехотный Софийский полк.
- 3 декабря 1877 — 2-й пехотный Софийский Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича полк.
- 2 марта 1881 — 2-й пехотный Софийский Его Величества полк.
- 2 ноября 1894 — 2-й пехотный Софийский Императора Александра III полк.
Командиры полка
- 20.08.1811 — 29.05.1812 — подполковник (с 30.08.1811 полковник) Халяпин, Василий Михайлович
- 27.04.1812 — 22.06.1815 — подполковник Эдинг, Пётр Андреевич
- 22.06.1815 — 01.01.1816 — полковник Халяпин, Василий Михайлович
- 01.01.1816 — 15.09.1817 — полковник Потулов, Григорий Александрович
- 15.09.1817 — 14.03.1827 — подполковник (с 12.12.1824 полковник) Клайгильс, Абрам Николаевич
- 17.04.1827 — 06.10.1831 — полковник Ахлёстышев, Дмитрий Дмитриевич
- ХХ.ХХ.1831 — ХХ.ХХ.1833 — полковник Паскин, Пётр Алексеевич
- 24.05.1833 — 19.08.1845 — полковник Есаулов, Павел Семёнович
- 14.09.1845 — 07.04.1846 — полковник Мартинау, Карл Алексеевич
- 27.10.1847 — 19.04.1848 — полковник Быков, Пётр Фёдорович
- 19.04.1848 — 06.12.1853 — полковник Савич, Степан Александрович
- 31.12.1853 — 14.07.1862 — полковник Плаксин, Иван Семёнович
- 14.07.1862 — 30.08.1863 — полковник Амантов, Афанасий Мартынович
- 10.09.1863 — 19.07.1864 — полковник фон Ден, Георгий Александрович
- 19.07.1864 — 31.01.1871 — полковник Чебышёв, Дмитрий Сергеевич
- 10.02.1871 — 06.12.1879 — полковник Владимирский, Павел Викторович
- 08.12.1879 — 09.06.1885 — полковник Левицкий, Николай Васильевич
- 22.06.1885 — 18.05.1887 — флигель-адъютант, полковник фон Энден, Петр Петрович
- 26.05.1887 — 10.09.1894 — полковник Гамзай, Аллан Густавович
- 10.09.1894 — 14.01.1898 — полковник Фёдоров, Степан Алексеевич
- 30.01.1898 — 25.01.1904 — полковник Деви, Владимир Петрович
- 07.02.1904 — после 1909 — полковник Козловский, Конрад Иосифович
- 21.05.1910 — 18.01.1916 — полковник Григоров, Александр Михайлович
- 18.01.1916 — 14.06.1916 — полковник Иванов, Василий Дмитриевич
Шефы полка
- 12.03.1811-27.04.1812 — граф де Бальмен, Карл Антонович
- с 29.05.1812 по “22.06.1815” – полковник Халяпин, Василий Михайлович
- 3.12.1877-21.10.1894 — Император Александр III
Боевые отличия
- Георгиевское знамя за бой при Кулевче 30 мая 1829 г. и за турецк. войну 1877—78 гг.
- Знаки на шапки за ту же войну.
Знамя полка
Гарнизонное знамя Софийского пехотного полка образца 1803 года представляло собой полотнище с зеленым крестом и белыми углами (без вензелей императора). В центре в оранжевом коронованном медальоне двуглавый орел с перунами и молниями. В первую мировую войну знамя было зарыто поручиком Логиновым во избежания попадания регалии к врагу.
Памятник Софийскому полку
54°46′59″ с. ш. 32°02′10″ в. д. / 54.7831222° с. ш. 32.0363389° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=54.7831222&mlon=32.0363389&zoom=14 (O)] (Я)
В 1912 году софийцы собрали деньги и установили на Королевском бастионе в Смоленске памятник однополчанам-участникам Отчечественной войны 1812 года. Автором проекта памятника стал рядовой 7-й роты Б. Н. Цапенко. Памятник представляет собой четырехгранный обелиск с шестью поддерживающими его колоннами на круглом ступенчатом основании. Первоначально памятник был увенчан крестом, но после реставрации 1913 года крест заменили бронзовым орлом. По сторонам обелиска неглубокие ниши, в которых помещались памятные доски и тексты об истории полка. На трех сторонах памятника начертаны инициалы Императоров Александра I, Александра III и Николая II и годы: 1812 и 1912. До настоящего времени на памятнике сохранились лишь два текста: «4 и 5 августа 1812 г. под стенами Смоленска Софийский пехотный полк героически отбивал атаки великой армии Наполеона» и «Памятник сооружён в 1912 г. солдатами Софийского полка в память о героических подвигах своих предков». Остальные памятные доски утрачены в годы Великой Отечественной войны.
Это памятник культурного наследия России; его номер на информационном сайте Министерства культуры Российской Федерации: [kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=6710037000 6710037000]
Источники
- Руженцов Ф. Краткая история 2-го пехотного Софийского императора Александра III полка за сто лет его существования.17 января 1811 года - 17 января 1911 года. Смоленск, 1911 24 с.
Напишите отзыв о статье "Софийский 2-й пехотный полк"
Ссылки
- [www.regiment.ru/regiment/2/B/2/1.htm Русская императорская армия]
- [www.museum.ru/1812/library/Podmazo/shefcom_s.html Александр Подмазо «ШЕФЫ И КОМАНДИРЫ РЕГУЛЯРНЫХ ПОЛКОВ РУССКОЙ АРМИИ (1796-1825)»]
- [www.museum.ru/1812/Memorial/Smolensk1812/mon7.htm Памятник Софийскому полку]
- [web.archive.org/web/20041110081544/vexillography.narod.ru/chasti10.htm#%D1%81%D0%BE%D1%84%D0%B8%D1%8F%D0%BF Знамена конкретных частей Российской армии]
- [www.awards-orel.ru/img/kollekzm_im_02m.jpg Нагрудный знак]
Отрывок, характеризующий Софийский 2-й пехотный полк
Всеми этими людьми, именно потому, что они не могли понимать его, было признано, что со стариком говорить нечего; что он никогда не поймет всего глубокомыслия их планов; что он будет отвечать свои фразы (им казалось, что это только фразы) о золотом мосте, о том, что за границу нельзя прийти с толпой бродяг, и т. п. Это всё они уже слышали от него. И все, что он говорил: например, то, что надо подождать провиант, что люди без сапог, все это было так просто, а все, что они предлагали, было так сложно и умно, что очевидно было для них, что он был глуп и стар, а они были не властные, гениальные полководцы.В особенности после соединения армий блестящего адмирала и героя Петербурга Витгенштейна это настроение и штабная сплетня дошли до высших пределов. Кутузов видел это и, вздыхая, пожимал только плечами. Только один раз, после Березины, он рассердился и написал Бенигсену, доносившему отдельно государю, следующее письмо:
«По причине болезненных ваших припадков, извольте, ваше высокопревосходительство, с получения сего, отправиться в Калугу, где и ожидайте дальнейшего повеления и назначения от его императорского величества».
Но вслед за отсылкой Бенигсена к армии приехал великий князь Константин Павлович, делавший начало кампании и удаленный из армии Кутузовым. Теперь великий князь, приехав к армии, сообщил Кутузову о неудовольствии государя императора за слабые успехи наших войск и за медленность движения. Государь император сам на днях намеревался прибыть к армии.
Старый человек, столь же опытный в придворном деле, как и в военном, тот Кутузов, который в августе того же года был выбран главнокомандующим против воли государя, тот, который удалил наследника и великого князя из армии, тот, который своей властью, в противность воле государя, предписал оставление Москвы, этот Кутузов теперь тотчас же понял, что время его кончено, что роль его сыграна и что этой мнимой власти у него уже нет больше. И не по одним придворным отношениям он понял это. С одной стороны, он видел, что военное дело, то, в котором он играл свою роль, – кончено, и чувствовал, что его призвание исполнено. С другой стороны, он в то же самое время стал чувствовать физическую усталость в своем старом теле и необходимость физического отдыха.
29 ноября Кутузов въехал в Вильно – в свою добрую Вильну, как он говорил. Два раза в свою службу Кутузов был в Вильне губернатором. В богатой уцелевшей Вильне, кроме удобств жизни, которых так давно уже он был лишен, Кутузов нашел старых друзей и воспоминания. И он, вдруг отвернувшись от всех военных и государственных забот, погрузился в ровную, привычную жизнь настолько, насколько ему давали покоя страсти, кипевшие вокруг него, как будто все, что совершалось теперь и имело совершиться в историческом мире, нисколько его не касалось.
Чичагов, один из самых страстных отрезывателей и опрокидывателей, Чичагов, который хотел сначала сделать диверсию в Грецию, а потом в Варшаву, но никак не хотел идти туда, куда ему было велено, Чичагов, известный своею смелостью речи с государем, Чичагов, считавший Кутузова собою облагодетельствованным, потому что, когда он был послан в 11 м году для заключения мира с Турцией помимо Кутузова, он, убедившись, что мир уже заключен, признал перед государем, что заслуга заключения мира принадлежит Кутузову; этот то Чичагов первый встретил Кутузова в Вильне у замка, в котором должен был остановиться Кутузов. Чичагов в флотском вицмундире, с кортиком, держа фуражку под мышкой, подал Кутузову строевой рапорт и ключи от города. То презрительно почтительное отношение молодежи к выжившему из ума старику выражалось в высшей степени во всем обращении Чичагова, знавшего уже обвинения, взводимые на Кутузова.
Разговаривая с Чичаговым, Кутузов, между прочим, сказал ему, что отбитые у него в Борисове экипажи с посудою целы и будут возвращены ему.
– C'est pour me dire que je n'ai pas sur quoi manger… Je puis au contraire vous fournir de tout dans le cas meme ou vous voudriez donner des diners, [Вы хотите мне сказать, что мне не на чем есть. Напротив, могу вам служить всем, даже если бы вы захотели давать обеды.] – вспыхнув, проговорил Чичагов, каждым словом своим желавший доказать свою правоту и потому предполагавший, что и Кутузов был озабочен этим самым. Кутузов улыбнулся своей тонкой, проницательной улыбкой и, пожав плечами, отвечал: – Ce n'est que pour vous dire ce que je vous dis. [Я хочу сказать только то, что говорю.]
В Вильне Кутузов, в противность воле государя, остановил большую часть войск. Кутузов, как говорили его приближенные, необыкновенно опустился и физически ослабел в это свое пребывание в Вильне. Он неохотно занимался делами по армии, предоставляя все своим генералам и, ожидая государя, предавался рассеянной жизни.
Выехав с своей свитой – графом Толстым, князем Волконским, Аракчеевым и другими, 7 го декабря из Петербурга, государь 11 го декабря приехал в Вильну и в дорожных санях прямо подъехал к замку. У замка, несмотря на сильный мороз, стояло человек сто генералов и штабных офицеров в полной парадной форме и почетный караул Семеновского полка.
Курьер, подскакавший к замку на потной тройке, впереди государя, прокричал: «Едет!» Коновницын бросился в сени доложить Кутузову, дожидавшемуся в маленькой швейцарской комнатке.
Через минуту толстая большая фигура старика, в полной парадной форме, со всеми регалиями, покрывавшими грудь, и подтянутым шарфом брюхом, перекачиваясь, вышла на крыльцо. Кутузов надел шляпу по фронту, взял в руки перчатки и бочком, с трудом переступая вниз ступеней, сошел с них и взял в руку приготовленный для подачи государю рапорт.
Беготня, шепот, еще отчаянно пролетевшая тройка, и все глаза устремились на подскакивающие сани, в которых уже видны были фигуры государя и Волконского.
Все это по пятидесятилетней привычке физически тревожно подействовало на старого генерала; он озабоченно торопливо ощупал себя, поправил шляпу и враз, в ту минуту как государь, выйдя из саней, поднял к нему глаза, подбодрившись и вытянувшись, подал рапорт и стал говорить своим мерным, заискивающим голосом.