Уорд, Софи
| Софи Уорд | |
 | |
| Род деятельности: | |
|---|---|
| Дата рождения: |
30 декабря 1964 (59 лет) |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Отец: |
Саймон Уорд |
| Супруг: |
Паул Хобсон (развод) |
| Супруга: |
Рена Браннон (1996-наст.вр.) |
| Сайт: |
[www.sophieward.com/ Официальный сайт] |
Софи Уорд (англ. Sophie Ward) — английская актриса, дочь актёра Саймона Уорда («Молодой Уинстон», «Вокруг света за 80 дней» и т. д.).
Биография
Софи Уорд родилась 30 декабря 1964 года в Лондоне (Великобритания). В кино снималась ещё с детства (впервые в фильме «Другое окно»), однако это были роли второго плана. Первой значимой ролью Софи стала роль Элизабет Харди в фильме «Молодой Шерлок Холмс» (1985). В том же году она снялась в фильмах «Возвращение в страну Оз» и «Ария». Впоследствии продолжила сниматься в кино и на телевидении. Снимается и поныне. Последний фильм с участием Софи Уорд — «Книга крови» и «Джейн Эйр» (2011).
У Софи Уорд есть два сына от её бывшего мужа Паула Хобсона, с которым она развелась из-за своей любви к корео-американской писательнице Рене Браннон. Сейчас она живёт с Браннон. Софи,Рена и дети сейчас живут во Франции.
Фильмография
Фильмы:
- «Полный круг» (1977) — Кейт Лофтинг
- «Шокирующая случайность» (1982) — Аманда
- «Лорды дисциплины» (1983)
- «Возвращение в страну Оз» (1985) — Момби II
- «Молодой Шерлок Холмс» (1985) — Элизабет Харди
- «Молодой Тосканини» (1988) — Сестра Маргерита
- «Карибская тайна» (1989) — Молли Кендал
- «Музей восковых фигур 2» (1992) — Эленора
- «Грозовой перевал» (1992) — Изабелла Линтон
- «Долгое падение» (1996) — Эмма
- «Преступление и наказание» (2002) — Дуня
- «Омут» (2003) — Вероника
- «Никто не знает ничего» (2003) — Клер Ховард
- «Книга крови» (2009) — Мери Флорескю
- «Джейн Эйр» (2011) — Леди Ингрэм
Напишите отзыв о статье "Уорд, Софи"
Ссылки
Отрывок, характеризующий Уорд, Софи
– Простите! – сказала она шепотом, подняв голову и взглядывая на него. – Простите меня!– Я вас люблю, – сказал князь Андрей.
– Простите…
– Что простить? – спросил князь Андрей.
– Простите меня за то, что я сделала, – чуть слышным, прерывным шепотом проговорила Наташа и чаще стала, чуть дотрогиваясь губами, целовать руку.
– Я люблю тебя больше, лучше, чем прежде, – сказал князь Андрей, поднимая рукой ее лицо так, чтобы он мог глядеть в ее глаза.
Глаза эти, налитые счастливыми слезами, робко, сострадательно и радостно любовно смотрели на него. Худое и бледное лицо Наташи с распухшими губами было более чем некрасиво, оно было страшно. Но князь Андрей не видел этого лица, он видел сияющие глаза, которые были прекрасны. Сзади их послышался говор.
Петр камердинер, теперь совсем очнувшийся от сна, разбудил доктора. Тимохин, не спавший все время от боли в ноге, давно уже видел все, что делалось, и, старательно закрывая простыней свое неодетое тело, ежился на лавке.
– Это что такое? – сказал доктор, приподнявшись с своего ложа. – Извольте идти, сударыня.
В это же время в дверь стучалась девушка, посланная графиней, хватившейся дочери.
Как сомнамбулка, которую разбудили в середине ее сна, Наташа вышла из комнаты и, вернувшись в свою избу, рыдая упала на свою постель.
С этого дня, во время всего дальнейшего путешествия Ростовых, на всех отдыхах и ночлегах, Наташа не отходила от раненого Болконского, и доктор должен был признаться, что он не ожидал от девицы ни такой твердости, ни такого искусства ходить за раненым.
Как ни страшна казалась для графини мысль, что князь Андрей мог (весьма вероятно, по словам доктора) умереть во время дороги на руках ее дочери, она не могла противиться Наташе. Хотя вследствие теперь установившегося сближения между раненым князем Андреем и Наташей приходило в голову, что в случае выздоровления прежние отношения жениха и невесты будут возобновлены, никто, еще менее Наташа и князь Андрей, не говорил об этом: нерешенный, висящий вопрос жизни или смерти не только над Болконским, но над Россией заслонял все другие предположения.
Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
