Софронов, Михаил (математик)

Михаил Софронов
Дата рождения:	1729(1729)
Место рождения:	Устюжна, Новгородская губерния
Дата смерти:	1760(1760)
Место смерти:	Санкт-Петербург
Страна:	Российская империя
Научная сфера:	математика
Учёное звание:	академик СПбАН
Альма-матер:	Академический университет
Научный руководитель:	Леонард Эйлер

Михаил Софронов (1729—1760) — математик, один из первых действительных членов Петербургской Академии наук из числа отечественных учёных.

Биография

В 1748 году В. К. Тредиаковский отобрал из Новгородской духовной семинарии для обучения в столице 6 семинаристов, из которых самыми способными оказались двое — Михаил Софронов и Филипп Яремский (кроме них упоминаются: «Иван Елисеев (Братковский) и Иосиф Полидорский, дети новгородских церковников Назар Герасимов и Игнатий Терентьев». Терентьев и Герасимов стали преподавателями Академической гимназии; И. Е. Братковский, И. Д. Полидорский служили в Географическом департаменте). Михаил Софронов осенью 1750 года был отмечен в Академическом университете как лучший студент и награждён за усердие. За два года сын дьячка из деревни Устюжна Новгородской губернии стал «звездой» университета. Ещё в конце 1749 года его назначили преподавателем арифметики в Академической гимназии.

Уже в декабре 1751 года специальным распоряжением по Академии наук Михаил Софронов был допущен к преподаванию математики студентам второго курса Академического университета. В декабре того же года он написал свой первый научный труд, «Метод определения давления воды на дугу окружности», получивший высокую оценку членов Петербургской Академии. Весьма высоко отозвался о работе почётный член Петербургской Академии наук, известный математик и физик Леонард Эйлер. Некоторое время после смерти Рихмана Михаил Софронов фактически заведовал Физическим кабинетом Академии наук. Вскоре Софронов уехал в Берлин, к Эйлеру, и пробыл там с июля 1754 по май 1755 года. К моменту возвращению в Россию Михаил Софронов был уже известен как крупный математик, диссертация которого, «О спрямлении дуг эллипса», заслужила высокую оценку его учителя и принесла автору должность адъюнкта Академии по математике. Однако бюрократическая обстановка, царившая в академии, засилие ученых-иностранцев, заботившихся не столько о развитии русской науки, сколько о личном обогащении, отсутствие материальных средств отрицательно повлияли на судьбу Михаила Софронова. Сначала его не сочли возможным использовать по специальности, а затем исключили из адъюнктов Академии наук. Талантливый математик трагически погиб в тридцатилетнем возрасте: 10 февраля 1760 года он замёрз на дороге вблизи проезжего дома на Выборгской стороне.

Источники

• Янковский А. [vn.vic35.ru/piece_of_news.php?fID=1381 Адъюнкт Его Превосходительства] // Вологодская Неделя. — № 30 (1952) — 2006. — 7 сентября.

Ссылки

• [nason.ru/znamenit/2295/ Знаменитые люди Вологды]
• [www.vnovgorod.info/kultura5.html Культура Новгорода XVIII век]
• Григорьева И. Л., Салоников Н. В. [admin.novsu.ac.ru/uni/vestnik.nsf/all/B37559A31B726FE6C3256AC0001FA3AC/$file/Grigorieva.pdf Новгородская духовная семинария в 40–60-х годах XVIII века] // Вестник Новгородского Государственного Университета. — 2000. — № 16.

Отрывок, характеризующий Софронов, Михаил (математик)

– Что будет через пять лет, если это пойдет так? Voila l'avantage d'etre pere. [Вот выгода быть отцом.] Она богата, ваша княжна?
– Отец очень богат и скуп. Он живет в деревне. Знаете, этот известный князь Болконский, отставленный еще при покойном императоре и прозванный прусским королем. Он очень умный человек, но со странностями и тяжелый. La pauvre petite est malheureuse, comme les pierres. [Бедняжка несчастлива, как камни.] У нее брат, вот что недавно женился на Lise Мейнен, адъютант Кутузова. Он будет нынче у меня.
– Ecoutez, chere Annette, [Послушайте, милая Аннет,] – сказал князь, взяв вдруг свою собеседницу за руку и пригибая ее почему то книзу. – Arrangez moi cette affaire et je suis votre [Устройте мне это дело, и я навсегда ваш] вернейший раб a tout jamais pan , comme mon староста m'ecrit des [как пишет мне мой староста] донесенья: покой ер п!. Она хорошей фамилии и богата. Всё, что мне нужно.
И он с теми свободными и фамильярными, грациозными движениями, которые его отличали, взял за руку фрейлину, поцеловал ее и, поцеловав, помахал фрейлинскою рукой, развалившись на креслах и глядя в сторону.
– Attendez [Подождите], – сказала Анна Павловна, соображая. – Я нынче же поговорю Lise (la femme du jeune Болконский). [с Лизой (женой молодого Болконского).] И, может быть, это уладится. Ce sera dans votre famille, que je ferai mon apprentissage de vieille fille. [Я в вашем семействе начну обучаться ремеслу старой девки.]


Гостиная Анны Павловны начала понемногу наполняться. Приехала высшая знать Петербурга, люди самые разнородные по возрастам и характерам, но одинаковые по обществу, в каком все жили; приехала дочь князя Василия, красавица Элен, заехавшая за отцом, чтобы с ним вместе ехать на праздник посланника. Она была в шифре и бальном платье. Приехала и известная, как la femme la plus seduisante de Petersbourg [самая обворожительная женщина в Петербурге,], молодая, маленькая княгиня Болконская, прошлую зиму вышедшая замуж и теперь не выезжавшая в большой свет по причине своей беременности, но ездившая еще на небольшие вечера. Приехал князь Ипполит, сын князя Василия, с Мортемаром, которого он представил; приехал и аббат Морио и многие другие.
– Вы не видали еще? или: – вы не знакомы с ma tante [с моей тетушкой]? – говорила Анна Павловна приезжавшим гостям и весьма серьезно подводила их к маленькой старушке в высоких бантах, выплывшей из другой комнаты, как скоро стали приезжать гости, называла их по имени, медленно переводя глаза с гостя на ma tante [тетушку], и потом отходила.
Все гости совершали обряд приветствования никому неизвестной, никому неинтересной и ненужной тетушки. Анна Павловна с грустным, торжественным участием следила за их приветствиями, молчаливо одобряя их. Ma tante каждому говорила в одних и тех же выражениях о его здоровье, о своем здоровье и о здоровье ее величества, которое нынче было, слава Богу, лучше. Все подходившие, из приличия не выказывая поспешности, с чувством облегчения исполненной тяжелой обязанности отходили от старушки, чтобы уж весь вечер ни разу не подойти к ней.
Молодая княгиня Болконская приехала с работой в шитом золотом бархатном мешке. Ее хорошенькая, с чуть черневшимися усиками верхняя губка была коротка по зубам, но тем милее она открывалась и тем еще милее вытягивалась иногда и опускалась на нижнюю. Как это всегда бывает у вполне привлекательных женщин, недостаток ее – короткость губы и полуоткрытый рот – казались ее особенною, собственно ее красотой. Всем было весело смотреть на эту, полную здоровья и живости, хорошенькую будущую мать, так легко переносившую свое положение. Старикам и скучающим, мрачным молодым людям, смотревшим на нее, казалось, что они сами делаются похожи на нее, побыв и поговорив несколько времени с ней. Кто говорил с ней и видел при каждом слове ее светлую улыбочку и блестящие белые зубы, которые виднелись беспрестанно, тот думал, что он особенно нынче любезен. И это думал каждый.