Сочувствие
Сочу́вствие, сострада́ние, сопережива́ние — один из социальных аспектов эмпатии (эмоционального состояния), формализованная форма выражения своего состояния по поводу переживаний другого человека (в частности, страдания).
В религии
В буддизме
Далай-лама XIV положительно оценил явление сострадания. Он характеризовал его как источник счастья, как то, что способствует лучшей работе ума и дает внутреннюю силу.[1] Он так же обозначил три типа сострадания:
- направленное на родственников и любимых, основанное на привязанности;
- направленное на страдающих существ и основанное на сочувствии им;
- беспристрастное, основанное на понимании и уважении.[2]
Тринле Тхае Дордже указывал, что лама «должен обладать качествами подлинного сочувствия», что «настоящее сочувствие выражается и физически, и умственно», главной современной проблемой человечества он видит «недостаток сочувствия», указывая:
.У людей, родившихся в этом мире, есть все средства, навыки и даже мудрость. Если нам удастся добавить к этому больше сочувствия, то, я думаю, мы сможем воплотить в жизнь все мечты. Будущее человечества зависит от того, что мы делаем сейчас. Его определяют наши поступки и намерения. Поэтому ключ — это сочувствие и мудрость.— [3]
В исламе
 |
Этот раздел не завершён. Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.
|
В христианстве
Библия, которая является основанием веры и жизни каждого христианина, побуждает всех последователей учения Иисуса Христа к состраданию ближнему.
"…будьте друг ко другу добры, сострадательны, прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил вас" (Еф.4:32).
"Посему, страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены" (1Кор.12:26).
Практическая же сторона сострадания была видна в делах милосердия Самого Иисуса Христа и иллюстрируется Им в известной притче о добром самарянине:
"...некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым. По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо. Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо.
Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился и, подойдя, перевязал ему раны, возливая масло и вино; и, посадив его на своего осла, привез его в гостиницу и позаботился о нем; а на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе.
Кто из этих троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам?
Он [некий законник] сказал: оказавший ему милость. Тогда Иисус сказал ему: иди, и ты поступай так же" (Лук.10:30-37).
В философии
Теме сострадания уделял некоторое внимание Фридрих Ницше. Он отрицательно оценивал это явление, считая его деструктивным:
Сострадание противоположно тоническим аффектам, повышающим энергию жизненного чувства; оно действует угнетающим образом. Через сострадание теряется сила. Состраданием ещё увеличивается и усложняется убыль в силе, наносимая жизни страданием. Само страдание делается заразительным через сострадание; при известных обстоятельствах путём сострадания достигается такая величина ущерба жизни и жизненной энергии, которая находится в нелепо преувеличенном отношении к величине причины ( — случай смерти Назореянина). Вот первая точка зрения, но есть ещё и более важная. Если измерять сострадание ценностью реакций, которые оно обыкновенно вызывает, то опасность его для жизни ещё яснее. Сострадание вообще противоречит закону развития, который есть закон подбора. Оно поддерживает то, что должно погибнуть, оно встаёт на защиту в пользу обездоленных и осуждённых жизнью; поддерживая в жизни неудачное всякого рода, оно делает саму жизнь мрачною и возбуждающею сомнение.
— Ф.Ницше «Антихрист. Проклятие христианству»
{{начало цитаты} }Шопенгауэр был прав: сострадание отрицает жизнь, оно делает её более достойной отрицания, — сострадание есть практика нигилизма.
</div>— Ф.Ницше «Антихрист. Проклятие христианству»[4]
</blockquote>Как пишет А. А. Чанышев, с точки зрения Канта, сострадание имеет ограниченную моральную ценность по причине того, что слепо, неразумно, а потому неморально[5].
Напишите отзыв о статье "Сочувствие"
Примечания
- ↑ [www.berzinarchives.com/web/ru/archives/sutra/level2_lamrim/advanced_scope/bodhichitta/compassion_source_happiness.html Его Святейшество Далай-лама XIV — Сострадание как источник счастья. Ноттингем, Англия, 24 мая 2008]
- ↑ [www.berzinarchives.com/web/ru/archives/sutra/level2_lamrim/advanced_scope/bodhichitta/compassion_based_biology_reason.html Его Святейшество Далай-лама XIV — Сострадание, основанное на биологическом факторе и разуме. Прага, Чехия, 11 октября 2006 года]
- ↑ [mandala.com.ua/klyuch-eto-sochuvstvie-i-mudrost/ Ключ — это сочувствие и мудрость — Мандала йога]
- ↑ [www.philosophy.ru/library/nietzsche/antichrist.html Антихрист. Проклятие христианству. Ф.Ницше]
- ↑ [iph.ras.ru/elib/2850.html Энциклопедия]
Отрывок, характеризующий Сочувствие
– Где же он?– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли то, что был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот, и связали другим платком расходившиеся ноги. Потом они одели в мундир с орденами и положили на стол маленькое ссохшееся тело. Бог знает, кто и когда позаботился об этом, но все сделалось как бы само собой. К ночи кругом гроба горели свечи, на гробу был покров, на полу был посыпан можжевельник, под мертвую ссохшуюся голову была положена печатная молитва, а в углу сидел дьячок, читая псалтырь.
