Союз ТМА-7
Поделись знанием:
– Да, да, так и сделайте.
Пьер не имел той практической цепкости, которая бы дала ему возможность непосредственно взяться за дело, и потому он не любил его и только старался притвориться перед управляющим, что он занят делом. Управляющий же старался притвориться перед графом, что он считает эти занятия весьма полезными для хозяина и для себя стеснительными.
В большом городе нашлись знакомые; незнакомые поспешили познакомиться и радушно приветствовали вновь приехавшего богача, самого большого владельца губернии. Искушения по отношению главной слабости Пьера, той, в которой он признался во время приема в ложу, тоже были так сильны, что Пьер не мог воздержаться от них. Опять целые дни, недели, месяцы жизни Пьера проходили так же озабоченно и занято между вечерами, обедами, завтраками, балами, не давая ему времени опомниться, как и в Петербурге. Вместо новой жизни, которую надеялся повести Пьер, он жил всё тою же прежней жизнью, только в другой обстановке.
Из трех назначений масонства Пьер сознавал, что он не исполнял того, которое предписывало каждому масону быть образцом нравственной жизни, и из семи добродетелей совершенно не имел в себе двух: добронравия и любви к смерти. Он утешал себя тем, что за то он исполнял другое назначение, – исправление рода человеческого и имел другие добродетели, любовь к ближнему и в особенности щедрость.
Весной 1807 года Пьер решился ехать назад в Петербург. По дороге назад, он намеревался объехать все свои именья и лично удостовериться в том, что сделано из того, что им предписано и в каком положении находится теперь тот народ, который вверен ему Богом, и который он стремился облагодетельствовать.
Главноуправляющий, считавший все затеи молодого графа почти безумством, невыгодой для себя, для него, для крестьян – сделал уступки. Продолжая дело освобождения представлять невозможным, он распорядился постройкой во всех имениях больших зданий школ, больниц и приютов; для приезда барина везде приготовил встречи, не пышно торжественные, которые, он знал, не понравятся Пьеру, но именно такие религиозно благодарственные, с образами и хлебом солью, именно такие, которые, как он понимал барина, должны были подействовать на графа и обмануть его.
Южная весна, покойное, быстрое путешествие в венской коляске и уединение дороги радостно действовали на Пьера. Именья, в которых он не бывал еще, были – одно живописнее другого; народ везде представлялся благоденствующим и трогательно благодарным за сделанные ему благодеяния. Везде были встречи, которые, хотя и приводили в смущение Пьера, но в глубине души его вызывали радостное чувство. В одном месте мужики подносили ему хлеб соль и образ Петра и Павла, и просили позволения в честь его ангела Петра и Павла, в знак любви и благодарности за сделанные им благодеяния, воздвигнуть на свой счет новый придел в церкви. В другом месте его встретили женщины с грудными детьми, благодаря его за избавление от тяжелых работ. В третьем именьи его встречал священник с крестом, окруженный детьми, которых он по милостям графа обучал грамоте и религии. Во всех имениях Пьер видел своими глазами по одному плану воздвигавшиеся и воздвигнутые уже каменные здания больниц, школ, богаделен, которые должны были быть, в скором времени, открыты. Везде Пьер видел отчеты управляющих о барщинских работах, уменьшенных против прежнего, и слышал за то трогательные благодарения депутаций крестьян в синих кафтанах.
Пьер только не знал того, что там, где ему подносили хлеб соль и строили придел Петра и Павла, было торговое село и ярмарка в Петров день, что придел уже строился давно богачами мужиками села, теми, которые явились к нему, а что девять десятых мужиков этого села были в величайшем разорении. Он не знал, что вследствие того, что перестали по его приказу посылать ребятниц женщин с грудными детьми на барщину, эти самые ребятницы тем труднейшую работу несли на своей половине. Он не знал, что священник, встретивший его с крестом, отягощал мужиков своими поборами, и что собранные к нему ученики со слезами были отдаваемы ему, и за большие деньги были откупаемы родителями. Он не знал, что каменные, по плану, здания воздвигались своими рабочими и увеличили барщину крестьян, уменьшенную только на бумаге. Он не знал, что там, где управляющий указывал ему по книге на уменьшение по его воле оброка на одну треть, была наполовину прибавлена барщинная повинность. И потому Пьер был восхищен своим путешествием по именьям, и вполне возвратился к тому филантропическому настроению, в котором он выехал из Петербурга, и писал восторженные письма своему наставнику брату, как он называл великого мастера.
«Как легко, как мало усилия нужно, чтобы сделать так много добра, думал Пьер, и как мало мы об этом заботимся!»
Он счастлив был выказываемой ему благодарностью, но стыдился, принимая ее. Эта благодарность напоминала ему, на сколько он еще больше бы был в состоянии сделать для этих простых, добрых людей.
Главноуправляющий, весьма глупый и хитрый человек, совершенно понимая умного и наивного графа, и играя им, как игрушкой, увидав действие, произведенное на Пьера приготовленными приемами, решительнее обратился к нему с доводами о невозможности и, главное, ненужности освобождения крестьян, которые и без того были совершенно счастливы.
Пьер втайне своей души соглашался с управляющим в том, что трудно было представить себе людей, более счастливых, и что Бог знает, что ожидало их на воле; но Пьер, хотя и неохотно, настаивал на том, что он считал справедливым. Управляющий обещал употребить все силы для исполнения воли графа, ясно понимая, что граф никогда не будет в состоянии поверить его не только в том, употреблены ли все меры для продажи лесов и имений, для выкупа из Совета, но и никогда вероятно не спросит и не узнает о том, как построенные здания стоят пустыми и крестьяне продолжают давать работой и деньгами всё то, что они дают у других, т. е. всё, что они могут давать.
| Союз ТМА-7 | |
| Общие сведения | |
|---|---|
| Полётные данные корабля | |
| Название корабля | Союз ТМА-7 |
| Ракета-носитель | Союз-ФГ |
| Стартовая площадка |  Байконур Пл. 1
|
| Запуск | 1 октября 2005 03:54:53 UTC |
| Посадка | 8 апреля 2006 23:47:24 UTC |
| Место посадки | 54 км к СВ от Аркалыка 50°40′ с. ш. 67°22′ в. д. / 50.67° с. ш. 67.36° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=50.67&mlon=67.36&zoom=14 (O)] (Я) |
| Длительность полёта | 189 суток 19 час 52 мин 31 сек |
| Количество витков | 2990 |
| Апогей | 366,4 км[1] |
| Перигей | 347,1 км[1] |
| Наклонение | 51,7°[1] |
| Период обращения | 91,4 мин[1] |
| Масса | 7,22 т |
| NSSDC ID | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2005-039A 2005-039A] |
| SCN | [www.n2yo.com/satellite/?s=28877 28877] |
| Полётные данные экипажа | |
| Членов экипажа | 3 |
| Позывной | «Рассвет» |
| Посадка | Токарев и Макартур — Союз ТМА-7 Олсен — Союз ТМА-6 11 октября 2005 01:09:00 UTC |
| Длительность полёта | Токарев и Макартур — 189 суток 19 час 52 минуты Олсен — 9 суток 21 час 13 минут |
| Количество витков | Токарев и Макартур — ~2988 Олсен — ~155 |
| Перестыковки | |
| Стыковка | 3 октября 2005 05:26:58 UTC МКС, Пирс |
| Расстыковка | 18 ноября 2005 08:45:13 UTC МКС, Пирс |
| Стыковка | 18 ноября 2005 09:04:51 UTC МКС, Заря, надирный узел |
| Расстыковка | 20 марта 2006 06:49:23 UTC МКС, Заря, надирный узел |
| Стыковка | 20 марта 2006 07:11:23 UTC МКС, Звезда, кормовой узел |
| Расстыковка | 8 апреля 2006 20:27:54 UTC МКС, Звезда, кормовой узел |
| Предыдущая | Следующая |
|---|---|
 Союз ТМА-6 |
 Союз ТМА-8 |
</td></tr>
«Союз ТМА-7» — пилотируемый космический корабль.
Содержание
Экипаж старта
- Командир корабля — Валерий Токарев (2)
Россия - Бортинженер-1 — Уильям Макартур (4) (William McArthur)
США - Участник космического полёта — Грегори Олсен (1) (англ. Gregory Olsen) США
Дублирующий экипаж
- Командир корабля — Михаил Тюрин Россия
- Бортинженер-1 — Джеффри Уильямс (англ. Jeffrey Williams) США
- Бортинженер-2 — Сергей Костенко Россия
Экипаж возвращения
- Командир корабля — Валерий Токарев Россия
- Бортинженер-1 — Уильям Макартур США
- Бортинженер-2 — Маркус Понтес
Бразилия
Описание полёта
Корабль «Союз ТМА-7» стартовал с космодрома Байконур 1 октября 2005 года в 7 часов 55 минут (московское время). 3 октября в 9 часов 27 минут «Союз ТМА-7» состыковался с МКС. В данный момент на МКС находился 11-й долговременный экипаж — Сергей Крикалёв и Джон Филлипс. 12-й основной экипаж МКС — Уильям Макартур и Валерий Токарев работали на МКС до 8 апреля 2006 года.
Участник космического полёта — Грегори Олсен проводил на МКС исследования и эксперименты в течение 10 суток и вернулся на Землю вместе с экипажем МКС-11 на корабле «Союз ТМА-6». Грегори Олсен — третий космический турист, оплативший своё космическое путешествие из собственных средств (примерно, 20 миллионов долларов США).
Основной экипаж МКС-12 проводил различные научные исследования и эксперименты, поддерживал МКС в рабочем состоянии, осуществил два выхода в открытый космос, принял и разгрузил три грузовых космических корабля «Прогресс». Один выход в открытый космос осуществлен из российского модуля «Пирс» в российских скафандрах, второй из американского модуля «Квест» в американских скафандрах.
1 апреля 2006 года на корабле «Союз ТМА-8» на станцию прибыл 13-й долговременный экипаж (МКС-13). Командир МКС-13 — Павел Виноградов и бортинженер Джеффри Уильямс. Вместе с ними на станцию с кратким визитом прибыл первый космонавт Бразилии — Маркос Понтес.
Планировавшиеся прибытие на станцию американского шаттла «Дискавери» STS-121 в 2005 году не состоялось. Из-за проблем с отслаивающейся тепловой изоляцией внешнего топливного бака его полёт был перенесён на июль 2006 года.
Экипаж МКС-12 возвратился на Землю 9 апреля 2006 года, вместе с ним на Землю вернулся и Маркос Понтес. «Союз ТМА-7» с космонавтами Токаревым, Макартуром и Понтесом на борту совершил посадку 9 апреля в 3 часа 47 минут (московское время) в 54 км северо-восточнее города Аркалык в Казахстане.
См. также
Напишите отзыв о статье "Союз ТМА-7"
Ссылки
- [space.kursknet.ru/cosmos/russian/machines/stma7.sht Космический корабль «Союз ТМА-7»]
Примечания
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Союз ТМА-7
Управляющий не говорил, что это совершенно невозможно; он предлагал для достижения этой цели продажу лесов Костромской губернии, продажу земель низовых и крымского именья. Но все эти операции в речах управляющего связывались с такою сложностью процессов, снятия запрещений, истребований, разрешений и т. п., что Пьер терялся и только говорил ему:– Да, да, так и сделайте.
Пьер не имел той практической цепкости, которая бы дала ему возможность непосредственно взяться за дело, и потому он не любил его и только старался притвориться перед управляющим, что он занят делом. Управляющий же старался притвориться перед графом, что он считает эти занятия весьма полезными для хозяина и для себя стеснительными.
В большом городе нашлись знакомые; незнакомые поспешили познакомиться и радушно приветствовали вновь приехавшего богача, самого большого владельца губернии. Искушения по отношению главной слабости Пьера, той, в которой он признался во время приема в ложу, тоже были так сильны, что Пьер не мог воздержаться от них. Опять целые дни, недели, месяцы жизни Пьера проходили так же озабоченно и занято между вечерами, обедами, завтраками, балами, не давая ему времени опомниться, как и в Петербурге. Вместо новой жизни, которую надеялся повести Пьер, он жил всё тою же прежней жизнью, только в другой обстановке.
Из трех назначений масонства Пьер сознавал, что он не исполнял того, которое предписывало каждому масону быть образцом нравственной жизни, и из семи добродетелей совершенно не имел в себе двух: добронравия и любви к смерти. Он утешал себя тем, что за то он исполнял другое назначение, – исправление рода человеческого и имел другие добродетели, любовь к ближнему и в особенности щедрость.
Весной 1807 года Пьер решился ехать назад в Петербург. По дороге назад, он намеревался объехать все свои именья и лично удостовериться в том, что сделано из того, что им предписано и в каком положении находится теперь тот народ, который вверен ему Богом, и который он стремился облагодетельствовать.
Главноуправляющий, считавший все затеи молодого графа почти безумством, невыгодой для себя, для него, для крестьян – сделал уступки. Продолжая дело освобождения представлять невозможным, он распорядился постройкой во всех имениях больших зданий школ, больниц и приютов; для приезда барина везде приготовил встречи, не пышно торжественные, которые, он знал, не понравятся Пьеру, но именно такие религиозно благодарственные, с образами и хлебом солью, именно такие, которые, как он понимал барина, должны были подействовать на графа и обмануть его.
Южная весна, покойное, быстрое путешествие в венской коляске и уединение дороги радостно действовали на Пьера. Именья, в которых он не бывал еще, были – одно живописнее другого; народ везде представлялся благоденствующим и трогательно благодарным за сделанные ему благодеяния. Везде были встречи, которые, хотя и приводили в смущение Пьера, но в глубине души его вызывали радостное чувство. В одном месте мужики подносили ему хлеб соль и образ Петра и Павла, и просили позволения в честь его ангела Петра и Павла, в знак любви и благодарности за сделанные им благодеяния, воздвигнуть на свой счет новый придел в церкви. В другом месте его встретили женщины с грудными детьми, благодаря его за избавление от тяжелых работ. В третьем именьи его встречал священник с крестом, окруженный детьми, которых он по милостям графа обучал грамоте и религии. Во всех имениях Пьер видел своими глазами по одному плану воздвигавшиеся и воздвигнутые уже каменные здания больниц, школ, богаделен, которые должны были быть, в скором времени, открыты. Везде Пьер видел отчеты управляющих о барщинских работах, уменьшенных против прежнего, и слышал за то трогательные благодарения депутаций крестьян в синих кафтанах.
Пьер только не знал того, что там, где ему подносили хлеб соль и строили придел Петра и Павла, было торговое село и ярмарка в Петров день, что придел уже строился давно богачами мужиками села, теми, которые явились к нему, а что девять десятых мужиков этого села были в величайшем разорении. Он не знал, что вследствие того, что перестали по его приказу посылать ребятниц женщин с грудными детьми на барщину, эти самые ребятницы тем труднейшую работу несли на своей половине. Он не знал, что священник, встретивший его с крестом, отягощал мужиков своими поборами, и что собранные к нему ученики со слезами были отдаваемы ему, и за большие деньги были откупаемы родителями. Он не знал, что каменные, по плану, здания воздвигались своими рабочими и увеличили барщину крестьян, уменьшенную только на бумаге. Он не знал, что там, где управляющий указывал ему по книге на уменьшение по его воле оброка на одну треть, была наполовину прибавлена барщинная повинность. И потому Пьер был восхищен своим путешествием по именьям, и вполне возвратился к тому филантропическому настроению, в котором он выехал из Петербурга, и писал восторженные письма своему наставнику брату, как он называл великого мастера.
«Как легко, как мало усилия нужно, чтобы сделать так много добра, думал Пьер, и как мало мы об этом заботимся!»
Он счастлив был выказываемой ему благодарностью, но стыдился, принимая ее. Эта благодарность напоминала ему, на сколько он еще больше бы был в состоянии сделать для этих простых, добрых людей.
Главноуправляющий, весьма глупый и хитрый человек, совершенно понимая умного и наивного графа, и играя им, как игрушкой, увидав действие, произведенное на Пьера приготовленными приемами, решительнее обратился к нему с доводами о невозможности и, главное, ненужности освобождения крестьян, которые и без того были совершенно счастливы.
Пьер втайне своей души соглашался с управляющим в том, что трудно было представить себе людей, более счастливых, и что Бог знает, что ожидало их на воле; но Пьер, хотя и неохотно, настаивал на том, что он считал справедливым. Управляющий обещал употребить все силы для исполнения воли графа, ясно понимая, что граф никогда не будет в состоянии поверить его не только в том, употреблены ли все меры для продажи лесов и имений, для выкупа из Совета, но и никогда вероятно не спросит и не узнает о том, как построенные здания стоят пустыми и крестьяне продолжают давать работой и деньгами всё то, что они дают у других, т. е. всё, что они могут давать.
