Союз ТМ-14

<tr><th colspan="2" cellspacing="0" cellpadding="2" style="background:#b0c4de; text-align: center">Эмблема</th></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">
</td></tr> <tr><th colspan="2" cellspacing="0" cellpadding="2" style="background:#b0c4de; text-align: center">Связанные экспедиции</th></tr> <tr><td colspan="2">

Союз ТМ-14
Общие сведения
Полётные данные корабля
Название корабля	Союз ТМ-14
Ракета-носитель	Союз-У2
Стартовая площадка	Байконур Пл. 1
Запуск	17 марта 1992 10:54:30 UTC
Стыковка	19 марта 1992 12:32:50 UTC
Место стыковки	Мир, Квант-1
Расстыковка	9 августа 1992 21:46:47 UTC
Посадка	10 августа 1992 01:05:02 UTC
Место посадки	136 км от г. Джезказган
Длительность полёта	145 дня 14 часов 10 минут 32 секунды
Количество витков	2270
Апогей	394 км
Перигей	373 км
Наклонение	51,6°
Период обращения	92,2 мин
Масса	7150 кг
NSSDC ID	[nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1992-014A 1992-014A]
SCN	[www.n2yo.com/satellite/?s=21908 21908]
Полётные данные экипажа
Членов экипажа	3 на взлёте, 3 при посадке
Позывной	«Витязь»

Предыдущая	Следующая
Союз ТМ-13	Союз ТМ-15

</td></tr>

Союз ТМ-14 — пилотируемый космический аппарат из серии «Союз ТМ».

Экипаж старта

• Александр Викторенко (3 полёт) — командир
• Александр Калери (1 полёт) — бортинженер
• Клаус-Дитрих Фладе (Германия) (1 полёт) — космонавт-исследователь

Дублирующий экипаж

• Анатолий Соловьев — командир
• Сергей Авдеев — бортинженер
• Райнхольд Эвальд (Германия) — космонавт-исследователь

Резервный экипаж

• Валерий Корзун — командир
• Александр Лавейкин — бортинженер

Экипаж возвращения

• Александр Викторенко — командир
• Александр Калери — бортинженер
• Мишель Тонини (Франция) — космонавт-исследователь

Описание полёта

Этот полёт «Союза» был первым после распада СССР и, таким образом, первым российским космическим полётом.

В первом совместном российско-немецком полёте участвовал астронавт Клаус-Дитрих Фладе. После Зигмунда Йена, Фладе стал вторым немцем, побывавшим на орбитальной станции. Он провёл 14 экспериментов из области медицины, биологии, физики и материаловедения для программы подготовки будущих проектов орбитальных станций. Например в рамках программы ТЕС были исследованы термодинамические свойства различных веществ. Медицинские исследования посвящались изучению изменения генома (анализ хромосом), цикла сон-бодрствование, оценке как психической, так и физической работоспособности. Также изучались функции органа равновесия и способность ориентации посредством наблюдения за движением глаз при изменении положения в пространстве; способности к запоминанию краткосрочной памяти; распределение жидкости в мышцах и сосудах (применение штанов низкого давления «ЧИБИС») и регуляция гормонов в организме человека (пробы крови и слюны). Тесты по материаловедению состояли в выращивании кристаллов. Фладе приземлился вместе с основным экипажем на корабле Союз ТМ-13.

Одиннадцатая постоянная экспедиция на станцию Мир провела за время своего почти пятимесячного пребывания эксперименты по материаловедению, космической технике, астрофизике и наблюдению Земли. Были выращены особо чистые кристаллы галлия на новой установке «ГРАНАТ» на борту модуля «Кристалл». Проводились долгосрочные наблюдения за составом воздуха и исследовалось влияние движения космонавтов на микрогравитацию. Проводились астрономические наблюдения в УФ и рентгеновском диапазоне. В рамках программы Земля, камерой KFA 1000 были произведены съёмки северной Африки, северной и южной Америк, тихоокеанского региона и Австралии. При помощи топографической трёхканальной камеры KATE 140 были сделаны фотоснимки частей России, Казахстана и Украины. В рамках геологических исследований на юге Украины применялся многоканальный спектрометр МКС 2М (19 каналов в области от 415 до 1030 нм). Прочие научные эксперименты состояли в исследовании роста кристаллов, эрозии различных веществ в атомарном кислороде, гибели живых клеток под воздействием космических лучей, кристаллизации биологических макромолекул и влиянии искусственной гравитации на рост растений. При помощи мультиспектральной камеры МКФ 6МА были сделаны снимки высокого разрешения поверхности Земли. Эти снимки позволяют судить о загрязнении окружающей среды, предполагаемом местонахождении определённых полезных ископаемых или величине урожая. 8 июля Викторенко и Калери провели два часа в открытом космосе, чтобы заменить два гироскопа стабилизации в модуле «Квант-2».

Вместе с Викторенко и Калери на Землю вернулся француз Тонини, прилетевший на станцию со следующей экспедицией посещения.

При посадке возникла проблема, так что капсула приземлилась вверх ногами и была возввращена в исходное положение только поисковой командой.

Провиант и расходные материалы доставлялись транспортными кораблями Прогресс М-12 и М-13.

Ссылки

• [space.kursknet.ru/cosmos/russian/machines/stm14.sht Космический корабль «Союз ТМ-14»]
• Советские и российские космонавты. 1960—2000. — М., ООО Информационно-издательский дом «Новости космонавтики», 2001. — 408с. ISBN 5-93345-003-0

Отрывок, характеризующий Союз ТМ-14

– Ну, Матвевна, матушка, не выдавай! – говорил он, отходя от орудия, как над его головой раздался чуждый, незнакомый голос:
– Капитан Тушин! Капитан!
Тушин испуганно оглянулся. Это был тот штаб офицер, который выгнал его из Грунта. Он запыхавшимся голосом кричал ему:
– Что вы, с ума сошли. Вам два раза приказано отступать, а вы…
«Ну, за что они меня?…» думал про себя Тушин, со страхом глядя на начальника.
– Я… ничего… – проговорил он, приставляя два пальца к козырьку. – Я…
Но полковник не договорил всего, что хотел. Близко пролетевшее ядро заставило его, нырнув, согнуться на лошади. Он замолк и только что хотел сказать еще что то, как еще ядро остановило его. Он поворотил лошадь и поскакал прочь.
– Отступать! Все отступать! – прокричал он издалека. Солдаты засмеялись. Через минуту приехал адъютант с тем же приказанием.
Это был князь Андрей. Первое, что он увидел, выезжая на то пространство, которое занимали пушки Тушина, была отпряженная лошадь с перебитою ногой, которая ржала около запряженных лошадей. Из ноги ее, как из ключа, лилась кровь. Между передками лежало несколько убитых. Одно ядро за другим пролетало над ним, в то время как он подъезжал, и он почувствовал, как нервическая дрожь пробежала по его спине. Но одна мысль о том, что он боится, снова подняла его. «Я не могу бояться», подумал он и медленно слез с лошади между орудиями. Он передал приказание и не уехал с батареи. Он решил, что при себе снимет орудия с позиции и отведет их. Вместе с Тушиным, шагая через тела и под страшным огнем французов, он занялся уборкой орудий.
– А то приезжало сейчас начальство, так скорее драло, – сказал фейерверкер князю Андрею, – не так, как ваше благородие.
Князь Андрей ничего не говорил с Тушиным. Они оба были и так заняты, что, казалось, и не видали друг друга. Когда, надев уцелевшие из четырех два орудия на передки, они двинулись под гору (одна разбитая пушка и единорог были оставлены), князь Андрей подъехал к Тушину.
– Ну, до свидания, – сказал князь Андрей, протягивая руку Тушину.
– До свидания, голубчик, – сказал Тушин, – милая душа! прощайте, голубчик, – сказал Тушин со слезами, которые неизвестно почему вдруг выступили ему на глаза.


Ветер стих, черные тучи низко нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом. Становилось темно, и тем яснее обозначалось в двух местах зарево пожаров. Канонада стала слабее, но трескотня ружей сзади и справа слышалась еще чаще и ближе. Как только Тушин с своими орудиями, объезжая и наезжая на раненых, вышел из под огня и спустился в овраг, его встретило начальство и адъютанты, в числе которых были и штаб офицер и Жерков, два раза посланный и ни разу не доехавший до батареи Тушина. Все они, перебивая один другого, отдавали и передавали приказания, как и куда итти, и делали ему упреки и замечания. Тушин ничем не распоряжался и молча, боясь говорить, потому что при каждом слове он готов был, сам не зная отчего, заплакать, ехал сзади на своей артиллерийской кляче. Хотя раненых велено было бросать, много из них тащилось за войсками и просилось на орудия. Тот самый молодцоватый пехотный офицер, который перед сражением выскочил из шалаша Тушина, был, с пулей в животе, положен на лафет Матвевны. Под горой бледный гусарский юнкер, одною рукой поддерживая другую, подошел к Тушину и попросился сесть.
– Капитан, ради Бога, я контужен в руку, – сказал он робко. – Ради Бога, я не могу итти. Ради Бога!
Видно было, что юнкер этот уже не раз просился где нибудь сесть и везде получал отказы. Он просил нерешительным и жалким голосом.
– Прикажите посадить, ради Бога.
– Посадите, посадите, – сказал Тушин. – Подложи шинель, ты, дядя, – обратился он к своему любимому солдату. – А где офицер раненый?
– Сложили, кончился, – ответил кто то.
– Посадите. Садитесь, милый, садитесь. Подстели шинель, Антонов.
Юнкер был Ростов. Он держал одною рукой другую, был бледен, и нижняя челюсть тряслась от лихорадочной дрожи. Его посадили на Матвевну, на то самое орудие, с которого сложили мертвого офицера. На подложенной шинели была кровь, в которой запачкались рейтузы и руки Ростова.
– Что, вы ранены, голубчик? – сказал Тушин, подходя к орудию, на котором сидел Ростов.
– Нет, контужен.
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.
– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.
– Цел, Петров? – спрашивал один.
– Задали, брат, жару. Теперь не сунутся, – говорил другой.
– Ничего не видать. Как они в своих то зажарили! Не видать; темь, братцы. Нет ли напиться?
Французы последний раз были отбиты. И опять, в совершенном мраке, орудия Тушина, как рамой окруженные гудевшею пехотой, двинулись куда то вперед.
В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.