Союз Т-8
Поделись знанием:
– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.
– Папа, мы опоздаем, – сказала, повернув свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.
– Chere Анна Михайловна, – сказал он с своею всегдашнею фамильярностью и скукой в голосе, – для меня почти невозможно сделать то, что вы хотите; но чтобы доказать вам, как я люблю вас и чту память покойного отца вашего, я сделаю невозможное: сын ваш будет переведен в гвардию, вот вам моя рука. Довольны вы?
– Милый мой, вы благодетель! Я иного и не ждала от вас; я знала, как вы добры.
Он хотел уйти.
– Постойте, два слова. Une fois passe aux gardes… [Раз он перейдет в гвардию…] – Она замялась: – Вы хороши с Михаилом Иларионовичем Кутузовым, рекомендуйте ему Бориса в адъютанты. Тогда бы я была покойна, и тогда бы уж…
Князь Василий улыбнулся.
– Этого не обещаю. Вы не знаете, как осаждают Кутузова с тех пор, как он назначен главнокомандующим. Он мне сам говорил, что все московские барыни сговорились отдать ему всех своих детей в адъютанты.
– Нет, обещайте, я не пущу вас, милый, благодетель мой…
– Папа! – опять тем же тоном повторила красавица, – мы опоздаем.
– Ну, au revoir, [до свиданья,] прощайте. Видите?
| Союз Т-8 | |
| Общие сведения | |
|---|---|
| Полётные данные корабля | |
| Название корабля | Союз Т-8 |
| Ракета-носитель | Союз-У |
| Стартовая площадка |  Байконур Пл. 1
|
| Запуск | 20 апреля 1983 13:10:54 UTC |
| Посадка | 22 апреля 1983 13:29:00 UTC |
| Место посадки | 113 км юго-восточнее Аркалыка |
| Длительность полёта | 2 суток 00 час 17 мин 48 сек |
| Количество витков | 32 |
| Пройденное расстояние | 1,335 млн км |
| Апогей | 213 км |
| Перигей | 196 км |
| Наклонение | 51,6° |
| Период обращения | 88,6 мин |
| Масса | 6,85 т |
| NSSDC ID | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1983-035A 1983-035A] |
| SCN | [www.n2yo.com/satellite/?s=14014 14014] |
| Полётные данные экипажа | |
| Членов экипажа | 3 |
| Позывной | «Океан» |
| Предыдущая | Следующая |
|---|---|
| Союз Т-7 |  Союз Т-9 |
</td></tr>
«Союз Т-8» — пилотируемый космический корабль.
Содержание
Параметры полёта
- Масса аппарата — 6,85 т;
- Наклонение орбиты — 51,6°.
- Период обращения — 88,6 мин.
- Перигей — 196 км.
- Апогей — 213 км.
Экипаж старта и посадки
- Командир корабля — Титов, Владимир Георгиевич (1)
- Бортинженер корабля — Стрекалов, Геннадий Михайлович (2)
- Космонавт-исследователь корабля — Серебров, Александр Александрович (2)
Дублирующий экипаж
- Командир корабля — Ляхов, Владимир Афанасьевич
- Бортинженер корабля — Савиных, Виктор Петрович
- Космонавт-исследователь корабля — Александров, Александр Павлович
Описание полёта
Программа полёта предусматривала стыковку корабля «Союз Т-8» с орбитальным комплексом «Салют-7» — «Космос-1443», который с декабря 1982 года был необитаем и находился в автоматическом режиме полёта.
В момент сброса головного обтекателя ракеты-носителя, была повреждена антенна автоматической системы стыковки «Игла». В результате антенна стыковки не смогла полностью раскрыться. Несколько попыток экипажа выправить антенну не удались.
После того, как были израсходованы ресурсы топлива, экипаж был вынужден вернуться на Землю.
См. также
Напишите отзыв о статье "Союз Т-8"
Ссылки
- [space.kursknet.ru/cosmos/russian/machines/st8.sht Космический корабль «Союз Т-8»]
- [www.astronautix.com/flights/soyuzt8.htm Soyuz T-8]
- [www.energia.ru/energia/history/flights_soyuz.html Полёты космических кораблей «Союз»]
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Союз Т-8
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.
– Папа, мы опоздаем, – сказала, повернув свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.
– Chere Анна Михайловна, – сказал он с своею всегдашнею фамильярностью и скукой в голосе, – для меня почти невозможно сделать то, что вы хотите; но чтобы доказать вам, как я люблю вас и чту память покойного отца вашего, я сделаю невозможное: сын ваш будет переведен в гвардию, вот вам моя рука. Довольны вы?
– Милый мой, вы благодетель! Я иного и не ждала от вас; я знала, как вы добры.
Он хотел уйти.
– Постойте, два слова. Une fois passe aux gardes… [Раз он перейдет в гвардию…] – Она замялась: – Вы хороши с Михаилом Иларионовичем Кутузовым, рекомендуйте ему Бориса в адъютанты. Тогда бы я была покойна, и тогда бы уж…
Князь Василий улыбнулся.
– Этого не обещаю. Вы не знаете, как осаждают Кутузова с тех пор, как он назначен главнокомандующим. Он мне сам говорил, что все московские барыни сговорились отдать ему всех своих детей в адъютанты.
– Нет, обещайте, я не пущу вас, милый, благодетель мой…
– Папа! – опять тем же тоном повторила красавица, – мы опоздаем.
– Ну, au revoir, [до свиданья,] прощайте. Видите?
