Союз зелёных и крестьян (Латвия)

Союз зелёных и крестьян

Сою́з зелёных и крестья́н, СЗК (лат. Zaļo un Zemnieku savienība, ZZS) — коалиция политических партий Латвии, основанная в 2002 году. Состоит из Латвийской зелёной партии и Крестьянского союза Латвии. Лидер — Раймонд Вейонис (ЛЗП).

История

В 2002 г. СЗК прошел в Восьмой Сейм, получив 9,4 % голосов (пятое место) и 12 мест (четвертое место). До 2011 года СЗК участвовал во всех правительствах страны. Представитель КСЛ Ингрида Удре была председателем Восьмого Сейма. С марта по декабрь 2004 сопредседатель ЛЗП Индулис Эмсис возглавлял правительство.

СЗК безуспешно участвовал в выборах Европарламента в 2004. На муниципальных выборах 2005 г. СЗК не прошел в Рижскую думу, но его представитель Андрис Равиньш остался мэром четвёртого по числу жителей города страны — Елгавы.

На выборах Сейма в 2006 г. в списке объединения присутствовали представители региональной партии «Латвии и Вентспилсу», руководитель которой (мэр Вентспилса, миллионер Айвар Лембергс) был выдвинут кандидатом СЗК в премьеры. Список получил 16,71 % голосов (второе место) и 18 мест. Его представитель И. Эмсис был избран председателем Сейма. Депутатами от СЗК избраны как латышский националистический публицист, бывший помощник офицера Латышского легиона СС Висвалдис Лацис, так и русский штангист, олимпийский медалист Виктор Щербатых, а председатель предыдущего Сейма Удре в Девятый Сейм не прошла.

На выборах в 10 Сейм заняли 3 место и получили 22 мандата в латвийском парламенте. На внеочередных выборах Сейма 2011 года объединение стартовало неудачно, получив 12,22 % голосов и 13 мест в парламенте.

Депутаты

• Озолиньш, Леопольд — депутат 6-го, 8-го и 9-го Сейма Латвии;

См. также

• Союз крестьян и зелёных (Литва) (победитель парламентских выборов 2016 г.)

Ссылки

• [www.lzs.lv/ Союз зелёных и крестьян]
• [www.zp.lv/ Зелёная партия Латвии]

Отрывок, характеризующий Союз зелёных и крестьян (Латвия)

Один из них вел в поводу взятую у пленного рослую и красивую французскую лошадь.
– Продай лошадь! – крикнул Денисов казаку.
– Изволь, ваше благородие…
Офицеры встали и окружили казаков и пленного француза. Французский драгун был молодой малый, альзасец, говоривший по французски с немецким акцентом. Он задыхался от волнения, лицо его было красно, и, услыхав французский язык, он быстро заговорил с офицерами, обращаясь то к тому, то к другому. Он говорил, что его бы не взяли; что он не виноват в том, что его взяли, а виноват le caporal, который послал его захватить попоны, что он ему говорил, что уже русские там. И ко всякому слову он прибавлял: mais qu'on ne fasse pas de mal a mon petit cheval [Но не обижайте мою лошадку,] и ласкал свою лошадь. Видно было, что он не понимал хорошенько, где он находится. Он то извинялся, что его взяли, то, предполагая перед собою свое начальство, выказывал свою солдатскую исправность и заботливость о службе. Он донес с собой в наш арьергард во всей свежести атмосферу французского войска, которое так чуждо было для нас.
Казаки отдали лошадь за два червонца, и Ростов, теперь, получив деньги, самый богатый из офицеров, купил ее.
– Mais qu'on ne fasse pas de mal a mon petit cheval, – добродушно сказал альзасец Ростову, когда лошадь передана была гусару.
Ростов, улыбаясь, успокоил драгуна и дал ему денег.
– Алё! Алё! – сказал казак, трогая за руку пленного, чтобы он шел дальше.
– Государь! Государь! – вдруг послышалось между гусарами.
Всё побежало, заторопилось, и Ростов увидал сзади по дороге несколько подъезжающих всадников с белыми султанами на шляпах. В одну минуту все были на местах и ждали. Ростов не помнил и не чувствовал, как он добежал до своего места и сел на лошадь. Мгновенно прошло его сожаление о неучастии в деле, его будничное расположение духа в кругу приглядевшихся лиц, мгновенно исчезла всякая мысль о себе: он весь поглощен был чувством счастия, происходящего от близости государя. Он чувствовал себя одною этою близостью вознагражденным за потерю нынешнего дня. Он был счастлив, как любовник, дождавшийся ожидаемого свидания. Не смея оглядываться во фронте и не оглядываясь, он чувствовал восторженным чутьем его приближение. И он чувствовал это не по одному звуку копыт лошадей приближавшейся кавалькады, но он чувствовал это потому, что, по мере приближения, всё светлее, радостнее и значительнее и праздничнее делалось вокруг него. Всё ближе и ближе подвигалось это солнце для Ростова, распространяя вокруг себя лучи кроткого и величественного света, и вот он уже чувствует себя захваченным этими лучами, он слышит его голос – этот ласковый, спокойный, величественный и вместе с тем столь простой голос. Как и должно было быть по чувству Ростова, наступила мертвая тишина, и в этой тишине раздались звуки голоса государя.