Союз композиторов СССР
Поделись знанием:
К:Организации, закрытые в 1991 году
– За то, что папенька хотел отдать все подводы под ранепых, – сказал Петя. – Мне Васильич сказал. По моему…
– По моему, – вдруг закричала почти Наташа, обращая свое озлобленное лицо к Пете, – по моему, это такая гадость, такая мерзость, такая… я не знаю! Разве мы немцы какие нибудь?.. – Горло ее задрожало от судорожных рыданий, и она, боясь ослабеть и выпустить даром заряд своей злобы, повернулась и стремительно бросилась по лестнице. Берг сидел подле графини и родственно почтительно утешал ее. Граф с трубкой в руках ходил по комнате, когда Наташа, с изуродованным злобой лицом, как буря ворвалась в комнату и быстрыми шагами подошла к матери.
– Это гадость! Это мерзость! – закричала она. – Это не может быть, чтобы вы приказали.
Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на нее. Граф остановился у окна, прислушиваясь.
– Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! – закричала она. – Они остаются!..
– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
Запрос «СК СССР» перенаправляется сюда; о Союзе кинематографистов см. Союз кинематографистов СССР.
| Союз композиторов СССР | |
| Основание | |
|---|---|
|
1932 | |
| Ликвидация | |
|
1991 | |
| Награды |
|
Ордена Ленина Союз композиторов СССР (СК СССР) — единое творческое объединение советских композиторов и музыковедов, до 1957 года назывался Союзом советских композиторов СССР (ССК СССР).
Возник на основании Постановления ЦК ВКП(б) от 23 апреля 1932 года о перестройке литературно-художественных организаций. До 1948 года работой ССК СССР руководил Оргкомитет. Первый съезд Союза композиторов состоялся 19—25 апреля 1948 года в Москве. Председателем Союза композиторов СССР на этом съезде был избран Б. В. Асафьев.
Основными задачами Союза композиторов ставились:
- Сплочение и объединение советских композиторов и музыковедов в целях создания идейных и высокохудожественных музыкальных произведений, отражающих жизнь и идеалы советского народа;
- Утверждение в советском музыкальном творчестве принципов социалистического реализма, творческое развитие лучших традиций мировой и, в первую очередь, русской музыкальной классики и народной музыки;
- Развитие советского музыковедения на теоретической основе марксизма-ленинизма;
- Развитие братских национальных культур советских народов;
- Утверждение ведущей прогрессивной роли советской музыки в процессе борьбы против влияния буржуазной идеологии;
- Укрепление творческих связей с зарубежными прогрессивными музыкальными организациями и деятелями;
- Идейно-политическое и художественное (профессиональное) воспитание советских композиторов и музыковедов;
- Общественно-творческое влияние на другие музыкальные учреждения и организации;
- Улучшение условий жизни и труда членов СК СССР, помощь в охране их авторских прав.
Высшим руководящим органом СК СССР был съезд советских композиторов; в перерывах между съездами работой Союза руководило избиравшееся на съезде правление, в свою очередь, избиравшее из своей среды секретариат во главе с первым (до 1957 г. — генеральным) секретарём.
Общую ответственность перед правлением и секретариатом СК СССР нёс Музыкальный фонд СССР. Печатными органами СК СССР являлись ежемесячный журнал «Советская музыка» и двухнедельный журнал «Музыкальная жизнь».
После распада СССР Союз композиторов СССР прекратил своё существование. Его правопреемником стал Союз композиторов РФ.
Должность первого (генерального) секретаря СК СССР с 1948 по 1991 год бессменно занимал Тихон Николаевич Хренников. В состав правления и секретариата в разное время входили Б. В. Асафьев, Д. Б. Кабалевский, Д. Д. Шостакович, А. И. Хачатурян и другие известные советские композиторы.
Интересные факты
Газета «Известия», 5 февраля 1943 годаДорогой Иосиф Виссарионович!
В дни Великой Отечественной войны советские композиторы, воодушевлённые героической борьбой Красной Армии против немецко-фашистских захватчиков, вместе со всем народом переживают могучий патриотический порыв, охвативший нашу великую страну.
Московские композиторы собрали из своих личных средств 130.000 рублей, кроме того Оргкомитетом и музыкальным фондом Союза Советских композиторов СССР перечислено на текущий счёт Госбанка 1 миллион рублей на строительство танкового соединения «Москва».
Советские композиторы все свои творческие силы отдают великому делу разгрома врага.
Председатель Оргкомитета Союза советских композиторов СССР ГЛИЭР
Председатель музыкального фонда Союза ССР МУРАДЕЛИ
Секретарь партийной организации ТЕПЛИНСКАЯ
Прошу передать советским композиторам, внесшим 1.130.000 рублей на строительство танкового соединения «Москва», — мой братский привет и благодарность Красной Армии.
И. СТАЛИН
См. также
Напишите отзыв о статье "Союз композиторов СССР"
Ссылки
- Союз композиторов СССР — статья из Большой советской энциклопедии.
|
Это заготовка статьи о Советском Союзе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Союз композиторов СССР
– Ты знаешь за что? – спросил Петя Наташу (Наташа поняла, что Петя разумел: за что поссорились отец с матерью). Она не отвечала.– За то, что папенька хотел отдать все подводы под ранепых, – сказал Петя. – Мне Васильич сказал. По моему…
– По моему, – вдруг закричала почти Наташа, обращая свое озлобленное лицо к Пете, – по моему, это такая гадость, такая мерзость, такая… я не знаю! Разве мы немцы какие нибудь?.. – Горло ее задрожало от судорожных рыданий, и она, боясь ослабеть и выпустить даром заряд своей злобы, повернулась и стремительно бросилась по лестнице. Берг сидел подле графини и родственно почтительно утешал ее. Граф с трубкой в руках ходил по комнате, когда Наташа, с изуродованным злобой лицом, как буря ворвалась в комнату и быстрыми шагами подошла к матери.
– Это гадость! Это мерзость! – закричала она. – Это не может быть, чтобы вы приказали.
Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на нее. Граф остановился у окна, прислушиваясь.
– Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! – закричала она. – Они остаются!..
– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
