Союз крестьян и зелёных (Литва)

Союз крестьян и зелёных (лит. Lietuvos valstiečių ir žaliųjų sąjunga, LVŽS) — политическая партия аграриев в Литве, возглавляемая промышленным фермером Рамунасом Карбаускисом.

История

В феврале 2006 года Литовская крестьянская партия (лит. Летувос valstiečių partija), возглавляемая Казимирой Прунскене, и партия Новая демократия (лит. Naujosios demokratijos partija) решили переименовать себя. Ранее их союз был известен как Союз партий крестьян и новой демократии (лит. Valstiečių ir Naujosios demokratijos partijų sąjunga) — такое название вытекало из её происхождения как предвыборного альянса между этими двумя партиями, которые объединились для формирования литовского Союза крестьян-народников.

В январе 2012 года изменила своё название на Литовский союз крестьян и  зелёных.

Результаты выборов

На выборах в Европарламент 2004 года партия получила 7,4 % голосов и получила одно место, депутат который вступил в  группу Союз за Европу Наций.

Кандидат партии К. Прунскене получила 21,4 % голосов в первом туре и 47,4 % во втором туре на президентских выборов 2004 года.
На парламентских выборах 2004 года партия получила 6,6 % голосов избирателей и 10 из 141 места.

На парламентских выборах 2008 года партия пережила тяжелые потери, набрав лишь 3 из своих предыдущих 10 мест в Сейме и 3,74 % национального голосования, продолжая  пребывать в оппозиции.

На выборах Европарламента 2009 года партия получила всего лишь 1,82 % и потеряла свое представительство.

На парламентских выборах 2012 года партия получила 3,88 %, при этом потеряв еще два места в Сейме, по сравнению с прошлыми выборами — представительство ограничилось единственным представителем в Сейме.

В выборах Европарламент 2014 года партия набирает 6,25 % голосов, обеспечивая себе там одно место. После выборов партия объявила о рассмотрении вопроса о присоединении к фракция Европпарламента европейской Народной партии . Тем не менее, Евродепутат присоединился к группе Зелёные — Европейский свободный альянс (зеленые-ЕСА)

На парламентских выборах 2016 года получил 50% мажоритарных мест и 21,6% по общенациональному округу (19 мест по пропорциональному округу, и 35 мест по мажоритарным округам).

Известные члены

• Прунскене, Казимира Дануте

См. также

• Литовская партия зелёных (Lietuvos žalioji partija, LŽP)
• Политические партии Литвы
• Союз зелёных и крестьян (Латвия)

Отрывок, характеризующий Союз крестьян и зелёных (Литва)

О! против страданий нет другого убежища.]
Жюли сказала, что это прелестно.
– II y a quelque chose de si ravissant dans le sourire de la melancolie, [Есть что то бесконечно обворожительное в улыбке меланхолии,] – сказала она Борису слово в слово выписанное это место из книги.
– C'est un rayon de lumiere dans l'ombre, une nuance entre la douleur et le desespoir, qui montre la consolation possible. [Это луч света в тени, оттенок между печалью и отчаянием, который указывает на возможность утешения.] – На это Борис написал ей стихи:
«Aliment de poison d'une ame trop sensible,
«Toi, sans qui le bonheur me serait impossible,
«Tendre melancolie, ah, viens me consoler,
«Viens calmer les tourments de ma sombre retraite
«Et mele une douceur secrete
«A ces pleurs, que je sens couler».
[Ядовитая пища слишком чувствительной души,
Ты, без которой счастье было бы для меня невозможно,
Нежная меланхолия, о, приди, меня утешить,
Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!
Борис чуть заметно улыбался, слушая мать. Он кротко смеялся над ее простодушной хитростью, но выслушивал и иногда выспрашивал ее внимательно о пензенских и нижегородских имениях.
Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.