Союз международных торговых товариществ

Союз международных торговых товариществ — организован в Петрограде представителями промышленности, торговли и бюрократии к июлю 1918 в целях «содействия развитию товарообмена России с иностранными государствами и облегчения условий русской внешней торговли». Ставил перед собой задачи: организации экспортно-импортных товариществ путём объединения экспортеров и импортеров «при непременном сохранении за каждым из участников Союза и товариществ полной самостоятельности в торговой деятельности»; привлечения в Союз и объединения на этой основе страховых, транспортных, товароскладочных и кредитных учреждений; представления интересов участников Союза «согласно существующим и могущим быть установленными законоположениям» и др.

Во главе Союза стоял Совет, разделенный на два собрания (в Петрограде и Москве) и — для решения текущих дел — Правление. Членами Совета были: Н. Н. Покровский (пред.), А. Н. Вентцель (вице-председатель), гр. Э. Ф. Берг, С. В. Габриэль, барон А. Г. Гинцбург, М. М. Гире, Н. И. Гучков, Н. И. Жаба, В. К. Кистер, А. В. Кривошеин, К. П. Лазарев, Н. Е. Молчанов, Г. Л. [Нобель], С. К. Подгурский, В. В. Прилежаев, В. И. Тимирязев, И. И. [Тхоржевский] и Б. Е. Шацкий; в Правление вошли: Е. С. Каратыгин (председатель), А. К. Бабиевский (директор-распорядитель), Н. И. Арбузов, А. Н. Вентцель и С. А. Шателен. Правление заседало в бывшем дворце вел. князя Владимира Александровича на Дворцовой набережной.

Одновременно с объявлением об открытии Союза при нем были образованы товарищества по торговле с отдельными странами или отдельными группами товаров. Товарищества брали на себя: исполнение поручений по комиссии, покупке, продаже и транспорту товаров; ссуды под залог товаров; защиту интересов своих членов в арбитражных судах; устройство выставок, курсов, лекций, музеев образцов и т. п.; выпуск сборников, периодических изданий и трудов; рекламные публикации. Каждое товариществоо избирало своего представителя в Совет Союза. Сообщалось, что «уже организованы и приступили к операциям» 12 товариществ по торговле с разными странами, а 7 других «находятся в стадии организации». Среди последних было Русско-Датское. В конце июля сообщалось об организации при Союзе продовольственного отдела с планами экспорта американского хлеба и норвежской рыбы. Вопрос об экспортных товариществах обсуждался в Центральном Народно-(бывш. Военно-) Промышленном Комитете, Экспортной Палате и Совете съездов представителей средней и мелкой промышленности. Претворение в жизнь декрета о монополии внешней торговли (22 апреля 1918) положило конец деятельности Союза. Но в декабре 1918 еще продолжался его организационный период. Тогда писали, что Союз «задался широкими целями, но… благодаря политическим событиям, задачи эти едва ли могут быть приведены в исполнение».

Литература

• Лопухин В. Б. После 25 октября /сб. Минувшее. Paris,1986

Ссылки

• [walkspb.ru/zd/dvortsovaya26.html История Санкт-Петербурга: Дом учёных]

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Союз международных торговых товариществ

– От Элоизы? – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.
– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.
Княжна ошиблась ответом.
– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
Он придвинулся и продолжал толкование.
– Нельзя, княжна, нельзя, – сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, – математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится слюбится. – Он потрепал ее рукой по щеке. – Дурь из головы выскочит.
Она хотела выйти, он остановил ее жестом и достал с высокого стола новую неразрезанную книгу.
– Вот еще какой то Ключ таинства тебе твоя Элоиза посылает. Религиозная. А я ни в чью веру не вмешиваюсь… Просмотрел. Возьми. Ну, ступай, ступай!
Он потрепал ее по плечу и сам запер за нею дверь.
Княжна Марья возвратилась в свою комнату с грустным, испуганным выражением, которое редко покидало ее и делало ее некрасивое, болезненное лицо еще более некрасивым, села за свой письменный стол, уставленный миниатюрными портретами и заваленный тетрадями и книгами. Княжна была столь же беспорядочная, как отец ее порядочен. Она положила тетрадь геометрии и нетерпеливо распечатала письмо. Письмо было от ближайшего с детства друга княжны; друг этот была та самая Жюли Карагина, которая была на именинах у Ростовых:
Жюли писала:
«Chere et excellente amie, quelle chose terrible et effrayante que l'absence! J'ai beau me dire que la moitie de mon existence et de mon bonheur est en vous, que malgre la distance qui nous separe, nos coeurs sont unis par des liens indissolubles; le mien se revolte contre la destinee, et je ne puis, malgre les plaisirs et les distractions qui m'entourent, vaincre une certaine tristesse cachee que je ressens au fond du coeur depuis notre separation. Pourquoi ne sommes nous pas reunies, comme cet ete dans votre grand cabinet sur le canape bleu, le canape a confidences? Pourquoi ne puis je, comme il y a trois mois, puiser de nouvelles forces morales dans votre regard si doux, si calme et si penetrant, regard que j'aimais tant et que je crois voir devant moi, quand je vous ecris».