Союз 7К-ОК
| Союз 7К-ОК | |
 изображение Союза 7К-ОК | |
| Общие сведения | |
|---|---|
| Индекс |
11Ф615 |
| Производитель | |
| Страна |
|
| Применение |
орбитальный полёт трёх космонавтов |
| Технические характеристики | |
| Производство | |
| Статус |
отменено |
| Изготовлено |
16 |
| Запущено |
16 |
| Первый запуск |
Космос-133, 1966 год |
| Последний запуск |
Союз-9, 1970 год |
 Изображения на Викискладе | |
Союз 7К-ОК — многоцелевой космический корабль, одна из версий кораблей «Союз». Корабль мог вывести на околоземную орбиту экипаж из трёх человек без скафандров. На этих кораблях отрабатывались маневрирование и стыковка на околоземной орбите, также они использовались для проведения ряда экспериментов.
Для стыковки использовалась система «Игла», корабль мог иметь либо активную, либо пассивную стыковочную систему, в которой не было люков-лазов и члены экипажа могли переходить из одного корабля в другой за счёт выхода в открытый космос, используя скафандры, хранящиеся в орбитальном модуле.
История
В 1965 году были составлены спецификации на корабль Союз 7К-ОК, в ноябре 1966 года уже начались испытания.
Первые три беспилотных пуска кораблей «Союз» оказались полностью либо частично неудачными, были обнаружены серьёзные ошибки в конструкции корабля. Несмотря на это, четвёртый пуск «Союз-1» был предпринят пилотируемым, однако полёт окончился трагически, космонавт Владимир Комаров погиб при спуске на Землю. Неполадки в системе сближения, обнаруженные на орбите, спасли жизни трём другим космонавтам, которые должны были стартовать на однотипном корабле («Союз-2А») для стыковки с кораблем «Союз-1». После аварии «Союза-1» конструкция корабля была полностью переработана для возобновления пилотируемых полётов, были выполнены 6 беспилотных пусков, и в 1967 году состоялась первая автоматическая стыковка двух «Союзов» («Космос-186» и «Космос-188»), в 1968 году пилотируемые полёты были возобновлены, в 1969 году произошла первая стыковка двух пилотируемых кораблей и групповой полёт трёх кораблей сразу, а в 1970 году — автономный полет рекордной длительности (17,8 суток).
В дальнейшем планировалось использовать корабли Союз 7К-ОК для тестирования новой системы стыковки, созданной в рамках советской лунной программы, однако эти полёты были отменены, а уже созданные корабли были разобраны.
На базе Союза 7К-ОК была создана модификация Союз 7К-Т для доставки экипажей к орбитальным станциям.
Беспилотные запуски
Пилотируемые запуски
Напишите отзыв о статье "Союз 7К-ОК"
Ссылки
- С.Шамсутдинов [www.novosti-kosmonavtiki.ru/content/numbers/231/37.shtml Легендарный корабль «Союз»] // Новости космонавтики. — 2002. — № 4.
- [www.astronautix.com/craft/soyz7kok.htm Soyuz 7K-OK] (англ.). Encyclopedia Astronautica. [www.webcitation.org/67jtnM4W7 Архивировано из первоисточника 18 мая 2012].
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Союз 7К-ОК
– Кайсаров! – крикнул Кутузов своего адъютанта. – Садись пиши приказ на завтрашний день. А ты, – обратился он к другому, – поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем.Пока шел разговор с Раевским и диктовался приказ, Вольцоген вернулся от Барклая и доложил, что генерал Барклай де Толли желал бы иметь письменное подтверждение того приказа, который отдавал фельдмаршал.
Кутузов, не глядя на Вольцогена, приказал написать этот приказ, который, весьма основательно, для избежания личной ответственности, желал иметь бывший главнокомандующий.
И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, передались одновременно во все концы войска.
Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.
И узнав то, что назавтра мы атакуем неприятеля, из высших сфер армии услыхав подтверждение того, чему они хотели верить, измученные, колеблющиеся люди утешались и ободрялись.
Полк князя Андрея был в резервах, которые до второго часа стояли позади Семеновского в бездействии, под сильным огнем артиллерии. Во втором часу полк, потерявший уже более двухсот человек, был двинут вперед на стоптанное овсяное поле, на тот промежуток между Семеновским и курганной батареей, на котором в этот день были побиты тысячи людей и на который во втором часу дня был направлен усиленно сосредоточенный огонь из нескольких сот неприятельских орудий.
Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял здесь еще третью часть своих людей. Спереди и в особенности с правой стороны, в нерасходившемся дыму, бубухали пушки и из таинственной области дыма, застилавшей всю местность впереди, не переставая, с шипящим быстрым свистом, вылетали ядра и медлительно свистевшие гранаты. Иногда, как бы давая отдых, проходило четверть часа, во время которых все ядра и гранаты перелетали, но иногда в продолжение минуты несколько человек вырывало из полка, и беспрестанно оттаскивали убитых и уносили раненых.
С каждым новым ударом все меньше и меньше случайностей жизни оставалось для тех, которые еще не были убиты. Полк стоял в батальонных колоннах на расстоянии трехсот шагов, но, несмотря на то, все люди полка находились под влиянием одного и того же настроения. Все люди полка одинаково были молчаливы и мрачны. Редко слышался между рядами говор, но говор этот замолкал всякий раз, как слышался попавший удар и крик: «Носилки!» Большую часть времени люди полка по приказанию начальства сидели на земле. Кто, сняв кивер, старательно распускал и опять собирал сборки; кто сухой глиной, распорошив ее в ладонях, начищал штык; кто разминал ремень и перетягивал пряжку перевязи; кто старательно расправлял и перегибал по новому подвертки и переобувался. Некоторые строили домики из калмыжек пашни или плели плетеночки из соломы жнивья. Все казались вполне погружены в эти занятия. Когда ранило и убивало людей, когда тянулись носилки, когда наши возвращались назад, когда виднелись сквозь дым большие массы неприятелей, никто не обращал никакого внимания на эти обстоятельства. Когда же вперед проезжала артиллерия, кавалерия, виднелись движения нашей пехоты, одобрительные замечания слышались со всех сторон. Но самое большое внимание заслуживали события совершенно посторонние, не имевшие никакого отношения к сражению. Как будто внимание этих нравственно измученных людей отдыхало на этих обычных, житейских событиях. Батарея артиллерии прошла пред фронтом полка. В одном из артиллерийских ящиков пристяжная заступила постромку. «Эй, пристяжную то!.. Выправь! Упадет… Эх, не видят!.. – по всему полку одинаково кричали из рядов. В другой раз общее внимание обратила небольшая коричневая собачонка с твердо поднятым хвостом, которая, бог знает откуда взявшись, озабоченной рысцой выбежала перед ряды и вдруг от близко ударившего ядра взвизгнула и, поджав хвост, бросилась в сторону. По всему полку раздалось гоготанье и взвизги. Но развлечения такого рода продолжались минуты, а люди уже более восьми часов стояли без еды и без дела под непроходящим ужасом смерти, и бледные и нахмуренные лица все более бледнели и хмурились.
