Спартак (футбольный клуб, Суботица)
Спартак | |||
Прозвища | Plavi Golubovi, Marinci | ||
Основан | 1945 | ||
---|---|---|---|
Стадион | Городской, Суботица | ||
Вместимость | 13 000 | ||
Президент | Драган Симонич | ||
Тренер | Андрей Чернышов | ||
Соревнование | Суперлига | ||
2014/15 | 11-е | ||
|
«Спартак» — сербский футбольный клуб из города Суботица, выступающий в высшем дивизионе страны — Суперлиге. Команда, основанная в 1945 г., названа в честь героя-партизана Йована Микича по прозвищу «Спартак», убитого в 1944-м.
До конца сезона 2007/08 коллектив официально именовался «Спартак» (Суботица), но затем был объединён с клубом «Златибор Вода», завоевавшим тогда путёвку в Первую лигу. Таким образом было утверждено название «Спартак-Златибор Вода». В июне 2013 года приставка «Златибор Вода» была убрана, и было восстановлено историческое название «Спартак»[1].
Содержание
История
«Спартак» является наиболее успешным клубом северной Воеводины. Футболисты участвовали в первом послевоенном розыгрыше чемпионата СФРЮ, и с тех пор ни разу не опускались ниже второго дивизиона. Главным достижением спартаковцев считается выход в финал кубка Югославии сезона 1993/94, в котором они крупно уступили «Партизану» (1:6).
После расформирования клуба «ЖАК», существовавшего до Второй мировой, некоторые его игроки, не желая присоединятся к новосозданным «Граджански» и «Раднички», основали «Спартак». Многие футболисты из Суботицы в дальнейшем сумели продолжить карьеру в сильных клубах Югославии и зарубежья. Среди них есть представители сборной страны.
Текущий состав
|
|
Напишите отзыв о статье "Спартак (футбольный клуб, Суботица)"
Примечания
- ↑ [mondo.rs/a590728/Sport/Fudbal/Spartak-vise-nije-Zlatibor-voda.html Spartak više nije Zlatibor voda] — Mondo, 18 июня 2013 года (сербохорв.)
Ссылки
- [www.fkspartak.com/ Официальный сайт] (серб.)
- [www.bluemarines.org Сайт болельщиков клуба] (серб.)
- [www.srbijafudbal.net/spartak_zlatiborvoda.htm Профиль клуба и состав] на Srbijafudbal.
- [www.transfermarkt.co.uk/en/fk-zlatibor-voda-subotica/startseite/verein_15276.html Страница клуба] at Transfermarkt
- [www.prvaligasrbije.com/?nav=klub&klubid=16 Страница клуба на сайте prvaligasrbije.com] (серб.)
- [www.srpskistadioni.in.rs/eng/fc_spartakzv.html FK Spartak ZV info page]
Это заготовка статьи о футбольной команде. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
В другом языковом разделе есть более полная статья FK Spartak Zlatibor Voda (англ.) Вы можете помочь проекту, расширив текущую статью с помощью перевода.
|
|
Отрывок, характеризующий Спартак (футбольный клуб, Суботица)
– Да оставь, Наташа; ну полно, мы уложим, – с упреком говорила Соня.– Эх, барышня! – говорил дворецкий. Но Наташа не сдалась, выкинула все вещи и быстро начала опять укладывать, решая, что плохие домашние ковры и лишнюю посуду не надо совсем брать. Когда всё было вынуто, начали опять укладывать. И действительно, выкинув почти все дешевое, то, что не стоило брать с собой, все ценное уложили в два ящика. Не закрывалась только крышка коверного ящика. Можно было вынуть немного вещей, но Наташа хотела настоять на своем. Она укладывала, перекладывала, нажимала, заставляла буфетчика и Петю, которого она увлекла за собой в дело укладыванья, нажимать крышку и сама делала отчаянные усилия.
– Да полно, Наташа, – говорила ей Соня. – Я вижу, ты права, да вынь один верхний.
– Не хочу, – кричала Наташа, одной рукой придерживая распустившиеся волосы по потному лицу, другой надавливая ковры. – Да жми же, Петька, жми! Васильич, нажимай! – кричала она. Ковры нажались, и крышка закрылась. Наташа, хлопая в ладоши, завизжала от радости, и слезы брызнули у ней из глаз. Но это продолжалось секунду. Тотчас же она принялась за другое дело, и уже ей вполне верили, и граф не сердился, когда ему говорили, что Наталья Ильинишна отменила его приказанье, и дворовые приходили к Наташе спрашивать: увязывать или нет подводу и довольно ли она наложена? Дело спорилось благодаря распоряжениям Наташи: оставлялись ненужные вещи и укладывались самым тесным образом самые дорогие.
Но как ни хлопотали все люди, к поздней ночи еще не все могло быть уложено. Графиня заснула, и граф, отложив отъезд до утра, пошел спать.
Соня, Наташа спали, не раздеваясь, в диванной. В эту ночь еще нового раненого провозили через Поварскую, и Мавра Кузминишна, стоявшая у ворот, заворотила его к Ростовым. Раненый этот, по соображениям Мавры Кузминишны, был очень значительный человек. Его везли в коляске, совершенно закрытой фартуком и с спущенным верхом. На козлах вместе с извозчиком сидел старик, почтенный камердинер. Сзади в повозке ехали доктор и два солдата.
– Пожалуйте к нам, пожалуйте. Господа уезжают, весь дом пустой, – сказала старушка, обращаясь к старому слуге.
– Да что, – отвечал камердинер, вздыхая, – и довезти не чаем! У нас и свой дом в Москве, да далеко, да и не живет никто.
– К нам милости просим, у наших господ всего много, пожалуйте, – говорила Мавра Кузминишна. – А что, очень нездоровы? – прибавила она.
Камердинер махнул рукой.
– Не чаем довезти! У доктора спросить надо. – И камердинер сошел с козел и подошел к повозке.
– Хорошо, – сказал доктор.
Камердинер подошел опять к коляске, заглянул в нее, покачал головой, велел кучеру заворачивать на двор и остановился подле Мавры Кузминишны.
– Господи Иисусе Христе! – проговорила она.
Мавра Кузминишна предлагала внести раненого в дом.
– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.
Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.