Спасов, Радослав
Поделись знанием:
– Мавруша, скорее, голубушка!
– Дайте наперсток оттуда, барышня.
– Скоро ли, наконец? – сказал граф, входя из за двери. – Вот вам духи. Перонская уж заждалась.
– Готово, барышня, – говорила горничная, двумя пальцами поднимая подшитое дымковое платье и что то обдувая и потряхивая, высказывая этим жестом сознание воздушности и чистоты того, что она держала.
Наташа стала надевать платье.
– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.
Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Радослав Спасов | |
болг. Радослав Спасов | |
Дата рождения: | |
---|---|
Место рождения: |
Остров, Болгария |
Гражданство: | |
Профессия: | |
Карьера: |
Радосла́в Нико́лов Спа́сов (болг. Радослав Николов Спасов; род. 14 июня 1943, Остров, Болгария) — болгарский кинооператор, кинорежиссёр, сценарист и продюсер.
Содержание
Биография
Работал ассистентом оператора, пока в 1972 году не окончил заочно ВГИК. Один из ведущих операторов болгарского кинематографа. Сотрудничал с режиссёрами Георги Дюлгеровым, Эдуардом Захариевым, Иваном Андоновым, Георгием Стояновым, Кираном Коларовым, Рангелом Вылчановым, Людмилом Стайковым и другими. Член БКП с 1980 года.
Фильмография
Оператор
- 1971 — Экзамен / Изпит
- 1972 — Десять дней за свой счет / 10 дни неплатени
- 1973 — И грянул день / И дойде денят
- 1975 — Дачная зона / Вилна зона
- 1976 — Русалочий хоровод / Самодивско хоро
- 1977 — Молодецкие времена / Мъжки времена
- 1977 — Авантаж / Авантаж
- 1977 — Служебное положение – ординарец / Служебно положение ординарец
- 1977 — Пантелей / Пантелей
- 1978 — Подмена / Трампа
- 1996 — Лакированные ботинки неизвестного солдата / Лачените обувки на незнайния воин
- 1979 — Воздушный человек / Въздушният човек
- 1980 — Живу я жизнью не одной / Аз не живея един живот
- 1981 — Мера за меру / Мера според мера
- 1983 — Последние желания / Последни желания
- 1983 — Дело 205/1913 / Дело 205/1913 П. К. Яворов
- 1985 — Дело следователя / Забравете този случай
- 1985 — О Нешке Робевой и её девушках / За Нешка Робева и нейните момичета
- 1986 — О девушках и их Нешке Робевой / За момичетата и тяхната Нешка Робева
- 1986 — Куда вы едете? / За къде пътувате
- 1987 — Время выбора / Време на насилие
- 1988 — А теперь куда? / А сега накъде?
- 1990 — Лагерь / Лагерът
- 1991 — Резервация / Резерват
- 1997 — Чёрная ласточка / Черната лястовица
- 1999 — / Star! Star!
- 2005 — Леди Зи / Лейди Зи
- 2006 — Обезьяны зимой / Маймуни през зимата
- 2007 — А ныне куда? / А днес накъде?
- 2008 — / Deep Violet (к/м)
- 2009 — Козёл / Козелът
- 2009 — / Atletu
Режиссёр
- 1993 — / Сирна неделя
- 2005 — Украденные глаза / Откраднати очи
- 2016 — Поющие башмаки / Пеештите обувки
Сценарист
- 1987 — Время выбора / Време на насилие
- 1993 — / Сирна неделя
- 2005 — Украденные глаза / Откраднати очи
- 2016 — Поющие башмаки / Пеештите обувки
Продюсер
- 1995 — Англия, моя Англия / England, My England
Награды
- 2005 — номинация за лучший фильм - Золотой «Святой Георгий» XXVII Московского международного кинофестиваля («Украденные глаза»)
Напишите отзыв о статье "Спасов, Радослав"
Литература
- Кино: Энциклопедический словарь / Гл. ред. С. И. Юткевич Москва, Советская энциклопедия, 1987. — с. 405
Ссылки
- Радослав Спасов (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.kinopoisk.ru/name/297836/ Радослав Спасов на сайте КиноПоиск]
Это заготовка статьи о кинооператоре. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Спасов, Радослав
Дело стояло за Наташиной юбкой, которая была слишком длинна; ее подшивали две девушки, обкусывая торопливо нитки. Третья, с булавками в губах и зубах, бегала от графини к Соне; четвертая держала на высоко поднятой руке всё дымковое платье.– Мавруша, скорее, голубушка!
– Дайте наперсток оттуда, барышня.
– Скоро ли, наконец? – сказал граф, входя из за двери. – Вот вам духи. Перонская уж заждалась.
– Готово, барышня, – говорила горничная, двумя пальцами поднимая подшитое дымковое платье и что то обдувая и потряхивая, высказывая этим жестом сознание воздушности и чистоты того, что она держала.
Наташа стала надевать платье.
– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.
Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Категории:
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся 14 июня
- Родившиеся в 1943 году
- Кинооператоры по алфавиту
- Кинооператоры Болгарии
- Кинооператоры XX века
- Кинооператоры XXI века
- Кинорежиссёры по алфавиту
- Кинорежиссёры Болгарии
- Кинорежиссёры XX века
- Кинорежиссёры XXI века
- Сценаристы по алфавиту
- Сценаристы Болгарии
- Сценаристы XX века
- Сценаристы XXI века
- Продюсеры по алфавиту
- Продюсеры Болгарии
- Продюсеры XX века
- Выпускники ВГИКа