Спасский переулок (Санкт-Петербург)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Координаты: 59°55′41″ с. ш. 30°19′09″ в. д. / 59.92806° с. ш. 30.31917° в. д. / 59.92806; 30.31917 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=59.92806&mlon=30.31917&zoom=12 (O)] (Я)
Спасский переулок
Санкт-Петербург
Общая информация
Район города Адмиралтейский
Полицейская часть Спасская часть
Прежние названия Спасская улица,
1-й Спасский переулок,
Рогачёв переулок,
улица Рабочего Петра Алексеева,
улица Петра Алексеева
Протяжённость 270 м
Ближайшие станции метро Сенная площадь/
«Спасская»/
«Садовая»

вид с Набережной канала Грибоедова
[maps.google.ru/maps?f=q&source=s_q&hl=ru&geocode=&q=переулок+Антоненко&ie=UTF8&hq=&hnear=пер.+Антоненко,+город+Санкт-Петербург,+Адмиралтейский+Адм.+район&ll=59.931646,30.31158&spn=0.005698,0.013797&z=16&iwloc=A на карте Яндекс]
Спасский переулок на Викискладе

Спа́сский переулокпереулок в Адмиралтейском районе Санкт-Петербурга. Проходит от набережной канала Грибоедова до Сенной площади.





История названия

Первоначальное название Спасская улица известно с 1769 года, дано в связи с тем, что проезд вёл к церкви Спаса-на-Сенной. Параллельно существовали названия 1-й Спасский переулок, Спасский переулок, Рогачёв переулок (по фамилии домовладельца генерал-майора И. С. Рогачёва)[1].

6 октября 1923 года переименован в улицу Рабочего Петра Алексеева, в честь П. А. Алексеева, революционера-народовольца, участника рабочего движения в Петербурге в 1870-е годы. Параллельно появляется вариант улица Петра Алексеева. 13 января 1998 года возвращено историческое название Спасский переулок[1].

История

Улица возникла во второй половине XVIII века[1].

Достопримечательности

 Объект культурного наследия РФ [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7802530000 № 7802530000]№ 7802530000

Напишите отзыв о статье "Спасский переулок (Санкт-Петербург)"

Примечания

  1. 1 2 3 Топонимическая энциклопедия Санкт-Петербурга. — СПб.: Информационно-издательское агентство ЛИК, 2002. — С. 102—103

Литература

Отрывок, характеризующий Спасский переулок (Санкт-Петербург)

Убегая из Москвы, люди этого войска захватили с собой все, что было награблено. Наполеон тоже увозил с собой свой собственный tresor [сокровище]. Увидав обоз, загромождавший армию. Наполеон ужаснулся (как говорит Тьер). Но он, с своей опытностью войны, не велел сжечь всо лишние повозки, как он это сделал с повозками маршала, подходя к Москве, но он посмотрел на эти коляски и кареты, в которых ехали солдаты, и сказал, что это очень хорошо, что экипажи эти употребятся для провианта, больных и раненых.
Положение всего войска было подобно положению раненого животного, чувствующего свою погибель и не знающего, что оно делает. Изучать искусные маневры Наполеона и его войска и его цели со времени вступления в Москву и до уничтожения этого войска – все равно, что изучать значение предсмертных прыжков и судорог смертельно раненного животного. Очень часто раненое животное, заслышав шорох, бросается на выстрел на охотника, бежит вперед, назад и само ускоряет свой конец. То же самое делал Наполеон под давлением всего его войска. Шорох Тарутинского сражения спугнул зверя, и он бросился вперед на выстрел, добежал до охотника, вернулся назад, опять вперед, опять назад и, наконец, как всякий зверь, побежал назад, по самому невыгодному, опасному пути, но по знакомому, старому следу.
Наполеон, представляющийся нам руководителем всего этого движения (как диким представлялась фигура, вырезанная на носу корабля, силою, руководящею корабль), Наполеон во все это время своей деятельности был подобен ребенку, который, держась за тесемочки, привязанные внутри кареты, воображает, что он правит.


6 го октября, рано утром, Пьер вышел из балагана и, вернувшись назад, остановился у двери, играя с длинной, на коротких кривых ножках, лиловой собачонкой, вертевшейся около него. Собачонка эта жила у них в балагане, ночуя с Каратаевым, но иногда ходила куда то в город и опять возвращалась. Она, вероятно, никогда никому не принадлежала, и теперь она была ничья и не имела никакого названия. Французы звали ее Азор, солдат сказочник звал ее Фемгалкой, Каратаев и другие звали ее Серый, иногда Вислый. Непринадлежание ее никому и отсутствие имени и даже породы, даже определенного цвета, казалось, нисколько не затрудняло лиловую собачонку. Пушной хвост панашем твердо и кругло стоял кверху, кривые ноги служили ей так хорошо, что часто она, как бы пренебрегая употреблением всех четырех ног, поднимала грациозно одну заднюю и очень ловко и скоро бежала на трех лапах. Все для нее было предметом удовольствия. То, взвизгивая от радости, она валялась на спине, то грелась на солнце с задумчивым и значительным видом, то резвилась, играя с щепкой или соломинкой.