Спасское (усадьба)
- Об усадьбе Урусовых см. Спасское (Ярославский район)
Спасское — дворянская усадьба 1870-х годов, расположенная на берегу Москвы-реки вблизи города Воскресенска Московской области.
Усадьба основана в XVIII веке помещиками Толстыми. В первой половине и середине XIX века она принадлежала высокопоставленному чиновнику Николаю Михайловичу Смирнову (1807—1870) и его жене Александре Осиповне Смирновой-Россет. Летом 1851 года во флигеле усадьбы жил Николай Васильевич Гоголь, работая над вторым томом «Мёртвых душ». В 70-е годы XIX века флигель был надстроен вторым этажом.
В 1871 году владельцем усадьбы стал граф Владимир Орлов-Давыдов, который сразу же приступил к строительству главного дома. Проект двухэтажного деревянного усадебного дома был разработан Робертом Андреевичем Гёдике и внешне был похож на дворцы эпохи Возрождения. Строительные работы были завершены в 1872 году. На сегодняшний день от прежнего здания остались только деревянные оштукатуренные двухэтажные крылья. Центральный корпус, исключая подвалы, выгорел дотла при пожаре 1961 года и был заменен одноэтажным кирпичным строением, не выдерживающим общий архитектурный стиль.
Хозяйственный блок, отделенный от усадьбы парком, был возведен во второй половине XIX столетия. В глубине парка, окружающего усадьбу, находятся «змеиные» ворота, характерный элемент садово-паркового искусства эпохи романтизма, которые ведут на парадный двор. Однопролетные с караульным помещением в одном из устоев, они сложены из дикого необработанного камня и встроены в среднюю, наиболее высокую часть земляной насыпи. Над воротами раньше возвышалась беседка. «Змеиные» ворота — единственное парковое сооружение, которое дожило до наших дней.
Перед октябрьским переворотом усадьбами Спасское и Кривякино владела княгиня Александра Петровна Ливен (1861-1929), внучка Владимира Петровича. В 1908 году её имение посетили русский живописец Константин Алексеевич Коровин и актёр Василий Иванович Качалов.
В годы Великой Отечественной войны особняк усадьбы был отведен под детский приют для сирот. По окончании войны на территории дворянского гнезда был образован ДОЛ «Пламя». В 2000-е годы усадьба пустовала.
В сентябре 2014 года правительство Московской области сдало усадьбу Спасское в аренду с условием восстановления группе компаний ASG, которая «формирует системный инвестиционный проект сети усадеб в различных регионах России» (Тарасково, Пущино-на-Наре, Зенино)[1].
Напишите отзыв о статье "Спасское (усадьба)"
Примечания
- ↑ [vostv.ru/novosti/voskresenk/item/2007-arendovali-na-polveka-v-usadbu-spasskoe-investiruet-asg Арендовали на полвека! В усадьбу "Спасское" инвестирует ASG | Воскресенское телевидение]
Отрывок, характеризующий Спасское (усадьба)
– Я уверена, вот увидишь. – Предсказание Наташи сбывалось. Долохов, не любивший дамского общества, стал часто бывать в доме, и вопрос о том, для кого он ездит, скоро (хотя и никто не говорил про это) был решен так, что он ездит для Сони. И Соня, хотя никогда не посмела бы сказать этого, знала это и всякий раз, как кумач, краснела при появлении Долохова.Долохов часто обедал у Ростовых, никогда не пропускал спектакля, где они были, и бывал на балах adolescentes [подростков] у Иогеля, где всегда бывали Ростовы. Он оказывал преимущественное внимание Соне и смотрел на нее такими глазами, что не только она без краски не могла выдержать этого взгляда, но и старая графиня и Наташа краснели, заметив этот взгляд.
Видно было, что этот сильный, странный мужчина находился под неотразимым влиянием, производимым на него этой черненькой, грациозной, любящей другого девочкой.
Ростов замечал что то новое между Долоховым и Соней; но он не определял себе, какие это были новые отношения. «Они там все влюблены в кого то», думал он про Соню и Наташу. Но ему было не так, как прежде, ловко с Соней и Долоховым, и он реже стал бывать дома.
С осени 1806 года опять всё заговорило о войне с Наполеоном еще с большим жаром, чем в прошлом году. Назначен был не только набор рекрут, но и еще 9 ти ратников с тысячи. Повсюду проклинали анафемой Бонапартия, и в Москве только и толков было, что о предстоящей войне. Для семейства Ростовых весь интерес этих приготовлений к войне заключался только в том, что Николушка ни за что не соглашался оставаться в Москве и выжидал только конца отпуска Денисова с тем, чтобы с ним вместе ехать в полк после праздников. Предстоящий отъезд не только не мешал ему веселиться, но еще поощрял его к этому. Большую часть времени он проводил вне дома, на обедах, вечерах и балах.
ХI
На третий день Рождества, Николай обедал дома, что в последнее время редко случалось с ним. Это был официально прощальный обед, так как он с Денисовым уезжал в полк после Крещенья. Обедало человек двадцать, в том числе Долохов и Денисов.
Никогда в доме Ростовых любовный воздух, атмосфера влюбленности не давали себя чувствовать с такой силой, как в эти дни праздников. «Лови минуты счастия, заставляй себя любить, влюбляйся сам! Только это одно есть настоящее на свете – остальное всё вздор. И этим одним мы здесь только и заняты», – говорила эта атмосфера. Николай, как и всегда, замучив две пары лошадей и то не успев побывать во всех местах, где ему надо было быть и куда его звали, приехал домой перед самым обедом. Как только он вошел, он заметил и почувствовал напряженность любовной атмосферы в доме, но кроме того он заметил странное замешательство, царствующее между некоторыми из членов общества. Особенно взволнованы были Соня, Долохов, старая графиня и немного Наташа. Николай понял, что что то должно было случиться до обеда между Соней и Долоховым и с свойственною ему чуткостью сердца был очень нежен и осторожен, во время обеда, в обращении с ними обоими. В этот же вечер третьего дня праздников должен был быть один из тех балов у Иогеля (танцовального учителя), которые он давал по праздникам для всех своих учеников и учениц.
– Николенька, ты поедешь к Иогелю? Пожалуйста, поезжай, – сказала ему Наташа, – он тебя особенно просил, и Василий Дмитрич (это был Денисов) едет.
