Спендер, Стивен

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Стивен Спендер

Стивен Гарольд Спендер (англ. Stephen Spender; 28 февраля 1909, Кенсингтон, Лондон, Великобритания — 16 июля 1995, Уэстминстер, там же) — британский поэт, прозаик и эссеист.

Родился в семье журналиста Гарольда Спендера. Учился в Университетском колледже и в Оксфордском университете, но не получил диплома и оставил образование в 1929 году[1], переехав в Гамбург, затем жил в Берлине и Вене, вернувшись на родину в 1933 году. В 1929 году начал работу над своим первым романом, «Замок» (англ. The Temple), который оставался неопубликованным до 1988 года; герой романа, не лишённый автобиографических черт, путешествует по веймарской Германии, открывая собственную сексуальность (тема однополой любви также широко представлена в книге) и наблюдая за угрожающим поворотом страны в сторону нацизма. В 1933 году опубликовал сборник стихотворений, в котором впервые высказал свой протест против социальной несправедливости, впоследствии ставший главной темой его творчества. В 1936 году вступил в Коммунистическую партию Великобритании, был известен как социалист и антифашист. В 1937 году отправился в Испанию, где в то время шла гражданская война, и вступил в ряды одной из интербригад; попал в плен к франкистам и некоторое время провёл в заключении. В 1938 году выполнил несколько переводов немецких классиков. С началом Второй мировой войны отчасти разочаровался в идеях коммунизма; не был призван на военную службу по причине проблем со здоровьем. С 1939 по 1941 год был редактором журнала Horizon. С 1942 по 1944 год состоял в рядах добровольной пожарной бригады Киркланда (одного из районов Лондона), тушившей пожары после немецких бомбардировок.

После окончания войны был сначала членом Союзной контрольной комиссии, занятой восстановлением гражданской власти в Германии, затем читал лекции по литературе в университетах Великобритании и США. В 1965 году стал первым не-американцем, получившим должность консультанта по поэзии при Библиотеке Конгресса США. В 1970 году стал, несмотря на отсутствие диплома, профессором английского языка в Университетском колледже Лондона, в 1977 году стал почётным профессором. В 1983 году был посвящён в рыцари. В последние два года жизни Спендер подал два иска против писателя Дэвида Ливитта, которого обвинял в использовании материала своей автобиографической книги в его романе; дело было урегулировано в досудебном порядке: Ливитт удалил из своей книги ряд эпизодов.

Наиболее известные произведения:

  • «Poems» (1933),
  • «Vienna» (1934),
  • «Trial of a Judge» (1938),
  • «The Still Centre» (1939),
  • «Ruins and Visions» (1942),
  • «Poems of Dedication» (1947),
  • «The Edge of Being» (1949),
  • «Collected Poems» (1955),
  • «Selected Poems» (1965),
  • «The Generous Days» (1971),
  • «Dolphins» (1994).

Напишите отзыв о статье "Спендер, Стивен"



Примечания

  1. Sutherland, John, Stephen Spender: The Authorized Biography (2004); US edition: Stephen Spender: A Literary Life (2005)

Ссылки

  • [www.britannica.com/EBchecked/topic/559299/Sir-Stephen-Spender Статья в Encyclopedia Britannica.]

Отрывок, характеризующий Спендер, Стивен

Двенадцать человек стрелков с ружьями мерным, твердым шагом вышли из за рядов и остановились в восьми шагах от столба. Пьер отвернулся, чтобы не видать того, что будет. Вдруг послышался треск и грохот, показавшиеся Пьеру громче самых страшных ударов грома, и он оглянулся. Был дым, и французы с бледными лицами и дрожащими руками что то делали у ямы. Повели других двух. Так же, такими же глазами и эти двое смотрели на всех, тщетно, одними глазами, молча, прося защиты и, видимо, не понимая и не веря тому, что будет. Они не могли верить, потому что они одни знали, что такое была для них их жизнь, и потому не понимали и не верили, чтобы можно было отнять ее.
Пьер хотел не смотреть и опять отвернулся; но опять как будто ужасный взрыв поразил его слух, и вместе с этими звуками он увидал дым, чью то кровь и бледные испуганные лица французов, опять что то делавших у столба, дрожащими руками толкая друг друга. Пьер, тяжело дыша, оглядывался вокруг себя, как будто спрашивая: что это такое? Тот же вопрос был и во всех взглядах, которые встречались со взглядом Пьера.
На всех лицах русских, на лицах французских солдат, офицеров, всех без исключения, он читал такой же испуг, ужас и борьбу, какие были в его сердце. «Да кто жо это делает наконец? Они все страдают так же, как и я. Кто же? Кто же?» – на секунду блеснуло в душе Пьера.
– Tirailleurs du 86 me, en avant! [Стрелки 86 го, вперед!] – прокричал кто то. Повели пятого, стоявшего рядом с Пьером, – одного. Пьер не понял того, что он спасен, что он и все остальные были приведены сюда только для присутствия при казни. Он со все возраставшим ужасом, не ощущая ни радости, ни успокоения, смотрел на то, что делалось. Пятый был фабричный в халате. Только что до него дотронулись, как он в ужасе отпрыгнул и схватился за Пьера (Пьер вздрогнул и оторвался от него). Фабричный не мог идти. Его тащили под мышки, и он что то кричал. Когда его подвели к столбу, он вдруг замолк. Он как будто вдруг что то понял. То ли он понял, что напрасно кричать, или то, что невозможно, чтобы его убили люди, но он стал у столба, ожидая повязки вместе с другими и, как подстреленный зверь, оглядываясь вокруг себя блестящими глазами.
Пьер уже не мог взять на себя отвернуться и закрыть глаза. Любопытство и волнение его и всей толпы при этом пятом убийстве дошло до высшей степени. Так же как и другие, этот пятый казался спокоен: он запахивал халат и почесывал одной босой ногой о другую.
Когда ему стали завязывать глаза, он поправил сам узел на затылке, который резал ему; потом, когда прислонили его к окровавленному столбу, он завалился назад, и, так как ему в этом положении было неловко, он поправился и, ровно поставив ноги, покойно прислонился. Пьер не сводил с него глаз, не упуская ни малейшего движения.
Должно быть, послышалась команда, должно быть, после команды раздались выстрелы восьми ружей. Но Пьер, сколько он ни старался вспомнить потом, не слыхал ни малейшего звука от выстрелов. Он видел только, как почему то вдруг опустился на веревках фабричный, как показалась кровь в двух местах и как самые веревки, от тяжести повисшего тела, распустились и фабричный, неестественно опустив голову и подвернув ногу, сел. Пьер подбежал к столбу. Никто не удерживал его. Вокруг фабричного что то делали испуганные, бледные люди. У одного старого усатого француза тряслась нижняя челюсть, когда он отвязывал веревки. Тело спустилось. Солдаты неловко и торопливо потащили его за столб и стали сталкивать в яму.