Спинрад, Норман

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Норман Спинрад
Norman Spinrad
Имя при рождении:

Norman Richard Spinrad

Дата рождения:

15 сентября 1940(1940-09-15) (83 года)

Место рождения:

Нью-Йорк

Гражданство:

США

Годы творчества:

1996—

Язык произведений:

английский

Премии:

Аполло

Норман Ричард Спинрад (англ. Norman Spinrad; род. 15 сентября 1940) — американский писатель-фантаст. Лауреат премии «Юпитер», обладатель французского приза «Аполло».





Биография

Родился в Нью-Йорке. Учился в университете Bronx High School of Science (Нью-Йорк), в 1961 г. получил диплом бакалавра. Работал литературным агентом. С 1963 г. сам стал писать фантастику (первая публикация — рассказ «Последний цыган» в журнале «Analog», май 1963 г.). В своем творчестве постоянно обращается к темам секса, власти и денег; вводит в текст элементы социальной сатиры (романы «Соляриане», «Агент хаоса», «Люди в джунглях», «Железная мечта», «Звездные песни», «Маленькие герои», «Русская весна», сборники рассказов «Последнее „Ура“ Золотой орды», «Звездно-полосатое будущее»).

В 1966 году из Нью-Йорка переехал в Сан-Франциско, затем в Лос-Анджелес. Сейчас проживает в Париже. Дважды бывал в Москве: в 1989 году и в 1992 году.

С 1972 по 1974 год был вице-президентом, а с 1980 по 1982 год — президентом Ассоциации американских писателей-фантастов.

С 1990 по 2005 год был женат на писательнице Ли Вуд, развёлся.

Библиография

Романы

  • Соляриане (The Solarians) (1966)
  • Агент Хаоса (Agent of Chaos) (1967)
  • Люди в джунглях (The Men in the Jungle) (1967)
  • Жук Джек Бэррон (Bug Jack Barron) (1969)
  • Железная мечта (The Iron Dream) (1972) — Премия «Аполло» 1974 года
  • Проходя сквозь пламя (Passing through the Flame) (1975)
  • Верхом на фонаре (Riding the Torch) (1978)
  • Промежуточный мир (A World Between) (1979)
  • Песня со звёзд (Songs from the Stars) (1980)
  • Игра разума (The Mind Game) (1980)
  • Рассказ капитана Пустоты (The Void Captain’s Tale) (1983)
  • Дитя фортуны (Child of Fortune) (1985)
  • Маленькие герои (Little Heroes) (1987)
  • Дети Гамелина (Children of Hamelin) (1991)
  • Русская весна (Russian Spring) (1991)
  • Deus Ex (Deus X) (1993)
  • Фотографии в 11 (Pictures at 11) (1994)
  • Дневники моровых лет (Journals of the Plague Years) (1995)
  • Лето Гринхауса (Greenhouse Summer) (1999)
  • Он ходил среди нас (He walked among us) (2003)
  • Король-друид (The Druid King) (2003)
  • Мексика (Mexica) (2005)

Сборники

  • Последнее Ура Золотой Орды (The Last Hurrah of the Golden Horde) (1970)
  • Дороги домой нет (No Direction Home) (May 1975)
  • Будущее, усеянное звёздыми (The Star-Spangled Future) (1979)
  • Другие Америки (Other Americas) (1988)
  • Вампир-наркоман (Vampire Junkies) (1994)

Короткий рассказ «Вниз по кроличьей норе» (Down the Rabbit Hole) (1966) был опубликован в антологии The War Book (под редакцией Джеймса Саллиса, 1969).

Сценарии сериалов

Нон-фикшн

  • Science Fiction in the Real World. Carbondale, IL: Southern Illinois University Press, 1990.

Напишите отзыв о статье "Спинрад, Норман"

Ссылки

  • [www.fantlab.ru/autor800 Биография Нормана Спинрада]
  • [www.kulichki.com/inkwell/bio/spinrad.htm Биография писателя на Куличках]
  • [epizodsspace.testpilot.ru/bibl/fant/spinrad/vesna/pred.html Статья о написании Спинрадом «Русской весны»]
  • [ourworld.compuserve.com/homepages/normanspinrad/ Norman Spinrad’s homepage]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Спинрад, Норман

Наружи слышались где то вдалеке плач и крики, и сквозь щели балагана виднелся огонь; но в балагане было тихо и темно. Пьер долго не спал и с открытыми глазами лежал в темноте на своем месте, прислушиваясь к мерному храпенью Платона, лежавшего подле него, и чувствовал, что прежде разрушенный мир теперь с новой красотой, на каких то новых и незыблемых основах, воздвигался в его душе.


В балагане, в который поступил Пьер и в котором он пробыл четыре недели, было двадцать три человека пленных солдат, три офицера и два чиновника.
Все они потом как в тумане представлялись Пьеру, но Платон Каратаев остался навсегда в душе Пьера самым сильным и дорогим воспоминанием и олицетворением всего русского, доброго и круглого. Когда на другой день, на рассвете, Пьер увидал своего соседа, первое впечатление чего то круглого подтвердилось вполне: вся фигура Платона в его подпоясанной веревкою французской шинели, в фуражке и лаптях, была круглая, голова была совершенно круглая, спина, грудь, плечи, даже руки, которые он носил, как бы всегда собираясь обнять что то, были круглые; приятная улыбка и большие карие нежные глаза были круглые.
Платону Каратаеву должно было быть за пятьдесят лет, судя по его рассказам о походах, в которых он участвовал давнишним солдатом. Он сам не знал и никак не мог определить, сколько ему было лет; но зубы его, ярко белые и крепкие, которые все выкатывались своими двумя полукругами, когда он смеялся (что он часто делал), были все хороши и целы; ни одного седого волоса не было в его бороде и волосах, и все тело его имело вид гибкости и в особенности твердости и сносливости.
Лицо его, несмотря на мелкие круглые морщинки, имело выражение невинности и юности; голос у него был приятный и певучий. Но главная особенность его речи состояла в непосредственности и спорости. Он, видимо, никогда не думал о том, что он сказал и что он скажет; и от этого в быстроте и верности его интонаций была особенная неотразимая убедительность.
Физические силы его и поворотливость были таковы первое время плена, что, казалось, он не понимал, что такое усталость и болезнь. Каждый день утром а вечером он, ложась, говорил: «Положи, господи, камушком, подними калачиком»; поутру, вставая, всегда одинаково пожимая плечами, говорил: «Лег – свернулся, встал – встряхнулся». И действительно, стоило ему лечь, чтобы тотчас же заснуть камнем, и стоило встряхнуться, чтобы тотчас же, без секунды промедления, взяться за какое нибудь дело, как дети, вставши, берутся за игрушки. Он все умел делать, не очень хорошо, но и не дурно. Он пек, парил, шил, строгал, тачал сапоги. Он всегда был занят и только по ночам позволял себе разговоры, которые он любил, и песни. Он пел песни, не так, как поют песенники, знающие, что их слушают, но пел, как поют птицы, очевидно, потому, что звуки эти ему было так же необходимо издавать, как необходимо бывает потянуться или расходиться; и звуки эти всегда бывали тонкие, нежные, почти женские, заунывные, и лицо его при этом бывало очень серьезно.
Попав в плен и обросши бородою, он, видимо, отбросил от себя все напущенное на него, чуждое, солдатское и невольно возвратился к прежнему, крестьянскому, народному складу.
– Солдат в отпуску – рубаха из порток, – говаривал он. Он неохотно говорил про свое солдатское время, хотя не жаловался, и часто повторял, что он всю службу ни разу бит не был. Когда он рассказывал, то преимущественно рассказывал из своих старых и, видимо, дорогих ему воспоминаний «христианского», как он выговаривал, крестьянского быта. Поговорки, которые наполняли его речь, не были те, большей частью неприличные и бойкие поговорки, которые говорят солдаты, но это были те народные изречения, которые кажутся столь незначительными, взятые отдельно, и которые получают вдруг значение глубокой мудрости, когда они сказаны кстати.