Список Шиндлера

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Список Шиндлера (фильм)»)
Перейти к: навигация, поиск
Это статья о фильме. О соответствующих реальных событиях см. статью Оскар Шиндлер.
Список Шиндлера
Schindler's List
Жанр

историческая драма

Режиссёр

Стивен Спилберг

Продюсер

Стивен Спилберг
Джералд Молен
Бранко Лустиг

Автор
сценария

Томас Кенилли (роман)
Стивен Заиллян

В главных
ролях

Лиам Нисон
Бен Кингсли
Рэйф Файнс

Оператор

Януш Камински

Композитор

Джон Уильямс

Кинокомпания

Universal Pictures,
Amblin Entertainment

Длительность

197 мин.[1]

Бюджет

22 млн $

Сборы

321.2 млн $

Страна

США США

Год

1993

IMDb

ID 0108052

К:Фильмы 1993 года

«Список Шиндлера» (англ. Schindler's List) — историческая драма режиссёра Стивена Спилберга 1993 года о немецком бизнесмене и члене НСДАП Оскаре Шиндлере, спасшем более тысячи польских евреев от гибели во время Холокоста. Основан на романе Томаса Кенилли «Ковчег Шиндлера».

Слоганом фильма была выбрана цитата из Талмуда: «Тот, кто спасает одну жизнь, спасает целый мир».





Сюжет

Польша, 1939 год. По приказу нацистского командования все польские евреи должны собраться в крупных польских городах для регистрации. Через некоторое время все евреи должны переселиться в гетто.

Немецкий бизнесмен Оскар Шиндлер прибывает в Краков, чтобы организовать фабрику по производству эмалированных изделий. В этом ему помогает его умение заводить знакомства с нужными людьми. Оскар быстро сходится с высшими чинами немецкой армии и членами СС, которых Шиндлер на всю катушку развлекает в ресторанах роскошными ужинами в обществе певиц и танцовщиц. И вот в кармане у предприимчивого Оскара уже есть все разрешения. Дело осталось за малым — раздобыть денег, набрать штат рабочих и организовать процесс производства.

Пользуясь бедственным положением согнанных в гетто евреев, Шиндлер делает еврейским богачам предложение, от которого они не в силах отказаться — они дают ему деньги (которые сами не могут пустить в оборот из-за наложенного немцами запрета), а взамен получают товары, которые можно обменивать на другие товары. Управление предприятием Шиндлер поручает Ицхаку Штерну, местному члену еврейского совета. Штерн не в восторге от работы у Шиндлера, но другого способа вырваться из гетто и как-то помочь своим согражданам у него нет.

Многие евреи охотно идут работать к Шиндлеру, так как это даёт им возможность на некоторое время покидать гетто. Для того, чтобы евреев принимали на работу, Штерн помогает им в подделке документов, подтверждающих их технические навыки.

Под умелым руководством Шиндлера, поддерживаемого своими друзьями из высшего руководства армии, и Штерна, непосредственно организующего производство, предприятие по производству эмалированных изделий быстро набирает обороты. Оскар Шиндлер купается в деньгах. Он делится со своей женой Эмилией, приехавшей к нему погостить, своей теорией: именно война есть движущий элемент любого бизнеса, надёжно гарантирующий его процветание.

В Краков прибывает офицер СС Амон Гёт. Он заключает евреев из гетто Кракова в концентрационный лагерь Плашов. Именно ликвидация гетто послужила отправной точкой к эволюции Шиндлера от авантюриста к гуманисту. Шиндлер поддерживает дружеские отношения с Гётом и с другими офицерами СС, чтобы заручиться их поддержкой.

Гёт получает приказ закрыть концлагерь Плашов, а находящихся в нём евреев отправить на уничтожение в Аушвиц (Освенцим). Шиндлеру удаётся с помощью взятки убедить Гёта оставить в живых «его» рабочих, которых он будет использовать на новой фабрике в своём родном городе Цвиттау-Бриннлитц, в Чехии. Шиндлер и Штерн составляют список рабочих, которые должны избежать попадания в Аушвиц. Этот список «квалифицированных» рабочих, попадание в который спасало жизнь узникам Плашова, и вынесен в название фильма.

Основная часть рабочих фабрики Шиндлера успешно добирается до Цвиттау-Бриннлитца, однако поезд с женщинами и некоторыми детьми по ошибке отправляют в Освенцим. Шиндлеру с помощью подкупа высокопоставленного чиновника удаётся спасти их.

Все заработанные деньги Шиндлер тратит на подкуп нацистских офицеров, охраняющих его фабрику. Деньги кончаются в тот момент, когда война заканчивается капитуляцией Германии.

Амона Гёта вешают по приговору польского суда после войны.

Шиндлер, как «нацист и рабовладелец», должен бежать перед наступающей Красной Армией. На прощание рабочие его фабрики дают ему письмо, объясняющее действия Шиндлера, и дарят ему золотое кольцо (отлитое из зубов одного из заключённых) с надписью из Талмуда «кто спасает одну жизнь, спасает целый мир».

Прибывший утром советский офицер объявляет евреям, что они свободны. Евреи отправляются в ближайший город в поисках еды. Изображение сменяется на современные кадры спасенных Шиндлером евреев.

Процессия из евреев, спасённых Шиндлером, их потомков, актёров, участвовавших в фильме, проходит возле могилы Шиндлера в Израиле. В знак уважения каждый кладёт камень на могильную плиту. В последней сцене фильма на могилу Шиндлера кладёт цветы человек, лица которого не видно. Это исполнитель роли самого Шиндлера Лиам Нисон.

Создание фильма

Один из спасённых Шиндлером евреев, Полдек Пфефферберг, считал задачей своей жизни рассказать миру о своем спасителе. Первая попытка создать биографический фильм, предпринятая в 1963 году, не удалась. Автором сценария несостоявшегося фильма о Шиндлере был американский сценарист Ховард Кох, один из авторов сценария «Касабланки».

В 1982 году, после встречи с Пфеффербергом, Томас Кенилли выпускает книгу «Ковчег Шиндлера». Президент американской корпорации MCA (в которую входит студия Universal) Сид Шейнберг отправил рецензию книги Стивену Спилбергу. Спилберг заинтересовался романом и студия Universal приобрела права на экранизацию. Однако в 1983 году на вопрос Пфефферберга, когда начнутся съемки, Спилберг ответил «через 10 лет».

В течение следующих 10 лет проект «висел над душой» Спилберга, который не был уверен, готов ли он снять фильм о Холокосте. Спилберг пытался передать проект Сидни Поллаку. В 1980-х годах Мартин Скорсезе отказался от постановки, поскольку считал, что только режиссёр-еврей может должным образом снять этот фильм. В итоге он поменялся со Спилбергом проектами, взявшись за «Мыс страха». Спилберг предлагал постановку и Роману Полански, но тот отказался по личным причинам. Дело в том, что, когда ему было 8 лет, он жил в краковском гетто и сбежал оттуда в день его ликвидации. Позднее мать Полански умерла в одном из концлагерей.

После того как в 1991 году были завершены съемки фильма «Крюк», Спилберг вновь вернулся к «Списку Шиндлера». Единственное условие, которое поставил перед Спилбергом глава MCA Сид Шейнберг — снять сначала «Парк Юрского Периода». По словам самого Спилберга, тот понимал, что снять «Парк» после фильма о Шиндлере он бы не смог.

Именитый постановщик и кинодраматург Билли Уайлдер участвовал в создании первого варианта сценария, а на самой ранней стадии разработки проекта был даже привлечён к нему в качестве постановщика. Именно Уайлдер потом уговорил Спилберга стать режиссёром этой картины.

Сцена ликвидации краковского гетто занимала в сценарии всего одну страницу. Спилберг расширил её до 20 страниц и 20 минут экранного времени. А создавал он её на основе свидетельств очевидцев тех событий. Поскольку Спилбергу не удалось получить разрешение на съёмки в Освенциме, ему пришлось выстроить неподалёку декорацию, досконально имитировавшую этот концлагерь.

На съёмках нельзя было использовать ничего зелёного, поскольку этот цвет плохо смотрится на чёрно-белой плёнке. Почти 40 % фильма было снято ручной кинокамерой.

Чтобы одеть 20 тысяч статистов, художник по костюмам разместил в Польше объявления о том, что студия хочет приобрести одежду военного времени. А поскольку в начале 1990-х экономическая ситуация в Польше была довольно сложной, местные жители с готовностью продавали сохранившуюся у них одежду 30-х и 40-х годов.

Составитель списка Шиндлера, Мечислав Пемпер (скончался в 2011 году), работал консультантом на съёмках, а в самой картине является частью образа Ицхака Штерна, управляющего Шиндлера. Сам список Шиндлера, принадлежавший семье Ицхака Штерна, был выставлен 19 июля 2013 года на аукцион Ebay[2].

Спилберг собирался взять в картину Клэр Дэйнс, но та отказалась, иначе ей пришлось бы на время забросить учёбу. От участия в картине отказалась и Жюльет Бинош. Роль Оскара Шиндлера предлагалась Харрисону Форду и Бруно Ганцу.

На роль Амона Гёта рассматривалась кандидатура Тима Рота, но в кастинге победил Рэйф Файнс: когда бывшую узницу Освенцима Милу Пфефферберг представили ему, она не могла скрыть дрожи от волнения — настолько он был похож на реального Амона Гёта. Специально для своей роли Файнс прибавил в весе 13 кг. Для этого он пил много пива «Guinness». По словам режиссёра, он пригласил этого актёра из-за его «дьявольской сексуальности». В отличие от сюжета фильма, его персонаж Амон Гёт был повешен только с третьей попытки[3].

Съёмки завершились на 4 дня раньше намеченного срока. Всего они продолжались 72 дня.

В начале эпилога исполняется песня «Золотой Иерусалим» (ивр. ‏ירושלים של זהב‏‎), написанная лишь в 1967 году и содержательно не связанная с Холокостом, в связи с чем в израильском прокате фильма она была заменена на другую песню («Эли, Эли»).

С этого фильма начинается сотрудничество Спилберга и оператора Януша Каминского. Все последующие фильмы Спилберга снимал только он.

Спилберг отказался от гонорара за фильм. По его словам, это были бы «кровавые деньги». Вместо этого, на деньги, заработанные фильмом, он основал «Фонд Шоа» («Шоа» на иврите означает «Катастрофа»). Деятельность фонда Шоа состоит в сохранении письменных свидетельств, документов, интервью с жертвами геноцида, в том числе Холокоста.

«Список Шиндлера» — самый дорогой чёрно-белый фильм на 2009 год: бюджет составил 25 миллионов долларов. Прежний рекорд принадлежал другой военной драме — «Самый длинный день» 1962 года с бюджетом в 10 миллионов. «Список Шиндлера» — самый коммерчески успешный чёрно-белый фильм на 2007 год. Мировые сборы составили 321 миллион долларов, в том числе 96 миллионов — в американском прокате.

Главную музыкальную тему на скрипке исполнил Ицхак Перлман.

В ролях

Актёр Роль
Лиам Нисон Оскар Шиндлер Оскар Шиндлер
Бен Кингсли Ицхак Штерн Ицхак Штерн
Рэйф Файнс Амон Гёт Амон Гёт
Кэролайн Гудолл Эмили Шиндлер Эмили Шиндлер
Джонатан Сегал Полдек Пфефферберг Полдек Пфефферберг
Эмбет Дэвидц Хелен Хирш Хелен Хирш
Марк Иванир Марсель Голдберг Марсель Голдберг
Эзра Даган Менеша Левартов рабби Менеша Левартов
Анджей Северин Юлиан Шернер Юлиан Шернер
Этель Жич женщина из гетто
Павел Делонг Долек Хоровиц Долек Хоровиц
Беатриче Макола Ингрид Ингрид

Русский дубляж

Русский дубляж фильма был поручен советскому и российскому режиссёру дубляжа Ярославе Турылёвой.

Масштаб работ по дубляжу был большим: необходимо было озвучить 159 персонажей картины. Эта работа заняла четыре месяца, непосредственная работа с актёрами продолжалась два с половиной месяца без выходных по двенадцать часов в день[4].

Остальные полтора месяца были потрачены на стыкование актёрского состава и текста перевода с супервайзерами и сведение звука.

Дополнительной трудностью стало преодоление проблемы совместимости современной американской звукозаписывающей аппаратуры системы Dolby с той тридцатипятимиллиметровой плёнкой, которая являлась носителем советской студии[4].

После окончания работы дубляж был отправлен в США, где его отсматривали представители Universal Pictures, в том числе и сам режиссёр. В ответ Стивен Спилберг прислал письмо, в котором благодарил команду озвучивания за высококачественный дубляж и указывал на взаимосвязь событий в фильме с историей советского народа[4].

Роли дублировали

Режиссёр дубляжа Ярослава Турылёва.

Награды и номинации

В списке 100 лучших американских фильмов по версии Американского института киноискусства фильм занял восьмую позицию. Кроме этого, Оскар Шиндлер в исполнении Лиама Нисона в списке 100 величайших киногероев занял 13-е место. Амон Гёт в исполнении Рэйфа Файнса стал 15-м в списке 100 величайших кинозлодеев.

Фильм получил [www.imdb.com/title/tt0108052/awards множество наград и номинаций], среди которых:

Награды

Номинации

Искажения реальной истории

Образ Шиндлера, представленный в фильме Спилберга, равно как и описание множества исторических фактов в этих произведениях не соответствуют реальности. Так, в частности, Ицхак Штерн ни одного дня не работал на фабрике Шиндлера в Кракове и не имел отношения к составлению списков спасаемых евреев[5].

См. также

Напишите отзыв о статье "Список Шиндлера"

Примечания

  1. ↑ Freer, 2001, p. 220.
  2. ↑ [lenta.ru/news/2013/07/19/list/ Lenta.ru: Мир: Общество: «Список Шиндлера» выставлен на продажу на eBay]
  3. ↑ Isabelle Clarke and Danielle Costelle, La Traque des Nazis 1945—2005, soixante ans de traque (film documentary)  (фр.)
  4. ↑ 1 2 3 [www.prodisney.ru/index.php?page=interview07.php Интервью с Ярославой Турылёвой] // Сайт о про-диснеевской анимации www.prodisney.ru : Интернет-сайт. — 2010.
  5. ↑ [www.jewish.ru/theme/media/2004/11/news994211775.php Шиндлер был не таким, как показано в фильме]. jewish.ru (25.11.2004). Проверено 24 февраля 2016.

Ссылки

В Викицитатнике есть страница по теме
Список Шиндлера
  • [shindlerlist.ru/ Русский сайт фильма]
  • [www.schindlerslist.com/ Официальный сайт фильма]
  • [www1.yadvashem.org/yv/en/righteous/stories/pdf/shindlers_list.pdf Настоящий список Шиндлера из музея Яд ва-Шем в Израиле (3,5 МБ)]
  • «Список Шиндлера» (англ.) на сайте Internet Movie Database  (Проверено 25 апреля 2012)
  • [www.rottentomatoes.com/m/schindlers_list/ «Список Шиндлера»] (англ.) на сайте Rotten Tomatoes  (Проверено 25 апреля 2012)
  • [www.allmovie.com/movie/v119912 Список Шиндлера] (англ.) на сайте allmovie  (Проверено 25 апреля 2012)
  • [youtube.com/watch?v=1HKTYYX50hQ "Список Шиндлера" становится лучшим фильмом 1994 года по версии Американской академии киноискусства] на YouTube

Отрывок, характеризующий Список Шиндлера


Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.


Со дня приезда своей жены в Москву Пьер сбирался уехать куда нибудь, только чтобы не быть с ней. Вскоре после приезда Ростовых в Москву, впечатление, которое производила на него Наташа, заставило его поторопиться исполнить свое намерение. Он поехал в Тверь ко вдове Иосифа Алексеевича, которая обещала давно передать ему бумаги покойного.
Когда Пьер вернулся в Москву, ему подали письмо от Марьи Дмитриевны, которая звала его к себе по весьма важному делу, касающемуся Андрея Болконского и его невесты. Пьер избегал Наташи. Ему казалось, что он имел к ней чувство более сильное, чем то, которое должен был иметь женатый человек к невесте своего друга. И какая то судьба постоянно сводила его с нею.
«Что такое случилось? И какое им до меня дело? думал он, одеваясь, чтобы ехать к Марье Дмитриевне. Поскорее бы приехал князь Андрей и женился бы на ней!» думал Пьер дорогой к Ахросимовой.
На Тверском бульваре кто то окликнул его.
– Пьер! Давно приехал? – прокричал ему знакомый голос. Пьер поднял голову. В парных санях, на двух серых рысаках, закидывающих снегом головашки саней, промелькнул Анатоль с своим всегдашним товарищем Макариным. Анатоль сидел прямо, в классической позе военных щеголей, закутав низ лица бобровым воротником и немного пригнув голову. Лицо его было румяно и свежо, шляпа с белым плюмажем была надета на бок, открывая завитые, напомаженные и осыпанные мелким снегом волосы.
«И право, вот настоящий мудрец! подумал Пьер, ничего не видит дальше настоящей минуты удовольствия, ничто не тревожит его, и оттого всегда весел, доволен и спокоен. Что бы я дал, чтобы быть таким как он!» с завистью подумал Пьер.
В передней Ахросимовой лакей, снимая с Пьера его шубу, сказал, что Марья Дмитриевна просят к себе в спальню.
Отворив дверь в залу, Пьер увидал Наташу, сидевшую у окна с худым, бледным и злым лицом. Она оглянулась на него, нахмурилась и с выражением холодного достоинства вышла из комнаты.
– Что случилось? – спросил Пьер, входя к Марье Дмитриевне.
– Хорошие дела, – отвечала Марья Дмитриевна: – пятьдесят восемь лет прожила на свете, такого сраму не видала. – И взяв с Пьера честное слово молчать обо всем, что он узнает, Марья Дмитриевна сообщила ему, что Наташа отказала своему жениху без ведома родителей, что причиной этого отказа был Анатоль Курагин, с которым сводила ее жена Пьера, и с которым она хотела бежать в отсутствие своего отца, с тем, чтобы тайно обвенчаться.
Пьер приподняв плечи и разинув рот слушал то, что говорила ему Марья Дмитриевна, не веря своим ушам. Невесте князя Андрея, так сильно любимой, этой прежде милой Наташе Ростовой, променять Болконского на дурака Анатоля, уже женатого (Пьер знал тайну его женитьбы), и так влюбиться в него, чтобы согласиться бежать с ним! – Этого Пьер не мог понять и не мог себе представить.
Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его душе с новым представлением о ее низости, глупости и жестокости. Он вспомнил о своей жене. «Все они одни и те же», сказал он сам себе, думая, что не ему одному достался печальный удел быть связанным с гадкой женщиной. Но ему всё таки до слез жалко было князя Андрея, жалко было его гордости. И чем больше он жалел своего друга, тем с большим презрением и даже отвращением думал об этой Наташе, с таким выражением холодного достоинства сейчас прошедшей мимо него по зале. Он не знал, что душа Наташи была преисполнена отчаяния, стыда, унижения, и что она не виновата была в том, что лицо ее нечаянно выражало спокойное достоинство и строгость.
– Да как обвенчаться! – проговорил Пьер на слова Марьи Дмитриевны. – Он не мог обвенчаться: он женат.
– Час от часу не легче, – проговорила Марья Дмитриевна. – Хорош мальчик! То то мерзавец! А она ждет, второй день ждет. По крайней мере ждать перестанет, надо сказать ей.
Узнав от Пьера подробности женитьбы Анатоля, излив свой гнев на него ругательными словами, Марья Дмитриевна сообщила ему то, для чего она вызвала его. Марья Дмитриевна боялась, чтобы граф или Болконский, который мог всякую минуту приехать, узнав дело, которое она намерена была скрыть от них, не вызвали на дуэль Курагина, и потому просила его приказать от ее имени его шурину уехать из Москвы и не сметь показываться ей на глаза. Пьер обещал ей исполнить ее желание, только теперь поняв опасность, которая угрожала и старому графу, и Николаю, и князю Андрею. Кратко и точно изложив ему свои требования, она выпустила его в гостиную. – Смотри же, граф ничего не знает. Ты делай, как будто ничего не знаешь, – сказала она ему. – А я пойду сказать ей, что ждать нечего! Да оставайся обедать, коли хочешь, – крикнула Марья Дмитриевна Пьеру.
Пьер встретил старого графа. Он был смущен и расстроен. В это утро Наташа сказала ему, что она отказала Болконскому.
– Беда, беда, mon cher, – говорил он Пьеру, – беда с этими девками без матери; уж я так тужу, что приехал. Я с вами откровенен буду. Слышали, отказала жениху, ни у кого не спросивши ничего. Оно, положим, я никогда этому браку очень не радовался. Положим, он хороший человек, но что ж, против воли отца счастья бы не было, и Наташа без женихов не останется. Да всё таки долго уже так продолжалось, да и как же это без отца, без матери, такой шаг! А теперь больна, и Бог знает, что! Плохо, граф, плохо с дочерьми без матери… – Пьер видел, что граф был очень расстроен, старался перевести разговор на другой предмет, но граф опять возвращался к своему горю.
Соня с встревоженным лицом вошла в гостиную.
– Наташа не совсем здорова; она в своей комнате и желала бы вас видеть. Марья Дмитриевна у нее и просит вас тоже.
– Да ведь вы очень дружны с Болконским, верно что нибудь передать хочет, – сказал граф. – Ах, Боже мой, Боже мой! Как всё хорошо было! – И взявшись за редкие виски седых волос, граф вышел из комнаты.
Марья Дмитриевна объявила Наташе о том, что Анатоль был женат. Наташа не хотела верить ей и требовала подтверждения этого от самого Пьера. Соня сообщила это Пьеру в то время, как она через коридор провожала его в комнату Наташи.
Наташа, бледная, строгая сидела подле Марьи Дмитриевны и от самой двери встретила Пьера лихорадочно блестящим, вопросительным взглядом. Она не улыбнулась, не кивнула ему головой, она только упорно смотрела на него, и взгляд ее спрашивал его только про то: друг ли он или такой же враг, как и все другие, по отношению к Анатолю. Сам по себе Пьер очевидно не существовал для нее.
– Он всё знает, – сказала Марья Дмитриевна, указывая на Пьера и обращаясь к Наташе. – Он пускай тебе скажет, правду ли я говорила.
Наташа, как подстреленный, загнанный зверь смотрит на приближающихся собак и охотников, смотрела то на того, то на другого.
– Наталья Ильинична, – начал Пьер, опустив глаза и испытывая чувство жалости к ней и отвращения к той операции, которую он должен был делать, – правда это или не правда, это для вас должно быть всё равно, потому что…
– Так это не правда, что он женат!
– Нет, это правда.
– Он женат был и давно? – спросила она, – честное слово?
Пьер дал ей честное слово.
– Он здесь еще? – спросила она быстро.
– Да, я его сейчас видел.
Она очевидно была не в силах говорить и делала руками знаки, чтобы оставили ее.


Пьер не остался обедать, а тотчас же вышел из комнаты и уехал. Он поехал отыскивать по городу Анатоля Курагина, при мысли о котором теперь вся кровь у него приливала к сердцу и он испытывал затруднение переводить дыхание. На горах, у цыган, у Comoneno – его не было. Пьер поехал в клуб.
В клубе всё шло своим обыкновенным порядком: гости, съехавшиеся обедать, сидели группами и здоровались с Пьером и говорили о городских новостях. Лакей, поздоровавшись с ним, доложил ему, зная его знакомство и привычки, что место ему оставлено в маленькой столовой, что князь Михаил Захарыч в библиотеке, а Павел Тимофеич не приезжали еще. Один из знакомых Пьера между разговором о погоде спросил у него, слышал ли он о похищении Курагиным Ростовой, про которое говорят в городе, правда ли это? Пьер, засмеявшись, сказал, что это вздор, потому что он сейчас только от Ростовых. Он спрашивал у всех про Анатоля; ему сказал один, что не приезжал еще, другой, что он будет обедать нынче. Пьеру странно было смотреть на эту спокойную, равнодушную толпу людей, не знавшую того, что делалось у него в душе. Он прошелся по зале, дождался пока все съехались, и не дождавшись Анатоля, не стал обедать и поехал домой.
Анатоль, которого он искал, в этот день обедал у Долохова и совещался с ним о том, как поправить испорченное дело. Ему казалось необходимо увидаться с Ростовой. Вечером он поехал к сестре, чтобы переговорить с ней о средствах устроить это свидание. Когда Пьер, тщетно объездив всю Москву, вернулся домой, камердинер доложил ему, что князь Анатоль Васильич у графини. Гостиная графини была полна гостей.
Пьер не здороваясь с женою, которую он не видал после приезда (она больше чем когда нибудь ненавистна была ему в эту минуту), вошел в гостиную и увидав Анатоля подошел к нему.
– Ah, Pierre, – сказала графиня, подходя к мужу. – Ты не знаешь в каком положении наш Анатоль… – Она остановилась, увидав в опущенной низко голове мужа, в его блестящих глазах, в его решительной походке то страшное выражение бешенства и силы, которое она знала и испытала на себе после дуэли с Долоховым.
– Где вы – там разврат, зло, – сказал Пьер жене. – Анатоль, пойдемте, мне надо поговорить с вами, – сказал он по французски.
Анатоль оглянулся на сестру и покорно встал, готовый следовать за Пьером.
Пьер, взяв его за руку, дернул к себе и пошел из комнаты.
– Si vous vous permettez dans mon salon, [Если вы позволите себе в моей гостиной,] – шопотом проговорила Элен; но Пьер, не отвечая ей вышел из комнаты.
Анатоль шел за ним обычной, молодцоватой походкой. Но на лице его было заметно беспокойство.
Войдя в свой кабинет, Пьер затворил дверь и обратился к Анатолю, не глядя на него.
– Вы обещали графине Ростовой жениться на ней и хотели увезти ее?
– Мой милый, – отвечал Анатоль по французски (как и шел весь разговор), я не считаю себя обязанным отвечать на допросы, делаемые в таком тоне.
Лицо Пьера, и прежде бледное, исказилось бешенством. Он схватил своей большой рукой Анатоля за воротник мундира и стал трясти из стороны в сторону до тех пор, пока лицо Анатоля не приняло достаточное выражение испуга.
– Когда я говорю, что мне надо говорить с вами… – повторял Пьер.
– Ну что, это глупо. А? – сказал Анатоль, ощупывая оторванную с сукном пуговицу воротника.
– Вы негодяй и мерзавец, и не знаю, что меня воздерживает от удовольствия разможжить вам голову вот этим, – говорил Пьер, – выражаясь так искусственно потому, что он говорил по французски. Он взял в руку тяжелое пресспапье и угрожающе поднял и тотчас же торопливо положил его на место.
– Обещали вы ей жениться?
– Я, я, я не думал; впрочем я никогда не обещался, потому что…
Пьер перебил его. – Есть у вас письма ее? Есть у вас письма? – повторял Пьер, подвигаясь к Анатолю.
Анатоль взглянул на него и тотчас же, засунув руку в карман, достал бумажник.
Пьер взял подаваемое ему письмо и оттолкнув стоявший на дороге стол повалился на диван.
– Je ne serai pas violent, ne craignez rien, [Не бойтесь, я насилия не употреблю,] – сказал Пьер, отвечая на испуганный жест Анатоля. – Письма – раз, – сказал Пьер, как будто повторяя урок для самого себя. – Второе, – после минутного молчания продолжал он, опять вставая и начиная ходить, – вы завтра должны уехать из Москвы.
– Но как же я могу…
– Третье, – не слушая его, продолжал Пьер, – вы никогда ни слова не должны говорить о том, что было между вами и графиней. Этого, я знаю, я не могу запретить вам, но ежели в вас есть искра совести… – Пьер несколько раз молча прошел по комнате. Анатоль сидел у стола и нахмурившись кусал себе губы.
– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!…


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Список_Шиндлера&oldid=81456817»