Список адмиралов, вице-адмиралов, контр-адмиралов, ВМФ СССР (1946—1960)
Поделись знанием:
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»
Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
– А, Яков Алпатыч, ты зачем?
– По приказанию его сиятельства, к господину губернатору, – отвечал Алпатыч, гордо поднимая голову и закладывая руку за пазуху, что он делал всегда, когда упоминал о князе… – Изволили приказать осведомиться о положении дел, – сказал он.
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.
От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
Список
| Список высшего командного состава корабельной службы ВМФ СССР содержит фамилии адмиралов, вице-адмиралов, контр-адмиралов,[1][2] получивших первичное звание[3] контр-адмирал в период с 1946 по 1960 год. | |||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
|
|
|
|
|
| |
| Ф. И. О. | Годы жизни |
Контр- адмирал |
Вице- адмирал |
Адмирал | Адмирал флота |
Адмирал флота |
Адмирал флота Сов. Союза |
| Абашвили, Георгий Семёнович | 1910—1982 | 27.01.1951 | 08.08.1955 | — | — | — | — |
| Августинович, Михаил Петрович | 1912—1984 | 11.05.1949 | 09.05.1961 | — | — | — | — |
| Авдиенко, Афанасий Григорьевич | 1910—1995 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Аверчук, Степан Иванович | 1915—1981 | 19.11.1956 | 07.05.1960 | — | — | — | — |
| Аистов, Анатолий Георгиевич | 1917—1996 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Акимов, Фёдор Яковлевич | 1909—1966 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Алексеев, Александр Степанович | 1913—1993 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Алексеев, Владимир Николаевич | 1912—1999 | 27.01.1951 | 27.04.1962 | 06.11.1970 | — | — | — |
| Алексеев, Евгений Николаевич | 1911—1965 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Амелько, Николай Николаевич | 1914—2007 | 31.05.1954 | 09.05.1961 | 13.04.1964 | — | — | — |
| Андреев, Василий Иванович | 1912—1994 | 31.05.1954 | — | — | — | — | — |
| Андреев, Василий Фёдорович | 1907—1996 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Антипов, Александр Сергеевич | 1901—1980 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Антонов, Михаил Иванович | 1907—1970 | 03.08.1953 | — | — | — | — | — |
| Арванов, Зармаир Мамиконович | 1915—1997 | 07.05.1960 | — | — | — | — | — |
| Аржавкин, Александр Фёдорович | 1909—1965 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Артёменко, Прохор Герасимович | 1899—1988 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Бакаев, Михаил Иванович | 1902—1962 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Бакарджиев, Вячеслав Георгиевич | 1911—1990 | 08.08.1955 | — | — | — | — | — |
| Балакирев, Константин Михайлович | 1911—1980 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Балев, Борис Михайлович | 1902—1973 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Балякин, Леонид Николаевич | 1915—1981 | 07.05.1960 | — | — | — | — | — |
| Баринов, Алексей Дмитриевич | 1905—1959 | 31.05.1954 | — | — | — | — | — |
| Батырев, Алексей Александрович | 1910—1987 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Бачков, Николай Мефодиевич | 1911—1996 | 06.04.1957 | — | — | — | — | — |
| Безпальчев, Константин Александрович | 1896—1973 | 03.08.1953 | — | — | — | — | — |
| Бекренев, Леонид Константинович | 1907—1997 | 27.01.1951 | 25.05.1959 | 25.10.1967 | — | — | — |
| Бельский, Александр Сергеевич | 1901—1980 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Бельский, Пётр Иванович | 1899—1977 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Беляев, Борис Павлович | 1911—1957 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Беляев, Илья Иосифович | 1908—1982 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Беляков, Владимир Павлович | 1915—1997 | 27.08.1957 | — | — | — | — | — |
| Бережной, Сергей Денисович | 1908—1978 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Береснев, Иван Петрович | 1907—1989 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Блинков, Иван Григорьевич | 1903—1984 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Бобков, Борис Назарович | 1911—1989 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Богданович, Абрам Михайлович | 1907—1971 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Богословский, Александр Тимофеевич | 1908—1971 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Богуславский, Николай Феоктистович | 1902—1993 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Брезинский, Артемий Георгиевич | 1908—1981 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Буданов, Фёдор Васильевич | 1903—1976 | 03.08.1953 | — | — | — | — | — |
| Булыкин, Филипп Фёдорович | 1902—1974 | 05.07.1946 | — | — | — | — | — |
| Бурдаков, Павел Васильевич | 1906—1981 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Бут, Тимофей Тимофеевич | 1912—1964 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Быков, Пётр Александрович | 1902—1980 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Ванифатьев, Александр Герасимович | 1906—1970 | 11.05.1949 | 22.02.1963 | — | — | — | — |
| Васильев, Георгий Константинович | 1916—1994 | 27.08.1957 | 27.04.1962 | — | — | — | — |
| Васильев, Константин Николаевич | 1915—2000 | 25.05.1959 | 15.12.1972 | — | — | — | — |
| Величко, Иван Иванович | 1905—1951 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Визиров, Николай Петрович | 1913—1976 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Виноградов, Александр Дмитриевич | 1905—1964 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Винокуров, Николай Васильевич | 1910—1980 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Волков, Алексей Васильевич | 1905—1962 | 27.01.1951 | 08.08.1955 | — | — | — | — |
| Волков, Вениамин Иванович | 1912—2000 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Ворков, Сергей Степанович | 1911—1987 | 03.08.1953 | — | — | — | — | — |
| Вощинин, Александр Николаевич | 1914—1986 | 18.02.1958 | 19.02.1968 | — | — | — | — |
| Галицкий, Анатолий Александрович | 1912—1984 | 08.08.1955 07.05.1960 |
— | — | — | — | — |
| Галкин, Пётр Васильевич | 1917—1989 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Гвоздецкий, Антон Иванович | 1909—1961 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Головачёв, Владимир Иванович | 1913—1955 | 03.08.1953 | — | — | — | — | — |
| Головко, Сергей Григорьевич | 1914—1982 | 31.05.1954 | — | — | — | — | — |
| Гончар, Николай Федотович | 1914—1981 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Гончар, Пантелеймон Максимович | 1913—1961 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Горовой, Иван Яковлевич | 1904—1968 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Городничий, Леонид Иванович | 1911—1985 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Горожанин, Анатолий Андреевич | 1903—1969 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Горожанкин, Александр Васильевич | 1914—1991 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Гришанов, Василий Максимович | 1911—1994 | 27.01.1951 | 18.02.1958 | 13.04.1964 | — | — | — |
| Гришин, Фёдор Никитович | 1913—1979 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Грищенко, Григорий Евтеевич | 1902—1962 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Гурин, Антон Иосифович | 1910—1962 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Гущин, Алексей Матвеевич | 1903—1977 | 05.07.1946 | — | — | — | — | — |
| Гущин, Владимир Алексеевич | 1918—1977 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Деревянко, Константин Илларионович | 1907—1992 | 31.05.1954 | — | — | — | — | — |
| Дианов, Александр Иванович | 1902—1986 | 15.07.1957 | — | — | — | — | — |
| Дмитриев, Владимир Иванович | 1914—1986 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Добровольский, Виктор Данилович | 1902—1987 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Добролюбов, Кирилл Петрович | 1904—1957 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Добрынин, Александр Семёнович | 1908—1991 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Домнин, Семён Васильевич | 1906—1991 | 03.08.1953 | — | — | — | — | — |
| Дроздов, Владимир Александрович | 1905—1965 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Дроздов, Николай Михайлович | 1917—1974 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Египко, Николай Павлович | 1903—1985 | 31.05.1954 | 22.02.1963 | — | — | — | — |
| Егоричев, Иван Алексеевич | 1902—1989 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Егоров, Георгий Михайлович | 1918—2008 | 07.05.1960 | 16.06.1965 | 20.05.1971 | — | 05.11.1973 | — |
| Егоров, Николай Ефимович | 1911—1999 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Егоров, Сергей Григорьевич | 1920—1999 | 07.05.1960 | — | — | — | — | — |
| Емельянов, Леонид Андреевич | 1907—1987 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Еремеев, Захарий Владимирович | 1913—1976 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Ерещенко, Виктор Алексеевич | 1911—1970 | 03.08.1953 | — | — | — | — | — |
| Ерошенко, Василий Николаевич | 1907—1972 | 31.05.1954 | — | — | — | — | — |
| Жданов, Алексей Степанович | 1902—1973 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Жиров, Фёдор Васильевич | 1911—1972 | 31.05.1954 | — | — | — | — | — |
| Жмакин, Дмитрий Георгиевич | 1904—1974 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Жуков, Евгений Николаевич | 1904—1963 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Жуковский, Оскар Соломонович | 1906—1998 | 11.07.1957 | — | — | — | — | — |
| Загребин, Анатолий Васильевич | 1910—1994 | 31.05.1954 | — | — | — | — | — |
| Зарембо, Николай Петрович | 1901—1967 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Захаров, Михаил Николаевич | 1912—1978 | 03.11.1951 | 07.05.1960 | 25.10.1967 | — | — | — |
| Захаров, Семён Егорович | 1906—1986 | 13.02.1956 | 07.05.1960 | 27.01.1951[4] 07.05.1966 |
— | — | — |
| Збрицкий, Евгений Павлович | 1913—1985 | 03.11.1951 | 25.10.1967 | — | — | — | — |
| Зибирев, Алексей Сергеевич | 1903—1990 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Золин, Иван Иванович | 1905—1978 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Зубенко, Иван Трифонович | 1907—1974 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Зубков, Александр Илларионович | 1902—1978 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Зюзин, Сергей Дмитриевич | 1911—1994 | 03.08.1953 | — | — | — | — | — |
| Иванов, Алексей Петрович | 1908—1977 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Иванов, Владимир Никифорович | 1906—1971 | 11.05.1949 | 26.11.1956 | — | — | — | — |
| Иванов, Георгий Семёнович | 1909—1993 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Иванов, Иван Григорьевич | 1902—1957 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Иванов, Михаил Герасимович | 1908—1995 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Иванов, Николай Григорьевич | 1916—1991 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Игнатьев, Дмитрий Константинович | 1903—1981 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Изачик, Николай Георгиевич | 1901—1997 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Измайлов, Фёдор Дмитриевич | 1913—1987 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Изопольский, Владимир Владимирович | 1914—1981 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Ипатов, Павел Алексеевич | 1906—1953 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Калачёв, Борис Терентьевич | 1903—1976 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Калужский, Андрей Гаврилович | 1909—1963 | 03.08.1953 | — | — | — | — | — |
| Капанадзе, Сеид Аввакумович | 1900—1956 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Капралов, Михаил Васильевич | 1910—1976 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Караваев, Александр Тимофеевич | 1906—1980 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Каратаев, Борис Васильевич | 1903—1990 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Карпенко, Фёдор Ильич | 1914—1983 | 03.08.1953 | — | — | — | — | — |
| Катков, Алексей Иванович | 1902—1995 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Кведло, Станислав Иванович | 1914—1980 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Киселёв, Сергей Васильевич | 1907—1980 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Клевенский, Михаил Сергеевич | 1904—1954 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Ковель, Юрий Петрович | 1912—1989 | 03.11.1951 | 25.10.1967 | — | — | — | — |
| Козлов, Евгений Андрианович | 1907—1985 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Колесник, Павел Степанович | 1916[5]—1977 | 27.08.1957 | — | — | — | — | — |
| Колчин, Евгений Семёнович | 1904—1973 | 15.07.1957 | — | — | — | — | — |
| Комаров, Алексей Андреевич | 1912—1974 | 15.07.1957 | — | — | — | — | — |
| Комаров, Арсений Васильевич | 1907—2002 | 27.01.1951 | 26.11.1956 | — | — | — | — |
| Коновалов, Гавриил Акимович | 1905—1987 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Копнов, Лаврентий Егорович | 1909—2000 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Кострицкий, Сергей Петрович | 1910—1982 | 03.08.1953 | — | — | — | — | — |
| Костыгов, Борис Дмитриевич | 1909—1983 | 03.11.1951 | 18.02.1958 | — | — | — | — |
| Котов, Василий Фёдорович | 1904—1986 | 11.05.1949 | 26.11.1956 | — | — | — | — |
| Котов, Сергей Николаевич | 1912—1999 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Кочегаров, Фёдор Иванович | 1914—1978 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Кошкарёв, Николай Васильевич | 1912—1986 | 08.08.1955 | — | — | — | — | — |
| Крученых, Аркадий Васильевич | 1906—1989 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Куваев, Сергей Иванович | 1912—1991 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Куделя, Андрей Сергеевич | 1905—1981 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Кудрявцев, Анатолий Петрович | 1910—1981 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Кудряшов, Геннадий Трофимович | 1917—1966 | 27.08.1957 | — | — | — | — | — |
| Кузнецов, Иосиф Матвеевич | 1915 — 0000 | 25.05.1959 | 25.10.1967 | — | — | — | — |
| Кузьмин, Александр Васильевич | 1909—1965 | 11.05.1949 | 09.05.1961 | — | — | — | — |
| Кулагин, Александр Фёдорович | 1908—1990 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Куликов, Михаил Дмитриевич | 1906—1987 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Кутай, Дмитрий Львович | 1911—1984 | 18.02.1958 | 13.04.1964 | — | — | — | — |
| Кучер, Аркадий Терентьевич | 1911—1991 | 25.05.1959 | 21.02.1969 | — | — | — | — |
| Кучеренко, Иван Фомич | 1908—1959 | 03.08.1953 | — | — | — | — | — |
| Лабудин, Александр Петрович | 1907—1988 | 08.08.1955 | — | — | — | — | — |
| Ламм, Борис Николаевич | 1913—1997 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Лежава, Владимир Нестерович | 1901—1968 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Леонов, Иван Степанович | 1906—1968 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Леут, Леонид Григорьевич | 1909—1976 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Лизарский, Валентин Александрович | 1912—1988 | 25.05.1959 | 29.04.1970 | — | — | — | — |
| Лисютин, Виктор Сергеевич | 1912—1992 | 31.05.1954 | 07.05.1966 | — | — | — | — |
| Лобов, Семён Михайлович | 1913—1977 | 31.05.1954 | 25.05.1959 | 16.06.1965 | — | 28.07.1970 | — |
| Лозовский, Василий Михайлович | 1917—1981 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Лопатинский, Виктор Васильевич | 1917—1985 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Лунин, Николай Александрович | 1907—1970 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Луцкий, Николай Львович | 1903—1980 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Лялько, Степан Максимович | 1904—1976[6] | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Макаренков, Григорий Филиппович | 1915—2001 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Максименков, Иван Георгиевич | 1915—2000 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Максимов, Пётр Георгиевич | 1902—1971 | 31.05.1954 | — | — | — | — | — |
| Максюта, Юрий Иванович | 1918—1990 | 07.05.1960 | — | — | — | — | — |
| Марковский, Владимир Иванович | 1913—1986 | 27.08.1957 | — | — | — | — | — |
| Матвеев, Анатолий Лаврентьевич | 1908—1999 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Матвеев, Василий Иванович | 1912—1997 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Мачинский, Олег Макарович | 1918—1980 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Медведев, Леонид Васильевич | 1909—1973 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Мельников, Константин Степанович | 1909—1954 | 31.05.1954 | — | — | — | — | — |
| Мельников, Пантелеймон Александрович | 1909—1980 | 27.01.1951 | 08.08.1955 | — | — | — | — |
| Местников, Александр Александрович | 1908—1972 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Миненко, Никифор Георгиевич | 1914—1900 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Могильный, Дмитрий Семёнович | 1898—1962 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Мордвинов, Иван Иванович | 1908—1992 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Морозов, Николай Иванович | 1904—1965 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Морозовский, Николай Григорьевич | 1904—1967 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Навроцкий, Григорий Мануилович | 1902—1971 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Нарыков, Василий Максимович | 1904—1961 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Негода, Григорий Пудович | 1906—1973 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Нестеров, Илья Михайлович | 1909—1985 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Никитин, Борис Викторович | 1906—1981 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Никитин, Владимир Иванович | 1908—1991 | 03.08.1953 | — | — | — | — | — |
| Никольский, Николай Иванович | 1913—2005 | 03.08.1953 27.04.1962 |
— | — | — | — | — |
| Новиков, Николай Дмитриевич | 1908—1980 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Носков, Анатолий Кузьмич | 1915—1999 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Обидин, Виталий Иванович | 1905—1981 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Огурешников, Николай Александрович | 1903—1958 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Олейник, Григорий Григорьевич | 1910—1982 | 11.05.1949 | 25.05.1959 | 29.04.1970 | — | — | — |
| Орёл, Александр Евстафьевич | 1908—1997 | 27.01.1951 | 18.02.1958 | 13.04.1964 | — | — | — |
| Орлов, Василий Иванович | 1905—1979 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Осико, Василий Николаевич | 1905—1969 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Осипов, Михаил Ильич | 1910—1978 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Осипов, Сергей Александрович | 1912—1976 | 31.05.1954 | — | — | — | — | — |
| Осовский, Николай Александрович | 1914—1988 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Павлов, Аким Захарович | 1910—1993 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Павлов, Фёдор Фёдорович | 1906—1963 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Пантелеев, Лев Николаевич | 1910—1980 | 27.01.1951 | 18.02.1958 | — | — | — | — |
| Папылев, Иван Иванович | 1911—1975 | 07.05.1960 | — | — | — | — | — |
| Парамошкин, Павел Иванович | 1914—1988 | 03.08.1953 | 19.02.1968 | — | — | — | — |
| Парийский, Георгий Васильевич | 1904—1974 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Пархоменко, Виктор Александрович | 1905—1997 | 11.05.1949 08.12.1955 |
03.08.1953 23.01.1960 |
— | — | — | — |
| Пасхин, Александр Алексеевич | 1915—1998 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Пахомов, Иван Иванович | 1914—1975 | 31.05.1954 | — | — | — | — | — |
| Пашенцев, Ростислав Тихонович | 1913—1962 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Пащенко, Пётр Аникеевич | 1906—1975 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Перфилов, Александр Николаевич | 1904—1981 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Петелин, Александр Иванович | 1913—1987 | 07.05.1960 | 07.05.1966 | — | — | — | — |
| Петренко, Павел Николаевич | 1904—1991 | 08.08.1955 | — | — | — | — | — |
| Петрищев, Николай Андреевич | 1908—1966 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Петров, Борис Фёдорович | 1914—1984 | 31.05.1954 | 25.10.1967 | — | — | — | — |
| Петров, Иван Семёнович | 1905—1968 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Петросьян, Мигран Карапетович | 1909—1960 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Пилиповский, Григорий Ефимович | 1904—1982 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Пильщиков, Василий Дмитриевич | 1917—1991 | 07.05.1960 | — | — | — | — | — |
| Питерский, Николай Алексеевич | 1905—1971 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Плотников, Пётр Прокофьевич | 1911—1994 | 31.05.1954 | 22.02.1963 | — | — | — | — |
| Поликарпов, Иван Алексеевич | 1910—1990 | 03.08.1953 | 07.05.1960 | — | — | — | — |
| Почупайло, Яков Гурьевич | 1908—1992 | 11.05.1949 | 25.05.1959 | 29.04.1970 | — | — | — |
| Прокофьев, Владимир Матвеевич | 1912—1986 | 07.05.1960 | — | — | — | — | — |
| Проценко, Виктор Трофимович | 1911—1992 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Пышкин, Анатолий Яковлевич | 1907—1974 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Рассохо, Анатолий Иванович | 1914—2003 | 03.11.1951 | 07.05.1960 | 15.12.1972 | — | — | — |
| Резниченко, Яков Терентьевич | 1914—1969 | 15.07.1957 | 22.05.1968 | — | — | — | — |
| Родионов, Анатолий Иванович | 1908—1980 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Роздобудько, Пётр Макарович | 1902—1964 | 31.05.1954 | — | — | — | — | — |
| Романов, Михаил Фёдорович | 1905—1951 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Романовский, Валентин Николаевич | 1906—1973 | 31.05.1954 | — | — | — | — | — |
| Романовский, Юлиан Антонович | 1907—1958 | 08.08.1955 | — | — | — | — | — |
| Романцов, Евгений Дмитриевич | 1911—1963 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Роминов, Михаил Васильевич | 1910 — 2008 | 31.05.1954 | — | — | — | — | — |
| Рудаков, Олимпий Иванович | 1913—1974 | 03.08.1953 | — | — | — | — | — |
| Румянцев, Борис Владимирович | 1909—1995 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Савельев, Фёдор Иванович | 1921—1996 | 18.02.1958 | 25.10.1967 | — | — | — | — |
| Савич-Демянюк, Василий Иванович | 1907—1984 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Сагоян, Артавазд Арамович | 1904—1971 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Сёмин, Владимир Иванович | 1905—1976 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Сергеев, Николай Дмитриевич | 1909—1999 | 11.05.1949 | 18.02.1958 | 16.06.1965 | — | 29.04.1970 | — |
| Серебренников, Леонид Васильевич | 1902—1965 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Сизов, Фёдор Яковлевич | 1911—1977 | 25.05.1959 | 16.06.1965 | 20.05.1971 | — | — | — |
| Силаев, Иван Васильевич | 1914—1960 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Симонов, Евгений Максимович | 1907—1982 | 27.01.1951 | 18.02.1958 | — | — | — | — |
| Синецкий, Пётр Владимирович | 1915—1985 | 27.08.1957 | 07.05.1966 | — | — | — | — |
| Сиротинский, Сергей Сергеевич | 1911—1989 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Скородумов, Леонид Александрович | 1907—1983 | 27.01.1951 | 09.05.1961 | — | — | — | — |
| Скосырев, Николай Васильевич | 1910—1985 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Скутский, Павел Арсентьевич | 1905—1982 | 31.05.1954 | — | — | — | — | — |
| Сливин, Евгений Макарович | 1912—1995 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Слизкой, Григорий Николаевич | 1904—1976 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Смирнов, Иван Иванович | 1909—1982 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Смирнов, Николай Иванович | 1917—1992 | 18.02.1958 | 13.04.1964 | 29.04.1970 | — | 05.11.1973 | — |
| Смирнов, Фёдор Алексеевич | 1911—1979 | 07.05.1960 | — | — | — | — | — |
| Соболев, Николай Михайлович | 1914—2006 | 07.05.1960 | — | — | — | — | — |
| Соколов, Пётр Афанасьевич | 1915—1992 | 07.05.1960 | — | — | — | — | — |
| Соловьёв, Валентин Васильевич | 1911—1991 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Соловьёв, Виктор Ильич | 1916—1992 | 25.05.1959 | 25.04.1975 | — | — | — | — |
| Солодунов, Александр Викторович | 1902—1956 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Солоухин, Сергей Дмитриевич | 1905—1989 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Сталбо, Казимир Андреевич | 1912—1995 | 31.05.1954 | 14.02.1977 | — | — | — | — |
| Стешенко, Василий Константинович | 1915—1992 | 07.05.1960 | — | — | — | — | — |
| Субботин, Григорий Афанасьевич | 1908—1981 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Сурабеков, Валериан Иосифович | 1904—1986 | 11.05.1949 | 27.04.1962 | — | — | — | — |
| Сутягин, Борис Васильевич | 1910—1998 | 03.08.1953 | 09.05.1961 | — | — | — | — |
| Сухиашвили, Константин Давидович | 1902—1955 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Сухомлинов, Павел Денисович | 1912—1987 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Сысоев, Виктор Сергеевич | 1915—1994 | 18.02.1958 | 19.02.1968 | 06.11.1970 | — | — | — |
| Сычёв, Вениамин Андреевич | 1914—1989 | 31.05.1954 | 09.05.1961 | — | — | — | — |
| Тимченко, Георгий Павлович | 1912—1991 | 03.08.1953 | — | — | — | — | — |
| Тишкин, Николай Венедиктович | 1907—1981 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Ткаченко, Михаил Павлович | 1898—1958 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Толстолуцкий, Григорий Григорьевич | 1914—2006 | 08.08.1955 | 22.02.1963 | — | — | — | — |
| Томский, Михаил Гаврилович | 1911—1989 | 03.08.1953 | 07.05.1966 | — | — | — | — |
| Тюняев, Алексей Николаевич | 1916—1983 | 27.08.1957 | — | — | — | — | — |
| Уваров, Пётр Васильевич | 1910—1979 | 27.01.1951 | 08.08.1955 | — | — | — | — |
| Ураган, Александр Автономович | 1911—1992 | 03.08.1953 | — | — | — | — | — |
| Успенский, Николай Алексеевич | 1909—1982 | 31.05.1954 | — | — | — | — | — |
| Устинов, Максим Тимофеевич | 1907—1985 | 08.08.1955 | — | — | — | — | — |
| Фатигаров, Александр Семёнович | 1905—1955 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Фёдоров, Александр Дмитриевич | 1910—1984 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Фёдоров, Василий Панфилович | 1914—1990 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Филатов, Иван Митрофанович | 1903—1979 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Филимонов, Александр Семёнович | 1911—1995 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Филипповский, Александр Александрович | 1905—1966 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Хабаров, Степан Дмитриевич | 1907—2001 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Хворостянов, Илья Алексеевич | 1914—1988 | 07.05.1960 | 25.10.1967 | — | — | — | — |
| Хижняк, Фёдор Калинович | 1906—1965 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Хияйнен, Лев Петрович | 1910—1999 | 31.05.1954 | — | — | — | — | — |
| Хомич, Борис Михайлович | 1905—1992 | 03.11.1951 | 09.05.1961 | — | — | — | — |
| Цветко, Владимир Петрович | 1913—2006 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Цизаревич, Бруно Иванович | 1909—1973 | 31.05.1954 | — | — | — | — | — |
| Цирульников, Наум Израилевич | 1910—1979 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Цыбульский, Александр Иосифович | 1910—1971 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Чалый, Василий Филиппович | 1911—1979 | 27.01.1951 | 18.02.1958 | — | — | — | — |
| Чекуров, Валентин Андреевич | 1906—1997 | 11.05.1949 | 08.08.1955 | — | — | — | — |
| Чернобай, Григорий Корнеевич | 1915—1995 | 06.04.1957 | 22.02.1963 | — | — | — | — |
| Чёрный, Владимир Филлипович | 1903—1981 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Чернышёв, Фёдор Иванович | 1902—1977 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Чеченков, Виктор Титович | 1906—1995 | 03.11.1951 | — | — | — | — | — |
| Чижевский, Борис Александрович | 1906—1987 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Чинчарадзе, Михаил Захарович | 1904—1981 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Чубунов, Георгий Борисович | 1901—1965 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Чудинов, Дмитрий Иванович | 1902—1972 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Шандабылов, Владимир Демьянович | 1913—1995 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Шилинговский, Иван Григорьевич | 1903—1967 | 11.05.1949 | — | — | — | — | — |
| Шулаков, Евгений Георгиевич | 1906—1966 | 27.01.1951 | — | — | — | — | — |
| Щедрин, Григорий Иванович | 1912—1995 | 03.11.1951 | 08.08.1955 | — | — | — | — |
| Юдин, Андрей Афанасьевич | 1917—1999 | 27.08.1957 | — | — | — | — | — |
| Якимович, Клавдиан Николаевич | 1907—1981 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Яковлев, Василий Данилович | 1908—1980 | 27.01.1951 | 18.02.1958 | — | — | — | — |
| Яросевич, Виктор Феликсович | 1909—2002 | 18.02.1958 | — | — | — | — | — |
| Ярош, Алексей Георгиевич | 1905—1984 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Ярошевич, Дмитрий Климентьевич | 1911—1966 | 23.04.1957 | 27.04.1962 | — | — | — | — |
| Яхненко, Иван Амвросиевич | 1908—1994 | 31.05.1954 | — | — | — | — | — |
| Яшин, Борис Дмитриевич | 1913—1998 | 25.05.1959 | — | — | — | — | — |
| Яшков, Виталий Дмитриевич | 1907—1981 | 31.05.1954 | — | — | — | — | — |
Хронология введения, изменения статуса(соответствия), отмены званий и вида погон (знаков различия)
Знаки различия высшего ком. сост. флота до 1943 г.
- Генеральские и адмиральские звания в Красной Армии были введены 07.05.1940 указами Президиума Верховного Совета СССР «Об установлении воинских званий высшего командного состава Красной Армии» и «Об установлении воинских званий высшего командного состава Военно-Морского Флота». В соответствии с этими указами вводились воинские звания для строевого командного состава Военно-Морского Флота корабельной службы: контр-адмирал, вице-адмирал, адмирал, адмирал флота.
- Указами Президиума Верховного Совета СССР 06.01.1943 «О введении новых знаков различия для личного состава Красной Армии»[7] и от 15.02.1943 «О введении новых знаков различия для личного состава ВМФ»[8] были введены погоны.
- Указом Президиума Верховного Совета СССР от 03.05.1955 отменено введённое указом Президиума Верховного Совета СССР 07.05.1940 высшее военно-морское звание адмирал флота, а вместо него установлено воинское звание Адмирал Флота Советского Союза, соответствующее званию Маршал Советского Союза. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28.04.1962 «для достижения более полного соответствия между воинскими званиями и должностным положением высшего командного состава ВМФ СССР» звание адмирал флота было восстановлено.
- В ВМФ Вооруженных Сил Российской Федерации сохраняются воинские звания: контр-адмирал, вице-адмирал, адмирал, адмирал флота.
- [ru.wikisource.org/w/index.php?title=%D0%A3%D0%BA%D0%B0%D0%B7%D1%8B_%D0%9F%D1%80%D0%B5%D0%B7%D0%B8%D0%B4%D0%B8%D1%83%D0%BC%D0%B0_%D0%92%D0%B5%D1%80%D1%85%D0%BE%D0%B2%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE_%D0%A1%D0%BE%D0%B2%D0%B5%D1%82%D0%B0_%D0%A1%D0%A1%D0%A1%D0%A0&oldid=678712| Указы Президиума Верховного Совета СССР]
См. также
- Список флагманов 2-го ранга, флагманов 1-го ранга, флагманов флота 2-го ранга, флагманов флота 1-го ранга, МС РККА СССР (1935—1940)
- Список инженер-флагманов 3-го ранга, инженер-флагманов 2-го ранга, инженер-флагманов 1-го ранга, инженер-флагманов флота, МС РККА СССР (1935—1940)
- Список адмиралов, вице-адмиралов, контр-адмиралов, ВМФ СССР (1940—1945)
- Список инженер-адмиралов, инженер-вице-адмиралов, инженер-контр-адмиралов, ВМФ СССР (1940—1945)
- Список инженер-адмиралов, инженер-вице-адмиралов, инженер-контр-адмиралов, ВМФ СССР (1946—1960)
- Список адмиралов ВМФ СССР и ВМФ Российской Федерации
- Список адмиралов Российского Императорского флота
- История воинских званий в России и СССР
- Воинские звания
- Воинские звания в Вооружённых Силах Российской империи 1722—1918
- Воинские категории и знаки различия РККА 1918—1935
- Воинские звания и знаки различия РККА 1935—1940
- Воинские звания и знаки различия РККА 1940—1943
- Воинские звания в вооружённых силах СССР 1955—1991
- Воинские звания в Вооружённых Силах Российской Федерации (1994—2010)
- Воинские звания в Вооружённых Силах Российской Федерации
Напишите отзыв о статье "Список адмиралов, вице-адмиралов, контр-адмиралов, ВМФ СССР (1946—1960)"
Примечания
- ↑ Генеральские и адмиральские звания в Красной Армии были введены 07.05.1940 указами Президиума Верховного Совета СССР «Об установлении воинских званий высшего командного состава Красной Армии» и «Об установлении воинских званий высшего командного состава Военно-Морского Флота».
- ↑ инженер-адмиралы, инженер-вице-адмиралы, инженер-контр-адмиралы инженерно-корабельной службы ВМФ СССР в список не входят.
- ↑ Только в исключительных случаях офицерам могло присваиваться сразу звание адмирал, минуя звание вице-адмирал, контр-адмирал
- ↑ переаттестован,звание до этого Генерал-лейтенант береговой службы (31.05.1944)
- ↑ [podvignaroda.ru/filter/filterimage?path=VS_Gatchina/010/3-1-1290/00000091.jpg&id=50414616&id1=e69122471b7ee303f173bf636c2e5b2b На основании наградного листа из электронного банка документов «Подвиг Народа в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.». В некоторых источниках ошибочно указывается год рождения: "1915"]
- ↑ * Кол. авт. под руководством С. А. Макарова // Книга Памяти Военной академии Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации. Издание 2016 г., стр. 339.
- ↑ Приказ НКО СССР от 15.01.1943 года № 25 «О введении новых знаков различия и об изменениях в форме одежды Красной Армии»
- ↑ Указ Президиума Верховного Совета СССР от 15.02.1943 г. «О введении новых знаков различия для личного состава Военно-Морского Флота СССР»
Литература
- Лурье В. М. [www.litmir.co/br/?b=236710 Адмиралы и генералы Военно-морского флота СССР: 1946—1960]. — М.: Кучково поле, 2007. — 672 с. — 3000 экз. — ISBN 978-5-9950-0009-9.
Ссылки
- [www.proza.ru/avtor/igorjan&book=2#2 И. Абросимов. Советская Россия — свод персоналий]
- [www.warheroes.ru/forumdb/viewtopic.php?t=5078&sid=e88f5f8af854f3bc9daf618e71fae96c Присвоение высших воинских званий командному составу Военно-Морского Флота СССР]
- [www.marshals.su/admirals.html История званий: Адмирал флота,Адмирал Флота Советского Союза.]
| ||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Список адмиралов, вице-адмиралов, контр-адмиралов, ВМФ СССР (1946—1960)
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»
Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
– А, Яков Алпатыч, ты зачем?
– По приказанию его сиятельства, к господину губернатору, – отвечал Алпатыч, гордо поднимая голову и закладывая руку за пазуху, что он делал всегда, когда упоминал о князе… – Изволили приказать осведомиться о положении дел, – сказал он.
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.
От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
