Список видов булавоусых бабочек Израиля
Поделись знанием:
Забавлявшая прежде Пьера болтовня француза теперь показалась ему противна. И насвистываемая песенка, и походка, и жест покручиванья усов – все казалось теперь оскорбительным Пьеру.
«Я сейчас уйду, я ни слова больше не скажу с ним», – думал Пьер. Он думал это, а между тем сидел все на том же месте. Какое то странное чувство слабости приковало его к своему месту: он хотел и не мог встать и уйти.
Капитан, напротив, казался очень весел. Он прошелся два раза по комнате. Глаза его блестели, и усы слегка подергивались, как будто он улыбался сам с собой какой то забавной выдумке.
– Charmant, – сказал он вдруг, – le colonel de ces Wurtembourgeois! C'est un Allemand; mais brave garcon, s'il en fut. Mais Allemand. [Прелестно, полковник этих вюртембергцев! Он немец; но славный малый, несмотря на это. Но немец.]
Он сел против Пьера.
– A propos, vous savez donc l'allemand, vous? [Кстати, вы, стало быть, знаете по немецки?]
Пьер смотрел на него молча.
– Comment dites vous asile en allemand? [Как по немецки убежище?]
– Asile? – повторил Пьер. – Asile en allemand – Unterkunft. [Убежище? Убежище – по немецки – Unterkunft.]
– Comment dites vous? [Как вы говорите?] – недоверчиво и быстро переспросил капитан.
– Unterkunft, – повторил Пьер.
– Onterkoff, – сказал капитан и несколько секунд смеющимися глазами смотрел на Пьера. – Les Allemands sont de fieres betes. N'est ce pas, monsieur Pierre? [Экие дурни эти немцы. Не правда ли, мосье Пьер?] – заключил он.
– Eh bien, encore une bouteille de ce Bordeau Moscovite, n'est ce pas? Morel, va nous chauffer encore une pelilo bouteille. Morel! [Ну, еще бутылочку этого московского Бордо, не правда ли? Морель согреет нам еще бутылочку. Морель!] – весело крикнул капитан.
Морель подал свечи и бутылку вина. Капитан посмотрел на Пьера при освещении, и его, видимо, поразило расстроенное лицо его собеседника. Рамбаль с искренним огорчением и участием в лице подошел к Пьеру и нагнулся над ним.
– Eh bien, nous sommes tristes, [Что же это, мы грустны?] – сказал он, трогая Пьера за руку. – Vous aurai je fait de la peine? Non, vrai, avez vous quelque chose contre moi, – переспрашивал он. – Peut etre rapport a la situation? [Может, я огорчил вас? Нет, в самом деле, не имеете ли вы что нибудь против меня? Может быть, касательно положения?]
Пьер ничего не отвечал, но ласково смотрел в глаза французу. Это выражение участия было приятно ему.
– Parole d'honneur, sans parler de ce que je vous dois, j'ai de l'amitie pour vous. Puis je faire quelque chose pour vous? Disposez de moi. C'est a la vie et a la mort. C'est la main sur le c?ur que je vous le dis, [Честное слово, не говоря уже про то, чем я вам обязан, я чувствую к вам дружбу. Не могу ли я сделать для вас что нибудь? Располагайте мною. Это на жизнь и на смерть. Я говорю вам это, кладя руку на сердце,] – сказал он, ударяя себя в грудь.
– Merci, – сказал Пьер. Капитан посмотрел пристально на Пьера так же, как он смотрел, когда узнал, как убежище называлось по немецки, и лицо его вдруг просияло.
– Ah! dans ce cas je bois a notre amitie! [А, в таком случае пью за вашу дружбу!] – весело крикнул он, наливая два стакана вина. Пьер взял налитой стакан и выпил его. Рамбаль выпил свой, пожал еще раз руку Пьера и в задумчиво меланхолической позе облокотился на стол.
– Oui, mon cher ami, voila les caprices de la fortune, – начал он. – Qui m'aurait dit que je serai soldat et capitaine de dragons au service de Bonaparte, comme nous l'appellions jadis. Et cependant me voila a Moscou avec lui. Il faut vous dire, mon cher, – продолжал он грустным я мерным голосом человека, который сбирается рассказывать длинную историю, – que notre nom est l'un des plus anciens de la France. [Да, мой друг, вот колесо фортуны. Кто сказал бы мне, что я буду солдатом и капитаном драгунов на службе у Бонапарта, как мы его, бывало, называли. Однако же вот я в Москве с ним. Надо вам сказать, мой милый… что имя наше одно из самых древних во Франции.]
И с легкой и наивной откровенностью француза капитан рассказал Пьеру историю своих предков, свое детство, отрочество и возмужалость, все свои родственныеимущественные, семейные отношения. «Ma pauvre mere [„Моя бедная мать“.] играла, разумеется, важную роль в этом рассказе.
– Mais tout ca ce n'est que la mise en scene de la vie, le fond c'est l'amour? L'amour! N'est ce pas, monsieur; Pierre? – сказал он, оживляясь. – Encore un verre. [Но все это есть только вступление в жизнь, сущность же ее – это любовь. Любовь! Не правда ли, мосье Пьер? Еще стаканчик.]
Пьер опять выпил и налил себе третий.
– Oh! les femmes, les femmes! [О! женщины, женщины!] – и капитан, замаслившимися глазами глядя на Пьера, начал говорить о любви и о своих любовных похождениях. Их было очень много, чему легко было поверить, глядя на самодовольное, красивое лицо офицера и на восторженное оживление, с которым он говорил о женщинах. Несмотря на то, что все любовные истории Рамбаля имели тот характер пакостности, в котором французы видят исключительную прелесть и поэзию любви, капитан рассказывал свои истории с таким искренним убеждением, что он один испытал и познал все прелести любви, и так заманчиво описывал женщин, что Пьер с любопытством слушал его.
Очевидно было, что l'amour, которую так любил француз, была ни та низшего и простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал – одна была l'amour des charretiers, другая l'amour des nigauds) [любовь извозчиков, другая – любовь дурней.]; l'amour, которой поклонялся француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинация уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]
Наконец последний эпизод в Польше, еще свежий в памяти капитана, который он рассказывал с быстрыми жестами и разгоревшимся лицом, состоял в том, что он спас жизнь одному поляку (вообще в рассказах капитана эпизод спасения жизни встречался беспрестанно) и поляк этот вверил ему свою обворожительную жену (Parisienne de c?ur [парижанку сердцем]), в то время как сам поступил во французскую службу. Капитан был счастлив, обворожительная полька хотела бежать с ним; но, движимый великодушием, капитан возвратил мужу жену, при этом сказав ему: «Je vous ai sauve la vie et je sauve votre honneur!» [Я спас вашу жизнь и спасаю вашу честь!] Повторив эти слова, капитан протер глаза и встряхнулся, как бы отгоняя от себя охватившую его слабость при этом трогательном воспоминании.
Слушая рассказы капитана, как это часто бывает в позднюю вечернюю пору и под влиянием вина, Пьер следил за всем тем, что говорил капитан, понимал все и вместе с тем следил за рядом личных воспоминаний, вдруг почему то представших его воображению. Когда он слушал эти рассказы любви, его собственная любовь к Наташе неожиданно вдруг вспомнилась ему, и, перебирая в своем воображении картины этой любви, он мысленно сравнивал их с рассказами Рамбаля. Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой башни. Тогда эта встреча не произвела на него влияния; он даже ни разу не вспомнил о ней. Но теперь ему казалось, что встреча эта имела что то очень значительное и поэтическое.
«Петр Кирилыч, идите сюда, я узнала», – слышал он теперь сказанные сю слова, видел пред собой ее глаза, улыбку, дорожный чепчик, выбившуюся прядь волос… и что то трогательное, умиляющее представлялось ему во всем этом.
Окончив свой рассказ об обворожительной польке, капитан обратился к Пьеру с вопросом, испытывал ли он подобное чувство самопожертвования для любви и зависти к законному мужу.
Вызванный этим вопросом, Пьер поднял голову и почувствовал необходимость высказать занимавшие его мысли; он стал объяснять, как он несколько иначе понимает любовь к женщине. Он сказал, что он во всю свою жизнь любил и любит только одну женщину и что эта женщина никогда не может принадлежать ему.
– Tiens! [Вишь ты!] – сказал капитан.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без имени. Потом же, когда он получил имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому, тем более, над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?
Капитан сделал жест, выражающий то, что ежели бы он не понимал, то он все таки просит продолжать.
– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.
Список видов булавоусых бабочек Израиля включает все виды Булавоусых бабочек (Rhopalocera, все Дневные бабочки — Papilionoidea, в широком смысле), обитающих в Израиле. Список состоит из биноменов (двухсловных названий, состоящих из сочетания имени рода и имени вида).[1][2][3].
Содержание
Список
Семейство Толстоголовки (Hesperiidae)
| Биномен | Местное название[4] | Изображение |
|---|---|---|
| Borbo borbonica zelleri Lederer, 1855 | הספרית החולה | |
| Carcharodus alceae alceae Esper, 1780 | הספרית החלמית | 
|
| Carcharodus orientalis maccabaeus Hemming, 1932 | הספרית המכבים | |
| Carcharodus stauderi ambigua Verity, 1925 | הספרית הבלוטה | |
| Erynnis marloyi marloyi Boisduval, 1834 | הספרית אפלולית | 
|
| Gegenes nostrodamus Fabricius, 1793 | הספרית העשב | 
|
| Gegenes pumilio Mabille, 1878 | הספרית שחורה | 
|
| Gomalia elma levana Benyamini, 1990 | הספרית האבוטילון | |
| Hesperia comma pallida Staudinger, 1901 | הספרית הפסיק | |
| Muschampia proteides hieromax Hemming, 1932 | הספרית השלהבית | |
| Muschampia proteides lycaonius Wagner, 1929 | הספרית חלודית | |
| Muschampia proteides stepporum Benyamini & Avni, 2001 | הספרית ערבתית | |
| Muschampia tessellum nomas Lederer, 1855 | הספרית משוישת | |
| Pelopidas thrax thrax Hübner, 1821 | הספרית הדוחן | |
| Pyrgus melotis melotis Duponchel, 1832 | הספרית מזרחית | |
| Pyrgus serratulae alveoides Staudinger, 1901 | הספרית החמשן | |
| Spialia doris doris Walker, 1870 | הספרית החבלבל | |
| Spialia orbifer hilaris Staudinger, 1901 | הספרית הפטל | 
|
| Spialia phlomidis hermona Evans, 1956 | הספרית החרמון | |
| Thymelicus acteon phoenix Graves, 1925 | הספרית השעורה | |
| Thymelicus hyrax hyrax Lederer, 1861 | הספרית נחושית | |
| Thymelicus lineola fornax Hemming, 1934 | הספרית החיטה | |
| Thymelicus sylvestris syriaca Tutt, 1905 | הספרית הנשרן |
Семейство Голубянки (Lycaenidae)
| Биномен | Местное название[4] | Изображение |
|---|---|---|
| Agrodiaetus alcestis alcestis Zerny, 1932 | כחליל שעיר | |
| Anthene amarah amarah Guerin, 1849 | כחליל אילת | |
| Apharitis acamas acamas Klug, 1834 | כחליל מנומר | 
|
| Apharitis acamas egyptiaca Riley, 1925 | כחליל מנומר מצרי | |
| Apharitis cilissa Lederer, 1861 | כחליל הגליל | 
|
| Aricia agestis agestis Denis & schiffermuler, 1775 | כחליל הגרניון | |
| Aricia bassoni Larsen, 1974 | כחליל ארמני | |
| Aricia isaurica dorsum-stellae Graves, 1923 | כחליל חיוור | |
| Azanus jesous gamra Guerin, 1849 | כחליל הינבוט | |
| Azanus ubaldus Cramer, 1782 | כחליל השיטה | 
|
| Callophrys paulae paulae Pfeiffer, 1932 | כחליל פאולה | |
| Callophrys rubi intermedia Tutt, 1907 | כחליל ירוק | |
| Celastrina argiolus paraleuca Rober, 1897 | כחליל הקיסוס | |
| Chilades galba Lederer, 1855 | כחליל הקטנית | 
|
| Cyaniris antiochena antiochena Lederer, 1861 | כחליל אנטיוכיה | |
| Deudorix livia Klug, 1834 | כחליל הרימון | |
| Epamera glaucus Butler, 1885 | כחליל ההרנוג | |
| Freyeria trochylus trochylus Freyer, 1845 | כחליל מקושט | |
| Glaucopsyche alexis Poda, 1761 | כחליל הדבשה | 
|
| Iolana alfierii Wiltshire, 1948 | כחליל הקרקש | |
| Lampides boeticus Linnaeus, 1767 | כחליל האפון | 
|
| Leptotes pirithous Linnaeus, 1767 | כחליל האספסת | 
|
| Lycaena asabinus asabinus Herrich-Schäffer, 1851 | כחליל מזרחי | |
| Lycaena ochimus ochimus Herrich-Schäffer, 1851 | כחליל זהוב | |
| Lycaena phlaeas timeus Cramer, 1777 | כחליל הארכובית | |
| Lycaena thersamon omphale Klug, 1834 | כחליל החומעה | 
|
| Lysandra amanda anthea Hemming, 1932 | כחליל הבקיה | |
| Plebejus eurypilus euaemon Hemming, 1931 | כחליל הכרבולת | |
| Plebejus pylaon cleopatra Hemming, 1934 | כחליל קליאופטרה | |
| Plebejus pylaon nichollae Elwes, 1901 | כחליל ניקול | 
|
| Plebejus pylaon philbyi Graves, 1925 | כחליל צפרירי | |
| Polyommatus icarus zelleri Verity, 1919 | כחליל השברק | |
| Polyommatus icarus juno Hemming, 1933 | כחליל החרמון | |
| Polyommatus isauricoides isauriciodes Graves, 1923 | כחליל הפסגה | |
| Polyommatus loewii uranicola Walker, 1870 | כחליל המדבר | |
| Pseudophilotes abencerragus nabataeus Graves, 1925 | כחליל נבטי | |
| Pseudophilotes vicrama astabene Hemming, 1932 | כחליל האזוב | |
| Quercusia quercus longicauda Riley, 1921 | כחליל סגול | |
| Satyrium abdominalis persica Riley, 1939 | כחליל פרסי | |
| Satyrium ilicis (Esper, 1779) | כחליל האלון | 
|
| Satyrium myrtale myrtale Klug, 1832 | כחליל הדובדבן | 
|
| Satyrium spini melantho Klug, 1832 | כחליל האשחר | 
|
| Tarucus balkanicus Freyer, 1845 | כחליל הבלקן | 
|
| Tarucus rosaceus Austaut, 1885 | כחליל השיזף | |
| Tomares nesimachus Oberthur, 1893 | כחליל הקדד | 
|
| Turanana endymion Freyer, 1850 | כחליל נקוד | |
| Zizeeria karsandra Moore, 1865 | כחליל הקוטב | 
|
Семейство Нимфалиды (Nymphalidae)
| Биномен | Местное название[4] | Изображение |
|---|---|---|
| Aglais urticae turcica Staudinger, 1901 | נימפית החרמון | 
|
| Argynnis pandora pandora Denis & Schiffermüller, 1775 | נימפית פנדורה | 
|
| Charaxes jasius jasius Linnaeus, 1767 | נימפית הקטלב | 
|
| Chazara persephone transiens Zerny, 1932 | סטירית הפסים | |
| Danaus chrysippus chrysippus Linnaeus, 1758 | דנאית תפוח-סדום, דנאית הדורה | 
|
| Fabriciana niobe philistra Seitz, 1901 | נימפית הסגל | |
| Hipparchia fatua sichaea Lederer, 1857 | סטירית עמומה | 
|
| Hipparchia pisidice Klug, 1832 | סטירית סיני | 
|
| Hypolimnas misippus Linnaeus, 1767 | נימפית הרגלה | 
|
| Hyponephele lupinus centralis Riley, 1921 | סטירית סומית | |
| Hyponephele lycaon libanotica Staudinger, 1901 | סטירית החרמון | |
| Issoria lathonia lathonia Linnaeus, 1758 | נימפית הפנינים | |
| Kirinia roxelana Cramer, 1777 | סטירית אנטולית | 
|
| Lasiommata maera orientalis Heyne, 1894 | סטירית היבלית | |
| Lasiommata megera emilyssa Verity, 1919 | סטירית הציבורת | |
| Limenitis reducta schiffermuelleri Higgins, 1933 | נימפית היערה | |
| Maniola telmessia telmessia Zeller, 1847 | סטירית פקוחה | 
|
| Melanargia titea titania Calberla, 1891 | סטירית משוישת |
|
| Melitaea arduinna evanescens Staudinger, 1886 | נימפית הקוציץ | |
| Melitaea cinxia clarissa Staudinger, 1901 | נימפית הברוניקה | |
| Melitaea collina collina Lederer, 1861 | נימפית צפונית | |
| Melitaea deserticola macromaculata Belter, 1934 | נימפית המדבר | 
|
| Melitaea didyma libanotica Belter, 1934 | נימפית הלבנון | |
| Melitaea ornata Christoph, 1893 | נימפית ירושלים | 
|
| Melitaea persea montium Belter, 1934 | נימפית פרסית | |
| Melitaea trivia syriaca Rebel, 1905 | נימפית הבוצין | 
|
| Nymphalis polychloros polychloros Linnaeus, 1758 | נימפית מגוונת | |
| Pararge aegeria aegeria Linnaeus, 1758 | סטירית מנומרת | |
| Polygonia c-album c-album Linnaeus, 1758 | נימפית טוביה, נימפית הפסיק | |
| Polygonia egea egea Cramer, 1775 | נימפית משוננת | |
| Pseudochazara mamura larseni Kocak, 1978 | סטירית טורקית | |
| Pseudochazara pelopea pelopea Klug, 1832 | סטירית הלבנון | 
|
| Pseudochazara telephassa Hübner, 1806 | סטירית המערות | |
| Satyrus ferula makmal Higgins, 1965 | סטירית ההרים | |
| Vanessa atalanta atalanta Linnaeus, 1758 | נימפית הסרפד | 
|
| Vanessa cardui cardui Linnaeus, 1758 | נימפית החורשף | |
| Ypthima asterope Klug, 1832 | סטירית הטבעת | 
|
Семейство Парусники (Papilionidae)
| Биномен | Местное название[4] | Изображение |
|---|---|---|
| Allancastria cerisyi speciosa Stichel, 1907 | צבעוני קשוט | 
|
| Allancastria deyrollei eisneri Bernardi, 1971 | צבעוני צהוב | 
|
| Archon apollinus bellargus (Staudinger, 1892) | צבעוני שקוף | 
|
| Iphiclides podalirius virgatus Butler,1865 | זנב-סנונית הורדניים | 
|
| Papilio alexanor maccabaeus Staudinger, 1889 | זנב-סנונית המכבים | 
|
| Papilio machaon syriacus Verity, 1905 | זנב-סנונית נאה | 
|
| Papilio saharae saharae Oberthur, 1879 | זנב-סנונית מדברי | |
| Parnassius mnemosyne syra Verity, 1908 | צבעוני החרמון | 
|
Семейство Белянки (Pieridae)
| Биномен | Местное название[4] | Изображение |
|---|---|---|
| Anaphaeis aurota Fabricius, 1793 | לבנין משויש | 
|
| Anthocharis cardamines phoenissa von Kalchberg, 1894 | כתום-כנף המצילתיים | 
|
| Anthocharis damone syra Verity, 1911 | כתום-כנף צהוב | 
|
| Anthocharis gruneri gruneri Herrich-Schäffer | כתום-כנף הדופרית | |
| Aporia crataegi augustior (Graves, 1925) | לבנין העוזרר | 
|
| Catopsilia florella Fabricius, 1775 | לבנין הכאסיה | 
|
| Colias croceus Geoffroy, 1785 | לבנין התלתן | 
|
| Colias libanotica libanotica Lederer, 1858 | לבנין הלבנון | |
| Colotis chrysonome chrysonome Klug, 1829 | לבנין המרואה | |
| Colotis fausta fausta Olivier, 1804 | לבנין הצלף | 
|
| Colotis phisadia phisadia Goddart, 1819 | לבנין הסלוודורה | 
|
| Euchloe aegyptiaca Verity, 1911 | לבנין מצרי | |
| Euchloe ausonia (Hübner, 1804) | לבנין מזרחי | 
|
| Euchloe belemia belemia Esper, 1799 | לבנין ירוק-פסים | |
| Euchloe charlonia charlonia Donzel, 1848 | לבנין צהבהב | |
| Euchloe falloui falloui Allard, 1867 | לבנין המוריקנדיה | |
| Euchloe penia Freyer, 1851 | לבנין החורן | |
| Gonepteryx cleopatra taurica Staudinger, 1881 | לימונית האשחר | 
|
| Gonepteryx farinosa farinosa Zeller, 1847 | לימונית החרמון | |
| Gonepteryx rhamni meridionalis Rober, 1907 | לימונית אירופית | |
| Pieris brassicae catoleuca Rober, 1896 | לבנין הכרוב | 
|
| Pieris napi dubiosa Rober, 1907 | לבנין מעורק | |
| Pieris rapae leucosoma Schawerda, 1905 | לבנין הצנון | |
| Pontia daplidice daplidice Linnaeus, 1758 | לבנין הרכפה | 
|
| Pontia glauconome Klug, 1829 | לבנין הרכפתן | 
|
| Zegris eupheme uarda Hemming, 1929 | לבנין מדברי |
См. также
Напишите отзыв о статье "Список видов булавоусых бабочек Израиля"
Примечания
- ↑ Ben-Yehuda, Oz. [online.achva.ac.il/butterfly/index.asp The Butterflies of Palestine]. (Hebrew)
- ↑ Benyamini, Dubi (1998). [www.reocities.com/RainForest/1153/butterfly_list.html List of Butterflies of Israel, Mt Hermon, Sinai Peninsula and East Jordan].
- ↑ Benyamini, Dubi (2002). A Field Guide to The Butterflies of Israel. Revised edition. Israel, Jerusalem: Keter. (Hebrew)
- ↑ 1 2 3 4 5 Hebrew name
Литература
- Benyamini, Dubi (2002). A Field Guide to The Butterflies of Israel. Revised edition. Israel, Jerusalem: Keter. (Hebrew)
Ссылки
- Ben-Yehuda, Oz. [online.achva.ac.il/butterfly/index.asp The Butterflies of Palestine]. (Hebrew)
- Benyamini, Dubi (1998). [www.reocities.com/RainForest/1153/butterfly_list.html List of Butterflies of Israel, Mt Hermon, Sinai Peninsula and East Jordan].
Отрывок, характеризующий Список видов булавоусых бабочек Израиля
Капитан, слегка прихрамывая и насвистывая что то, вошел в комнату.Забавлявшая прежде Пьера болтовня француза теперь показалась ему противна. И насвистываемая песенка, и походка, и жест покручиванья усов – все казалось теперь оскорбительным Пьеру.
«Я сейчас уйду, я ни слова больше не скажу с ним», – думал Пьер. Он думал это, а между тем сидел все на том же месте. Какое то странное чувство слабости приковало его к своему месту: он хотел и не мог встать и уйти.
Капитан, напротив, казался очень весел. Он прошелся два раза по комнате. Глаза его блестели, и усы слегка подергивались, как будто он улыбался сам с собой какой то забавной выдумке.
– Charmant, – сказал он вдруг, – le colonel de ces Wurtembourgeois! C'est un Allemand; mais brave garcon, s'il en fut. Mais Allemand. [Прелестно, полковник этих вюртембергцев! Он немец; но славный малый, несмотря на это. Но немец.]
Он сел против Пьера.
– A propos, vous savez donc l'allemand, vous? [Кстати, вы, стало быть, знаете по немецки?]
Пьер смотрел на него молча.
– Comment dites vous asile en allemand? [Как по немецки убежище?]
– Asile? – повторил Пьер. – Asile en allemand – Unterkunft. [Убежище? Убежище – по немецки – Unterkunft.]
– Comment dites vous? [Как вы говорите?] – недоверчиво и быстро переспросил капитан.
– Unterkunft, – повторил Пьер.
– Onterkoff, – сказал капитан и несколько секунд смеющимися глазами смотрел на Пьера. – Les Allemands sont de fieres betes. N'est ce pas, monsieur Pierre? [Экие дурни эти немцы. Не правда ли, мосье Пьер?] – заключил он.
– Eh bien, encore une bouteille de ce Bordeau Moscovite, n'est ce pas? Morel, va nous chauffer encore une pelilo bouteille. Morel! [Ну, еще бутылочку этого московского Бордо, не правда ли? Морель согреет нам еще бутылочку. Морель!] – весело крикнул капитан.
Морель подал свечи и бутылку вина. Капитан посмотрел на Пьера при освещении, и его, видимо, поразило расстроенное лицо его собеседника. Рамбаль с искренним огорчением и участием в лице подошел к Пьеру и нагнулся над ним.
– Eh bien, nous sommes tristes, [Что же это, мы грустны?] – сказал он, трогая Пьера за руку. – Vous aurai je fait de la peine? Non, vrai, avez vous quelque chose contre moi, – переспрашивал он. – Peut etre rapport a la situation? [Может, я огорчил вас? Нет, в самом деле, не имеете ли вы что нибудь против меня? Может быть, касательно положения?]
Пьер ничего не отвечал, но ласково смотрел в глаза французу. Это выражение участия было приятно ему.
– Parole d'honneur, sans parler de ce que je vous dois, j'ai de l'amitie pour vous. Puis je faire quelque chose pour vous? Disposez de moi. C'est a la vie et a la mort. C'est la main sur le c?ur que je vous le dis, [Честное слово, не говоря уже про то, чем я вам обязан, я чувствую к вам дружбу. Не могу ли я сделать для вас что нибудь? Располагайте мною. Это на жизнь и на смерть. Я говорю вам это, кладя руку на сердце,] – сказал он, ударяя себя в грудь.
– Merci, – сказал Пьер. Капитан посмотрел пристально на Пьера так же, как он смотрел, когда узнал, как убежище называлось по немецки, и лицо его вдруг просияло.
– Ah! dans ce cas je bois a notre amitie! [А, в таком случае пью за вашу дружбу!] – весело крикнул он, наливая два стакана вина. Пьер взял налитой стакан и выпил его. Рамбаль выпил свой, пожал еще раз руку Пьера и в задумчиво меланхолической позе облокотился на стол.
– Oui, mon cher ami, voila les caprices de la fortune, – начал он. – Qui m'aurait dit que je serai soldat et capitaine de dragons au service de Bonaparte, comme nous l'appellions jadis. Et cependant me voila a Moscou avec lui. Il faut vous dire, mon cher, – продолжал он грустным я мерным голосом человека, который сбирается рассказывать длинную историю, – que notre nom est l'un des plus anciens de la France. [Да, мой друг, вот колесо фортуны. Кто сказал бы мне, что я буду солдатом и капитаном драгунов на службе у Бонапарта, как мы его, бывало, называли. Однако же вот я в Москве с ним. Надо вам сказать, мой милый… что имя наше одно из самых древних во Франции.]
И с легкой и наивной откровенностью француза капитан рассказал Пьеру историю своих предков, свое детство, отрочество и возмужалость, все свои родственныеимущественные, семейные отношения. «Ma pauvre mere [„Моя бедная мать“.] играла, разумеется, важную роль в этом рассказе.
– Mais tout ca ce n'est que la mise en scene de la vie, le fond c'est l'amour? L'amour! N'est ce pas, monsieur; Pierre? – сказал он, оживляясь. – Encore un verre. [Но все это есть только вступление в жизнь, сущность же ее – это любовь. Любовь! Не правда ли, мосье Пьер? Еще стаканчик.]
Пьер опять выпил и налил себе третий.
– Oh! les femmes, les femmes! [О! женщины, женщины!] – и капитан, замаслившимися глазами глядя на Пьера, начал говорить о любви и о своих любовных похождениях. Их было очень много, чему легко было поверить, глядя на самодовольное, красивое лицо офицера и на восторженное оживление, с которым он говорил о женщинах. Несмотря на то, что все любовные истории Рамбаля имели тот характер пакостности, в котором французы видят исключительную прелесть и поэзию любви, капитан рассказывал свои истории с таким искренним убеждением, что он один испытал и познал все прелести любви, и так заманчиво описывал женщин, что Пьер с любопытством слушал его.
Очевидно было, что l'amour, которую так любил француз, была ни та низшего и простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал – одна была l'amour des charretiers, другая l'amour des nigauds) [любовь извозчиков, другая – любовь дурней.]; l'amour, которой поклонялся француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинация уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]
Наконец последний эпизод в Польше, еще свежий в памяти капитана, который он рассказывал с быстрыми жестами и разгоревшимся лицом, состоял в том, что он спас жизнь одному поляку (вообще в рассказах капитана эпизод спасения жизни встречался беспрестанно) и поляк этот вверил ему свою обворожительную жену (Parisienne de c?ur [парижанку сердцем]), в то время как сам поступил во французскую службу. Капитан был счастлив, обворожительная полька хотела бежать с ним; но, движимый великодушием, капитан возвратил мужу жену, при этом сказав ему: «Je vous ai sauve la vie et je sauve votre honneur!» [Я спас вашу жизнь и спасаю вашу честь!] Повторив эти слова, капитан протер глаза и встряхнулся, как бы отгоняя от себя охватившую его слабость при этом трогательном воспоминании.
Слушая рассказы капитана, как это часто бывает в позднюю вечернюю пору и под влиянием вина, Пьер следил за всем тем, что говорил капитан, понимал все и вместе с тем следил за рядом личных воспоминаний, вдруг почему то представших его воображению. Когда он слушал эти рассказы любви, его собственная любовь к Наташе неожиданно вдруг вспомнилась ему, и, перебирая в своем воображении картины этой любви, он мысленно сравнивал их с рассказами Рамбаля. Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой башни. Тогда эта встреча не произвела на него влияния; он даже ни разу не вспомнил о ней. Но теперь ему казалось, что встреча эта имела что то очень значительное и поэтическое.
«Петр Кирилыч, идите сюда, я узнала», – слышал он теперь сказанные сю слова, видел пред собой ее глаза, улыбку, дорожный чепчик, выбившуюся прядь волос… и что то трогательное, умиляющее представлялось ему во всем этом.
Окончив свой рассказ об обворожительной польке, капитан обратился к Пьеру с вопросом, испытывал ли он подобное чувство самопожертвования для любви и зависти к законному мужу.
Вызванный этим вопросом, Пьер поднял голову и почувствовал необходимость высказать занимавшие его мысли; он стал объяснять, как он несколько иначе понимает любовь к женщине. Он сказал, что он во всю свою жизнь любил и любит только одну женщину и что эта женщина никогда не может принадлежать ему.
– Tiens! [Вишь ты!] – сказал капитан.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без имени. Потом же, когда он получил имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому, тем более, над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?
Капитан сделал жест, выражающий то, что ежели бы он не понимал, то он все таки просит продолжать.
– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.
