Список губернаторов Пуэрто-Рико

Штандарт (флаг) и печать губернатора Пуэрто-Рико

Список губернаторов Пуэрто-Рико (исп. Gobernador de Puerto Rico) включает всех лиц, занимавших эту должность при власти Испании, а затем США. Губернатор — глава правительства Содружества Пуэрто-Рико. Данный пост был впервые учрежден Испанской империей в 16 веке после колонизации острова.

Первым эту должность занял испанский конкистадор Хуан Понсе де Леон в 1509 году. В то время губернатор назначался монархом Испании. Первым уроженцем острова, занявшим этот пост, стал Хуан Понсе де Леон II, как временный губернатор в 1579 году. Во время испанского управления все назначенные на эту должность имели опыт работы в правительстве империи или римской католической церкви. В 1898 году в Пуэрто-Рико вторглись США и испанское правительство уступило остров. В первые два года все должностные лица Пуэрто-Рико назначались президентом. В 1900 году американское правительство одобрило федеральный закон под названием «Акт Форэйкера» который учредил на острове гражданское правительство. В 1947 году был принят федеральный «Акт о выборном губернаторе» (англ. Elective Governor Act), создавший новый государственный строй, согласно которому с 1948 года губернатор избирается на прямых выборах каждые четыре года. Губернатор возглавляет исполнительную ветвь власти Пуэрто-Рико и назначает глав исполнительных органов, включая Государственного секретаря, который также является вице-губернатором, парламентского омбудсмена и контролера, и, наконец, всех судей.

История

Когда Испанская империя колонизировала Пуэрто-Рико в 16 веке, испанский конкистадор Хуан Понсе де Леон стал первым губернатором острова, заменив Висенте Яньеса Пинсона, назначенного Генерал-капитаном города Пуэрто-Рико до колонизации острова но не исполнявшего свои обязанности. В этот период губернатора Пуэрто-Рико назначал монарх Испании, губернатор управлял развитием острова и был обязан сообщать о статусе колонии в Испанскую империю. После 1580 года было учреждено генерал-капитанство Пуэрто-Рико и должность генерал-капитанства была добавлена к должности губернатора.

25 июля 1898 года, в начале испано-американской войны в Пуэрто-Рико вторглись Соединенные штаты когда после краткой вооруженной стычки армия высадилась в порту Гуаника. После войны Испания была вынуждена уступить Пуэрто-Рико, Кубу, Филиппины и Гуам США по Парижскому мирному договору. сначла Пуэрто-Рико был под военным управлением США: чиновники, включая губернатора, назначались президентом. В 1900 году УИльям Мак-Кинли подписал федеральный законопроект «Акт Форэйкера», учредивший на острове гражданское правительство. Новые органы власти состояли из губернатора и исполнительного совета, назначаемого президентом, выборной Палаты представителей из 35 членов, судебной системы с верховным судом и неголосующего комиссар-резидента в Конгрессе. Первым гражданским губернатором согласно Акту Форэйкера стал Чарльз Герберт Аллен. Эта система использовалась и после одобрения Акта Джонса-Шэфрота, изменившего структуру органов власти и применявшегося до 1948 года.

После одобрения президентом Гарри Трумэном федерального Акта о выборном губернаторе (англ. Elective Governor Act) в 1947 году губернатор избирается на прямых выборах каждые четыре года с 1948 года. При этом государственном строе губернатор возглавляет исполнительную ветвь власти штата. На выборах губернатора каждый кандидат представляет политическую партию (сейчас на острове четыре партии: Новая прогрессивная, Независимости, Народная демократическая и Пуэрториканцев за Пуэрто-Рико); кандидат, набравший относительное большинство голосов, становится избранным губернатором и вступает в должность 2 января года, следующего за годом выборов, в ходе публичной церемонии инаугурации, перед которой может быть частная церемония присяги.

Государственный секретарь Пуэрто-Рико становится исполняющим обязанности губернатора в случае временного отсутствия или нетрудоспособности последнего, и губернатором в случае смерти, отставки или отрешения от должности и привлечения к уголовной ответственности. Избранный губернатор обязан назначить ряд секретарей и других глав ведомств, управляюших, помимо прочего, здравоохранением, природными ресурсами, экономикой, исправительной и судебной системой и отделом проблем потребителей.

Отрывок, характеризующий Список губернаторов Пуэрто-Рико

В это время он получил письмо от жены, которая умоляла его о свидании, писала о своей грусти по нем и о желании посвятить ему всю свою жизнь.
В конце письма она извещала его, что на днях приедет в Петербург из за границы.
Вслед за письмом в уединение Пьера ворвался один из менее других уважаемых им братьев масонов и, наведя разговор на супружеские отношения Пьера, в виде братского совета, высказал ему мысль о том, что строгость его к жене несправедлива, и что Пьер отступает от первых правил масона, не прощая кающуюся.
В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.
«Никто не прав, никто не виноват, стало быть и она не виновата», думал он. – Ежели Пьер не изъявил тотчас же согласия на соединение с женою, то только потому, что в состоянии тоски, в котором он находился, он не был в силах ничего предпринять. Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее. Разве не всё равно было в сравнении с тем, что занимало Пьера, жить или не жить с женою?
Не отвечая ничего ни жене, ни теще, Пьер раз поздним вечером собрался в дорогу и уехал в Москву, чтобы повидаться с Иосифом Алексеевичем. Вот что писал Пьер в дневнике своем.
«Москва, 17 го ноября.
Сейчас только приехал от благодетеля, и спешу записать всё, что я испытал при этом. Иосиф Алексеевич живет бедно и страдает третий год мучительною болезнью пузыря. Никто никогда не слыхал от него стона, или слова ропота. С утра и до поздней ночи, за исключением часов, в которые он кушает самую простую пищу, он работает над наукой. Он принял меня милостиво и посадил на кровати, на которой он лежал; я сделал ему знак рыцарей Востока и Иерусалима, он ответил мне тем же, и с кроткой улыбкой спросил меня о том, что я узнал и приобрел в прусских и шотландских ложах. Я рассказал ему всё, как умел, передав те основания, которые я предлагал в нашей петербургской ложе и сообщил о дурном приеме, сделанном мне, и о разрыве, происшедшем между мною и братьями. Иосиф Алексеевич, изрядно помолчав и подумав, на всё это изложил мне свой взгляд, который мгновенно осветил мне всё прошедшее и весь будущий путь, предлежащий мне. Он удивил меня, спросив о том, помню ли я, в чем состоит троякая цель ордена: 1) в хранении и познании таинства; 2) в очищении и исправлении себя для воспринятия оного и 3) в исправлении рода человеческого чрез стремление к таковому очищению. Какая есть главнейшая и первая цель из этих трех? Конечно собственное исправление и очищение. Только к этой цели мы можем всегда стремиться независимо от всех обстоятельств. Но вместе с тем эта то цель и требует от нас наиболее трудов, и потому, заблуждаясь гордостью, мы, упуская эту цель, беремся либо за таинство, которое недостойны воспринять по нечистоте своей, либо беремся за исправление рода человеческого, когда сами из себя являем пример мерзости и разврата. Иллюминатство не есть чистое учение именно потому, что оно увлеклось общественной деятельностью и преисполнено гордости. На этом основании Иосиф Алексеевич осудил мою речь и всю мою деятельность. Я согласился с ним в глубине души своей. По случаю разговора нашего о моих семейных делах, он сказал мне: – Главная обязанность истинного масона, как я сказал вам, состоит в совершенствовании самого себя. Но часто мы думаем, что, удалив от себя все трудности нашей жизни, мы скорее достигнем этой цели; напротив, государь мой, сказал он мне, только в среде светских волнений можем мы достигнуть трех главных целей: 1) самопознания, ибо человек может познавать себя только через сравнение, 2) совершенствования, только борьбой достигается оно, и 3) достигнуть главной добродетели – любви к смерти. Только превратности жизни могут показать нам тщету ее и могут содействовать – нашей врожденной любви к смерти или возрождению к новой жизни. Слова эти тем более замечательны, что Иосиф Алексеевич, несмотря на свои тяжкие физические страдания, никогда не тяготится жизнию, а любит смерть, к которой он, несмотря на всю чистоту и высоту своего внутреннего человека, не чувствует еще себя достаточно готовым. Потом благодетель объяснил мне вполне значение великого квадрата мироздания и указал на то, что тройственное и седьмое число суть основание всего. Он советовал мне не отстраняться от общения с петербургскими братьями и, занимая в ложе только должности 2 го градуса, стараться, отвлекая братьев от увлечений гордости, обращать их на истинный путь самопознания и совершенствования. Кроме того для себя лично советовал мне первее всего следить за самим собою, и с этою целью дал мне тетрадь, ту самую, в которой я пишу и буду вписывать впредь все свои поступки».
«Петербург, 23 го ноября.
«Я опять живу с женой. Теща моя в слезах приехала ко мне и сказала, что Элен здесь и что она умоляет меня выслушать ее, что она невинна, что она несчастна моим оставлением, и многое другое. Я знал, что ежели я только допущу себя увидать ее, то не в силах буду более отказать ей в ее желании. В сомнении своем я не знал, к чьей помощи и совету прибегнуть. Ежели бы благодетель был здесь, он бы сказал мне. Я удалился к себе, перечел письма Иосифа Алексеевича, вспомнил свои беседы с ним, и из всего вывел то, что я не должен отказывать просящему и должен подать руку помощи всякому, тем более человеку столь связанному со мною, и должен нести крест свой. Но ежели я для добродетели простил ее, то пускай и будет мое соединение с нею иметь одну духовную цель. Так я решил и так написал Иосифу Алексеевичу. Я сказал жене, что прошу ее забыть всё старое, прошу простить мне то, в чем я мог быть виноват перед нею, а что мне прощать ей нечего. Мне радостно было сказать ей это. Пусть она не знает, как тяжело мне было вновь увидать ее. Устроился в большом доме в верхних покоях и испытываю счастливое чувство обновления».