Список депутатов Верховного Совета СССР 6-го созыва
Поделись знанием:
Здесь, на крайнем левом фланге, Бенигсен много и горячо говорил и сделал, как казалось Пьеру, важное в военном отношении распоряжение. Впереди расположения войск Тучкова находилось возвышение. Это возвышение не было занято войсками. Бенигсен громко критиковал эту ошибку, говоря, что было безумно оставить незанятою командующую местностью высоту и поставить войска под нею. Некоторые генералы выражали то же мнение. Один в особенности с воинской горячностью говорил о том, что их поставили тут на убой. Бенигсен приказал своим именем передвинуть войска на высоту.
Распоряжение это на левом фланге еще более заставило Пьера усумниться в его способности понять военное дело. Слушая Бенигсена и генералов, осуждавших положение войск под горою, Пьер вполне понимал их и разделял их мнение; но именно вследствие этого он не мог понять, каким образом мог тот, кто поставил их тут под горою, сделать такую очевидную и грубую ошибку.
Пьер не знал того, что войска эти были поставлены не для защиты позиции, как думал Бенигсен, а были поставлены в скрытое место для засады, то есть для того, чтобы быть незамеченными и вдруг ударить на подвигавшегося неприятеля. Бенигсен не знал этого и передвинул войска вперед по особенным соображениям, не сказав об этом главнокомандующему.
Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25 го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров – солдатских кухонь.
Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.
Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!
Отец тоже строил в Лысых Горах и думал, что это его место, его земля, его воздух, его мужики; а пришел Наполеон и, не зная об его существовании, как щепку с дороги, столкнул его, и развалились его Лысые Горы и вся его жизнь. А княжна Марья говорит, что это испытание, посланное свыше. Для чего же испытание, когда его уже нет и не будет? никогда больше не будет! Его нет! Так кому же это испытание? Отечество, погибель Москвы! А завтра меня убьет – и не француз даже, а свой, как вчера разрядил солдат ружье около моего уха, и придут французы, возьмут меня за ноги и за голову и швырнут в яму, чтоб я не вонял им под носом, и сложатся новые условия жизни, которые будут также привычны для других, и я не буду знать про них, и меня не будет».
Он поглядел на полосу берез с их неподвижной желтизной, зеленью и белой корой, блестящих на солнце. «Умереть, чтобы меня убили завтра, чтобы меня не было… чтобы все это было, а меня бы не было». Он живо представил себе отсутствие себя в этой жизни. И эти березы с их светом и тенью, и эти курчавые облака, и этот дым костров – все вокруг преобразилось для него и показалось чем то страшным и угрожающим. Мороз пробежал по его спине. Быстро встав, он вышел из сарая и стал ходить.
За сараем послышались голоса.
– Кто там? – окликнул князь Андрей.
Красноносый капитан Тимохин, бывший ротный командир Долохова, теперь, за убылью офицеров, батальонный командир, робко вошел в сарай. За ним вошли адъютант и казначей полка.
Князь Андрей поспешно встал, выслушал то, что по службе имели передать ему офицеры, передал им еще некоторые приказания и сбирался отпустить их, когда из за сарая послышался знакомый, пришепетывающий голос.
– Que diable! [Черт возьми!] – сказал голос человека, стукнувшегося обо что то.
Князь Андрей, выглянув из сарая, увидал подходящего к нему Пьера, который споткнулся на лежавшую жердь и чуть не упал. Князю Андрею вообще неприятно было видеть людей из своего мира, в особенности же Пьера, который напоминал ему все те тяжелые минуты, которые он пережил в последний приезд в Москву.
– А, вот как! – сказал он. – Какими судьбами? Вот не ждал.
В то время как он говорил это, в глазах его и выражении всего лица было больше чем сухость – была враждебность, которую тотчас же заметил Пьер. Он подходил к сараю в самом оживленном состоянии духа, но, увидав выражение лица князя Андрея, он почувствовал себя стесненным и неловким.
– Я приехал… так… знаете… приехал… мне интересно, – сказал Пьер, уже столько раз в этот день бессмысленно повторявший это слово «интересно». – Я хотел видеть сражение.
– Да, да, а братья масоны что говорят о войне? Как предотвратить ее? – сказал князь Андрей насмешливо. – Ну что Москва? Что мои? Приехали ли наконец в Москву? – спросил он серьезно.
– Приехали. Жюли Друбецкая говорила мне. Я поехал к ним и не застал. Они уехали в подмосковную.
Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.
– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.
Офицеры поднялись. Князь Андрей вышел с ними за сарай, отдавая последние приказания адъютанту. Когда офицеры ушли, Пьер подошел к князю Андрею и только что хотел начать разговор, как по дороге недалеко от сарая застучали копыта трех лошадей, и, взглянув по этому направлению, князь Андрей узнал Вольцогена с Клаузевицем, сопутствуемых казаком. Они близко проехали, продолжая разговаривать, и Пьер с Андреем невольно услыхали следующие фразы:
– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…
Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут ли или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло. Он прошелся несколько раз молча, но тлаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить:
– Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война – это любимая забава праздных и легкомысленных людей… Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия – отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И несмотря на то – это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду… Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много люден (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их! – тонким, пискливым голосом прокричал князь Андрей. – Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла… Ну, да не надолго! – прибавил он. – Однако ты спишь, да и мне пера, поезжай в Горки, – вдруг сказал князь Андрей.
– О нет! – отвечал Пьер, испуганно соболезнующими глазами глядя на князя Андрея.
– Поезжай, поезжай: перед сраженьем нужно выспаться, – повторил князь Андрей. Он быстро подошел к Пьеру, обнял его и поцеловал. – Прощай, ступай, – прокричал он. – Увидимся ли, нет… – и он, поспешно повернувшись, ушел в сарай.
Было уже темно, и Пьер не мог разобрать того выражения, которое было на лице князя Андрея, было ли оно злобно или нежно.
Пьер постоял несколько времени молча, раздумывая, пойти ли за ним или ехать домой. «Нет, ему не нужно! – решил сам собой Пьер, – и я знаю, что это наше последнее свидание». Он тяжело вздохнул и поехал назад в Горки.
Князь Андрей, вернувшись в сарай, лег на ковер, но не мог спать.
Он закрыл глаза. Одни образы сменялись другими. На одном он долго, радостно остановился. Он живо вспомнил один вечер в Петербурге. Наташа с оживленным, взволнованным лицом рассказывала ему, как она в прошлое лето, ходя за грибами, заблудилась в большом лесу. Она несвязно описывала ему и глушь леса, и свои чувства, и разговоры с пчельником, которого она встретила, и, всякую минуту прерываясь в своем рассказе, говорила: «Нет, не могу, я не так рассказываю; нет, вы не понимаете», – несмотря на то, что князь Андрей успокоивал ее, говоря, что он понимает, и действительно понимал все, что она хотела сказать. Наташа была недовольна своими словами, – она чувствовала, что не выходило то страстно поэтическое ощущение, которое она испытала в этот день и которое она хотела выворотить наружу. «Это такая прелесть был этот старик, и темно так в лесу… и такие добрые у него… нет, я не умею рассказать», – говорила она, краснея и волнуясь. Князь Андрей улыбнулся теперь той же радостной улыбкой, которой он улыбался тогда, глядя ей в глаза. «Я понимал ее, – думал князь Андрей. – Не только понимал, но эту то душевную силу, эту искренность, эту открытость душевную, эту то душу ее, которую как будто связывало тело, эту то душу я и любил в ней… так сильно, так счастливо любил…» И вдруг он вспомнил о том, чем кончилась его любовь. «Ему ничего этого не нужно было. Он ничего этого не видел и не понимал. Он видел в ней хорошенькую и свеженькую девочку, с которой он не удостоил связать свою судьбу. А я? И до сих пор он жив и весел».
Князь Андрей, как будто кто нибудь обжег его, вскочил и стал опять ходить перед сараем.
25 го августа, накануне Бородинского сражения, префект дворца императора французов m r de Beausset и полковник Fabvier приехали, первый из Парижа, второй из Мадрида, к императору Наполеону в его стоянку у Валуева.
Переодевшись в придворный мундир, m r de Beausset приказал нести впереди себя привезенную им императору посылку и вошел в первое отделение палатки Наполеона, где, переговариваясь с окружавшими его адъютантами Наполеона, занялся раскупориванием ящика.
Fabvier, не входя в палатку, остановился, разговорясь с знакомыми генералами, у входа в нее.
Император Наполеон еще не выходил из своей спальни и оканчивал свой туалет. Он, пофыркивая и покряхтывая, поворачивался то толстой спиной, то обросшей жирной грудью под щетку, которою камердинер растирал его тело. Другой камердинер, придерживая пальцем склянку, брызгал одеколоном на выхоленное тело императора с таким выражением, которое говорило, что он один мог знать, сколько и куда надо брызнуть одеколону. Короткие волосы Наполеона были мокры и спутаны на лоб. Но лицо его, хоть опухшее и желтое, выражало физическое удовольствие: «Allez ferme, allez toujours…» [Ну еще, крепче…] – приговаривал он, пожимаясь и покряхтывая, растиравшему камердинеру. Адъютант, вошедший в спальню с тем, чтобы доложить императору о том, сколько было во вчерашнем деле взято пленных, передав то, что нужно было, стоял у двери, ожидая позволения уйти. Наполеон, сморщась, взглянул исподлобья на адъютанта.
– Point de prisonniers, – повторил он слова адъютанта. – Il se font demolir. Tant pis pour l'armee russe, – сказал он. – Allez toujours, allez ferme, [Нет пленных. Они заставляют истреблять себя. Тем хуже для русской армии. Ну еще, ну крепче…] – проговорил он, горбатясь и подставляя свои жирные плечи.
– C'est bien! Faites entrer monsieur de Beausset, ainsi que Fabvier, [Хорошо! Пускай войдет де Боссе, и Фабвье тоже.] – сказал он адъютанту, кивнув головой.
– Oui, Sire, [Слушаю, государь.] – и адъютант исчез в дверь палатки. Два камердинера быстро одели его величество, и он, в гвардейском синем мундире, твердыми, быстрыми шагами вышел в приемную.
Боссе в это время торопился руками, устанавливая привезенный им подарок от императрицы на двух стульях, прямо перед входом императора. Но император так неожиданно скоро оделся и вышел, что он не успел вполне приготовить сюрприза.
Наполеон тотчас заметил то, что они делали, и догадался, что они были еще не готовы. Он не захотел лишить их удовольствия сделать ему сюрприз. Он притворился, что не видит господина Боссе, и подозвал к себе Фабвье. Наполеон слушал, строго нахмурившись и молча, то, что говорил Фабвье ему о храбрости и преданности его войск, дравшихся при Саламанке на другом конце Европы и имевших только одну мысль – быть достойными своего императора, и один страх – не угодить ему. Результат сражения был печальный. Наполеон делал иронические замечания во время рассказа Fabvier, как будто он не предполагал, чтобы дело могло идти иначе в его отсутствие.
– Я должен поправить это в Москве, – сказал Наполеон. – A tantot, [До свиданья.] – прибавил он и подозвал де Боссе, который в это время уже успел приготовить сюрприз, уставив что то на стульях, и накрыл что то покрывалом.
Де Боссе низко поклонился тем придворным французским поклоном, которым умели кланяться только старые слуги Бурбонов, и подошел, подавая конверт.
Наполеон весело обратился к нему и подрал его за ухо.
– Вы поспешили, очень рад. Ну, что говорит Париж? – сказал он, вдруг изменяя свое прежде строгое выражение на самое ласковое.
– Sire, tout Paris regrette votre absence, [Государь, весь Париж сожалеет о вашем отсутствии.] – как и должно, ответил де Боссе. Но хотя Наполеон знал, что Боссе должен сказать это или тому подобное, хотя он в свои ясные минуты знал, что это было неправда, ему приятно было это слышать от де Боссе. Он опять удостоил его прикосновения за ухо.
– Je suis fache, de vous avoir fait faire tant de chemin, [Очень сожалею, что заставил вас проехаться так далеко.] – сказал он.
– Sire! Je ne m'attendais pas a moins qu'a vous trouver aux portes de Moscou, [Я ожидал не менее того, как найти вас, государь, у ворот Москвы.] – сказал Боссе.
Наполеон улыбнулся и, рассеянно подняв голову, оглянулся направо. Адъютант плывущим шагом подошел с золотой табакеркой и подставил ее. Наполеон взял ее.
– Да, хорошо случилось для вас, – сказал он, приставляя раскрытую табакерку к носу, – вы любите путешествовать, через три дня вы увидите Москву. Вы, верно, не ждали увидать азиатскую столицу. Вы сделаете приятное путешествие.
Боссе поклонился с благодарностью за эту внимательность к его (неизвестной ему до сей поры) склонности путешествовать.
– А! это что? – сказал Наполеон, заметив, что все придворные смотрели на что то, покрытое покрывалом. Боссе с придворной ловкостью, не показывая спины, сделал вполуоборот два шага назад и в одно и то же время сдернул покрывало и проговорил:
– Подарок вашему величеству от императрицы.
Это был яркими красками написанный Жераром портрет мальчика, рожденного от Наполеона и дочери австрийского императора, которого почему то все называли королем Рима.
Весьма красивый курчавый мальчик, со взглядом, похожим на взгляд Христа в Сикстинской мадонне, изображен был играющим в бильбоке. Шар представлял земной шар, а палочка в другой руке изображала скипетр.
Хотя и не совсем ясно было, что именно хотел выразить живописец, представив так называемого короля Рима протыкающим земной шар палочкой, но аллегория эта, так же как и всем видевшим картину в Париже, так и Наполеону, очевидно, показалась ясною и весьма понравилась.
– Roi de Rome, [Римский король.] – сказал он, грациозным жестом руки указывая на портрет. – Admirable! [Чудесно!] – С свойственной итальянцам способностью изменять произвольно выражение лица, он подошел к портрету и сделал вид задумчивой нежности. Он чувствовал, что то, что он скажет и сделает теперь, – есть история. И ему казалось, что лучшее, что он может сделать теперь, – это то, чтобы он с своим величием, вследствие которого сын его в бильбоке играл земным шаром, чтобы он выказал, в противоположность этого величия, самую простую отеческую нежность. Глаза его отуманились, он подвинулся, оглянулся на стул (стул подскочил под него) и сел на него против портрета. Один жест его – и все на цыпочках вышли, предоставляя самому себе и его чувству великого человека.
Посидев несколько времени и дотронувшись, сам не зная для чего, рукой до шероховатости блика портрета, он встал и опять позвал Боссе и дежурного. Он приказал вынести портрет перед палатку, с тем, чтобы не лишить старую гвардию, стоявшую около его палатки, счастья видеть римского короля, сына и наследника их обожаемого государя.
Как он и ожидал, в то время как он завтракал с господином Боссе, удостоившимся этой чести, перед палаткой слышались восторженные клики сбежавшихся к портрету офицеров и солдат старой гвардии.
– Vive l'Empereur! Vive le Roi de Rome! Vive l'Empereur! [Да здравствует император! Да здравствует римский король!] – слышались восторженные голоса.
После завтрака Наполеон, в присутствии Боссе, продиктовал свой приказ по армии.
– Courte et energique! [Короткий и энергический!] – проговорил Наполеон, когда он прочел сам сразу без поправок написанную прокламацию. В приказе было:
«Воины! Вот сражение, которого вы столько желали. Победа зависит от вас. Она необходима для нас; она доставит нам все нужное: удобные квартиры и скорое возвращение в отечество. Действуйте так, как вы действовали при Аустерлице, Фридланде, Витебске и Смоленске. Пусть позднейшее потомство с гордостью вспомнит о ваших подвигах в сей день. Да скажут о каждом из вас: он был в великой битве под Москвою!»
– De la Moskowa! [Под Москвою!] – повторил Наполеон, и, пригласив к своей прогулке господина Боссе, любившего путешествовать, он вышел из палатки к оседланным лошадям.
– Votre Majeste a trop de bonte, [Вы слишком добры, ваше величество,] – сказал Боссе на приглашение сопутствовать императору: ему хотелось спать и он не умел и боялся ездить верхом.
Но Наполеон кивнул головой путешественнику, и Боссе должен был ехать. Когда Наполеон вышел из палатки, крики гвардейцев пред портретом его сына еще более усилились. Наполеон нахмурился.
– Снимите его, – сказал он, грациозно величественным жестом указывая на портрет. – Ему еще рано видеть поле сражения.
Боссе, закрыв глаза и склонив голову, глубоко вздохнул, этим жестом показывая, как он умел ценить и понимать слова императора.
Весь этот день 25 августа, как говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуживая планы, представляемые ему его маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.
Первоначальная линия расположения русских войск по Ко лоче была переломлена, и часть этой линии, именно левый фланг русских, вследствие взятия Шевардинского редута 24 го числа, была отнесена назад. Эта часть линии была не укреплена, не защищена более рекою, и перед нею одною было более открытое и ровное место. Очевидно было для всякого военного и невоенного, что эту часть линии и должно было атаковать французам. Казалось, что для этого не нужно было много соображений, не нужно было такой заботливости и хлопотливости императора и его маршалов и вовсе не нужно той особенной высшей способности, называемой гениальностью, которую так любят приписывать Наполеону; но историки, впоследствии описывавшие это событие, и люди, тогда окружавшие Наполеона, и он сам думали иначе.
Наполеон ездил по полю, глубокомысленно вглядывался в местность, сам с собой одобрительно или недоверчиво качал головой и, не сообщая окружавшим его генералам того глубокомысленного хода, который руководил его решеньями, передавал им только окончательные выводы в форме приказаний. Выслушав предложение Даву, называемого герцогом Экмюльским, о том, чтобы обойти левый фланг русских, Наполеон сказал, что этого не нужно делать, не объясняя, почему это было не нужно. На предложение же генерала Компана (который должен был атаковать флеши), провести свою дивизию лесом, Наполеон изъявил свое согласие, несмотря на то, что так называемый герцог Эльхингенский, то есть Ней, позволил себе заметить, что движение по лесу опасно и может расстроить дивизию.
Осмотрев местность против Шевардинского редута, Наполеон подумал несколько времени молча и указал на места, на которых должны были быть устроены к завтрему две батареи для действия против русских укреплений, и места, где рядом с ними должна была выстроиться полевая артиллерия.
Отдав эти и другие приказания, он вернулся в свою ставку, и под его диктовку была написана диспозиция сражения.
Диспозиция эта, про которую с восторгом говорят французские историки и с глубоким уважением другие историки, была следующая:
«С рассветом две новые батареи, устроенные в ночи, на равнине, занимаемой принцем Экмюльским, откроют огонь по двум противостоящим батареям неприятельским.
В это же время начальник артиллерии 1 го корпуса, генерал Пернетти, с 30 ю орудиями дивизии Компана и всеми гаубицами дивизии Дессе и Фриана, двинется вперед, откроет огонь и засыплет гранатами неприятельскую батарею, против которой будут действовать!
24 орудия гвардейской артиллерии,
30 орудий дивизии Компана
и 8 орудий дивизии Фриана и Дессе,
Всего – 62 орудия.
Начальник артиллерии 3 го корпуса, генерал Фуше, поставит все гаубицы 3 го и 8 го корпусов, всего 16, по флангам батареи, которая назначена обстреливать левое укрепление, что составит против него вообще 40 орудий.
Генерал Сорбье должен быть готов по первому приказанию вынестись со всеми гаубицами гвардейской артиллерии против одного либо другого укрепления.
В продолжение канонады князь Понятовский направится на деревню, в лес и обойдет неприятельскую позицию.
Генерал Компан двинется чрез лес, чтобы овладеть первым укреплением.
По вступлении таким образом в бой будут даны приказания соответственно действиям неприятеля.
Канонада на левом фланге начнется, как только будет услышана канонада правого крыла. Стрелки дивизии Морана и дивизии вице короля откроют сильный огонь, увидя начало атаки правого крыла.
Вице король овладеет деревней [Бородиным] и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Морана и Жерара, которые, под его предводительством, направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками армии.
Все это должно быть исполнено в порядке (le tout se fera avec ordre et methode), сохраняя по возможности войска в резерве.
В императорском лагере, близ Можайска, 6 го сентября, 1812 года».
Диспозиция эта, весьма неясно и спутанно написанная, – ежели позволить себе без религиозного ужаса к гениальности Наполеона относиться к распоряжениям его, – заключала в себе четыре пункта – четыре распоряжения. Ни одно из этих распоряжений не могло быть и не было исполнено.
В диспозиции сказано, первое: чтобы устроенные на выбранном Наполеоном месте батареи с имеющими выравняться с ними орудиями Пернетти и Фуше, всего сто два орудия, открыли огонь и засыпали русские флеши и редут снарядами. Это не могло быть сделано, так как с назначенных Наполеоном мест снаряды не долетали до русских работ, и эти сто два орудия стреляли по пустому до тех пор, пока ближайший начальник, противно приказанию Наполеона, не выдвинул их вперед.
Второе распоряжение состояло в том, чтобы Понятовский, направясь на деревню в лес, обошел левое крыло русских. Это не могло быть и не было сделано потому, что Понятовский, направясь на деревню в лес, встретил там загораживающего ему дорогу Тучкова и не мог обойти и не обошел русской позиции.
Третье распоряжение: Генерал Компан двинется в лес, чтоб овладеть первым укреплением. Дивизия Компана не овладела первым укреплением, а была отбита, потому что, выходя из леса, она должна была строиться под картечным огнем, чего не знал Наполеон.
Четвертое: Вице король овладеет деревнею (Бородиным) и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Марана и Фриана (о которых не сказано: куда и когда они будут двигаться), которые под его предводительством направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками.
Сколько можно понять – если не из бестолкового периода этого, то из тех попыток, которые деланы были вице королем исполнить данные ему приказания, – он должен был двинуться через Бородино слева на редут, дивизии же Морана и Фриана должны были двинуться одновременно с фронта.
Все это, так же как и другие пункты диспозиции, не было и не могло быть исполнено. Пройдя Бородино, вице король был отбит на Колоче и не мог пройти дальше; дивизии же Морана и Фриана не взяли редута, а были отбиты, и редут уже в конце сражения был захвачен кавалерией (вероятно, непредвиденное дело для Наполеона и неслыханное). Итак, ни одно из распоряжений диспозиции не было и не могло быть исполнено. Но в диспозиции сказано, что по вступлении таким образом в бой будут даны приказания, соответственные действиям неприятеля, и потому могло бы казаться, что во время сражения будут сделаны Наполеоном все нужные распоряжения; но этого не было и не могло быть потому, что во все время сражения Наполеон находился так далеко от него, что (как это и оказалось впоследствии) ход сражения ему не мог быть известен и ни одно распоряжение его во время сражения не могло быть исполнено.
Многие историки говорят, что Бородинское сражение не выиграно французами потому, что у Наполеона был насморк, что ежели бы у него не было насморка, то распоряжения его до и во время сражения были бы еще гениальнее, и Россия бы погибла, et la face du monde eut ete changee. [и облик мира изменился бы.] Для историков, признающих то, что Россия образовалась по воле одного человека – Петра Великого, и Франция из республики сложилась в империю, и французские войска пошли в Россию по воле одного человека – Наполеона, такое рассуждение, что Россия осталась могущественна потому, что у Наполеона был большой насморк 26 го числа, такое рассуждение для таких историков неизбежно последовательно.
Ежели от воли Наполеона зависело дать или не дать Бородинское сражение и от его воли зависело сделать такое или другое распоряжение, то очевидно, что насморк, имевший влияние на проявление его воли, мог быть причиной спасения России и что поэтому тот камердинер, который забыл подать Наполеону 24 го числа непромокаемые сапоги, был спасителем России. На этом пути мысли вывод этот несомненен, – так же несомненен, как тот вывод, который, шутя (сам не зная над чем), делал Вольтер, говоря, что Варфоломеевская ночь произошла от расстройства желудка Карла IX. Но для людей, не допускающих того, чтобы Россия образовалась по воле одного человека – Петра I, и чтобы Французская империя сложилась и война с Россией началась по воле одного человека – Наполеона, рассуждение это не только представляется неверным, неразумным, но и противным всему существу человеческому. На вопрос о том, что составляет причину исторических событий, представляется другой ответ, заключающийся в том, что ход мировых событий предопределен свыше, зависит от совпадения всех произволов людей, участвующих в этих событиях, и что влияние Наполеонов на ход этих событий есть только внешнее и фиктивное.
Как ни странно кажется с первого взгляда предположение, что Варфоломеевская ночь, приказанье на которую отдано Карлом IX, произошла не по его воле, а что ему только казалось, что он велел это сделать, и что Бородинское побоище восьмидесяти тысяч человек произошло не по воле Наполеона (несмотря на то, что он отдавал приказания о начале и ходе сражения), а что ему казалось только, что он это велел, – как ни странно кажется это предположение, но человеческое достоинство, говорящее мне, что всякий из нас ежели не больше, то никак не меньше человек, чем великий Наполеон, велит допустить это решение вопроса, и исторические исследования обильно подтверждают это предположение.
В Бородинском сражении Наполеон ни в кого не стрелял и никого не убил. Все это делали солдаты. Стало быть, не он убивал людей.
Солдаты французской армии шли убивать русских солдат в Бородинском сражении не вследствие приказания Наполеона, но по собственному желанию. Вся армия: французы, итальянцы, немцы, поляки – голодные, оборванные и измученные походом, – в виду армии, загораживавшей от них Москву, чувствовали, что le vin est tire et qu'il faut le boire. [вино откупорено и надо выпить его.] Ежели бы Наполеон запретил им теперь драться с русскими, они бы его убили и пошли бы драться с русскими, потому что это было им необходимо.
Когда они слушали приказ Наполеона, представлявшего им за их увечья и смерть в утешение слова потомства о том, что и они были в битве под Москвою, они кричали «Vive l'Empereur!» точно так же, как они кричали «Vive l'Empereur!» при виде изображения мальчика, протыкающего земной шар палочкой от бильбоке; точно так же, как бы они кричали «Vive l'Empereur!» при всякой бессмыслице, которую бы им сказали. Им ничего больше не оставалось делать, как кричать «Vive l'Empereur!» и идти драться, чтобы найти пищу и отдых победителей в Москве. Стало быть, не вследствие приказания Наполеона они убивали себе подобных.
И не Наполеон распоряжался ходом сраженья, потому что из диспозиции его ничего не было исполнено и во время сражения он не знал про то, что происходило впереди его. Стало быть, и то, каким образом эти люди убивали друг друга, происходило не по воле Наполеона, а шло независимо от него, по воле сотен тысяч людей, участвовавших в общем деле. Наполеону казалось только, что все дело происходило по воле его. И потому вопрос о том, был ли или не был у Наполеона насморк, не имеет для истории большего интереса, чем вопрос о насморке последнего фурштатского солдата.
Тем более 26 го августа насморк Наполеона не имел значения, что показания писателей о том, будто вследствие насморка Наполеона его диспозиция и распоряжения во время сражения были не так хороши, как прежние, – совершенно несправедливы.
Выписанная здесь диспозиция нисколько не была хуже, а даже лучше всех прежних диспозиций, по которым выигрывались сражения. Мнимые распоряжения во время сражения были тоже не хуже прежних, а точно такие же, как и всегда. Но диспозиция и распоряжения эти кажутся только хуже прежних потому, что Бородинское сражение было первое, которого не выиграл Наполеон. Все самые прекрасные и глубокомысленные диспозиции и распоряжения кажутся очень дурными, и каждый ученый военный с значительным видом критикует их, когда сражение по ним не выиграно, и самью плохие диспозиции и распоряжения кажутся очень хорошими, и серьезные люди в целых томах доказывают достоинства плохих распоряжений, когда по ним выиграно сражение.
Диспозиция, составленная Вейротером в Аустерлицком сражении, была образец совершенства в сочинениях этого рода, но ее все таки осудили, осудили за ее совершенство, за слишком большую подробность.
Наполеон в Бородинском сражении исполнял свое дело представителя власти так же хорошо, и еще лучше, чем в других сражениях. Он не сделал ничего вредного для хода сражения; он склонялся на мнения более благоразумные; он не путал, не противоречил сам себе, не испугался и не убежал с поля сражения, а с своим большим тактом и опытом войны спокойно и достойно исполнял свою роль кажущегося начальствованья.
Вернувшись после второй озабоченной поездки по линии, Наполеон сказал:
– Шахматы поставлены, игра начнется завтра.
Велев подать себе пуншу и призвав Боссе, он начал с ним разговор о Париже, о некоторых изменениях, которые он намерен был сделать в maison de l'imperatrice [в придворном штате императрицы], удивляя префекта своею памятливостью ко всем мелким подробностям придворных отношений.
Он интересовался пустяками, шутил о любви к путешествиям Боссе и небрежно болтал так, как это делает знаменитый, уверенный и знающий свое дело оператор, в то время как он засучивает рукава и надевает фартук, а больного привязывают к койке: «Дело все в моих руках и в голове, ясно и определенно. Когда надо будет приступить к делу, я сделаю его, как никто другой, а теперь могу шутить, и чем больше я шучу и спокоен, тем больше вы должны быть уверены, спокойны и удивлены моему гению».
Окончив свой второй стакан пунша, Наполеон пошел отдохнуть пред серьезным делом, которое, как ему казалось, предстояло ему назавтра.
Он так интересовался этим предстоящим ему делом, что не мог спать и, несмотря на усилившийся от вечерней сырости насморк, в три часа ночи, громко сморкаясь, вышел в большое отделение палатки. Он спросил о том, не ушли ли русские? Ему отвечали, что неприятельские огни всё на тех же местах. Он одобрительно кивнул головой.
Дежурный адъютант вошел в палатку.
– Eh bien, Rapp, croyez vous, que nous ferons do bonnes affaires aujourd'hui? [Ну, Рапп, как вы думаете: хороши ли будут нынче наши дела?] – обратился он к нему.
– Sans aucun doute, Sire, [Без всякого сомнения, государь,] – отвечал Рапп.
Наполеон посмотрел на него.
– Vous rappelez vous, Sire, ce que vous m'avez fait l'honneur de dire a Smolensk, – сказал Рапп, – le vin est tire, il faut le boire. [Вы помните ли, сударь, те слова, которые вы изволили сказать мне в Смоленске, вино откупорено, надо его пить.]
Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l'eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.
– Oui, Sire, [Да, государь.] – отвечал Рапп.
Наполеон взял пастильку, положил ее в рот и посмотрел на часы. Спать ему не хотелось, до утра было еще далеко; а чтобы убить время, распоряжений никаких нельзя уже было делать, потому что все были сделаны и приводились теперь в исполнение.
– A t on distribue les biscuits et le riz aux regiments de la garde? [Роздали ли сухари и рис гвардейцам?] – строго спросил Наполеон.
– Oui, Sire. [Да, государь.]
– Mais le riz? [Но рис?]
Верховный совет СССР 6 созыва был избран 18 марта 1962, заседал с 1962 по 1966;
А
- Абакумова, Зинаида Михайловна
- Абашидзе Ираклий Виссарионович
- Абдразяков Абдулхак Асвянович
- Абдрахманов, Барей Абдрахманович
- Абдуллаев, Наджмидин Пашаевич
- Абдумомунов Токтоболот
- Абдуразаков Малик Абдуразакович
- Абель, Лидия Фёдоровна
- Абраменко, Мария Степановна
- Абраменкова, Надежда Семёновна
- Абрамов Григорий Григорьевич
- Абрасимов Пётр Андреевич
- Абсалямов Абдурахман Сафиевич
- Абсалямов Хамза Салахетдинович
- Авидзба, Сара Ризовна
- Авраменко, Степан Степанович
- Ага Дадаш Кербалай оглы
- Агаева Шаргия Гаджи-Бала кызы
- Агибалов, Владимир Григорьевич
- Аглиуллин, Минхади Мингалимович
- Адамян, Сурен Арутюнович
- Аджубей Алексей Иванович
- Адомавичюс, Винцас Казевич
- Азан, Владислав Антонович
- Акамов, Пётр Иванович
- Акназаров, Зекерия Шарафутдинович
- Акопян, Вануи Арташесовна
- Акулинцев Василий Кузьмич
- Албегов, Харитон Андреевич
- Алекеров, Алескер Гаджи Ага оглы
- Александров, Анатолий Петрович
- Алексеев, Дмитрий Фёдорович
- Алексеева Анна Антоновна
- Алиева Самая Дадаш кызы
- Алимханов, Рашидбек Алимханович
- Алиханов, Энвер Назарович
- Алмарданова, Шучаат Мамед кызы
- Альбатыров, Максут Уксигалиевич
- Аманова, Акджамал
- Амбарцумян, Виктор Амазаспович
- Амбарцюмян, Эдуард Бахшиевич
- Амиров, Ходжи
- Аммосова, Евдокия Иннокентьевна
- Амосов, Николай Михайлович
- Андреева Евгения Ивановна
- Андропов, Юрий Владимирович
- Анищенков, Николай Иванович
- Анналиев, Абды Анналиевич
- Аннамухаммедова, Кызылгул
- Анохин, Алексей Иванович
- Антонов, Алексей Иннокентьевич
- Антонов, Алексей Константинович
- Антонов, Борис Яковлевич
- Антонов, Василий Иванович
- Антонов, Олег Константинович
- Антосяк Георгий Фёдорович
- Апостолюк Мария Васильевна
- Аракелян, Сократ Вагаршакович
- Арбузов, Александр Ерминингельдович
- Арзуманян, Анушаван Агафонович
- Арифов, Убай
- Арпентий, Георгий Илларионович
- Арстанбеков, Аубакир Абдраимович
- Арутюнян, Нагуш Хачатурович
- Арушанян, Шмавон Минасович
- Архипова, Елена Архиповна
- Архипова, Ирина Константиновна
- Асенова, Райма
- Аскеров, Мамед Гасан оглы
- Астайкин, Иван Павлович
- Асцатрян, Егише Тевосович
- Атаджанов, Джумадурды
- Аулов, Григорий Максимович
- Афанасенко, Евгений Иванович
- Афанасьев, Павел Яковлевич
- Афанасьев, Сергей Александрович
- Афанасьева Маланья Ефимовна
- Ахмадали Ева Энахон
- Ахматова, Роза Мурадовна
- Ахмедова, Сария Али кызы
- Ахохов Асланби Нахович
- Ахундов, Вели Юсуф оглы
- Ахундова, Халида Хейрулла кызы
- Ахунова, Турсуной
- Ашуров, Иргаш
Б
- Бабаджанян, Амазасп Хачатурович
- Бабаев, Раман
- Бабаева, Татьяна Фёдоровна
- Бабин, Сергей Иванович
- Бабкин, Александр Петрович
- Багдасарян, Оганес Мнацаканович
- Багдасарян-Сарьян, Гегам Багдасарович
- Багиров, Магаррам Намаз оглы
- Баграмян, Иван Христофорович
- Баджелидзе, Владимир Георгиевич
- Базовский, Владимир Николаевич
- Байгалиев, Рахим Байгалиевич
- Байназарова, Турсын
- Байрамов, Нурберды
- Бакаев, Виктор Георгиевич
- Бакланов, Глеб Владимирович
- Бакрадзе, Георгий Михайлович
- Бакунц, Анаит Михайловна
- Балан, Иван Георгиевич
- Балтагулов, Тюрегельди Балтагулосич
- Балтрушайтис, Витаутас Антанович
- Бальжинова, Санжима Очировна
- Бамбушев, Сандже Манджикович
- Баракаева, Шарофат
- Баратова, Нараим
- Бартуль Антон Петрович
- Барыбина, Татьяна Ивановна
- Басангова, Мария Убушаевна
- Басанцев, Алексей Родионович
- Басиев, Олег Александрович
- Басов, Александр Васильевич
- Батицкий, Павел Фёдорович
- Батов, Павел Иванович
- Батуев, Виталий Платонович
- Батурова, Мария Михайловна
- Батыев, Салих Гилимханович
- Бахирев, Вячеслав Васильевич
- Бачаев, Борис Басангович
- Башков, Николай Иванович
- Баштанар, Любовь Ивановна
- Бгажба, Михаил Тимурович
- Бегленов, Кунияз
- Бегматова, Сакин
- Беданоков, Аскерби Каспотович
- Бедоева, Дарья Хазбиевна
- Безпалко, Александра Иосифовна
- Бейсебаев, Масымхан Бейсебаевич
- Бейшеналиева, Бюбюсара
- Бекаури, Алексей Семёнович
- Бекешева, Клара
- Бекиева, Огулнар
- Беккер, Александр Александрович
- Белицкий, Михаил Иванович
- Белоусов, Василий Афанасьевич
- Беляев, Иван Степанович
- Беляк, Константин Никитович
- Бембинов, Григорий Бадмаевич
- Бергезов, Нух Асланчериевич
- Бещев, Борис Павлович
- Бизяев, Александр Денисович
- Бикбаева, Мафтуха Мусафеевна
- Бирюзов, Сергей Семёнович
- Блохин, Николай Николаевич
- Бободжанов, Абдугафар
- Боборова, Нина Дмитриевна
- Бобосадыкова, Гулджихон
- Богданов, Николай Александрович
- Богомолов, Геннадий Аркадьевич
- Бодамаев, Абдукарим
- Бодюл Иван Иванович
- Божий, Михаил Михайлович
- Бойко, Всеволод Ефимович
- Бойко, Мария Оттовна
- Болбат, Прасковья Лукьяновна
- Болдинова, Матрена Семёновна
- Болфа, Георгий Трофимович
- Бондаренко, Александр Мефодьевич
- Бордюгов, Константин Андреевич
- Борисов, Александр Фёдорович
- Борисов, Александр Филиппович
- Борисов, Иван Николаевич
- Борисов Семён Захарович
- Борисова Анна Михеевна
- Борисова, Тамара Николаевна
- Бородатов, Александр Архипович
- Бородин, Андрей Михайлович
- Ботан, Скайдрите Яновна
- Ботвинов Александр Игнатович
- Бочарова, Нина Ильинична
- Бочкарёв Александр Панкратьевич
- Брагин, Павел Дмитриевич
- Брангале, Лилия Фрицовна
- Братченко Борис Фёдорович
- Брежнев Леонид Ильич
- Брехов Константин Иванович
- Бровка, Пётр Устинович
- Брынцёва, Мария Александровна
- Бубновский Никита Дмитриевич
- Будённый Семён Михайлович
- Бузницкий, Александр Григорьевич
- Буйный, Николай Степанович
- Булгак, Леонид Адамович
- Булгаков Александр Александрович
- Буматов, Турсун
- Бурашников, Борис Филиппович
- Буркацкая, Галина Евгеньевна
- Бурова, Валентина Васильевич
- Бусс Андрей Андреевич
- Бутенко, Григорий Прокофьевич
- Бутома, Борис Евстафьевич
- Бухараева, Тавиля Фаритовна
- Буянин, Пётр Григорьевич
- Буянов, Иван Андреевич
- Буянтуев, Цынгэ Буянтуевич
- Быкова, Римма Михайловна
В
- Валдов, Альфред Янович
- Валеев, Курбан Атнонович
- Валейская, Пелагея Ермолаевна
- Варенцов, Сергей Сергеевич
- Варшицкий, Александр Григорьевич
- Василевская, Ванда Львовна
- Васильев, Виктор Иванович
- Васильев, Николай Егорович
- Васильева, Евлалия Ивановна
- Васильева, Любовь Викторовна
- Васягин, Семён Петрович
- Ватченко, Алексей Федосеевич
- Вахабова, Уктам Каримовна
- Вахидов, Абдуллажон
- Вахтраорг, Альфред Георгиевич
- Ведоткин, Тыпый Боконович
- Везиров, Сулейман Азад оглы
- Веймер, Арнольд Тынувич
- Вейнярв, Лайне Аугустовна
- Вершинин, Константин Андреевич
- Весерова, Юлия Михайловна
- Вестников, Борис Владимирович
- Ветра, Изидор Донатович
- Видяев, Василий Матвеевич
- Вилцинь, Аусма Эйновна
- Винокуров, Владимир Фёдорович
- Виташкевич, Александр Никитович
- Виштак, Степанида Демидовна
- Вищиникина, Рива Евсеевна
- Власенко, Николай Васильевич
- Волков, Александр Петрович
- Волков, Родион Иванович
- Волков, Филипп Яковлевич
- Воловченко, Иван Платонович
- Володин, Борис Михайлович
- Володова, Мария Захаровна
- Воробьёв, Андрей Матвеевич
- Воробьёв, Георгий Иванович
- Воробьёв, Константин Васильевич
- Воробьёв, Николай Семёнович
- Воробьёва, Наталья Илларионовна
- Ворона, Дмитрий Фомич
- Воронецкий, Андрей Максимович
- Воронов, Геннадий Иванович
- Воронцов, Вячеслав Васильевич
- Ворошилов, Климент Ефремович
- Воуба, Александра Чичиновна
- Вроржеин, Леонид Николаевич
- Вшивкова, Зинаида Александровна
- Высочкина, Татьяна Михайловна
Г
- Габалис, Антанас-Пранас Антанович
- Габриэльянц, Гайк Аветисович
- Гаврилов, Михаил Александрович
- Гаганова Валентина Ивановна
- Гагарин Юрий Алексеевич
- Гагиев, Виталий Ибрагимович
- Гаджиев, Багадур Савалан оглы
- Гадирова, Фирангиз Рустам кызы
- Гаевой Антон Иванович
- Газзаев Владимир Исакович
- Гайдимаускас, Еронимас Данелевич
- Гайле, Георгий Иванович
- Гайрбеков Муслим Гайрбекович
- Галаншин Константин Иванович
- Галеева, Минникамал Галеевна
- Галенко Иосиф Афанасьевич
- Галуза, Анна Митрофановна
- Гамзатов Расул Гамзатович
- Гапуров Мухамедназар Гапурович
- Гарбузов Василий Фёдорович
- Гарбузова, Тамара Васильевна
- Гарибджанян, Геворг Багратонич
- Гасанова, Замина Гасан кызы
- Гасанова Шамама Махмудали кызы
- Гасанян, Шармах Степановна
- Гаудзей, Хелена Язеповна
- Гелейшвили, Зураб Антонович
- Гелясианов, Махмуд Зулкаевич
- Генералов, Фёдор Степанович
- Георгадзе, Михаил Порфирьевич
- Георгиев, Александр Васильевич
- Герасименко Андрей Степанович
- Герасимов, Константин Михайлович
- Герасимов, Николай Григорьевич
- Гергедава, Зоя Эквтимовна
- Гетман, Андрей Лаврентьевич
- Гечас, Станисловас
- Гимаева, Нурзиган Шайхутдиновна
- Гиталов, Александр Васильевич
- Гладчук, Антонина Фёдоровна
- Глебов-Сорокин, Глеб Павлович
- Глонти, Тамара Ираклиевна
- Гнатович, Михаил Иванович
- Гобеев, Сармат Марзабекович
- Голиков, Филипп Инанович
- Голицына, Елизавета Ивановна
- Головацкий, Николай Никитич
- Головач, Анна Фёдоровна
- Головачёв, Александр Михайлович
- Голубенко, Мария Васильевна
- Гольцов, Анатолий Александрович
- Гонсорунов, Радна Доржиевич
- Гончар Александр Терентьевич
- Гончаренко, Галина Фёдоровна
- Горкин, Александр Фёдорович
- Городовиков, Басан Бадьминович
- Горохова, Мария Павловна
- Горшков, Аким Васильевич
- Горшков, Сергей Георгиевич
- Горюнов, Дмитрий Петрович
- Горячев, Фёдор Степанович
- Гошаев, Гарры
- Градовец, Евгения Игнатьевна
- Графов, Леонид Ефимович
- Грачёв, Василий Васильевич
- Гречко, Андрей Антонович
- Грибков, Михаил Петрович
- Григорьев, Георгий Иванович
- Григорьев, Григорий Савельевич
- Григорьев, Пётр Михайлович
- Григорян, Нурвард Осиповна
- Григорян, Омар Мехакович
- Гринь, Михаил Петрович
- Гришин, Василий Прохорович
- Гришин, Виктор Васильевич
- Гришин, Константин Николаевич
- Гришманов, Иван Александрович
- Громов, Анатолий Александрович
- Громыко, Андрей Андреевич
- Гросул, Яким Сергеевич
- Грошев, Пётр Павлович
- Груздев, Александр Александрович
- Грушнецкий, Иван Самойлович
- Гульджашов, Абды
- Гуменюк, Мария Степановна
- Гуппоева, Маймулат Шииховна
- Гурба, Виктор Васильевич
- Гуртовой, Тимофей Иванович
- Гусаковский, Иосиф Ираклиевич
- Гусейнов, Бала Гусейн Имам Гули оглы
- Гусейнов, Имам Гюлали оглы
- Гусейнов, Мехти Али оглы
- Гусейнов, Рамазан Садых оглы
- Густов, Иван Степанович
Д
- Давитадзе, Леван Михайлович
- Давыдов, Александр Викторович
- Дадашев, Кудрат Кулиевич
- Даниялов Абдурахман Даниялович
- Данковцев, Александр Георгиевич
- Данченко, Алексей Евгеньевич
- Дауленов Салькен Дауленович
- Дворецкий, Бернад Николаевич
- Дегтярёв, Владимир Иванович
- Дедюкин, Михаил Николаевич
- Дементьев, Пётр Васильевич
- Демиденко Ефросиния Афанасьевна
- Дёмин, Иван Михайлович
- Дёмина, Елена Алексеевна
- Демичев, Пётр Нилович
- Демченко, Пётр Гаврилович
- Денисенко, Алексей Иванович
- Денисенков, Иван Антонович
- Денисов Георгий Яковлевич
- Денисова, Мария Андреевна
- Денисова Ольга Денисовна
- Денщикова, Дина Михайловна
- Дербина, Нина Ивановна
- Дервоед, Ольга Семёновна
- Деркач, Мария Афанасьевна
- Джавахишвили Гиви Дмитриевич
- Джавов Гризи
- Джалилов, Маннап
- Джапаридзе, Медея Валериановна
- Джафаров, Акиф Алахярович
- Джаши, Валентин Северьянович
- Джебраилова, Нурия Узеир кызы
- Джкманиязова, Айша
- Джусупова, Анипа
- Дзидзария, Георгий Алексеевич
- Дзнеладзе, Лейла Сердаловна
- Дзоценидзе Георгий Самсонович
- Дикун, Иван Кузьмич
- Диордица, Александр Филиппович
- Диржинскайте-Пилюшенко, Леокадия Юозовна
- Дмитрин, Александр Григорьевич
- Довгопол Виталий Иванович
- Довженко, Анна Денисовна
- Довжик Михаил Егорович
- Долгая, Мария Леонтьевна
- Долгов, Михаил Герасимович
- Долгова, Полина Фёдоровна
- Долинюк, Евгения Алексеевна
- Долчанмаа Бай-Кара Шожульбеевна
- Доманин, Александр Фёдорович
- Дорохов Роман Александрович
- Дорошенко, Пётр Емельянович
- Дробнис, Александрас Антанович
- Дрозденко Василий Иванович
- Дружинин, Владимир Николаевич
- Дрыгин Анатолий Семёнович
- Дуашвили, Парнаоз Сардионович
- Дубина, Галина Михайловна
- Дубинин, Виталий Иванович
- Дубровин, Геннадий Степанович
- Дудин, Юрий Иванович
- Дурдыев, Абаджан
- Дутышева, Екатерина Васильевна
- Дыгай, Николай Александрович
- Дымшиц Вениамин Эммануилович
- Дыньков, Пётр Мартынович
- Дыхнов Николай Васильевич
- Дьеур, Михаил Филиппович
- Дюмина, Анна Ивановна
Е
- Евсеенко, Михаил Андрианович
- Егоркин, Николай Иванович
- Егоров, Вениамин Васильевич
- Егоров, Иван Петрович
- Егорычев, Николай Григорьевич
- Егошина, Валентина Фёдоровна
- Елизарова, Прасковья Васильевна
- Елистратов, Пётр Матвеевич
- Елышева, Раиса Трофимовна
- Елютин, Вячеслав Петрович
- Емельянов, Андрей Архипович
- Енютин, Георгий Васильевич
- Еремеева, Раиса Макаровна
- Ерёменко, Андрей Иванович
- Ержанова, Закира
- Ерлаков, Анатолий Сергеевич
- Ермин, Лев Борисович
- Ефимов, Павел Иванович
- Ефремов, Леонид Николаевич
- Ефремов, Михаил Тимофеевич
- Ефремов, Степан Андрианович
- Ефремова, Валентина Кирилловна
- Ечибесова, Нина Окчиновна
- Ешимбетов, Давлет
Ж
- Жаныбаева, Маруса
- Жапаров, Казбек
- Жаркова, Анастасия Григорьевна
- Жаровцев, Василий Михайлович
- Жданов, Леонид Афанасьевич
- Жигалин, Владимир Фёдорович
- Жигунов, Николай Михайлович
- Жижин, Анатолий Михеевич
- Жирнова, Мария Ивановна
- Жмаева, Мария Тимофеевна
- Жоржолиани, Александра Моисеевна
- Жудро, Владимир Константинович
- Жукаускас, Альгирдас Альфонсович
- Жуков, Георгий Александрович
- Жульдина, Зайтуна Фатыховна
- Жунку, Евгения Исидоровна
- Журавлёва, Валентина Михайловна
- Журин, Николай Иванович
З
- Заботина, Зинаида Ивановна
- Завалуев, Валентин Трофимович
- Загафуранов, Файзрахман Загафуранович
- Заглубоцкая, Мария Ивановна
- Задорожный, Иван Акимович
- Зайнашев, Узбек Назихович
- Зайцева, Валентина Ивановна
- Зайцева, Мария Николаевна
- Закутная, Евгения Григорьевна
- Заметин, Иван Ильич
- Замура, Иван Лазаревич
- Зарипова, Низорамо
- Заробян, Яков Никитович
- Зарубин, Александр Васильевич
- Засядько, Александр Фёдорович
- Захаров, Матвей Васильевич
- Захаров, Николай Афанасьевич
- Захарова, Мария Дорофеевна
- Захарченко, Владимир Семёнович
- Звайгзне, Дзинтар Янович
- Здешнев, Владимир Дмитриевич
- Землянский, Иван Федотович
- Зиатдинов, Мухамет Зиатдинович
- Зиборева, Валентина Ивановна
- Зимин, Георгий Васильевич
- Зимина, Валентина Васильевна
- Зитманис, Август Карлович
- Злобин, Николай Сергеевич
- Золотухин, Григорий Сергеевич
- Зотов, Василий Петрович
- Зубарев, Геннадий Васильевич
- Зубкова, Валентина Михайловна
И
- Ибрагимов Али Измаилович
- Ибрагимов, Гаджи Халил оглы
- Ибрагимов Мирзаолим Ибрагимович
- Иванов, Василий Александрович
- Иванов Владимир Дмитриевич
- Иванов, Евгений Геннадиевич
- Иванов, Илья Павлович
- Иванов Павел Андреевич
- Иванов, Тихон Григорьевич
- Иванова, Анна Ивановна
- Иващенко, Александр Венедиктович
- Иващенко, Ольга Ильинична
- Ивкина, Анна Фёдоровна
- Игнатов Николай Григорьевич
- Игнатов Николай Фёдорович
- Игнатьев Павел Николаевич
- Игонина, Галина Сергеевна
- Игошин, Иван Филиппович
- Икомасов Анатолий Константинович
- Илик, Валентина Васильевна
- Ильичёв Леонид Фёдорович
- Ильницкий Юрий Васильевич
- Ильюшин Сергей Владимирович
- Ильясова, Джансары
- Имралиев, Сардар Мамед оглы
- Инаури Алексей Николаевич
- Ионенков, Геннадий Иванович
- Иохансон, Миральда Густавовна
- Ирагшев, Хидир-Али
- Исаев Анатолий Иванович
- Исакова Рабият Рамазановна
- Искендеров Мамед Абдул оглы
- Ислюков Семён Матвеевич
- Исмагулов Нариман Газизович
- Исмаилов, Толосун
- Ишакулиев, Астан
К
- Кабалоев Билар Емазаевич
- Кавун Василий Михайлович
- Кагерманов, Алхазур Денаевич
- Кадагидзе, Григорий Ильич
- Казаков Михаил Ильич
- Казанец Иван Павлович
- Казиева, Захра Керим кызы
- Казмирчук, Владимир Дмитриевич
- Казнов Фёдор Васильевич
- Каирбекова, Камария Каирбековна
- Каиров Иван Андреевич
- Кайрис, Ксаверас Костович
- Кайтуков, Темболат Темурович
- Каландаров, Анвар
- Калачёв, Николай Фёдорович
- Калачёва, Валентина Сергеевна
- Калачик, Владимир Михайлович
- Калашникова, Екатерина Семёновна
- Калинченко, Фёдора Иванопна
- Калита Фёдор Илларионович
- Каллион, Малл Иоханнесовна
- Калмыков Валерий Дмитриевич
- Калнберзин Ян Эдуардович
- Кальченко Никифор Тимофеевич
- Кальченко, Степан Власович
- Калюгин, Дмитрий Яковлевич
- Камалов Каллибек
- Канаева, Екатерина Филипповна
- Кандалинцев, Гаврил Дементьевич
- Кандренков, Андрей Андреевич
- Капитонов, Иван Васильевич
- Капленко, Василий Фёдорович
- Караев, Кара Абульфаз оглы
- Каракеев, Курман-Гали
- Каралене, Гене Юозовна
- Карачан Ева Романовна
- Каргаполов, Виктор Алексеевич
- Каргин, Алексей Георгиевич
- Кардапольцев, Александр Васильевич
- Кардаш, Татьяна Васильевна
- Кардашёв, Александр Васильевич
- Карелин, Алексей Петрович
- Карлов, Владимир Алексеевич
- Карпенко, Михаил Ильич
- Карпенко, Михаил Пантелеевич
- Карпучок, Розалия Кононовна
- Картавых, Александр Григорьевич
- Касараускене, Фелиция Антановна
- Касатонов, Владимир Афанасьевич
- Касенова, Кайныш
- Касимова, Узлипат Магомедалиевна
- Касумов, Кафур Абиль Касим оглы
- Касымов, Алибай
- Касымова, Адолат Тимуровна
- Катамадзе, Дарико Александровна
- Кафтанников, Георгий Васильевич
- Кахаров, Абдулахад Кахарович
- Кашина, Антонина Алексеевна
- Кварцхава, Акакий Константинович
- Квициния, Юрий Тариелович
- Кекелева, Лидия Сафроновна
- Келдыш, Мстислав Всеволодович
- Кенжалин, Сертай
- Керене Мария Ионовна
- Киндикбаева Мериварт
- Кипкеев Курман-Али Рамазанович
- Киренский Леонид Васильевич
- Кириленко, Андрей Павлович
- Кириллин, Владимир Алексеевич
- Кириллов, Николай Кириллович
- Кириллов, Николай Кузьмич
- Кирилюк, Николай Петрович
- Кирюшин, Алексей Дмитриевич
- Киселёв, Тихон Яковлевич
- Китаев, Борис Михайлович
- Клаусон, Вальтер Иванович
- Клемент, Фёдор Дмитриевич
- Клименко, Василий Константинович
- Климков, Пётр Дмитриевич
- Климов, Иван Фролович
- Климова, Анна Александровна
- Кнутова, Евстолия Денисовна
- Князев, Сергей Львович
- Кобаидзе, Арсен Алексеевич
- Кобахидзе, Леван Васильевич
- Кобахидзе, Шота Семёнович
- Коваленко, Александр Власович
- Коваль, Иван Григорьевич
- Кованов, Павел Васильевич
- Ковпак, Сидор Артёмович
- Кодица, Иван Сергеевич
- Кожевников, Евгений Фёдорович
- Кожокарь, Николай Петрович
- Козлов, Василий Иванович
- Козлов, Григорий Иванович
- Козлов, Пётр Алексеевич
- Козлов, Фрол Романович
- Козуб, Антонина Митрофановна
- Козырь, Павел Пантелеевич
- Кокарев, Александр Акимович
- Колганов, Илья Арсентьевич
- Колесников, Александр Александрович
- Колесников Пётр Кондратьевич
- Колесникова, Тамара Ивановна
- Колёсов, Николай Саввич
- Коломиец, Фёдор Степанович
- Коломойченко, Владимир Остапович
- Колпакова, Анна Фёдоровна
- Колчина, Ольга Павловна
- Команенко, Михаил Дмитриевич
- Комаров, Владимир Николаевич
- Комарова, Домна Павловна
- Комиссарова, Александра Фёдоровна
- Компанеец, Пелагея Ивановна
- Комяхов, Василий Григорьевич
- Кондратьев, Григорий Иванович
- Конев, Иван Степанович
- Коновалов, Илья Григорьевич
- Коновалов, Николай Семёнович
- Коновалова Лидия Васильевна
- Конотоп, Василий Иванович
- Копыльченко, Константин Пименович
- Копысова, Клавдия Васильевна
- Корепанова, Антонида Артемьевна
- Корнейчук, Александр Евдокимович
- Корниец, Леонид Романович
- Корнилова, Валентина Фёдоровна
- Коробанов, Сергей Михайлович
- Королёв, Борис Алексеевич
- Королёва, Тамара Алексеевна
- Короткая, Валентина Прокофьевна
- Коротченко, Демьян Сергеевич
- Кортс, Эльмар Юлиусович
- Кортунов, Алексей Кириллович
- Корытков, Николай Гаврилович
- Косолапов, Анатолий Иванович
- Коспанов, Шапет Коспанович
- Костоусов, Анатолий Иванович
- Косыгин, Алексей Николаевич
- Косякова, Нина Григорьевна
- Котов, Иван Иванович
- Кочаа, Шыдыраа Хомушкуевич
- Кочарян, Карлен Самвелович
- Кочергина, Елена Еремеевна
- Кочинян, Антон Ервандович
- Кочубей, Антон Самойлович
- Кошевой, Пётр Кириллович
- Кошелев, Евгений Александрович
- Кошут, Мария Васильевна
- Кравченко Николай Иванович
- Краева, Валентина Николаевна
- Красикова, Александра Егоровна
- Краснобаев, Нил Иванович
- Краснова, Нина Степановна
- Кратенко, Иван Маркович
- Крахмалёв Михаил Константинович
- Крейзер Яков Григорьевич
- Крицун, Михаил Антонович
- Крылов Николай Иванович
- Куашева, Лера Исмаиловна
- Кувыкин Степан Иванович
- Кужугет, Эртине Апаноолович
- Кузеванова, Анна Ильинична
- Кузнецов Василий Васильевич
- Кузнецов, Иван Сергеевич
- Кузьмин, Валентин Васильевич
- Кузьмич, Антон Саввич
- Куксенок, Евгения Дмитриевна
- Кукурник, Нина Григорьевна
- Кулаков Фёдор Давидович
- Кулатов Турабай Кулатович
- Кулёмина, Евдокия Андреевна
- Кулиева, Малейка Салман кызы
- Кулик, Борис Федотович
- Кулик, Георгий Тарасович
- Кулматов, Кенеш
- Кульвец, Павел Александрович
- Кулюк, Леонид Фёдорович
- Кумуков, Магомет Салихович
- Кунаев Динмухамед Ахмедович
- Купревич, Василий Феофилович
- Купцова, Галина Владимировна
- Курашов Сергей Владимирович
- Курбанов, Джумамурад
- Курбанов Рахманкул Курбанович
- Курбанова, Хаваят Гаджи кызы
- Курилов, Юрий Иванович
- Кусиева, Зайдат Магомедовна
- Куусеокс, Велли-Аугусте Карловна
- Куусинен Отто Вильгельмович
- Кууск, Хельмутх Куставович
- Кучава, Митрофан Ионович
- Кучеренко, Владимир Алексеевич
- Кучумов Павел Сергеевич
- Кушакова, Зинаида Алексеевна
- Куштанова, Раиса Николаевна
- Кэбин Йоханнес Густавович
Л
- Лаврентьев, Михаил Алексеевич
- Лавриненко, Николай Григорьевич
- Лагадзе, Тамара Николаевна
- Лазуренко, Михаил Константинович
- Лакоя, Владимир Антонович
- Ламочкин, Герман Иннокентьевич
- Лапин, Владимир Христофорович
- Левицкас, Чесловас Ионович
- Легавец, Иосиф Сильвестрович
- Ледков, Николай Егорович
- Леин, Вольдемар Петрович
- Лелашвили, Михаил Михайлович
- Лелюшенко, Дмитрий Данилович
- Ленцман, Леонид Николаевич
- Леонов, Леонид Максимович
- Леонов, Павел Артемович
- Лесечко, Михаил Авксентьевич
- Ли, Любовь
- Линкевичене, Алдона Стасевна
- Линховоин, Лхасаран Лодонович
- Лисичников, Алексей Георгиевич
- Лисняк, Павел Яковлевич
- Личук, Юстин Тодорович
- Лобанок, Владимир Елисеевич
- Лобацов, Марк Фёдорович
- Лозовик, Раиса Тимофеевна
- Ломако, Илья Павлович
- Ломако, Пётр Фадеевич
- Лощенков, Фёдор Иванович
- Лубенников, Леонид Игнатьевич
- Лукич, Леонид Ефимович
- Лукошенко, Мария Иосифовна
- Лукьяненко, Екатерина Денисовна
- Лукьяненко, Павел Пантелеймонович
- Лукьянов, Василий Антонович
- Лукьянов, Владимир Николаевич
- Лутак, Иван Кондратьевич
- Луцык, Анастасия Николаевна
- Лыжин, Николай Михайлович
- Лысенко, Трофим Денисович
- Лысенко, Яков Иванович
- Любина, Анна Семёновна
- Любченко Любовь Андреевна
- Лютаева, Юлия Ивановна
- Ляшко, Александр Павлович
М
- Магомадов, Мухади
- Магомаева, Зайнаб Шахрудиновна
- Мажиев, Бальжинима
- Мазаиров, Нозирбой
- Мазур, Артем Андреевич
- Мазур, Мария Николаевна
- Мазуров,Кирилл Трофимович
- Макаров Александр Максимович
- Макаров, Виктор Иванович
- Макаров, Иван Николаевич
- Малеев, Владимир Михайлович
- Малин, Владимир Никифорович
- Малинин, Сергей Николаевич
- Малиновский Родион Яковлевич
- Малунцев, Александр Моисеевич
- Мальбахов Тимбора Кубатиевич
- Мамадшоева, Зинатмо
- Мамай, Николай Яковлевич
- Мамаков, Сергей Михайлович
- Мамбетов Болот Мамбетович
- Мамджанова, Ойимнисо
- Мамедов, Нусрат Худу оглы
- Мамонтов, Степан Андреевич
- Манджиев, Михаил Сарангович
- Маннов, Рудольф Густавович
- Манукян, Джульетта Оганесовна
- Манюшис Иосиф Антонович
- Манякин Сергей Иосифович
- Маркелов, Михаил Николаевич
- Маркина, Варвара Егоровна
- Марков, Борис Семёнович
- Мартынов, Николай Васильевич
- Мартынов, Фёдор Игнатьевич
- Марченко Иван Тихонович
- Марченко, Таисия Елисеевна
- Маскаева, Анисия Семёновна
- Мастеров, Александр Михайлович
- Матанская, Мария Фёдоровна
- Маткаримова, Айсултан
- Матулис, Юозас Юозович
- Матюшевский, Константин Викентьевич
- Махмадалиев, Мирали
- Махмудов Арзи
- Махмудов Насыр
- Махнева, Александра Архиповна
- Мацкевич Владимир Владимирович
- Мачавариани, Алексей Давидович
- Машталир, Анна Михайловна
- Меглакелидзе, Нази Исаковна
- Меднис, Марта Петровна
- Межелайтис, Эдуардас Беньяминович
- Мезенцев, Назар Федотович
- Мейстер, Виктор Антонович
- Меккиев, Николай Иванович
- Меладзе, Александр Эрастович
- Меладзе, Нора Ильинична
- Мелентьев Лев Александрович
- Мельник, Григорий Андреевич
- Мельников, Николай Афанасьевич
- Мельников, Николай Васильевич
- Мельникова, Лидия Фёдоровна
- Мельничук Юрий Степанович
- Мендуме Михаил Клаевич
- Меньшиков, Николай Иванович
- Мещерякова, Татьяна Васильевна
- Мжаванадзе Василий Павлович
- Мигунова, Клавдия Стратоновна
- Миквабия, Ладико Бидович
- Микоян Анастас Иванович
- Микоян Артем Иванович
- Миликулова, Угулой
- Милицкий, Сергей Григорьевич
- Минченко, Александр Фёдорович
- Миронов, Николай Романович
- Мирошниченко, Николай Егорович
- Мисюк, Надежда Иосифовна
- Михайлов, Владимир Михайлович
- Михайлов, Иван Ефимович
- Михайлов, Леонид Хрисанфович
- Михайлова, Татьяна Алексеевна
- Михальчук, Валентина Петровна
- Миханова Кайша
- Михеев, Алексей Кириллович
- Мицкевич, Владимир Фёдорович
- Мишланов Аркадий Ильич
- Мовсесян, Сурен Амбарцумович
- Мовсумова, Шамама Магеррам кызы
- Модогоев Андрей Урупхеевич
- Моллаева, Майя
- Молчанинов Иван Ильич
- Молюшкин, Александр Фёдорович
- Момбекова, Ирис
- Монашев Леонид Гаврилович
- Морозов Пётр Иванович
- Морозов, Пётр Фёдорович
- Морозова, Нина Николаевна
- Москаленко Кирилл Семёнович
- Мотякова, Георгина Павловна
- Мочалин, Лев Сергеевич
- Мошнин, Юрий Константинович
- Музыка, Людмила Ананьевна
- Муминов, Кабылджан
- Муравьёва, Нонна Александровна
- Мурадян, Бадал Амаякович
- Мурадян, Таня Гайковна
- Мурзабулатов, Салават Бариевич
- Муртазаев, Каюм
- Муртазаев, Садых Наби оглы
- Мурысев, Александр Сергеевич
- Мусабекова, Умниса Сулейман кызы
- Мустафин, Габиден
- Мусхелишвили, Николай Иванович
- Мухаметшина, Фавзия Галимулловна
- Мухина, Екатерина Григорьевна
- Мухтаруллин, Исламгали Мухтаруллович
- Мыканова Кайша
- Мюрисепп, Алексей Александрович
- Мясищев, Владимир Михайлович
- Мясников, Александр Николаевич
- Мясникова, Зинаида Николаевна
Н
- Набура, Павел Федотович
- Наваяускас, Мечисловас Ионович
- Наджафов, Саттар Акпер оглы
- Надточий Михаил Фомич
- Нажа, Анастасия Гордеевна
- Нажесткин, Иван Макарович
- Найдек Леонтий Иванович
- Найманова, Менжамал Сыздыковна
- Наймушин, Георгий Фёдорович
- Наливайко, Георгий Антонович
- Нанобашвили, Елена Михайловна
- Насриддинов, Фатидин
- Насриддинова Ядгар Садыковна
- Насруллаев Насрулла Идаят оглы
- Настенко, Алексей Максимович
- Настова, Александра Ивановна
- Науменко, Андрей Михайлович
- Невидомский, Александр Егорович
- Недоленко, Иван Яковлевич
- Неклюдов, Алексей Иванович
- Непсо, Хаджет Салиховна
- Нехорошков, Аркадий Павлович
- Нечитайло, Василий Андреевич
- Никитина, Татьяна Алексеевна
- Никитченко, Виталий Федотович
- Николаев Константин Кузьмич
- Николаева, Валентина Николаевна
- Николаева, Галина Васильевна
- Николаева, Татьяна Николаевна
- Никонов Виктор Петрович
- Никонова, Римма Фёдоровна
- Ничипорук, Любовь Лукьяновна
- Ниязбеков Сабир Билялович
- Новиков, Александр Григорьевич
- Новиков Владимир Николаевич
- Новиков Игнатий Трофимович
- Новиков Константин Александрович
- Новиков Семён Михайлович
- Новикова, Надежда Ивановна
- Новикова, Тамара Николаевна
- Новичков, Виктор Емельянович
- Носиловский, Антон Брониславович
- Носкова, Парасковья Евсеевна
- Нурбаганова, Зубай Нурбагановна
- Нуриев Зия Нуриевич
- Нурутдинов Сиродж
- Нутэтэгрынэ, Анна Дмитриевна
О
- Оболенский Николай Александрович
- Объедков Иван Фаддеевич
- Овезов Балыш Овезович
- Овсянников, Демьян Васильевич
- Оганесян, Ефрем Аветисович
- Оладько, Анна Саввична
- Олейников, Виктор Степанович
- Ольшанский, Михаил Александрович
- Ониашвили, Отар Давидович
- Органов Николай Николаевич
- Орёл, Александр Евстафьевич
- Орлов, Георгий Михайлович
- Орлов Михаил Анатольевич
- Орлова, Ольга Антоновна
- Орловский, Кирилл Прокофьевич
- Осипов Георгий Иванович
- Осипова, Евдокия Алексеевна
- Оясаар, Надежда
П
- Павленко, Мелания Григорьевна
- Павлов, Владимир Васильевич
- Павлов Георгий Сергеевич
- Павлов, Сергей Павлович
- Павловский, Иван Григорьевич
- Палецкис Юстас Игнович
- Панахов, Гаджи Мурад Ширали оглы
- Панев Зосима Васильевич
- Паноян, Вазген Мнацаканович
- Панцулая, Амиран Соломонович
- Панькин, Иван Степанович
- Папинашвили, Василий Александрович
- Парфёнов, Александр Иванович
- Пасека, Ольга Михайловна
- Пасечников, Пётр Лукьянович
- Паскарь Пётр Андреевич
- Патоличев Николай Семёнович
- Патон Евгений Оскарович
- Пахомов, Александр Афанасьевич
- Паштукас, Альгис-Ионас Владиславович
- Пащенко, Александра Филипповна
- Паяуене, Алесе Стасиовна
- Пейве Ян Вольдемарович
- Пельше Арвид Янович
- Пеньковский, Валентин Антонович
- Первицкий, Владимир Яковлевич
- Перебейнос, Владимир Дмитриевич
- Переверзев, Пётр Семёнович
- Перминов, Василий Васильевич
- Пестов, Николай Дмитриевич
- Петращук, Мария Танасьевна
- Петрищева, Валентина Михайловна
- Петров, Иван Фёдорович
- Петрова, Зинаида Николаевна
- Петровский Борис Васильевич
- Петровский, Иван Георгиевич
- Петросян, Астхик Петросовна
- Петросян, Геворк Артушевич
- Петросян, Сурен Мартиросович
- Петросян, Эмма Арсеньевна
- Петухов Борис Фёдорович
- Пилипенко, Раиса Матвеевна
- Пилипчук, Николай Иванович
- Пименов, Михаил Александрович
- Питра, Юрий Юрьевич
- Пищулин, Дмитрий Иванович
- Плауде, Карл Карлович
- Плиев Исса Александрович
- Побережник, Евгений Иванович
- Подгорный Николай Викторович
- Подопригора, Владимир Митрофанович
- Поздеев, Василий Иванович
- Покрышкин Александр Иванович
- Полёхин, Михаил Арсентьевич
- Поликарпов, Дмитрий Алексеевич
- Полимбетов Сейтжан
- Поляков Иван Евтеевич
- Полянский Дмитрий Степанович
- Помырляну, Фёдор Георгиевич
- Пономарёв Борис Николаевич
- Пономарёв, Григорий Григорьевич
- Пономарёв Михаил Александрович
- Попов, Александр Александрович
- Попов, Анатолий Яковлевич
- Попов Борис Вениаминович
- Попов, Геннадий Иванович
- Попов Георгий Иванович
- Попов Маркиан Михайлович
- Попова Нина Васильевна
- Посмитный, Макар Анисимович
- Посохин Михаил Васильевич
- Поспелов Пётр Николаевич
- Потапова, Екатерина Антоновна
- Починкова, Лидия Ивановна
- Пошкайтите, Алдона Антановна
- Приеде, Аусма Кришевна
- Притыцкий Сергей Осипович
- Прокконен Павел Степанович
- Прокоп, Мелания Павловна
- Промыслов Владимир Фёдорович
- Просвирова, Домна Ивановна
- Проскурняк, Анна Ивановна
- Пруидзе, Реваз Яковлевич
- Псурцев Николай Демьянович
- Пузиков Сергей Тимофеевич
- Пулатов Сайфулло
- Путик, Владимир Константинович
- Пушкарёва, Зоя Васильевна
- Пшеничная, Людмила Тимофеевна
- Пысин Константин Георгиевич
- Пыхтина, Александра Трофимовна
- Пянзин, Николай Семёнович
Р
- Радченко Терентий Терентьевич
- Разборский Александр Андреевич
- Разгуляева Светлана Владимировна
- Разинкин Владимир Григорьевич
- Рамазанов, Гилемдар Зигандарович
- Рандакявичюс, Альфонсас Бернардович
- Растягаев, Владимир Иванович
- Расулов, Асо
- Расулов Джабар Расулович
- Рахимбабаева, Захра
- Рахимов, Мардон
- Рахимова, Раиса Абдувалиевна
- Рахматов Мирзо
- Рашидов Шараф Рашидович
- Рашкулев, Дмитрий Харлампьевич
- Регида, Иван Фёдорович
- Реимова, Розыгуль
- Ризаев Ахмадали
- Ризаев, Межмедин Челебович
- Роганова, Лидия Пантелеевна
- Рогачёва, Ангелина Елизаровна
- Роговцева, Валентина Стефановна
- Родионов Николай Николаевич
- Рожко, Алексей Прокофьевич
- Розенко Пётр Акимович
- Рокоссовский Константин Константинович
- Романов Алексей Владимирович
- Романченко, Елена Фёдоровна
- Рубахова, Зинаида Тимофеевна
- Рубен Виталий Петрович
- Рубис, Пётр Ефимович
- Рудаков Александр Петрович
- Руденко Роман Андреевич
- Руденко Сергей Игнатьевич
- Руднев, Константин Николаевич
- Ружицкая, Лидия Владимировна
- Русаков, Николай Николаевич
- Рухлядева, Александра Ивановна
- Рушкова, Любовь Петровна
- Рыльский, Максим Фадеевич
- Рыспаев, Барпы
- Рябиков, Василий Михайлович
- Рябцовский, Иосиф Григорьевич
- Рязанцева, Вера Степановна
С
- Саадинов, Сали
- Сабиева, Маржииат Муридовна
- Сабирьянова, Роза Ахметовна
- Саввинов, Егор Гаврилович
- Савельев, Анатолий Ефимович
- Савицкая, Людмила Александровна
- Савицкий Евгений Яковлевич
- Сагинтаев, Абдир
- Садыбакасов, Кемель Аманович
- Садыков, Батырбек
- Садыхов, Рза Наджаф Кули оглы
- Салам-заде, Мина Юсуф кызы
- Салтан, Иван Иванович
- Саматов, Абдугафур
- Самедов, Абдул Мамин Рахман оглы
- Самоделов, Виктор Петрович
- Самухин, Николай Андреевич
- Сапаров, Мамедгулы
- Сапунов, Пётр Егорович
- Сарвилин, Николай Герасимович
- Саргсян, Седа Апетбвна
- Саримсаков, Узакбай
- Саркисян, Сирануш Асаковна
- Сарсенова, Нурбике
- Сартбаев, Рахматалы
- Сатпаев, Каныш Имантаевич
- Сатюков Павел Алексеевич
- Саух, Ефросиния Архиповна
- Сафиева, Озода
- Сафина, Фарида Кашафовна
- Саюшев, Вадим Аркадьевич
- Светличный, Владимир Андреевич
- Свирская, Александра Ивановна
- Сгецко, Василий Иванович
- Селецкий, Георгий Андреевич
- Семёнов Иван Михайлович
- Семёнов, Николай Николаевич
- Сёмин,Алексей Кузьмич
- Семичастный Владимир Ефимович
- Сенин, Иван Семёнович
- Сенькин Иван Ильич
- Сепей, Монгуш Баировна
- Сердюк Зиновий Тимофеевич
- Серебряков, Иван Иосифович
- Сивак, Борис Гордеевич
- Сидак, Ростислав Никитович
- Сидоренко, Борис Никифорович
- Сизов, Геннадий Фёдорович
- Силин, Василий Никитич
- Сиников, Андрей Алексеевич
- Синица Михаил Сафронович
- Синицын Иван Флегонтович
- Сирадзе, Виктория Моисеевна
- Сиренко, Таисия Васильевна
- Скаба, Андрей Данилович
- Скабицкайте, Аиицета Антановна
- Скачков Семён Андреевич
- Скидан, Елизавета Фёдоровна
- Склифос, Анисья Деонисьевна
- Скобельцын Дмитрий Владимирович
- Скориков Иван Сергеевич
- Скочилов Анатолий Андрианович
- Скрипко Николай Семёнович
- Скрябин Владимир Владимирович
- Скулков Игорь Петрович
- Славский Ефим Павлович
- Слипинь, Дзидра Карловна
- Смирнов Александр Иванович
- Смирнов, Алексей Алексеевич
- Смирнов, Владимир Иванович
- Смирнов Леонид Васильевич
- Смирнов Михаил Анатольевич
- Смирнов Николай Иванович
- Смирнов Николай Иванович
- Смирнова, Анна Максимовна
- Смирнова, Дарья Павловна
- Смуул, Йоханнес Юрьевич
- Снечкус, Антанас Юозович
- Соболев, Леонид Сергеевич
- Соболь, Николай Александрович
- Соич, Олег Владиславович
- Соколов, Тихон Иванович
- Соколовский, Василий Данилович
- Соловьёв, Евгений Павлович
- Соловьёв, Леонид Николаевич
- Соломенцев, Михаил Сергеевич
- Сомова, Раиса Фёдоровна
- Сонг, Лембит Иоханнесович
- Сонин, Георгий Иванович
- Сорочан, Евгения Григорьевна
- Сотников, Владимир Петрович
- Сотников, Николай Владимирович
- Сохбетов, Осман
- Спивак, Ева Павловна
- Спиридонов, Иван Васильевич
- Спирина, Тамара Григорьевна
- Старенько, Валентина Денисовна
- Старкин, Иван Тимофеевич
- Старовский, Владимир Никонович
- Старостин, Василий Иванович
- Стафийчук, Иван Иосифович
- Стельмах, Михаил Афанасьевич
- Степанов, Георгий Сергеевич
- Степанов, Николай Тимофеевич
- Степанов Сергей Александрович
- Степченко, Фёдор Петрович
- Стефаник, Семён Васильевич
- Стешенко, Александра Павловна
- Страутиньш, Карл Карлович
- Стрижов, Борис Васильевич
- Стрюк, Мария Денисовна
- Стумбре, Бригита Николаевна
- Стученко, Андрей Трофимович
- Судец, Владимир Александрович
- Сунгуров, Сунгур Омарович
- Сунина, Зоя Гавриловна
- Сурагнов, Фёдор Анисимович
- Сурков, Алексей Александрович
- Сурманидзе, Найме Аслановна
- Суродеев, Николай Максимович
- Суслов, Михаил Андреевич
- Сухов, Валентин Михайлович
- Сухой, Павел Осипович
- Суюмбаев, Ахматбек Суттубаевич
- Сычёва, Елена Павловна
Т
- Табеев, Фикрят Ахмеджанович
- Таирова, Хамра Заировна
- Талыбова, Бахар Магеррам кызы
- Тамдын-оол, Василий Санмаевич
- Таран, Павел Афанасьевич
- Таранушич, Неонила Ивановна
- Таранько, Александра Порфирьевна
- Тарасов, Александр Михайлович
- Тарасов, Виктор Иванович
- Тараторина, Александра Николаевна
- Тартыкова, Ольга Ивановна
- Тарчоков, Камбулат Кицуевич
- Татаринцева, Любовь Ивановна
- Тачмурадов, Нурмурад
- Ташмухамедов Муса (Айбек)
- Ташпулатов, Маркс Иззатович
- Твердохлеб, Екатерина Игнатьевна
- Телегин, Владимир Иванович
- Телешов, Василий Михайлович
- Теличенко, Михаил Иванович
- Темиргалиева, Каукар
- Тергеуова, Шайбала
- Терёхин, Валентин Гаврилович
- Тешабаева, Мунисхон
- Тимашёк, Василий Юльевич
- Тимошенко, Семён Константинович
- Титов, Виталий Николаевич
- Титов, Герман Степанович
- Титов, Михаил Иванович
- Титов, Фёдор Егорович
- Титова, Евдокия Ивановна
- Тихомиров, Борис Алексеевич
- Тихомирова, Клавдия Кузьминична
- Тихонов, Николай Александрович
- Тихонов, Николай Семёнович
- Тихонюк, Анна Ильинична
- Ткачук, Григорий Иванович
- Товпеко, Иван Тимофеевич
- Тока, Салчак Колбакхорекович
- Токарев, Александр Максимович
- Токтамысов, Салимгерей Токтамысович
- Толстик, Николай Афанасьевич
- Толстиков, Василий Сергеевич
- Толубеев, Никита Павлович
- Томберг, Елизавета Степановна
- Топорков, Владимир Трофимович
- Тофан, Евдокия Даниловна
- Третьяков, Трофим Кириллович
- Трофимов, Александр Степанович
- Трофимов, Георгий Алексеевич
- Тупик, Лидия Петровна
- Туполев, Андрей Николаевич
- Тургумбаев Кабидолла Кублан-Улы
- Турсун-заде, Мирзо
- Турсункулов Хамракул
- Тутаринов, Иван Васильевич
- Тхапсаев, Владимир Васильевич
- Тхилаишвили, Александр Дурсунович
- Тынурист, Эдгар Густавович
- Тюменцев, Гавриил Павлович
- Тяглов, Иван Иванович
У
- Увачан Василий Николаевич
- Угрюмова, Маргарита Николаевна
- Узуйген, Александра Сундуйевна
- Улизко, Василий Иванович
- Уляшева, Нина Ивановна
- Умаров, Султан Умарович
- Умарова, Махбуба
- Умаханов Магомед-Салам Ильясович
- Умурзаков, Миликузи
- Ундуск, Иоганнес Александрович
- Ураев Пётр Васильевич
- Уразимбетов, Джумабай
- Урдушев, Гайбулла
- Урун-Ходжаев, Сайд-Ходжа
- Ус, Иван Спиридонович
- Устинов Дмитрий Фёдорович
- Усубалиев Турдакун Усубалиевич
- Уус, Ханс Хансович
- Ушакова, Ксения Афанасьевна
Ф
- Файзуллаев, Хайрулло
- Федин, Константин Александрович
- Фёдоров, Алексей Фёдорович
- Фёдоров, Виктор Степанович
- Федосеев, Пётр Николаевич
- Федосеева, Любовь Арнольдовна
- Федюнинский, Иван Иванович
- Федяев, Павел Иванович
- Феоктистов, Сергей Петрович
- Ферин, Михаил Алексеевич
- Филиппов, Василий Родионович
- Филиппов, Дмитрий Тимофеевич
- Филиппова, Татьяна Филипповна
- Флорентьев, Леонид Яковлевич
- Фокин, Виталий Алексеевич
- Фолманис Жанис Карлович (Жан Грива)
- Фоменко, Александра Ульяновна
Х
- Хабаров, Иван Тимофеевич
- Хайдакова, Салигат Гази-Магомедовна
- Хайруллин, Шейхи Шайхатарович
- Халилов, Заид Исмаил оглы
- Халилов, Омар
- Халилова, Анасы Хыдыр кызы
- Халявин, Сергей Яковлевич
- Хамурзиев, Хакяш Абдулович
- Харитон, Юлий Борисович
- Харламов, Михаил Аверкиевич
- Хачетлов, Мухамед Хажретович
- Хетагуров, Георгий Иванович
- Хикматов, Эргаш
- Хилькевич, Валентина Григорьевна
- Хитров, Степан Дмитриевич
- Ходулов, Дмитрий Фёдорович
- Хомасуридзе, Русудан Николаевна
- Хороля, Едайко Данилович
- Храмцов, Александр Иванович
- Хренников, Тихон Николаевич
- Хрущёв, Никита Сергеевич
- Хугаев, Алихан Кайтикоевич
- Худайбердыев, Нармахонмади Джураевич
- Худайкулова, Майрам
- Худосовцев Николай Михайлович
- Хусанов, Атакул
Ц
Ч
- Чакенова, Нина Игнатьевна
- Чарыев, Розымамед Алиевич
- Чебан, Иван Константинович
- Чеботарёв, Дмитрий Родионович
- Чепеленко Николай Николаевич
- Чепенене, Станислава Валентовна
- Чепулис, Повилас-Юргис Ионович
- Черкашина, Ксения Гаврильевна
- Чернаморян, Акоп Аршакович
- Чернецкий, Иван Андреевич
- Черниговский, Владимир Николаевич
- Чернолихов, Иван Алексеевич
- Чёрный Алексей Клементьевич
- Чернышёв Василий Ефимович
- Честикова, Нина Ивановна
- Чехлов, Василий Васильевич
- Чиаев Иосиф Семёнович
- Чикаберидзе, Григорий Иванович
- Чиковани, Аполлон Иванович
- Чиковани Михаил Герасимович
- Чоговадзе, Георгий Ираклиевич
- Чокин Шафик Чокинович
- Чугунов Иван Иванович
- Чуйков Василий Иванович
- Чуплинскиене, Фелиция Антоновна
- Чуприна, Анна Дмитриевна
- Чураев Виктор Михайлович
- Чуркина, Вера Николаевна
- Чхаидзе, Татьяна Несторовна
Ш
- Шавишвили, Кита Николаевич
- Шадыева, Зухро
- Шайдуллина, Ямниха Нурулловна
- Шайхелгалиев, Мирзагали Шайхелгалиевич
- Шаклеина, Валентина Ефремовна
- Шалгинов, Семён Егорович
- Шамсудинов, Фахредин Шамсудинович
- Шантуров, Анатолий Леонтьевич
- Шарафутдинов, Химайдин
- Шаревская, Елена Евгеньевна
- Шарипов, Исагали
- Шауро Василий Филимонович
- Шахабаев, Азимхан
- Шахназаров, Николай Самсонович
- Шахраманян, Рубен Тевосович
- Шверник Николай Михайлович
- Шевхужева, Мадина Османовна
- Шевченко, Александр Митрофанович
- Шевченко Владимир Васильевич
- Шевчук, Григорий Иванович
- Шелепин Александр Николаевич
- Шелест Пётр Ефимович]
- Шелубцов, Виктор Васильевич
- Шеронова, Фаина Аксентьевна
- Шибаев Алексей Иванович
- Шинкевич, Василий Иванович
- Шипулин, Дмитрий Аркадьевич
- Широких, Фёдор Тимофеевич
- Шитиков Алексей Павлович
- Шишмаков, Иван Иванович
- Школьников Алексей Михайлович
- Шляков, Григорий Егорович
- Шмадченко, Екатерина Фёдоровна
- Шокин Александр Иванович
- Шолохов Михаил Александрович
- Шопина, Марина Емельяновна
- Шостакович Дмитрий Дмитриевич
- Штирбу, Александр Константинович
- Штыря, Николай Петрович
- Шубенко-Шубин, Леонид Александрович
- Шубина, Аграфена Михайловна
- Шуйский, Григорий Трофимович
- Шумаускас Мотеюс Юозович
- Шумилов, Василий Арсениевич
- Шумкин, Александр Павлович
- Шурыгин Виктор Александрович
- Шутова, Кира Васильевна
Щ
- Щапов, Иннокентий Лаврентьевич
- Щеглов, Афанасий Фёдорович
- Щёлоков, Николай Анисимович
- Щербаков, Павел Андреевич
- Щербакова, Ирина Степановна
- Щербина, Борис Евдокимович
- Щербинин, Николай Антонович
- Щербицкий, Владимир Васильевич
- Щетинин, Семён Николаевич
Э
- Эверстова, Мария Егоровна
- Эйхфельд, Иоган Гансович
- Энеди, Маркита Карловна
- Энилине, Бенно Хансович
- Эренбург, Илья Григорьевич
- Эрсарыев, Оразгельды
Ю
- Юнак, Иван Харитонович
- Юнусов, Топчибай
- Юрченко, Любовь Егоровна
- Юсупов, Исмаил Абдурасулович
- Ютс, Иоханнес Янович
Я
- Ягмурова, Курбансолтан
- Язвинская, Эмилия Иосифовна
- Якимук, Пётр Григорьевич
- Яковец, Иван Иванович
- Яковлев, Александр Сергеевич
- Яковлев, Иван Сергеевич
- Якубовский, Иван Игнатьевич
- Яранцева, Нина Евгеньевна
- Ярославцева, Александра Михайловна
- Ярыгин, Никита Еремеевич
- Яска, Элли Аугустовна
- Яснов, Михаил Алексеевич
Напишите отзыв о статье "Список депутатов Верховного Совета СССР 6-го созыва"
Ссылки
- [www.knowbysight.info/1_SSSR/06647.asp Список в Справочнике по истории Коммунистической партии и Советского Союза 1898—1991]
|
Отрывок, характеризующий Список депутатов Верховного Совета СССР 6-го созыва
леса выскочил перед ними на дорогу коричневый с белыми ногами заяц и, испуганный топотом большого количества лошадей, так растерялся, что долго прыгал по дороге впереди их, возбуждая общее внимание и смех, и, только когда в несколько голосов крикнули на него, бросился в сторону и скрылся в чаще. Проехав версты две по лесу, они выехали на поляну, на которой стояли войска корпуса Тучкова, долженствовавшего защищать левый фланг.Здесь, на крайнем левом фланге, Бенигсен много и горячо говорил и сделал, как казалось Пьеру, важное в военном отношении распоряжение. Впереди расположения войск Тучкова находилось возвышение. Это возвышение не было занято войсками. Бенигсен громко критиковал эту ошибку, говоря, что было безумно оставить незанятою командующую местностью высоту и поставить войска под нею. Некоторые генералы выражали то же мнение. Один в особенности с воинской горячностью говорил о том, что их поставили тут на убой. Бенигсен приказал своим именем передвинуть войска на высоту.
Распоряжение это на левом фланге еще более заставило Пьера усумниться в его способности понять военное дело. Слушая Бенигсена и генералов, осуждавших положение войск под горою, Пьер вполне понимал их и разделял их мнение; но именно вследствие этого он не мог понять, каким образом мог тот, кто поставил их тут под горою, сделать такую очевидную и грубую ошибку.
Пьер не знал того, что войска эти были поставлены не для защиты позиции, как думал Бенигсен, а были поставлены в скрытое место для засады, то есть для того, чтобы быть незамеченными и вдруг ударить на подвигавшегося неприятеля. Бенигсен не знал этого и передвинул войска вперед по особенным соображениям, не сказав об этом главнокомандующему.
Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25 го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров – солдатских кухонь.
Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.
Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!
Отец тоже строил в Лысых Горах и думал, что это его место, его земля, его воздух, его мужики; а пришел Наполеон и, не зная об его существовании, как щепку с дороги, столкнул его, и развалились его Лысые Горы и вся его жизнь. А княжна Марья говорит, что это испытание, посланное свыше. Для чего же испытание, когда его уже нет и не будет? никогда больше не будет! Его нет! Так кому же это испытание? Отечество, погибель Москвы! А завтра меня убьет – и не француз даже, а свой, как вчера разрядил солдат ружье около моего уха, и придут французы, возьмут меня за ноги и за голову и швырнут в яму, чтоб я не вонял им под носом, и сложатся новые условия жизни, которые будут также привычны для других, и я не буду знать про них, и меня не будет».
Он поглядел на полосу берез с их неподвижной желтизной, зеленью и белой корой, блестящих на солнце. «Умереть, чтобы меня убили завтра, чтобы меня не было… чтобы все это было, а меня бы не было». Он живо представил себе отсутствие себя в этой жизни. И эти березы с их светом и тенью, и эти курчавые облака, и этот дым костров – все вокруг преобразилось для него и показалось чем то страшным и угрожающим. Мороз пробежал по его спине. Быстро встав, он вышел из сарая и стал ходить.
За сараем послышались голоса.
– Кто там? – окликнул князь Андрей.
Красноносый капитан Тимохин, бывший ротный командир Долохова, теперь, за убылью офицеров, батальонный командир, робко вошел в сарай. За ним вошли адъютант и казначей полка.
Князь Андрей поспешно встал, выслушал то, что по службе имели передать ему офицеры, передал им еще некоторые приказания и сбирался отпустить их, когда из за сарая послышался знакомый, пришепетывающий голос.
– Que diable! [Черт возьми!] – сказал голос человека, стукнувшегося обо что то.
Князь Андрей, выглянув из сарая, увидал подходящего к нему Пьера, который споткнулся на лежавшую жердь и чуть не упал. Князю Андрею вообще неприятно было видеть людей из своего мира, в особенности же Пьера, который напоминал ему все те тяжелые минуты, которые он пережил в последний приезд в Москву.
– А, вот как! – сказал он. – Какими судьбами? Вот не ждал.
В то время как он говорил это, в глазах его и выражении всего лица было больше чем сухость – была враждебность, которую тотчас же заметил Пьер. Он подходил к сараю в самом оживленном состоянии духа, но, увидав выражение лица князя Андрея, он почувствовал себя стесненным и неловким.
– Я приехал… так… знаете… приехал… мне интересно, – сказал Пьер, уже столько раз в этот день бессмысленно повторявший это слово «интересно». – Я хотел видеть сражение.
– Да, да, а братья масоны что говорят о войне? Как предотвратить ее? – сказал князь Андрей насмешливо. – Ну что Москва? Что мои? Приехали ли наконец в Москву? – спросил он серьезно.
– Приехали. Жюли Друбецкая говорила мне. Я поехал к ним и не застал. Они уехали в подмосковную.
Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.
– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.
Офицеры поднялись. Князь Андрей вышел с ними за сарай, отдавая последние приказания адъютанту. Когда офицеры ушли, Пьер подошел к князю Андрею и только что хотел начать разговор, как по дороге недалеко от сарая застучали копыта трех лошадей, и, взглянув по этому направлению, князь Андрей узнал Вольцогена с Клаузевицем, сопутствуемых казаком. Они близко проехали, продолжая разговаривать, и Пьер с Андреем невольно услыхали следующие фразы:
– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…
Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут ли или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло. Он прошелся несколько раз молча, но тлаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить:
– Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война – это любимая забава праздных и легкомысленных людей… Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия – отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И несмотря на то – это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду… Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много люден (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их! – тонким, пискливым голосом прокричал князь Андрей. – Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла… Ну, да не надолго! – прибавил он. – Однако ты спишь, да и мне пера, поезжай в Горки, – вдруг сказал князь Андрей.
– О нет! – отвечал Пьер, испуганно соболезнующими глазами глядя на князя Андрея.
– Поезжай, поезжай: перед сраженьем нужно выспаться, – повторил князь Андрей. Он быстро подошел к Пьеру, обнял его и поцеловал. – Прощай, ступай, – прокричал он. – Увидимся ли, нет… – и он, поспешно повернувшись, ушел в сарай.
Было уже темно, и Пьер не мог разобрать того выражения, которое было на лице князя Андрея, было ли оно злобно или нежно.
Пьер постоял несколько времени молча, раздумывая, пойти ли за ним или ехать домой. «Нет, ему не нужно! – решил сам собой Пьер, – и я знаю, что это наше последнее свидание». Он тяжело вздохнул и поехал назад в Горки.
Князь Андрей, вернувшись в сарай, лег на ковер, но не мог спать.
Он закрыл глаза. Одни образы сменялись другими. На одном он долго, радостно остановился. Он живо вспомнил один вечер в Петербурге. Наташа с оживленным, взволнованным лицом рассказывала ему, как она в прошлое лето, ходя за грибами, заблудилась в большом лесу. Она несвязно описывала ему и глушь леса, и свои чувства, и разговоры с пчельником, которого она встретила, и, всякую минуту прерываясь в своем рассказе, говорила: «Нет, не могу, я не так рассказываю; нет, вы не понимаете», – несмотря на то, что князь Андрей успокоивал ее, говоря, что он понимает, и действительно понимал все, что она хотела сказать. Наташа была недовольна своими словами, – она чувствовала, что не выходило то страстно поэтическое ощущение, которое она испытала в этот день и которое она хотела выворотить наружу. «Это такая прелесть был этот старик, и темно так в лесу… и такие добрые у него… нет, я не умею рассказать», – говорила она, краснея и волнуясь. Князь Андрей улыбнулся теперь той же радостной улыбкой, которой он улыбался тогда, глядя ей в глаза. «Я понимал ее, – думал князь Андрей. – Не только понимал, но эту то душевную силу, эту искренность, эту открытость душевную, эту то душу ее, которую как будто связывало тело, эту то душу я и любил в ней… так сильно, так счастливо любил…» И вдруг он вспомнил о том, чем кончилась его любовь. «Ему ничего этого не нужно было. Он ничего этого не видел и не понимал. Он видел в ней хорошенькую и свеженькую девочку, с которой он не удостоил связать свою судьбу. А я? И до сих пор он жив и весел».
Князь Андрей, как будто кто нибудь обжег его, вскочил и стал опять ходить перед сараем.
25 го августа, накануне Бородинского сражения, префект дворца императора французов m r de Beausset и полковник Fabvier приехали, первый из Парижа, второй из Мадрида, к императору Наполеону в его стоянку у Валуева.
Переодевшись в придворный мундир, m r de Beausset приказал нести впереди себя привезенную им императору посылку и вошел в первое отделение палатки Наполеона, где, переговариваясь с окружавшими его адъютантами Наполеона, занялся раскупориванием ящика.
Fabvier, не входя в палатку, остановился, разговорясь с знакомыми генералами, у входа в нее.
Император Наполеон еще не выходил из своей спальни и оканчивал свой туалет. Он, пофыркивая и покряхтывая, поворачивался то толстой спиной, то обросшей жирной грудью под щетку, которою камердинер растирал его тело. Другой камердинер, придерживая пальцем склянку, брызгал одеколоном на выхоленное тело императора с таким выражением, которое говорило, что он один мог знать, сколько и куда надо брызнуть одеколону. Короткие волосы Наполеона были мокры и спутаны на лоб. Но лицо его, хоть опухшее и желтое, выражало физическое удовольствие: «Allez ferme, allez toujours…» [Ну еще, крепче…] – приговаривал он, пожимаясь и покряхтывая, растиравшему камердинеру. Адъютант, вошедший в спальню с тем, чтобы доложить императору о том, сколько было во вчерашнем деле взято пленных, передав то, что нужно было, стоял у двери, ожидая позволения уйти. Наполеон, сморщась, взглянул исподлобья на адъютанта.
– Point de prisonniers, – повторил он слова адъютанта. – Il se font demolir. Tant pis pour l'armee russe, – сказал он. – Allez toujours, allez ferme, [Нет пленных. Они заставляют истреблять себя. Тем хуже для русской армии. Ну еще, ну крепче…] – проговорил он, горбатясь и подставляя свои жирные плечи.
– C'est bien! Faites entrer monsieur de Beausset, ainsi que Fabvier, [Хорошо! Пускай войдет де Боссе, и Фабвье тоже.] – сказал он адъютанту, кивнув головой.
– Oui, Sire, [Слушаю, государь.] – и адъютант исчез в дверь палатки. Два камердинера быстро одели его величество, и он, в гвардейском синем мундире, твердыми, быстрыми шагами вышел в приемную.
Боссе в это время торопился руками, устанавливая привезенный им подарок от императрицы на двух стульях, прямо перед входом императора. Но император так неожиданно скоро оделся и вышел, что он не успел вполне приготовить сюрприза.
Наполеон тотчас заметил то, что они делали, и догадался, что они были еще не готовы. Он не захотел лишить их удовольствия сделать ему сюрприз. Он притворился, что не видит господина Боссе, и подозвал к себе Фабвье. Наполеон слушал, строго нахмурившись и молча, то, что говорил Фабвье ему о храбрости и преданности его войск, дравшихся при Саламанке на другом конце Европы и имевших только одну мысль – быть достойными своего императора, и один страх – не угодить ему. Результат сражения был печальный. Наполеон делал иронические замечания во время рассказа Fabvier, как будто он не предполагал, чтобы дело могло идти иначе в его отсутствие.
– Я должен поправить это в Москве, – сказал Наполеон. – A tantot, [До свиданья.] – прибавил он и подозвал де Боссе, который в это время уже успел приготовить сюрприз, уставив что то на стульях, и накрыл что то покрывалом.
Де Боссе низко поклонился тем придворным французским поклоном, которым умели кланяться только старые слуги Бурбонов, и подошел, подавая конверт.
Наполеон весело обратился к нему и подрал его за ухо.
– Вы поспешили, очень рад. Ну, что говорит Париж? – сказал он, вдруг изменяя свое прежде строгое выражение на самое ласковое.
– Sire, tout Paris regrette votre absence, [Государь, весь Париж сожалеет о вашем отсутствии.] – как и должно, ответил де Боссе. Но хотя Наполеон знал, что Боссе должен сказать это или тому подобное, хотя он в свои ясные минуты знал, что это было неправда, ему приятно было это слышать от де Боссе. Он опять удостоил его прикосновения за ухо.
– Je suis fache, de vous avoir fait faire tant de chemin, [Очень сожалею, что заставил вас проехаться так далеко.] – сказал он.
– Sire! Je ne m'attendais pas a moins qu'a vous trouver aux portes de Moscou, [Я ожидал не менее того, как найти вас, государь, у ворот Москвы.] – сказал Боссе.
Наполеон улыбнулся и, рассеянно подняв голову, оглянулся направо. Адъютант плывущим шагом подошел с золотой табакеркой и подставил ее. Наполеон взял ее.
– Да, хорошо случилось для вас, – сказал он, приставляя раскрытую табакерку к носу, – вы любите путешествовать, через три дня вы увидите Москву. Вы, верно, не ждали увидать азиатскую столицу. Вы сделаете приятное путешествие.
Боссе поклонился с благодарностью за эту внимательность к его (неизвестной ему до сей поры) склонности путешествовать.
– А! это что? – сказал Наполеон, заметив, что все придворные смотрели на что то, покрытое покрывалом. Боссе с придворной ловкостью, не показывая спины, сделал вполуоборот два шага назад и в одно и то же время сдернул покрывало и проговорил:
– Подарок вашему величеству от императрицы.
Это был яркими красками написанный Жераром портрет мальчика, рожденного от Наполеона и дочери австрийского императора, которого почему то все называли королем Рима.
Весьма красивый курчавый мальчик, со взглядом, похожим на взгляд Христа в Сикстинской мадонне, изображен был играющим в бильбоке. Шар представлял земной шар, а палочка в другой руке изображала скипетр.
Хотя и не совсем ясно было, что именно хотел выразить живописец, представив так называемого короля Рима протыкающим земной шар палочкой, но аллегория эта, так же как и всем видевшим картину в Париже, так и Наполеону, очевидно, показалась ясною и весьма понравилась.
– Roi de Rome, [Римский король.] – сказал он, грациозным жестом руки указывая на портрет. – Admirable! [Чудесно!] – С свойственной итальянцам способностью изменять произвольно выражение лица, он подошел к портрету и сделал вид задумчивой нежности. Он чувствовал, что то, что он скажет и сделает теперь, – есть история. И ему казалось, что лучшее, что он может сделать теперь, – это то, чтобы он с своим величием, вследствие которого сын его в бильбоке играл земным шаром, чтобы он выказал, в противоположность этого величия, самую простую отеческую нежность. Глаза его отуманились, он подвинулся, оглянулся на стул (стул подскочил под него) и сел на него против портрета. Один жест его – и все на цыпочках вышли, предоставляя самому себе и его чувству великого человека.
Посидев несколько времени и дотронувшись, сам не зная для чего, рукой до шероховатости блика портрета, он встал и опять позвал Боссе и дежурного. Он приказал вынести портрет перед палатку, с тем, чтобы не лишить старую гвардию, стоявшую около его палатки, счастья видеть римского короля, сына и наследника их обожаемого государя.
Как он и ожидал, в то время как он завтракал с господином Боссе, удостоившимся этой чести, перед палаткой слышались восторженные клики сбежавшихся к портрету офицеров и солдат старой гвардии.
– Vive l'Empereur! Vive le Roi de Rome! Vive l'Empereur! [Да здравствует император! Да здравствует римский король!] – слышались восторженные голоса.
После завтрака Наполеон, в присутствии Боссе, продиктовал свой приказ по армии.
– Courte et energique! [Короткий и энергический!] – проговорил Наполеон, когда он прочел сам сразу без поправок написанную прокламацию. В приказе было:
«Воины! Вот сражение, которого вы столько желали. Победа зависит от вас. Она необходима для нас; она доставит нам все нужное: удобные квартиры и скорое возвращение в отечество. Действуйте так, как вы действовали при Аустерлице, Фридланде, Витебске и Смоленске. Пусть позднейшее потомство с гордостью вспомнит о ваших подвигах в сей день. Да скажут о каждом из вас: он был в великой битве под Москвою!»
– De la Moskowa! [Под Москвою!] – повторил Наполеон, и, пригласив к своей прогулке господина Боссе, любившего путешествовать, он вышел из палатки к оседланным лошадям.
– Votre Majeste a trop de bonte, [Вы слишком добры, ваше величество,] – сказал Боссе на приглашение сопутствовать императору: ему хотелось спать и он не умел и боялся ездить верхом.
Но Наполеон кивнул головой путешественнику, и Боссе должен был ехать. Когда Наполеон вышел из палатки, крики гвардейцев пред портретом его сына еще более усилились. Наполеон нахмурился.
– Снимите его, – сказал он, грациозно величественным жестом указывая на портрет. – Ему еще рано видеть поле сражения.
Боссе, закрыв глаза и склонив голову, глубоко вздохнул, этим жестом показывая, как он умел ценить и понимать слова императора.
Весь этот день 25 августа, как говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуживая планы, представляемые ему его маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.
Первоначальная линия расположения русских войск по Ко лоче была переломлена, и часть этой линии, именно левый фланг русских, вследствие взятия Шевардинского редута 24 го числа, была отнесена назад. Эта часть линии была не укреплена, не защищена более рекою, и перед нею одною было более открытое и ровное место. Очевидно было для всякого военного и невоенного, что эту часть линии и должно было атаковать французам. Казалось, что для этого не нужно было много соображений, не нужно было такой заботливости и хлопотливости императора и его маршалов и вовсе не нужно той особенной высшей способности, называемой гениальностью, которую так любят приписывать Наполеону; но историки, впоследствии описывавшие это событие, и люди, тогда окружавшие Наполеона, и он сам думали иначе.
Наполеон ездил по полю, глубокомысленно вглядывался в местность, сам с собой одобрительно или недоверчиво качал головой и, не сообщая окружавшим его генералам того глубокомысленного хода, который руководил его решеньями, передавал им только окончательные выводы в форме приказаний. Выслушав предложение Даву, называемого герцогом Экмюльским, о том, чтобы обойти левый фланг русских, Наполеон сказал, что этого не нужно делать, не объясняя, почему это было не нужно. На предложение же генерала Компана (который должен был атаковать флеши), провести свою дивизию лесом, Наполеон изъявил свое согласие, несмотря на то, что так называемый герцог Эльхингенский, то есть Ней, позволил себе заметить, что движение по лесу опасно и может расстроить дивизию.
Осмотрев местность против Шевардинского редута, Наполеон подумал несколько времени молча и указал на места, на которых должны были быть устроены к завтрему две батареи для действия против русских укреплений, и места, где рядом с ними должна была выстроиться полевая артиллерия.
Отдав эти и другие приказания, он вернулся в свою ставку, и под его диктовку была написана диспозиция сражения.
Диспозиция эта, про которую с восторгом говорят французские историки и с глубоким уважением другие историки, была следующая:
«С рассветом две новые батареи, устроенные в ночи, на равнине, занимаемой принцем Экмюльским, откроют огонь по двум противостоящим батареям неприятельским.
В это же время начальник артиллерии 1 го корпуса, генерал Пернетти, с 30 ю орудиями дивизии Компана и всеми гаубицами дивизии Дессе и Фриана, двинется вперед, откроет огонь и засыплет гранатами неприятельскую батарею, против которой будут действовать!
24 орудия гвардейской артиллерии,
30 орудий дивизии Компана
и 8 орудий дивизии Фриана и Дессе,
Всего – 62 орудия.
Начальник артиллерии 3 го корпуса, генерал Фуше, поставит все гаубицы 3 го и 8 го корпусов, всего 16, по флангам батареи, которая назначена обстреливать левое укрепление, что составит против него вообще 40 орудий.
Генерал Сорбье должен быть готов по первому приказанию вынестись со всеми гаубицами гвардейской артиллерии против одного либо другого укрепления.
В продолжение канонады князь Понятовский направится на деревню, в лес и обойдет неприятельскую позицию.
Генерал Компан двинется чрез лес, чтобы овладеть первым укреплением.
По вступлении таким образом в бой будут даны приказания соответственно действиям неприятеля.
Канонада на левом фланге начнется, как только будет услышана канонада правого крыла. Стрелки дивизии Морана и дивизии вице короля откроют сильный огонь, увидя начало атаки правого крыла.
Вице король овладеет деревней [Бородиным] и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Морана и Жерара, которые, под его предводительством, направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками армии.
Все это должно быть исполнено в порядке (le tout se fera avec ordre et methode), сохраняя по возможности войска в резерве.
В императорском лагере, близ Можайска, 6 го сентября, 1812 года».
Диспозиция эта, весьма неясно и спутанно написанная, – ежели позволить себе без религиозного ужаса к гениальности Наполеона относиться к распоряжениям его, – заключала в себе четыре пункта – четыре распоряжения. Ни одно из этих распоряжений не могло быть и не было исполнено.
В диспозиции сказано, первое: чтобы устроенные на выбранном Наполеоном месте батареи с имеющими выравняться с ними орудиями Пернетти и Фуше, всего сто два орудия, открыли огонь и засыпали русские флеши и редут снарядами. Это не могло быть сделано, так как с назначенных Наполеоном мест снаряды не долетали до русских работ, и эти сто два орудия стреляли по пустому до тех пор, пока ближайший начальник, противно приказанию Наполеона, не выдвинул их вперед.
Второе распоряжение состояло в том, чтобы Понятовский, направясь на деревню в лес, обошел левое крыло русских. Это не могло быть и не было сделано потому, что Понятовский, направясь на деревню в лес, встретил там загораживающего ему дорогу Тучкова и не мог обойти и не обошел русской позиции.
Третье распоряжение: Генерал Компан двинется в лес, чтоб овладеть первым укреплением. Дивизия Компана не овладела первым укреплением, а была отбита, потому что, выходя из леса, она должна была строиться под картечным огнем, чего не знал Наполеон.
Четвертое: Вице король овладеет деревнею (Бородиным) и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Марана и Фриана (о которых не сказано: куда и когда они будут двигаться), которые под его предводительством направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками.
Сколько можно понять – если не из бестолкового периода этого, то из тех попыток, которые деланы были вице королем исполнить данные ему приказания, – он должен был двинуться через Бородино слева на редут, дивизии же Морана и Фриана должны были двинуться одновременно с фронта.
Все это, так же как и другие пункты диспозиции, не было и не могло быть исполнено. Пройдя Бородино, вице король был отбит на Колоче и не мог пройти дальше; дивизии же Морана и Фриана не взяли редута, а были отбиты, и редут уже в конце сражения был захвачен кавалерией (вероятно, непредвиденное дело для Наполеона и неслыханное). Итак, ни одно из распоряжений диспозиции не было и не могло быть исполнено. Но в диспозиции сказано, что по вступлении таким образом в бой будут даны приказания, соответственные действиям неприятеля, и потому могло бы казаться, что во время сражения будут сделаны Наполеоном все нужные распоряжения; но этого не было и не могло быть потому, что во все время сражения Наполеон находился так далеко от него, что (как это и оказалось впоследствии) ход сражения ему не мог быть известен и ни одно распоряжение его во время сражения не могло быть исполнено.
Многие историки говорят, что Бородинское сражение не выиграно французами потому, что у Наполеона был насморк, что ежели бы у него не было насморка, то распоряжения его до и во время сражения были бы еще гениальнее, и Россия бы погибла, et la face du monde eut ete changee. [и облик мира изменился бы.] Для историков, признающих то, что Россия образовалась по воле одного человека – Петра Великого, и Франция из республики сложилась в империю, и французские войска пошли в Россию по воле одного человека – Наполеона, такое рассуждение, что Россия осталась могущественна потому, что у Наполеона был большой насморк 26 го числа, такое рассуждение для таких историков неизбежно последовательно.
Ежели от воли Наполеона зависело дать или не дать Бородинское сражение и от его воли зависело сделать такое или другое распоряжение, то очевидно, что насморк, имевший влияние на проявление его воли, мог быть причиной спасения России и что поэтому тот камердинер, который забыл подать Наполеону 24 го числа непромокаемые сапоги, был спасителем России. На этом пути мысли вывод этот несомненен, – так же несомненен, как тот вывод, который, шутя (сам не зная над чем), делал Вольтер, говоря, что Варфоломеевская ночь произошла от расстройства желудка Карла IX. Но для людей, не допускающих того, чтобы Россия образовалась по воле одного человека – Петра I, и чтобы Французская империя сложилась и война с Россией началась по воле одного человека – Наполеона, рассуждение это не только представляется неверным, неразумным, но и противным всему существу человеческому. На вопрос о том, что составляет причину исторических событий, представляется другой ответ, заключающийся в том, что ход мировых событий предопределен свыше, зависит от совпадения всех произволов людей, участвующих в этих событиях, и что влияние Наполеонов на ход этих событий есть только внешнее и фиктивное.
Как ни странно кажется с первого взгляда предположение, что Варфоломеевская ночь, приказанье на которую отдано Карлом IX, произошла не по его воле, а что ему только казалось, что он велел это сделать, и что Бородинское побоище восьмидесяти тысяч человек произошло не по воле Наполеона (несмотря на то, что он отдавал приказания о начале и ходе сражения), а что ему казалось только, что он это велел, – как ни странно кажется это предположение, но человеческое достоинство, говорящее мне, что всякий из нас ежели не больше, то никак не меньше человек, чем великий Наполеон, велит допустить это решение вопроса, и исторические исследования обильно подтверждают это предположение.
В Бородинском сражении Наполеон ни в кого не стрелял и никого не убил. Все это делали солдаты. Стало быть, не он убивал людей.
Солдаты французской армии шли убивать русских солдат в Бородинском сражении не вследствие приказания Наполеона, но по собственному желанию. Вся армия: французы, итальянцы, немцы, поляки – голодные, оборванные и измученные походом, – в виду армии, загораживавшей от них Москву, чувствовали, что le vin est tire et qu'il faut le boire. [вино откупорено и надо выпить его.] Ежели бы Наполеон запретил им теперь драться с русскими, они бы его убили и пошли бы драться с русскими, потому что это было им необходимо.
Когда они слушали приказ Наполеона, представлявшего им за их увечья и смерть в утешение слова потомства о том, что и они были в битве под Москвою, они кричали «Vive l'Empereur!» точно так же, как они кричали «Vive l'Empereur!» при виде изображения мальчика, протыкающего земной шар палочкой от бильбоке; точно так же, как бы они кричали «Vive l'Empereur!» при всякой бессмыслице, которую бы им сказали. Им ничего больше не оставалось делать, как кричать «Vive l'Empereur!» и идти драться, чтобы найти пищу и отдых победителей в Москве. Стало быть, не вследствие приказания Наполеона они убивали себе подобных.
И не Наполеон распоряжался ходом сраженья, потому что из диспозиции его ничего не было исполнено и во время сражения он не знал про то, что происходило впереди его. Стало быть, и то, каким образом эти люди убивали друг друга, происходило не по воле Наполеона, а шло независимо от него, по воле сотен тысяч людей, участвовавших в общем деле. Наполеону казалось только, что все дело происходило по воле его. И потому вопрос о том, был ли или не был у Наполеона насморк, не имеет для истории большего интереса, чем вопрос о насморке последнего фурштатского солдата.
Тем более 26 го августа насморк Наполеона не имел значения, что показания писателей о том, будто вследствие насморка Наполеона его диспозиция и распоряжения во время сражения были не так хороши, как прежние, – совершенно несправедливы.
Выписанная здесь диспозиция нисколько не была хуже, а даже лучше всех прежних диспозиций, по которым выигрывались сражения. Мнимые распоряжения во время сражения были тоже не хуже прежних, а точно такие же, как и всегда. Но диспозиция и распоряжения эти кажутся только хуже прежних потому, что Бородинское сражение было первое, которого не выиграл Наполеон. Все самые прекрасные и глубокомысленные диспозиции и распоряжения кажутся очень дурными, и каждый ученый военный с значительным видом критикует их, когда сражение по ним не выиграно, и самью плохие диспозиции и распоряжения кажутся очень хорошими, и серьезные люди в целых томах доказывают достоинства плохих распоряжений, когда по ним выиграно сражение.
Диспозиция, составленная Вейротером в Аустерлицком сражении, была образец совершенства в сочинениях этого рода, но ее все таки осудили, осудили за ее совершенство, за слишком большую подробность.
Наполеон в Бородинском сражении исполнял свое дело представителя власти так же хорошо, и еще лучше, чем в других сражениях. Он не сделал ничего вредного для хода сражения; он склонялся на мнения более благоразумные; он не путал, не противоречил сам себе, не испугался и не убежал с поля сражения, а с своим большим тактом и опытом войны спокойно и достойно исполнял свою роль кажущегося начальствованья.
Вернувшись после второй озабоченной поездки по линии, Наполеон сказал:
– Шахматы поставлены, игра начнется завтра.
Велев подать себе пуншу и призвав Боссе, он начал с ним разговор о Париже, о некоторых изменениях, которые он намерен был сделать в maison de l'imperatrice [в придворном штате императрицы], удивляя префекта своею памятливостью ко всем мелким подробностям придворных отношений.
Он интересовался пустяками, шутил о любви к путешествиям Боссе и небрежно болтал так, как это делает знаменитый, уверенный и знающий свое дело оператор, в то время как он засучивает рукава и надевает фартук, а больного привязывают к койке: «Дело все в моих руках и в голове, ясно и определенно. Когда надо будет приступить к делу, я сделаю его, как никто другой, а теперь могу шутить, и чем больше я шучу и спокоен, тем больше вы должны быть уверены, спокойны и удивлены моему гению».
Окончив свой второй стакан пунша, Наполеон пошел отдохнуть пред серьезным делом, которое, как ему казалось, предстояло ему назавтра.
Он так интересовался этим предстоящим ему делом, что не мог спать и, несмотря на усилившийся от вечерней сырости насморк, в три часа ночи, громко сморкаясь, вышел в большое отделение палатки. Он спросил о том, не ушли ли русские? Ему отвечали, что неприятельские огни всё на тех же местах. Он одобрительно кивнул головой.
Дежурный адъютант вошел в палатку.
– Eh bien, Rapp, croyez vous, que nous ferons do bonnes affaires aujourd'hui? [Ну, Рапп, как вы думаете: хороши ли будут нынче наши дела?] – обратился он к нему.
– Sans aucun doute, Sire, [Без всякого сомнения, государь,] – отвечал Рапп.
Наполеон посмотрел на него.
– Vous rappelez vous, Sire, ce que vous m'avez fait l'honneur de dire a Smolensk, – сказал Рапп, – le vin est tire, il faut le boire. [Вы помните ли, сударь, те слова, которые вы изволили сказать мне в Смоленске, вино откупорено, надо его пить.]
Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l'eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.
– Oui, Sire, [Да, государь.] – отвечал Рапп.
Наполеон взял пастильку, положил ее в рот и посмотрел на часы. Спать ему не хотелось, до утра было еще далеко; а чтобы убить время, распоряжений никаких нельзя уже было делать, потому что все были сделаны и приводились теперь в исполнение.
– A t on distribue les biscuits et le riz aux regiments de la garde? [Роздали ли сухари и рис гвардейцам?] – строго спросил Наполеон.
– Oui, Sire. [Да, государь.]
– Mais le riz? [Но рис?]