Список дипломатических и консульских представительств в Черногории
Информация в этой статье или некоторых её разделах устарела. Вы можете помочь проекту, обновив её и убрав после этого данный шаблон.
|
На данный момент своими дипломатами в Черногории представлены 32 страны. Ещё 40 государств имеют нерезидентные посольства.
Список дипломатических миссий в Черногории
Страна | Представительство | Глава представительства |
---|---|---|
Албания | Tonin Beci | |
Австрия |
|
Martin Pammer |
Болгария |
|
Мая Николова Добрева |
Китайская Народная Республика |
|
Zhi Zhiolin |
Франция |
|
Dominique Gazuy |
Германия |
|
Peter Platte |
Греция |
|
Georgios Avgoustis |
Хорватия |
|
Petar Turčinović Božo Vodopija |
Венгрия |
|
Tibor Csaszar |
Италия |
|
Sergio Barbanti |
Македония |
|
Александар Василевски |
Румыния |
|
Mihail Florovic |
Российская Федерация |
|
Яков Герасимов |
Словения |
|
Jernej Videtič |
Сербия |
|
Zoran Lutovac |
Великобритания |
|
Kate Knight-Sands |
США |
|
Chargé d'affaires Benneth Lowenthal |
Босния и Герцеговина |
|
Branimir Jukić |
Польша |
|
Jaroslaw Lindenberg |
Турция |
|
Mehmet Murat Ouz |
Чехия |
|
Izudin Gušmirović Miroslav Kosek |
Мальта |
|
Enrico Tuccillo |
Украина |
|
Оксана Слюсаренко |
Почётные консулы | ||
Страна | Резиденция | Консул |
Австрия | Milan Mrvaljević | |
Дания |
|
Saša Vujačić |
Индия |
|
Branislav M. Backović |
Венгрия |
|
Csaba Magyar |
Гвинея | Veljko Jankovic | |
Индия |
|
Branislav M. Backović |
Бельгия |
|
Jean L.Y.H.A. Dumortier |
Демократическая Республика Конго |
|
Dragoljub Lekić |
Посольства-нерезиденты | ||
Представляемая страна | Местонахождение | Глава представительства |
Португалия | Caetano Luís Pequito de Almeida Sampaio | |
Перу | Elard Escala | |
Ватикан | Angelo Mottola | |
Эстония | Karin Jaani | |
Белоруссия | Владимир Мацкевич | |
Норвегия |
|
Haakon Blankenborg |
Швейцария |
|
Stephan Klotzli |
Нидерланды |
|
Ronald J.P.M. van Dartel |
Дания |
|
Mette Kjuel Nielse |
Швеция |
|
Krister Bringeus |
Финляндия | Ari Heikkinen | |
Египет | Amal Mourad | |
Бельгия |
|
Denise De Hauwere |
Пакистан |
|
Mushtaq All Shah |
ЮАР | Mandisa Dona Marasha | |
Ирландия | Martin Greene | |
Индия |
|
Ajay Swarup |
Испания | Gabriel Cremades Ventura | |
Канада |
|
John Morrison |
Южная Корея |
|
Kim Jong-hae |
Чехия |
|
Hana Hubackova |
Иран |
|
Davood Maghoul |
Молдавия |
|
Lidia Gutu |
Литва |
|
Vilma Dambrauskiene |
Кипр |
|
Homer A. Mavrommatis |
Австралия |
|
Claire Birgin |
Япония |
|
Toshio Tsunozaki |
Исландия | Sveinn Bjornsson | |
Мальта | Frank Galea | |
Израиль |
|
Arthur Koll |
Аргентина |
|
Domingo Santiago Cullen |
Государство Палестина |
|
Adham Amodalala |
Катар |
|
Soltan Saad Al-Moraikhi |
Казахстан |
|
Рашид Ибраев |
Коста-Рика |
|
Ana Teresa Dengo Benavides |
Бразилия |
|
Dante Coelho de Lima |
Словакия |
|
Igor Furdik |
Куба |
|
Hulio Cesar Cancio Ferrer |
Латвия |
|
Veronika Erte |
КНДР | Jo Sung Ju | |
Алжир |
|
Abdelkader Mesdoua |
См. также
Напишите отзыв о статье "Список дипломатических и консульских представительств в Черногории"
Ссылки
- [archive.is/20121220200728/www.mip.gov.me/en/ Страница Правительства Черногории (англ.)]
Портал «Черногория» |
|
Отрывок, характеризующий Список дипломатических и консульских представительств в Черногории
Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.
В движении русской армии от Тарутина до Красного выбыло пятьдесят тысяч больными и отсталыми, то есть число, равное населению большого губернского города. Половина людей выбыла из армии без сражений.
И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.
Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.
Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.
Цель народа была одна: очистить свою землю от нашествия. Цель эта достигалась, во первых, сама собою, так как французы бежали, и потому следовало только не останавливать это движение. Во вторых, цель эта достигалась действиями народной войны, уничтожавшей французов, и, в третьих, тем, что большая русская армия шла следом за французами, готовая употребить силу в случае остановки движения французов.
Русская армия должна была действовать, как кнут на бегущее животное. И опытный погонщик знал, что самое выгодное держать кнут поднятым, угрожая им, а не по голове стегать бегущее животное.
Когда человек видит умирающее животное, ужас охватывает его: то, что есть он сам, – сущность его, в его глазах очевидно уничтожается – перестает быть. Но когда умирающее есть человек, и человек любимый – ощущаемый, тогда, кроме ужаса перед уничтожением жизни, чувствуется разрыв и духовная рана, которая, так же как и рана физическая, иногда убивает, иногда залечивается, но всегда болит и боится внешнего раздражающего прикосновения.
После смерти князя Андрея Наташа и княжна Марья одинаково чувствовали это. Они, нравственно согнувшись и зажмурившись от грозного, нависшего над ними облака смерти, не смели взглянуть в лицо жизни. Они осторожно берегли свои открытые раны от оскорбительных, болезненных прикосновений. Все: быстро проехавший экипаж по улице, напоминание об обеде, вопрос девушки о платье, которое надо приготовить; еще хуже, слово неискреннего, слабого участия болезненно раздражало рану, казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину, в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще в их воображении страшному, строгому хору, и мешало вглядываться в те таинственные бесконечные дали, которые на мгновение открылись перед ними.