Список космических запусков в 1963 году
Поделись знанием:
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.
– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.
В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.
Князь Андрей безвыездно прожил два года в деревне. Все те предприятия по именьям, которые затеял у себя Пьер и не довел ни до какого результата, беспрестанно переходя от одного дела к другому, все эти предприятия, без выказыванья их кому бы то ни было и без заметного труда, были исполнены князем Андреем.
Он имел в высшей степени ту недостававшую Пьеру практическую цепкость, которая без размахов и усилий с его стороны давала движение делу.
Одно именье его в триста душ крестьян было перечислено в вольные хлебопашцы (это был один из первых примеров в России), в других барщина заменена оброком. В Богучарово была выписана на его счет ученая бабка для помощи родильницам, и священник за жалованье обучал детей крестьянских и дворовых грамоте.
Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.
По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809 м году жил в Отрадном всё так же как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею, и почти насильно оставил его ночевать.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему то смеявшуюся и веселившуюся между другой молодой половиной общества, всё спрашивал себя: «о чем она думает? Чему она так рада!».
Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.
Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно светлая. Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и серебристо освещенных с другой стороны. Под деревами была какая то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое где листьями и стеблями. Далее за черными деревами была какая то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево, с ярко белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном, весеннем небе. Князь Андрей облокотился на окно и глаза его остановились на этом небе.
Комната князя Андрея была в среднем этаже; в комнатах над ним тоже жили и не спали. Он услыхал сверху женский говор.
– Только еще один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.
– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
Два женские голоса запели какую то музыкальную фразу, составлявшую конец чего то.
– Ах какая прелесть! Ну теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она видимо совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Всё затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
– Соня! Соня! – послышался опять первый голос. – Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, – сказала она почти со слезами в голосе. – Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.
Соня неохотно что то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!… Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки, – туже, как можно туже – натужиться надо. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.
На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
Целый день был жаркий, где то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Всё было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.
«Да, здесь, в этом лесу был этот дуб, с которым мы были согласны», подумал князь Андрей. «Да где он», подумал опять князь Андрей, глядя на левую сторону дороги и сам того не зная, не узнавая его, любовался тем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого недоверия и горя, – ничего не было видно. Сквозь жесткую, столетнюю кору пробились без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что этот старик произвел их. «Да, это тот самый дуб», подумал князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное, весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мертвое, укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна, – и всё это вдруг вспомнилось ему.
«Нет, жизнь не кончена в 31 год, вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей. Мало того, что я знаю всё то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтоб не жили они так независимо от моей жизни, чтоб на всех она отражалась и чтобы все они жили со мною вместе!»
Возвратившись из своей поездки, князь Андрей решился осенью ехать в Петербург и придумал разные причины этого решенья. Целый ряд разумных, логических доводов, почему ему необходимо ехать в Петербург и даже служить, ежеминутно был готов к его услугам. Он даже теперь не понимал, как мог он когда нибудь сомневаться в необходимости принять деятельное участие в жизни, точно так же как месяц тому назад он не понимал, как могла бы ему притти мысль уехать из деревни. Ему казалось ясно, что все его опыты жизни должны были пропасть даром и быть бессмыслицей, ежели бы он не приложил их к делу и не принял опять деятельного участия в жизни. Он даже не понимал того, как на основании таких же бедных разумных доводов прежде очевидно было, что он бы унизился, ежели бы теперь после своих уроков жизни опять бы поверил в возможность приносить пользу и в возможность счастия и любви. Теперь разум подсказывал совсем другое. После этой поездки князь Андрей стал скучать в деревне, прежние занятия не интересовали его, и часто, сидя один в своем кабинете, он вставал, подходил к зеркалу и долго смотрел на свое лицо. Потом он отворачивался и смотрел на портрет покойницы Лизы, которая с взбитыми a la grecque [по гречески] буклями нежно и весело смотрела на него из золотой рамки. Она уже не говорила мужу прежних страшных слов, она просто и весело с любопытством смотрела на него. И князь Андрей, заложив назад руки, долго ходил по комнате, то хмурясь, то улыбаясь, передумывая те неразумные, невыразимые словом, тайные как преступление мысли, связанные с Пьером, с славой, с девушкой на окне, с дубом, с женской красотой и любовью, которые изменили всю его жизнь. И в эти то минуты, когда кто входил к нему, он бывал особенно сух, строго решителен и в особенности неприятно логичен.
– Mon cher, [Дорогой мой,] – бывало скажет входя в такую минуту княжна Марья, – Николушке нельзя нынче гулять: очень холодно.
Список орбитальных запусков, произведённых в 1963 году. Красным цветом выделены неудачные запуски. Жирным выделены пилотируемые КА.
| Дата (UTC) | Стартовый комплекс | Ракета-носитель | NSSDC ID | Имя КА | Тип |
|---|---|---|---|---|---|
| 04.01 08:49 |  Байконур Пл. 1
|
Молния T103-09 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-001A 1963-001A] | Луна-4C | Е-6 № 2 |
| 07.01 21:09:49 |  Ванденберг 75-1-1
|
Тор-Аджена D 369/FTV 1157 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-002A 1963-002A] | Corona 59[pl] | CORONA M-18 |
| 16.01 21:59 | Ванденберг 75-3-5
|
Тор-Аджена B 363/FTV 2313 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-003A 1963-003A] | Ferret 3[pl] | Samos-F |
| 03.02 09:29:14 | Байконур Пл. 1
|
Молния G103-10 | Луна-4D | Е-6 № 3 | |
| 14.02 05:35:08 | Канаверал LC-17B
|
Тор-Дельта B 358/D16 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-004A 1963-004A] | Syncom 1[pl] | Syncom 1 |
| 19.02 16:33 | Пойнт-Аргуэльо LC-D
|
Скаут X-3M S126 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-005A 1963-005A] | P35-3[pl] | P35-3 |
| 28.02 21:48:30 | Ванденберг 75-3-5
|
Тор SLV-2A/Аджена-D 354/FTV 1159 | OPS-0583 | CORONA M-20 | |
| LPARL Aurora 1963a | Research Module? | ||||
| RED VINO 2 | AFTRACK 31/Mission 7206 | ||||
| 18.03 21:13:01 | Ванденберг 75-3-4
|
Тор SLV-2A/Аджена-D 360/FTV 1164 | OPS-0627 | LANYARD 1 | |
| P-11 | P-11 № 4051 | ||||
| 21.03 08:30:01 | Байконур Пл. 1
|
Восток-2 8А92 T15000-01 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-006A 1963-006A] | Космос-13 | Зенит-2 № 9 |
| 01.04 23:01:00 | Ванденберг 75-3-5
|
Тор-Аджена D 376/FTV 1160 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-007A 1963-007A] | Corona 62[pl] | CORONA M-19 |
| 02.04 08:16:37 | Байконур Пл. 1
|
Молния G103-11 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-008B 1963-008B] | Луна-4 | Е-6 № 4 |
| 03.04 02:00:02 | Канаверал LC-17A
|
Тор-Дельта B 357/D17 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-009A 1963-009A] | Эксплорер-17[en] | AE-A |
| 05.04 03:01:43 | Пойнт-Аргуэльо LC-D
|
Скаут X-3 S119 | Transit VA-2 | Transit VA-2 | |
| 06.04 03:01 | Капустин Яр Маяк-2
|
Космос 63С1 | ДС-П1 № 2 | ||
| 13.04 11:02 | Капустин Яр Маяк-2
|
Космос 63С1 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-010A 1963-010A] | Космос-14 | Омега-1 № 1 |
| 22.04 08:30 | Байконур Пл. 1
|
Восток-2 8А92 T15000-08 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-011A 1963-011A] | Космос-15 | Зенит-2 № 8 |
| 26.04 | Пойнт-Аргуэльо LC-D
|
Скаут X-2M S121 | OPS-1298 | P35-4 | |
| 26.04 20:12:57 | Ванденберг 75-1-1
|
Тор-Аджена D 372/FTV 1411 | OPS-1008 | ARGON 12 | |
| 28.04 08:49:56 | Байконур Пл. 1
|
Восток-2 8А92 E15000-02 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-012A 1963-012A] | Космос-16 | Зенит-2 № 10 |
| 07.05 11:38:03 | Канаверал LC-17B
|
Тор-Дельта B 366/D18 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-013A 1963-013A] | Telstar 2[pl] | |
| 09.05 20:06:16 | Пойнт-Аргуэльо LC1-2
|
Атлас-Аджена B 119D | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-014A 1963-014A] | Мидас-7[pl] | Midas ETS-III F2 |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-014B 1963-014B] | ERS 5[pl] | ERS | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-014D 1963-014D] | DASH 1[pl] | ||||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-014C 1963-014C] | ERS 6[pl] | ERS | |||
| Project West Ford dispenser | Westford Needles | ||||
| 15.05 13:04:13 | Канаверал LC-14
|
Атлас-D 130D | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-015A 1963-015A] | Меркурий-Атлас-9 | Меркурий SC20 |
| MA-9 Flashing Light Subsat | MA-9 Xe Light Subsatellit | ||||
| MA-9 Balloon Subsatellite | |||||
| 18.05 22:21:36 | Ванденберг 75-3-5
|
Тор SLV-2A/Аджена-D 364/FTV 1165 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-016A 1963-016A] | Corona 64[pl] | LANYARD 2 |
| 22.05 03:00 | Капустин Яр Маяк-2
|
Космос 63С1 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-017A 1963-017A] | Космос-17 | ДС-А1 № 2 |
| 24.05 10:34:06 | Байконур Пл. 1
|
Восток-2 8А92 E15000-12 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-018A 1963-018A] | Космос-18 | Зенит-2 № 11 |
| 01.06 02:50 | Капустин Яр Маяк-2
|
Космос 63С1 | ДС-МТ № 1 | ||
| 12.06 | Пойнт-Аргуэльо LC1-2
|
Атлас-Аджена B 139D | Мидас-8 | Midas ETS-III F3 | |
| TRS 7 | ERS | ||||
| TRS 8 | ERS | ||||
| 12.06 23:58:38 | Ванденберг 75-3-4
|
Тор SLV-2A/Аджена-D 362/FTV 1161 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-019A 1963-019A] | Corona 65[pl] | CORONA M-21 |
| 14.06 11:58:58 | Байконур Пл. 1
|
Восток 8К72К E103-24 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-020A 1963-020A] | Восток-5 | Восток-3А № 7 |
| 15.06 14:29 | Ванденберг 75-1-1
|
Тор-Аджена D 378/FTV 2353 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-021A 1963-021A] | WILD BILL 4 | AFTRACK 33/Mission 7216 |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-021F 1963-021F] | SURCAL 1C[pl] | ||||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-021E 1963-021E] | FTV-1292[pl] | POPPY 2 SV3 | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-021C 1963-021C] | Solrad 6A[pl] | POPPY 2 SV1 | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-021D 1963-021D] | RADOSE 112[pl] | POPPY 2 SV2 | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-021B 1963-021B] | LOFTI 2A[pl] | ||||
| 16.06 01:49:52 | Пойнт-Аргуэльо LC-D
|
Скаут X-3 S120 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-022A 1963-022A] | Транзит-5A3[pl] | Transit VA-3 |
| 16.06 09:29:52 | Байконур Пл. 1
|
Восток 8К72К E103-25 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-023A 1963-023A] | Восток-6 | Восток-3А № 8 |
| 19.06 09:50:01 | Канаверал LC-17B
|
Тор-Дельта B 359/D19 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-024A 1963-024A] | Тайрос-7[pl] | Tiros G |
| 27.06 00:37:26 | Ванденберг 75-1-2
|
Тор SLV-2A/Аджена-D 381/FTV 1166 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-025A 1963-025A] | Corona 66[pl] | CORONA M-22 |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-025B 1963-025B] | Hitchhiker 1[pl] | P-11 № 4201 | |||
| 28.06 21:19:22 | Уоллопс LA3
|
Скаут X-4 S113 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-026A 1963-026A] | Geophysical Research Satellite[pl] | AFCRL A |
| 29.06 22:30 | Ванденберг 75-3-5
|
Тор SLV-2A/Аджена-B 380/FTV 2314 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-027A 1963-027A] | Ferret 4[pl] | Samos-F |
| 12.07 20:45:59 | Пойнт-Аргуэльо LC2-3
|
Атлас-Аджена D 201D | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-028A 1963-028A] | KH-7 01[pl] | GAMBIT SV 951 |
| 19.07 00:00:10 | Ванденберг 75-1-1
|
Тор-Аджена D 388/FTV 1412 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-029A 1963-029A] | Corona 67[pl] | CORONA M-23 |
| 19.07 03:51:18 | Пойнт-Аргуэльо LC1-2
|
Атлас-Аджена B 75D | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-030A 1963-030A] | Мидас-9[pl] | Midas ETS-III F4 |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-030D 1963-030D] | DASH 2[pl] | ||||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-030B 1963-030B] | ERS 9[pl] | ERS | |||
| 26.07 14:33:00 | Канаверал LC-17A
|
Тор-Дельта B 370/D20 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-031A 1963-031A] | Syncom 2[de] | Syncom 2 |
| 30.07 16:16:08 | Канаверал LC-18A
|
Blue Scout Junior 22-1/AD-622 | OAR 22-1 | AFCRL-1/21 (AD-622) | |
| 31.07 00:00:26 | Ванденберг 75-1-2
|
Тор SLV-2A/Аджена-D 382/FTV 1167 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-032A 1963-032A] | Corona 68[pl] | LANYARD 3 |
| 06.08 06:00 | Капустин Яр Маяк-2
|
Космос 63С1 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-033A 1963-033A] | Космос-19 | ДС-П1 № 3 |
| 22.08 06:00 | Капустин Яр Маяк-2
|
Космос 63С1 | ДС-А1 № 3 | ||
| 25.08 00:29:58 | Ванденберг 75-3-4
|
Тор SLV-2A/Аджена-D 377/FTV 1162 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-034A 1963-034A] | Corona 69[pl] | CORONA J-1 |
| 29.08 20:31:04 | Ванденберг 75-3-5
|
Тор SLV-2/Аджена-D 394/FTV 1169 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-035A 1963-035A] | Corona 70[pl] | ARGON 11 |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-035B 1963-035B] | LAMPO[pl] | ||||
| 06.09 19:30:18 | Пойнт-Аргуэльо LC2-3
|
Атлас-Аджена D 212D | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-036A 1963-036A] | KH-7 02[pl] | GAMBIT SV 952 |
| 23.09 23:00:00 | Ванденберг 75-1-2
|
Тор SLV-2A/Аджена-D 383/FTV 1163 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-037A 1963-037A] | Corona 71[pl] | CORONA J-2 |
| 27.09 11:17:49 | Пойнт-Аргуэльо LC-D
|
Скаут X-2B S132 | OPS-1610 | P35-5 | |
| 28.09 20:22 | Ванденберг 75-1-1
|
Тор-Эйблстар 375/AB013 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-038B 1963-038B] | Транзит-5BN-1[pl] | Transit VBN-1 |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-038C 1963-038C] | Транзит-5E-1[en] | APL SN-39 | |||
| 17.10 02:37 | Канаверал LC-13
|
Атлас-Аджена D 197D | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-039A 1963-039A] | Vela 1A[pl] | Vela |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-039B 1963-039B] | ERS 12[pl] | ERS | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-039C 1963-039C] | Vela 1B[pl] | Vela | |||
| 18.10 09:29:58 | Байконур Пл. 1
|
Восток-2 8А92 G15001-01 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-040A 1963-040A] | Космос-20 | Зенит-2 № 13 |
| 24.10 04:30 | Капустин Яр Маяк-2
|
Космос 63С1 | ДС-А1 № 4 | ||
| 25.10 18:59:27 | Пойнт-Аргуэльо LC2-3
|
Атлас-Аджена D 224D | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-041A 1963-041A] | KH-7 03[pl] | GAMBIT SV 953 |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-041B 1963-041B] | Agena D 4703 Payload[уточнить] | [[[UN Registered]]] | |||
| 29.10 21:19:04 | Ванденберг 75-3-4
|
Тор SLV-2A/Аджена-D 386/FTV 1601 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-042A 1963-042A] | Corona 72[pl] | ARGON 6 |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-042B 1963-042B] | Hitchhiker 2[pl] | P-11 № 4001 | |||
| 01.11 08:56:38 | Байконур Пл. 31
|
Полёт E15003-02A | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-043A 1963-043A] | Полёт-1[pl] | I-2B № 102 |
| 09.11 20:27:54 | Ванденберг 75-1-2
|
Тор SLV-2/Аджена-D 400/FTV 1171 | OPS-2268 | CORONA M-24 | |
| RM-5 | PB-5 (Midas) | ||||
| 11.11 06:23:35 | Байконур Пл. 1
|
Молния G15000-17/G10 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-044A 1963-044A] | Космос-21 | 3МВ-1 № 1 |
| 16.11 10:34:25 | Байконур Пл. 1
|
Восход G15000-06 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-045A 1963-045A] | Космос-22 | Зенит-4 № 1 |
| 27.11 02:30:01 | Канаверал LC-17B
|
Тор-Дельта C 387/D21 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-046A 1963-046A] | Эксплорер-18[de] | IMP A |
| 27.11 19:03:23 | Канаверал LC-36A
|
Атлас-Центавр AC-2 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-047A 1963-047A] | Atlas Centaur 2[pl] | AC-2 |
| 27.11 21:15:40 | Пойнт-Аргуэльо LC1-1
|
Тор SLV-2/Аджена-D 406/FTV 1172 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-048A 1963-048A] | Corona 74[pl] | CORONA M-25 |
| 28.11 09:19:59 | Байконур Пл. 1
|
Восток-2 8А92 G15001-02 | Зенит-2 № 14 | ||
| 05.12 21:51 | Ванденберг 75-1-1
|
Тор-Эйблстар 385/AB015 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-049B 1963-049B] | Транзит-5BN-2[pl] | Transit VBN-2 |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-049C 1963-049C] | Транзит-5E-3[pl] | Transit VE-3 | |||
| 13.12 14:15:24 | Капустин Яр Маяк-2
|
Космос 63С1 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-050A 1963-050A] | Космос-23 | Омега-1 № 2 |
| 18.12 21:45:30 | Пойнт-Аргуэльо LC2-3
|
Атлас-Аджена D 227D | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-051A 1963-051A] | KH-7 04[pl] | GAMBIT SV 954 |
| 19.12 09:28:58 | Байконур Пл. 1
|
Восток-2 8А92 G15001-03 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-052A 1963-052A] | Космос-24 | Зенит-2 № 15 |
| 19.12 18:49:25 | Пойнт-Аргуэльо LC-D
|
Скаут X-4 S122R | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-053A 1963-053A] | Эксплорер-19[pl] | AD-A |
| 21.12 09:30:00 | Канаверал LC-17B
|
Тор-Дельта B 371/D22 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-054A 1963-054A] | Тайрос-8[pl] | Tiros H |
| 21.12 21:45:42 | Ванденберг 75-1-2
|
Тор SLV-2A/Аджена-D 398/FTV 1168 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-055A 1963-055A] | Corona 75[pl] | CORONA M-26 |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1963-055B 1963-055B] | Hitchhiker 3[pl] | P-11 № 4101 |
См. также
Напишите отзыв о статье "Список космических запусков в 1963 году"
Ссылки
- Jonathan McDowell. [planet4589.org/space/log/launch.html Launch Log] (англ.). Проверено 12 июня 2012.
|
Список космических запусков | 
| ||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1950-е | 1957 | 1958 | 1959 | |||||||||
| 1960-е | 1960 | 1961 | 1962 | 1963 | 1964 | 1965 | 1966 | 1967 | 1968 | 1969 | ||
| 1970-е | 1970 | 1971 | 1972 | 1973 | 1974 | 1975 | 1976 | 1977 | 1978 | 1979 | ||
| 1980-е | 1980 | 1981 | 1982 | 1983 | 1984 | 1985 | 1986 | 1987 | 1988 | 1989 | ||
| 1990-е | 1990 | 1991 | 1992 | 1993 | 1994 | 1995 | 1996 | 1997 | 1998 | 1999 | ||
| 2000-е | 2000 | 2001 | 2002 | 2003 | 2004 | 2005 | 2006 | 2007 | 2008 | 2009 | ||
| 2010-е | 2010 | 2011 | 2012 | 2013 | 2014 | 2015 | 2016 | 2017 | 2018 | 2019 | ||
Отрывок, характеризующий Список космических запусков в 1963 году
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.
– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.
В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.
Князь Андрей безвыездно прожил два года в деревне. Все те предприятия по именьям, которые затеял у себя Пьер и не довел ни до какого результата, беспрестанно переходя от одного дела к другому, все эти предприятия, без выказыванья их кому бы то ни было и без заметного труда, были исполнены князем Андреем.
Он имел в высшей степени ту недостававшую Пьеру практическую цепкость, которая без размахов и усилий с его стороны давала движение делу.
Одно именье его в триста душ крестьян было перечислено в вольные хлебопашцы (это был один из первых примеров в России), в других барщина заменена оброком. В Богучарово была выписана на его счет ученая бабка для помощи родильницам, и священник за жалованье обучал детей крестьянских и дворовых грамоте.
Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.
По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809 м году жил в Отрадном всё так же как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею, и почти насильно оставил его ночевать.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему то смеявшуюся и веселившуюся между другой молодой половиной общества, всё спрашивал себя: «о чем она думает? Чему она так рада!».
Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.
Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно светлая. Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и серебристо освещенных с другой стороны. Под деревами была какая то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое где листьями и стеблями. Далее за черными деревами была какая то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево, с ярко белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном, весеннем небе. Князь Андрей облокотился на окно и глаза его остановились на этом небе.
Комната князя Андрея была в среднем этаже; в комнатах над ним тоже жили и не спали. Он услыхал сверху женский говор.
– Только еще один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.
– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
Два женские голоса запели какую то музыкальную фразу, составлявшую конец чего то.
– Ах какая прелесть! Ну теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она видимо совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Всё затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
– Соня! Соня! – послышался опять первый голос. – Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, – сказала она почти со слезами в голосе. – Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.
Соня неохотно что то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!… Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки, – туже, как можно туже – натужиться надо. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.
На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
Целый день был жаркий, где то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Всё было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.
«Да, здесь, в этом лесу был этот дуб, с которым мы были согласны», подумал князь Андрей. «Да где он», подумал опять князь Андрей, глядя на левую сторону дороги и сам того не зная, не узнавая его, любовался тем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого недоверия и горя, – ничего не было видно. Сквозь жесткую, столетнюю кору пробились без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что этот старик произвел их. «Да, это тот самый дуб», подумал князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное, весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мертвое, укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна, – и всё это вдруг вспомнилось ему.
«Нет, жизнь не кончена в 31 год, вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей. Мало того, что я знаю всё то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтоб не жили они так независимо от моей жизни, чтоб на всех она отражалась и чтобы все они жили со мною вместе!»
Возвратившись из своей поездки, князь Андрей решился осенью ехать в Петербург и придумал разные причины этого решенья. Целый ряд разумных, логических доводов, почему ему необходимо ехать в Петербург и даже служить, ежеминутно был готов к его услугам. Он даже теперь не понимал, как мог он когда нибудь сомневаться в необходимости принять деятельное участие в жизни, точно так же как месяц тому назад он не понимал, как могла бы ему притти мысль уехать из деревни. Ему казалось ясно, что все его опыты жизни должны были пропасть даром и быть бессмыслицей, ежели бы он не приложил их к делу и не принял опять деятельного участия в жизни. Он даже не понимал того, как на основании таких же бедных разумных доводов прежде очевидно было, что он бы унизился, ежели бы теперь после своих уроков жизни опять бы поверил в возможность приносить пользу и в возможность счастия и любви. Теперь разум подсказывал совсем другое. После этой поездки князь Андрей стал скучать в деревне, прежние занятия не интересовали его, и часто, сидя один в своем кабинете, он вставал, подходил к зеркалу и долго смотрел на свое лицо. Потом он отворачивался и смотрел на портрет покойницы Лизы, которая с взбитыми a la grecque [по гречески] буклями нежно и весело смотрела на него из золотой рамки. Она уже не говорила мужу прежних страшных слов, она просто и весело с любопытством смотрела на него. И князь Андрей, заложив назад руки, долго ходил по комнате, то хмурясь, то улыбаясь, передумывая те неразумные, невыразимые словом, тайные как преступление мысли, связанные с Пьером, с славой, с девушкой на окне, с дубом, с женской красотой и любовью, которые изменили всю его жизнь. И в эти то минуты, когда кто входил к нему, он бывал особенно сух, строго решителен и в особенности неприятно логичен.
– Mon cher, [Дорогой мой,] – бывало скажет входя в такую минуту княжна Марья, – Николушке нельзя нынче гулять: очень холодно.
