Список космических запусков в 2010 году
Поделись знанием:
Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему.
Разговор был холодный, несвязный и прерывался беспрестанно.
– Мари проехала через Рязань, – сказала Наташа. Князь Андрей не заметил, что она называла его сестру Мари. А Наташа, при нем назвав ее так, в первый раз сама это заметила.
– Ну что же? – сказал он.
– Ей рассказывали, что Москва вся сгорела, совершенно, что будто бы…
Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог.
– Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы.
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.
– Что обо мне говорить! – сказала она спокойно и взглянула на Наташу. Наташа, чувствуя на себе ее взгляд, не смотрела на нее. Опять все молчали.
– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.
Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.
– Да, я очень рад Николушке. Он здоров?
Когда привели к князю Андрею Николушку, испуганно смотревшего на отца, но не плакавшего, потому что никто не плакал, князь Андрей поцеловал его и, очевидно, не знал, что говорить с ним.
Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.
Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.
Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.
Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.
Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.
Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.
«А, это она вошла!» – подумал он.
Действительно, на месте Сони сидела только что неслышными шагами вошедшая Наташа.
С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.
Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.
В Троицкой лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что, ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.
«Могло или не могло это быть? – думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. – Неужели только затем так странно свела меня с нею судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтобы я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но что же делать мне, ежели я люблю ее?» – сказал он, и он вдруг невольно застонал, по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.
Услыхав этот звук, Наташа положила чулок, перегнулась ближе к нему и вдруг, заметив его светящиеся глаза, подошла к нему легким шагом и нагнулась.
– Вы не спите?
– Нет, я давно смотрю на вас; я почувствовал, когда вы вошли. Никто, как вы, но дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.
Наташа ближе придвинулась к нему. Лицо ее сияло восторженною радостью.
– Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете.
– А я? – Она отвернулась на мгновение. – Отчего же слишком? – сказала она.
– Отчего слишком?.. Ну, как вы думаете, как вы чувствуете по душе, по всей душе, буду я жив? Как вам кажется?
– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки.
Он помолчал.
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.
Еще раз оно надавило оттуда. Последние, сверхъестественные усилия тщетны, и обе половинки отворились беззвучно. Оно вошло, и оно есть смерть. И князь Андрей умер.
Но в то же мгновение, как он умер, князь Андрей вспомнил, что он спит, и в то же мгновение, как он умер, он, сделав над собою усилие, проснулся.
«Да, это была смерть. Я умер – я проснулся. Да, смерть – пробуждение!» – вдруг просветлело в его душе, и завеса, скрывавшая до сих пор неведомое, была приподнята перед его душевным взором. Он почувствовал как бы освобождение прежде связанной в нем силы и ту странную легкость, которая с тех пор не оставляла его.
Когда он, очнувшись в холодном поту, зашевелился на диване, Наташа подошла к нему и спросила, что с ним. Он не ответил ей и, не понимая ее, посмотрел на нее странным взглядом.
Это то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер, но Наташа не интересовалась тем, что говорил доктор: она видела эти страшные, более для нее несомненные, нравственные признаки.
С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна – пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения.
Ничего не было страшного и резкого в этом, относительно медленном, пробуждении.
Последние дни и часы его прошли обыкновенно и просто. И княжна Марья и Наташа, не отходившие от него, чувствовали это. Они не плакали, не содрогались и последнее время, сами чувствуя это, ходили уже не за ним (его уже не было, он ушел от них), а за самым близким воспоминанием о нем – за его телом. Чувства обеих были так сильны, что на них не действовала внешняя, страшная сторона смерти, и они не находили нужным растравлять свое горе. Они не плакали ни при нем, ни без него, но и никогда не говорили про него между собой. Они чувствовали, что не могли выразить словами того, что они понимали.
Они обе видели, как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда то туда, и обе знали, что это так должно быть и что это хорошо.
Его исповедовали, причастили; все приходили к нему прощаться. Когда ему привели сына, он приложил к нему свои губы и отвернулся, не потому, чтобы ему было тяжело или жалко (княжна Марья и Наташа понимали это), но только потому, что он полагал, что это все, что от него требовали; но когда ему сказали, чтобы он благословил его, он исполнил требуемое и оглянулся, как будто спрашивая, не нужно ли еще что нибудь сделать.
Когда происходили последние содрогания тела, оставляемого духом, княжна Марья и Наташа были тут.
– Кончилось?! – сказала княжна Марья, после того как тело его уже несколько минут неподвижно, холодея, лежало перед ними. Наташа подошла, взглянула в мертвые глаза и поспешила закрыть их. Она закрыла их и не поцеловала их, а приложилась к тому, что было ближайшим воспоминанием о нем.
«Куда он ушел? Где он теперь?..»
Когда одетое, обмытое тело лежало в гробу на столе, все подходили к нему прощаться, и все плакали.
Николушка плакал от страдальческого недоумения, разрывавшего его сердце. Графиня и Соня плакали от жалости к Наташе и о том, что его нет больше. Старый граф плакал о том, что скоро, он чувствовал, и ему предстояло сделать тот же страшный шаг.
Наташа и княжна Марья плакали тоже теперь, но они плакали не от своего личного горя; они плакали от благоговейного умиления, охватившего их души перед сознанием простого и торжественного таинства смерти, совершившегося перед ними.
Для человеческого ума недоступна совокупность причин явлений. Но потребность отыскивать причины вложена в душу человека. И человеческий ум, не вникнувши в бесчисленность и сложность условий явлений, из которых каждое отдельно может представляться причиною, хватается за первое, самое понятное сближение и говорит: вот причина. В исторических событиях (где предметом наблюдения суть действия людей) самым первобытным сближением представляется воля богов, потом воля тех людей, которые стоят на самом видном историческом месте, – исторических героев. Но стоит только вникнуть в сущность каждого исторического события, то есть в деятельность всей массы людей, участвовавших в событии, чтобы убедиться, что воля исторического героя не только не руководит действиями масс, но сама постоянно руководима. Казалось бы, все равно понимать значение исторического события так или иначе. Но между человеком, который говорит, что народы Запада пошли на Восток, потому что Наполеон захотел этого, и человеком, который говорит, что это совершилось, потому что должно было совершиться, существует то же различие, которое существовало между людьми, утверждавшими, что земля стоит твердо и планеты движутся вокруг нее, и теми, которые говорили, что они не знают, на чем держится земля, но знают, что есть законы, управляющие движением и ее, и других планет. Причин исторического события – нет и не может быть, кроме единственной причины всех причин. Но есть законы, управляющие событиями, отчасти неизвестные, отчасти нащупываемые нами. Открытие этих законов возможно только тогда, когда мы вполне отрешимся от отыскиванья причин в воле одного человека, точно так же, как открытие законов движения планет стало возможно только тогда, когда люди отрешились от представления утвержденности земли.
После Бородинского сражения, занятия неприятелем Москвы и сожжения ее, важнейшим эпизодом войны 1812 года историки признают движение русской армии с Рязанской на Калужскую дорогу и к Тарутинскому лагерю – так называемый фланговый марш за Красной Пахрой. Историки приписывают славу этого гениального подвига различным лицам и спорят о том, кому, собственно, она принадлежит. Даже иностранные, даже французские историки признают гениальность русских полководцев, говоря об этом фланговом марше. Но почему военные писатели, а за ними и все, полагают, что этот фланговый марш есть весьма глубокомысленное изобретение какого нибудь одного лица, спасшее Россию и погубившее Наполеона, – весьма трудно понять. Во первых, трудно понять, в чем состоит глубокомыслие и гениальность этого движения; ибо для того, чтобы догадаться, что самое лучшее положение армии (когда ее не атакуют) находиться там, где больше продовольствия, – не нужно большого умственного напряжения. И каждый, даже глупый тринадцатилетний мальчик, без труда мог догадаться, что в 1812 году самое выгодное положение армии, после отступления от Москвы, было на Калужской дороге. Итак, нельзя понять, во первых, какими умозаключениями доходят историки до того, чтобы видеть что то глубокомысленное в этом маневре. Во вторых, еще труднее понять, в чем именно историки видят спасительность этого маневра для русских и пагубность его для французов; ибо фланговый марш этот, при других, предшествующих, сопутствовавших и последовавших обстоятельствах, мог быть пагубным для русского и спасительным для французского войска. Если с того времени, как совершилось это движение, положение русского войска стало улучшаться, то из этого никак не следует, чтобы это движение было тому причиною.
Этот фланговый марш не только не мог бы принести какие нибудь выгоды, но мог бы погубить русскую армию, ежели бы при том не было совпадения других условий. Что бы было, если бы не сгорела Москва? Если бы Мюрат не потерял из виду русских? Если бы Наполеон не находился в бездействии? Если бы под Красной Пахрой русская армия, по совету Бенигсена и Барклая, дала бы сражение? Что бы было, если бы французы атаковали русских, когда они шли за Пахрой? Что бы было, если бы впоследствии Наполеон, подойдя к Тарутину, атаковал бы русских хотя бы с одной десятой долей той энергии, с которой он атаковал в Смоленске? Что бы было, если бы французы пошли на Петербург?.. При всех этих предположениях спасительность флангового марша могла перейти в пагубность.
В третьих, и самое непонятное, состоит в том, что люди, изучающие историю, умышленно не хотят видеть того, что фланговый марш нельзя приписывать никакому одному человеку, что никто никогда его не предвидел, что маневр этот, точно так же как и отступление в Филях, в настоящем никогда никому не представлялся в его цельности, а шаг за шагом, событие за событием, мгновение за мгновением вытекал из бесчисленного количества самых разнообразных условий, и только тогда представился во всей своей цельности, когда он совершился и стал прошедшим.
На совете в Филях у русского начальства преобладающею мыслью было само собой разумевшееся отступление по прямому направлению назад, то есть по Нижегородской дороге. Доказательствами тому служит то, что большинство голосов на совете было подано в этом смысле, и, главное, известный разговор после совета главнокомандующего с Ланским, заведовавшим провиантскою частью. Ланской донес главнокомандующему, что продовольствие для армии собрано преимущественно по Оке, в Тульской и Калужской губерниях и что в случае отступления на Нижний запасы провианта будут отделены от армии большою рекою Окой, через которую перевоз в первозимье бывает невозможен. Это был первый признак необходимости уклонения от прежде представлявшегося самым естественным прямого направления на Нижний. Армия подержалась южнее, по Рязанской дороге, и ближе к запасам. Впоследствии бездействие французов, потерявших даже из виду русскую армию, заботы о защите Тульского завода и, главное, выгоды приближения к своим запасам заставили армию отклониться еще южнее, на Тульскую дорогу. Перейдя отчаянным движением за Пахрой на Тульскую дорогу, военачальники русской армии думали оставаться у Подольска, и не было мысли о Тарутинской позиции; но бесчисленное количество обстоятельств и появление опять французских войск, прежде потерявших из виду русских, и проекты сражения, и, главное, обилие провианта в Калуге заставили нашу армию еще более отклониться к югу и перейти в середину путей своего продовольствия, с Тульской на Калужскую дорогу, к Тарутину. Точно так же, как нельзя отвечать на тот вопрос, когда оставлена была Москва, нельзя отвечать и на то, когда именно и кем решено было перейти к Тарутину. Только тогда, когда войска пришли уже к Тарутину вследствие бесчисленных дифференциальных сил, тогда только стали люди уверять себя, что они этого хотели и давно предвидели.
Список орбитальных запусков, произведённых в 2010 году. Красным цветом выделены неудачные запуски. Жирным выделены пилотируемые КА.
| Дата (UTC) | Стартовый комплекс | Ракета-носитель | NSSDC ID | Имя КА | Тип |
|---|---|---|---|---|---|
| 16.01 16:12:04 |  Сичан LC2
|
Чанчжэн-3C Y2 (122) | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-001A 2010-001A] | Компас-G1[en] | Бэйдоу |
| 28.01 00:18:00 |  Байконур Пл. 81/24
|
Протон-М / Бриз-М 535-35/88527 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-002A 2010-002A] | Радуга-1М №2[en] | Радуга-1М № 12L |
| 03.02 03:45:29 | Байконур Пл. 1
|
Союз-У ПВБ B15000-117 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-003A 2010-003A] | Прогресс М-04М | Прогресс-M № 404 |
| 08.02 09:14:08 |  КЦ Кеннеди LC-39A
|
Спейс шаттл | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-004A 2010-004A] | STS-130 | OV-105 |
| 11.02 15:23:00 | Канаверал SLC-41
|
Атлас-5 v401 AV-021 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-005A 2010-005A] | Обсерватория солнечной динамики | |
| 12.02 00:39:40 | Байконур Пл. 200/39
|
Протон-М / Бриз-М 535-32/99511 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-006A 2010-006A] | Интелсат-16 | |
| 01.03 21:19:44 | Байконур Пл. 81/24
|
Протон-М / ДМ-2 535-40/116L | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-007A 2010-007A] | Космос-2459[en] | Ураган-М № 731 |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-007B 2010-007B] | Космос-2461[en] | Ураган-М № 735 | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-007C 2010-007C] | Космос-2460[en] | Ураган-М № 732 | |||
| 04.03 23:57:00 | Канаверал SLC-37B
|
Дельта-4M+(4,2) D4-12 (348) 424 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-008A 2010-008A] | GOES 15[en] | GOES |
| 05.03 04:55:05 | Цзюцюань 603
|
Чанчжэн-4C Y5 (123) | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-009A 2010-009A] | Яогань-9A | Яогань |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-009B 2010-009B] | Яогань-9B | Яогань | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-009C 2010-009C] | Яогань-9C | Яогань | |||
| 20.03 18:26:57 | Байконур Пл. 200/39
|
Протон-М / Бриз-М 935-14/99514 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-010A 2010-010A] | EchoStar XIV[en] | Echostar 14 |
| 02.04 04:04:33 | Байконур Пл. 1
|
Союз-ФГ Yu15000-028 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-011A 2010-011A] | Союз ТМА-18 | Союз-ТМА М № 228 |
| 05.04 10:21:25 | КЦ Кеннеди LC-39A
|
Спейс шаттл | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-012A 2010-012A] | STS-131 | OV-103 |
| Леонардо | |||||
| 08.04 13:57:05 | Байконур Пл. 190/95
|
Днепр 450-4261-304 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-013A 2010-013A] | Криосат-2 | |
| 15.04 10:57 |  Шрихарикота SLP (LP-2)
|
GSLV II GSLV-D3 | GSAT-4[en] | ||
| 16.04 15:00:00 | Плесецк Пл. 16/2
|
Союз-У ПВБ 76029 -169 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-014A 2010-014A] | Космос-2462[lv] | Кобальт-М № 561 |
| спускаемая капсула | |||||
| спускаемая капсула | |||||
| 22.04 23:52:00 | Канаверал SLC-41
|
Атлас-5 v501 AV-012 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-015A 2010-015A] | USA-212[en] | Boeing X-37 № 1 |
| 24.04 11:19:00 | Байконур Пл. 200/39
|
Протон-М / Бриз-М 935-11/99512 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-016A 2010-016A] | SES-1[en] | |
| 27.04 01:05:09 | Плесецк Пл. 132/1
|
Космос-3М 47181-707 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-017A 2010-017A] | Космос-2463 | Парус № 207 |
| 28.04 17:15:09 | Байконур Пл. 1
|
Союз-У ПВБ B15000-118 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-018A 2010-018A] | Прогресс М-05М | Прогресс-M № 405 |
| 14.05 18:20:09 | КЦ Кеннеди LC-39A
|
Спейс шаттл | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-019A 2010-019A] | STS-132 | OV-104 |
| Рассвет | |||||
| 20.05 21:58:22 |  Танэгасима Y
|
H-IIA 202 H-IIA-17 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-020A 2010-020A] | Hayato[en] | K-SAT |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-020B 2010-020B] | Waseda-SAT2[en] | ||||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-020C 2010-020C] | Negai[en] | Negai-star (Negai*) | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-020D 2010-020D] | PLANET-C | ||||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-020E 2010-020E] | IKAROS | ||||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-020F 2010-020F] | Shin'en[en] | Unitec-1 | |||
| DCAM-2 | |||||
| DCAM-1 | |||||
| 21.05 22:01 |  Куру ELA-3
|
Ариан-5 ECA V194 (551) | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-021A 2010-021A] | Astra 3B[en] | Астра |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-021B 2010-021B] | COMSATBw 2[pt] | ||||
| 28.05 03:00:00 | Канаверал SLC-37B
|
Дельта-4M+(4,2) D4-13 (349) 424 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-022A 2010-022A] | USA-213 | GPS 62 |
| 02.06 01:59:12 | Плесецк Пл. 133/3
|
Рокот 511-1992-007P/7 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-023A 2010-023A] | SERVIS-2[en] | |
| 02.06 15:53:04 | Сичан LC2
|
Чанчжэн-3C Y4 (124) | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-024A 2010-024A] | Компас-G3[lv] | Бэйдоу |
| 03.06 22:00:08 | Байконур Пл. 200/39
|
Протон-М / Бриз-М 935-12/99513 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-025A 2010-025A] | BADR-5[de] | Arabsat 5B |
| 04.06 18:45:00 | Канаверал LC-40
|
Фалькон-9 001 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-026A 2010-026A] | Dragon Spacecraft Qualification Unit[en] | Dragon |
| 10.06 08:01 |  Наро
|
KSLV-1 74502 | STSAT-2B[en] | ||
| 15.06 01:39:04 | Цзюцюань 603
|
Чанчжэн-2D Y15 (125) | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-027A 2010-027A] | Shijian-12[de] | shijian shi erhao weixing |
| 15.06 14:42:21 | Ясный 370/13
|
Днепр 450-3261-316 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-028A 2010-028A] | Picard[en] | |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-028B 2010-028B] | Prisma | Prisma MAIN | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-028F 2010-028F] | PRISMA-Tango | Prisma TARGET | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-028C 2010-028C] | BPA-1 | ||||
| 15.06 21:35:19 | Байконур Пл. 1
|
Союз-ФГ B15000-032 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-029A 2010-029A] | Союз ТМА-19 | Союз-ТМА М № 229 |
| 21.06 02:14:08 | Байконур Пл. 190/95
|
Днепр 450-3261-314 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-030A 2010-030A] | TanDEM-X | TDX |
| 22.06 19:00 |  Пальмахим
|
Шавит-1 8 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-031A 2010-031A] | Офек-9[en] | Офек |
| 26.06 21:41 | Куру ELA-3
|
Ариан-5 ECA V195 (552) | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-032A 2010-032A] | Chollian[en] | COMS-1 |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-032B 2010-032B] | Arabsat-5A[en] | ||||
| 30.06 15:35:14 | Байконур Пл. 1
|
Союз-У ПВБ B15000-119 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-033A 2010-033A] | Прогресс М-06М | Прогресс-M № 406 |
| 10.07 18:40:36 | Байконур Пл. 200/39
|
Протон-М / Бриз-М 935-15/99515 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-034A 2010-034A] | EchoStar XV[en] | |
| 12.07 03:52 | Шрихарикота FLP (LP-1)
|
PSLV PSLV-C15 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-035A 2010-035A] | Cartosat-2B[en] | |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-035B 2010-035B] | StudSat[en] | ||||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-035C 2010-035C] | AISSat-1[en] | ||||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-035D 2010-035D] | Alsat-2A[de] | ||||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-035E 2010-035E] | TIsat-1[de] | ||||
| 31.07 21:30:04 | Сичан LC3
|
Чанчжэн-3A Y16 (126) | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-036A 2010-036A] | Compass-IGSO1[en] | Бэйдоу |
| 04.08 20:59 | Куру ELA-3
|
Ариан-5 ECA V196 (554) | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-037A 2010-037A] | Nilesat 201[en] | |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-037B 2010-037B] | RASCOM-QAF 1R[de] | ||||
| 09.08 22:49:05 | Тайюань
|
Чанчжэн-4C Y6 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-038A 2010-038A] | Яогань-10 | Яогань |
| 14.08 11:07:00 | Канаверал SLC-41
|
Атлас-5 v531 AV-019 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-039A 2010-039A] | USA-214[en] | |
| 24.08 07:10:04 | Цзюцюань 603
|
Чанчжэн-2D Y14 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-040A 2010-040A] | Tianhui 1B[en] | Тяньхуэй |
| 02.09 00:53:50 | Байконур Пл. 81/24
|
Протон-М / ДМ-2 535-30/118L | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-041A 2010-041A] | Космос-2466[en] | Ураган-М № 736 |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-041B 2010-041B] | Космос-2465[en] | Ураган-М № 737 | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-041C 2010-041C] | Космос-2464[en] | Ураган-М № 738 | |||
| 04.09 16:14:04 | Сичан LC2
|
Чанчжэн-3B Y13 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-042A 2010-042A] | ChinaSat 6A[de] | zhongxing liu A weixing |
| 08.09 03:30:18 | Плесецк Пл. 133/3
|
Рокот 630-9793-567/72 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-043A 2010-043A] | Гонец-М № 12[lv] | Гонец-М № 12 |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-043B 2010-043B] | Космос-2467[en] | Стрела-3 № 56 | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-043C 2010-043C] | Космос-2468[en] | Родник № 13 | |||
| 10.09 10:22:57 | Байконур Пл. 31
|
Союз-У ПВБ B15000-122 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-044A 2010-044A] | Прогресс М-07М | Прогресс-M № 407 |
| 11.09 11:17:00 | Танэгасима Y
|
H-IIA 202 H-IIA-18 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-045A 2010-045A] | QZSS | QZSS |
| 21.09 04:03:30 | Ванденберг SLC-3E
|
Атлас-5 v501 AV-025 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-046A 2010-046A] | USA-215[en] | TOPAZ 1? |
| 22.09 02:42:04 | Цзюцюань 603
|
Чанчжэн-2D Y11 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-047A 2010-047A] | Яогань-11 | Яогань |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-047B 2010-047B] | Zheda Pixing 1A | ZDPS 1A-1 | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-047C 2010-047C] | Zheda Pixing 1A | ZDPS 1A-2 | |||
| 26.09 04:41:00 | Ванденберг SLC-8
|
Минотавр-4 2 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-048A 2010-048A] | SBSS 1 | SBSS Block 10 |
| 30.09 17:01:15 | Плесецк Пл. 16/2
|
Молния-М 78041 -699 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-049A 2010-049A] | Космос-2469[en] | Око[уточнить] |
| 01.10 10:59:57 | Сичан LC2
|
Чанчжэн-3C Y7 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-050A 2010-050A] | Чанъэ-2 | chang'e erhao weixing |
| 06.10 00:49:05 | Тайюань
|
Чанчжэн-4B Y23 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-051A 2010-051A] | Shi Jian 6/4B | shijian liuhao 4 zu B xin |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-051B 2010-051B] | Shi Jian 6/4A | shijian liuhao 4 zu A xin | |||
| 07.10 23:10:55 | Байконур Пл. 1
|
Союз-ФГ B15000-035 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-052A 2010-052A] | Союз ТМА-М | Союз-ТМА М № 701 |
| 14.10 18:53:21 | Байконур Пл. 81/24
|
Протон-М / Бриз-М 935-16/99517 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-053A 2010-053A] | XM-5[pt] | |
| 19.10 17:10:59 | Байконур Пл. 31
|
Союз-2.1a B15000-009/ST2 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-054A 2010-054A] | Globalstar M079 | Globalstar-2 |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-054B 2010-054B] | Globalstar M074 | Globalstar-2 | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-054C 2010-054C] | Globalstar M076 | Globalstar-2 | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-054D 2010-054D] | Globalstar M077 | Globalstar-2 | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-054E 2010-054E] | Globalstar M075 | Globalstar-2 | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-054F 2010-054F] | Globalstar M073 | Globalstar-2 | |||
| 27.10 15:11:50 | Байконур Пл. 1
|
Союз-У ПВБ I15000-123 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-055A 2010-055A] | Прогресс М-08М | Прогресс-M № 408 |
| 28.10 21:51 | Куру ELA-3
|
Ариан-5 ECA V197 (555) | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-056A 2010-056A] | Eutelsat W3B[de] | Eutelsat W3B |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-056B 2010-056B] | BSAT-3B[pt] | ||||
| 31.10 16:26:04 | Сичан LC2
|
Чанчжэн-3C Y5 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-057A 2010-057A] | Компас-G4[lv] | Бэйдоу |
| 02.11 00:58:39 | Плесецк Пл. 43/4
|
Союз-2.1a 76021 -167 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-058A 2010-058A] | Меридиан-3[en] | Меридиан № 13L |
| 04.11 18:37:12 | Тайюань
|
Чанчжэн-4C Y7 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-059A 2010-059A] | Feng Yun 3B | Фэнъюнь |
| 06.11 02:20:03 | Ванденберг SLC-2W
|
Дельта-2 7420-10C D350 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-060A 2010-060A] | COSMO 4 | COSMO-Skymed 4 |
| 14.11 17:29:20 | Байконур Пл. 200/39
|
Протон-М / Бриз-М 935-13/99516 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-061A 2010-061A] | SkyTerra-1[de] | MSV 1 |
| 20.11 01:25:00 | Кадьяк LP1
|
Минотавр-4 3 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-062A 2010-062A] | STPSat-2 | STP-SIV |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-062B 2010-062B] | USA-218[en] | Radio Aurora Explorer | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-062C 2010-062C] | O/OREOS[en] | ||||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-062D 2010-062D] | FASTSAT[en] | ||||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-062E 2010-062E] | USA-221[en] | ||||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-062F 2010-062F] | FASTRAC 1[de] | Fastrac 1 | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-062J 2010-062J] | STP-S26 Ballast A | ||||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-062K 2010-062K] | STP-S26 Ballast B | ||||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-062L 2010-062L] | NanoSail-D2[en] | ||||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-062M 2010-062M] | FASTRAC 2[de] | Fastrac 2 | |||
| 21.11 22:58:00 | Канаверал SLC-37B
|
Дельта-4H D4-14 (351) | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-063A 2010-063A] | USA-223[en] | ORION 7 |
| 24.11 16:09:04 | Сичан LC3
|
Чанчжэн-3A Y21 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-064A 2010-064A] | Чжунсин-20A[de] | Shentong yi hao 02 xing |
| 26.11 18:39 | Куру ELA-3
|
Ариан-5 ECA V198 (556) | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-065A 2010-065A] | HYLAS-1[en] | |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-065B 2010-065B] | Интелсат-17[de] | ||||
| 05.12 10:25:19 | Байконур Пл. 81/24
|
Протон-М / ДМ-3 535-37/01L | Ураган-М № 739 | ||
| Ураган-М № 740 | |||||
| Ураган-М № 741 | |||||
| 08.12 15:43 | Канаверал LC-40
|
Фалькон-9 002 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-066A 2010-066A] | Dragon C1 | Dragon |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-066B 2010-066B] | QbX-2 | NRO Colony I | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-066C 2010-066C] | SMDC-ONE 1[lv] | ||||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-066D 2010-066D] | Perseus 003 | LANL Cubesat 3 | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-066E 2010-066E] | Perseus 001 | LANL Cubesat 1 | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-066F 2010-066F] | QbX-1 | NRO Colony I | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-066G 2010-066G] | Perseus 002 | LANL Cubesat 2 | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-066H 2010-066H] | Perseus 000 | LANL Cubesat 0 | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-066J 2010-066J] | CAERUS[fi] | Caerus | |||
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-066K 2010-066K] | Dragon Service Module | Dragon SM Qual | |||
| 15.12 19:09:25 | Байконур Пл. 1
|
Союз-ФГ B15000-034 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-067A 2010-067A] | Союз ТМА-20 | Союз-ТМА М № 230 |
| 17.12 20:20:04 | Сичан LC3
|
Чанчжэн-3A Y18 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-068A 2010-068A] | Компас-I2[lv] | Бэйдоу |
| 25.12 10:34 | Шрихарикота SLP (LP-2)
|
GSLV GSLV-D4 | GSAT-5P[en] | GSAT-5 Prime | |
| 26.12 21:51:00 | Байконур Пл. 200/39
|
Протон-М / Бриз-М 935-17/99518 | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-069A 2010-069A] | Ka-Sat | |
| 29.12 21:27 | Куру ELA-3
|
Ариан-5 ECA V199 (557) | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-070A 2010-070A] | Hispasat 1E[de] | |
| [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2010-070B 2010-070B] | Koreasat 6[de] | Koreasat 6 |
См. также
Напишите отзыв о статье "Список космических запусков в 2010 году"
Ссылки
- Jonathan McDowell. [planet4589.org/space/log/launch.html Launch Log] (англ.). Проверено 12 июня 2012.
|
Список космических запусков | 
| ||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1950-е | 1957 | 1958 | 1959 | |||||||||
| 1960-е | 1960 | 1961 | 1962 | 1963 | 1964 | 1965 | 1966 | 1967 | 1968 | 1969 | ||
| 1970-е | 1970 | 1971 | 1972 | 1973 | 1974 | 1975 | 1976 | 1977 | 1978 | 1979 | ||
| 1980-е | 1980 | 1981 | 1982 | 1983 | 1984 | 1985 | 1986 | 1987 | 1988 | 1989 | ||
| 1990-е | 1990 | 1991 | 1992 | 1993 | 1994 | 1995 | 1996 | 1997 | 1998 | 1999 | ||
| 2000-е | 2000 | 2001 | 2002 | 2003 | 2004 | 2005 | 2006 | 2007 | 2008 | 2009 | ||
| 2010-е | 2010 | 2011 | 2012 | 2013 | 2014 | 2015 | 2016 | 2017 | 2018 | 2019 | ||
Отрывок, характеризующий Список космических запусков в 2010 году
– Да, вот как странно судьба свела нас! – сказал он, прерывая молчание и указывая на Наташу. – Она все ходит за мной.Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему.
Разговор был холодный, несвязный и прерывался беспрестанно.
– Мари проехала через Рязань, – сказала Наташа. Князь Андрей не заметил, что она называла его сестру Мари. А Наташа, при нем назвав ее так, в первый раз сама это заметила.
– Ну что же? – сказал он.
– Ей рассказывали, что Москва вся сгорела, совершенно, что будто бы…
Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог.
– Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы.
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.
– Что обо мне говорить! – сказала она спокойно и взглянула на Наташу. Наташа, чувствуя на себе ее взгляд, не смотрела на нее. Опять все молчали.
– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.
Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.
– Да, я очень рад Николушке. Он здоров?
Когда привели к князю Андрею Николушку, испуганно смотревшего на отца, но не плакавшего, потому что никто не плакал, князь Андрей поцеловал его и, очевидно, не знал, что говорить с ним.
Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.
Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.
Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.
Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.
Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.
Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.
«А, это она вошла!» – подумал он.
Действительно, на месте Сони сидела только что неслышными шагами вошедшая Наташа.
С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.
Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.
В Троицкой лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что, ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.
«Могло или не могло это быть? – думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. – Неужели только затем так странно свела меня с нею судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтобы я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но что же делать мне, ежели я люблю ее?» – сказал он, и он вдруг невольно застонал, по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.
Услыхав этот звук, Наташа положила чулок, перегнулась ближе к нему и вдруг, заметив его светящиеся глаза, подошла к нему легким шагом и нагнулась.
– Вы не спите?
– Нет, я давно смотрю на вас; я почувствовал, когда вы вошли. Никто, как вы, но дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.
Наташа ближе придвинулась к нему. Лицо ее сияло восторженною радостью.
– Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете.
– А я? – Она отвернулась на мгновение. – Отчего же слишком? – сказала она.
– Отчего слишком?.. Ну, как вы думаете, как вы чувствуете по душе, по всей душе, буду я жив? Как вам кажется?
– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки.
Он помолчал.
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.
Еще раз оно надавило оттуда. Последние, сверхъестественные усилия тщетны, и обе половинки отворились беззвучно. Оно вошло, и оно есть смерть. И князь Андрей умер.
Но в то же мгновение, как он умер, князь Андрей вспомнил, что он спит, и в то же мгновение, как он умер, он, сделав над собою усилие, проснулся.
«Да, это была смерть. Я умер – я проснулся. Да, смерть – пробуждение!» – вдруг просветлело в его душе, и завеса, скрывавшая до сих пор неведомое, была приподнята перед его душевным взором. Он почувствовал как бы освобождение прежде связанной в нем силы и ту странную легкость, которая с тех пор не оставляла его.
Когда он, очнувшись в холодном поту, зашевелился на диване, Наташа подошла к нему и спросила, что с ним. Он не ответил ей и, не понимая ее, посмотрел на нее странным взглядом.
Это то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер, но Наташа не интересовалась тем, что говорил доктор: она видела эти страшные, более для нее несомненные, нравственные признаки.
С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна – пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения.
Ничего не было страшного и резкого в этом, относительно медленном, пробуждении.
Последние дни и часы его прошли обыкновенно и просто. И княжна Марья и Наташа, не отходившие от него, чувствовали это. Они не плакали, не содрогались и последнее время, сами чувствуя это, ходили уже не за ним (его уже не было, он ушел от них), а за самым близким воспоминанием о нем – за его телом. Чувства обеих были так сильны, что на них не действовала внешняя, страшная сторона смерти, и они не находили нужным растравлять свое горе. Они не плакали ни при нем, ни без него, но и никогда не говорили про него между собой. Они чувствовали, что не могли выразить словами того, что они понимали.
Они обе видели, как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда то туда, и обе знали, что это так должно быть и что это хорошо.
Его исповедовали, причастили; все приходили к нему прощаться. Когда ему привели сына, он приложил к нему свои губы и отвернулся, не потому, чтобы ему было тяжело или жалко (княжна Марья и Наташа понимали это), но только потому, что он полагал, что это все, что от него требовали; но когда ему сказали, чтобы он благословил его, он исполнил требуемое и оглянулся, как будто спрашивая, не нужно ли еще что нибудь сделать.
Когда происходили последние содрогания тела, оставляемого духом, княжна Марья и Наташа были тут.
– Кончилось?! – сказала княжна Марья, после того как тело его уже несколько минут неподвижно, холодея, лежало перед ними. Наташа подошла, взглянула в мертвые глаза и поспешила закрыть их. Она закрыла их и не поцеловала их, а приложилась к тому, что было ближайшим воспоминанием о нем.
«Куда он ушел? Где он теперь?..»
Когда одетое, обмытое тело лежало в гробу на столе, все подходили к нему прощаться, и все плакали.
Николушка плакал от страдальческого недоумения, разрывавшего его сердце. Графиня и Соня плакали от жалости к Наташе и о том, что его нет больше. Старый граф плакал о том, что скоро, он чувствовал, и ему предстояло сделать тот же страшный шаг.
Наташа и княжна Марья плакали тоже теперь, но они плакали не от своего личного горя; они плакали от благоговейного умиления, охватившего их души перед сознанием простого и торжественного таинства смерти, совершившегося перед ними.
Для человеческого ума недоступна совокупность причин явлений. Но потребность отыскивать причины вложена в душу человека. И человеческий ум, не вникнувши в бесчисленность и сложность условий явлений, из которых каждое отдельно может представляться причиною, хватается за первое, самое понятное сближение и говорит: вот причина. В исторических событиях (где предметом наблюдения суть действия людей) самым первобытным сближением представляется воля богов, потом воля тех людей, которые стоят на самом видном историческом месте, – исторических героев. Но стоит только вникнуть в сущность каждого исторического события, то есть в деятельность всей массы людей, участвовавших в событии, чтобы убедиться, что воля исторического героя не только не руководит действиями масс, но сама постоянно руководима. Казалось бы, все равно понимать значение исторического события так или иначе. Но между человеком, который говорит, что народы Запада пошли на Восток, потому что Наполеон захотел этого, и человеком, который говорит, что это совершилось, потому что должно было совершиться, существует то же различие, которое существовало между людьми, утверждавшими, что земля стоит твердо и планеты движутся вокруг нее, и теми, которые говорили, что они не знают, на чем держится земля, но знают, что есть законы, управляющие движением и ее, и других планет. Причин исторического события – нет и не может быть, кроме единственной причины всех причин. Но есть законы, управляющие событиями, отчасти неизвестные, отчасти нащупываемые нами. Открытие этих законов возможно только тогда, когда мы вполне отрешимся от отыскиванья причин в воле одного человека, точно так же, как открытие законов движения планет стало возможно только тогда, когда люди отрешились от представления утвержденности земли.
После Бородинского сражения, занятия неприятелем Москвы и сожжения ее, важнейшим эпизодом войны 1812 года историки признают движение русской армии с Рязанской на Калужскую дорогу и к Тарутинскому лагерю – так называемый фланговый марш за Красной Пахрой. Историки приписывают славу этого гениального подвига различным лицам и спорят о том, кому, собственно, она принадлежит. Даже иностранные, даже французские историки признают гениальность русских полководцев, говоря об этом фланговом марше. Но почему военные писатели, а за ними и все, полагают, что этот фланговый марш есть весьма глубокомысленное изобретение какого нибудь одного лица, спасшее Россию и погубившее Наполеона, – весьма трудно понять. Во первых, трудно понять, в чем состоит глубокомыслие и гениальность этого движения; ибо для того, чтобы догадаться, что самое лучшее положение армии (когда ее не атакуют) находиться там, где больше продовольствия, – не нужно большого умственного напряжения. И каждый, даже глупый тринадцатилетний мальчик, без труда мог догадаться, что в 1812 году самое выгодное положение армии, после отступления от Москвы, было на Калужской дороге. Итак, нельзя понять, во первых, какими умозаключениями доходят историки до того, чтобы видеть что то глубокомысленное в этом маневре. Во вторых, еще труднее понять, в чем именно историки видят спасительность этого маневра для русских и пагубность его для французов; ибо фланговый марш этот, при других, предшествующих, сопутствовавших и последовавших обстоятельствах, мог быть пагубным для русского и спасительным для французского войска. Если с того времени, как совершилось это движение, положение русского войска стало улучшаться, то из этого никак не следует, чтобы это движение было тому причиною.
Этот фланговый марш не только не мог бы принести какие нибудь выгоды, но мог бы погубить русскую армию, ежели бы при том не было совпадения других условий. Что бы было, если бы не сгорела Москва? Если бы Мюрат не потерял из виду русских? Если бы Наполеон не находился в бездействии? Если бы под Красной Пахрой русская армия, по совету Бенигсена и Барклая, дала бы сражение? Что бы было, если бы французы атаковали русских, когда они шли за Пахрой? Что бы было, если бы впоследствии Наполеон, подойдя к Тарутину, атаковал бы русских хотя бы с одной десятой долей той энергии, с которой он атаковал в Смоленске? Что бы было, если бы французы пошли на Петербург?.. При всех этих предположениях спасительность флангового марша могла перейти в пагубность.
В третьих, и самое непонятное, состоит в том, что люди, изучающие историю, умышленно не хотят видеть того, что фланговый марш нельзя приписывать никакому одному человеку, что никто никогда его не предвидел, что маневр этот, точно так же как и отступление в Филях, в настоящем никогда никому не представлялся в его цельности, а шаг за шагом, событие за событием, мгновение за мгновением вытекал из бесчисленного количества самых разнообразных условий, и только тогда представился во всей своей цельности, когда он совершился и стал прошедшим.
На совете в Филях у русского начальства преобладающею мыслью было само собой разумевшееся отступление по прямому направлению назад, то есть по Нижегородской дороге. Доказательствами тому служит то, что большинство голосов на совете было подано в этом смысле, и, главное, известный разговор после совета главнокомандующего с Ланским, заведовавшим провиантскою частью. Ланской донес главнокомандующему, что продовольствие для армии собрано преимущественно по Оке, в Тульской и Калужской губерниях и что в случае отступления на Нижний запасы провианта будут отделены от армии большою рекою Окой, через которую перевоз в первозимье бывает невозможен. Это был первый признак необходимости уклонения от прежде представлявшегося самым естественным прямого направления на Нижний. Армия подержалась южнее, по Рязанской дороге, и ближе к запасам. Впоследствии бездействие французов, потерявших даже из виду русскую армию, заботы о защите Тульского завода и, главное, выгоды приближения к своим запасам заставили армию отклониться еще южнее, на Тульскую дорогу. Перейдя отчаянным движением за Пахрой на Тульскую дорогу, военачальники русской армии думали оставаться у Подольска, и не было мысли о Тарутинской позиции; но бесчисленное количество обстоятельств и появление опять французских войск, прежде потерявших из виду русских, и проекты сражения, и, главное, обилие провианта в Калуге заставили нашу армию еще более отклониться к югу и перейти в середину путей своего продовольствия, с Тульской на Калужскую дорогу, к Тарутину. Точно так же, как нельзя отвечать на тот вопрос, когда оставлена была Москва, нельзя отвечать и на то, когда именно и кем решено было перейти к Тарутину. Только тогда, когда войска пришли уже к Тарутину вследствие бесчисленных дифференциальных сил, тогда только стали люди уверять себя, что они этого хотели и давно предвидели.
