Список броненосцев и линкоров США

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Броненосцы и линкоры США могут быть разделены на четыре группы[1]:

  1. броненосцы (корабли эпохи додредноутов),
  2. дредноуты,
  3. «линкоры стандартного типа»,
  4. линкоры эпохи Второй мировой войны (так называемые «быстроходные линкоры» (англ.)).

Первые броненосцы «Техас» и «Мэн» иногда включают, иногда не включают в группу броненосцев додредноутной эпохи[1][2], более того, «Мэн» формально был броненосным крейсером (о чём говорит и код классификации ACR-1), но, тем не менее, в список он включён. Также первые пять броненосцев — «Техас», «Мэн» и броненосцы типа «Индиана» — иногда (например, [en.wikipedia.org/wiki/List_of_battleships_of_the_United_States_Navy#Coast_defense_types]) выделяют в отдельную группу броненосцев береговой обороны[3], их мореходные качества действительно были не очень высокими[4], но это не соответствует официальной классификации (броненосцы 1-го ранга), поэтому в данном списке в отдельную группу они не выделены.

В список не включены австро-венгерские броненосцы «Зриньи» и «Радецкий» и германский дредноут «Остфрисланд», которые вошли в состав американского флота как призы после Первой мировой войны. Им не присваивался код классификации (BB), а их служба в США была крайне непродолжительной. Также в список не включены корабли, строившиеся по заказу других стран — российский «Ретвизан» (1899—1901), аргентинские однотипные «Ривадавия» и «Морено» (1910—1915).

Всего на службе ВМС США состояли 59 приведенных броненосцев и линкоров (не считая «Зриньи», «Радецкого» и «Остфрисланда»), ещё 14 кораблей не были введены в строй. Эти 73 корабля представляли 25 типов, 2 из которых не были реализованы. 8 линкоров сохранены как корабли-музеи.





Названия броненосцев и линкоров США

Все броненосцы и линкоры США, за исключением «Кирсаджа», носили названия американских штатов. И, в свою очередь, каждый из 48 континентальных («соединённых») штатов Америки дал своё имя по крайней мере одному линкору или броненосцу, за исключением Монтаны — дважды строительство линкоров с этим именем отменялось до его начала. Аляска и Гавайи получили статус штатов в 1959 году, когда строительство линкоров было уже прекращено, их названия присвоены однотипным линейным крейсерам — «Аляске» и «Гавайям».

Список броненосцев и линкоров США

В таблице указаны:

  голубым цветом выделены города Тихоокеанского побережья, остальные верфи расположены на Атлантическом побережье США, на северо-востоке страны,

серым шрифтом — недостроенные корабли.
Наименование Город Построенные броненосцы и линкоры
 BNY
 
 Brooklyn Navy Yard
 Нью-Йоркская военно-морская верфь 
 Нью-Йорк  «Мэн», BB-18, 30, 34, 39, 40, 43, 49, 50, 55, 64, 63, 69, 70
 NNSY
 
 Norfolk Naval Shipyard
 Военно-морская верфь Норфолка
 Портсмут  «Техас», BB-52, 60, 66, 71
 WCS
 
 William Cramp & Sons
 
 Филадельфия  BB-1, 2, 4, 8, 10, 23, 24, 26, 32
 UIW
 
 Union Iron Works (англ.)
 
 Сан-Франциско   BB-3, 9, 12
 NNS
 
 Newport News Shipbuilding
 
 Ньюпорт-Ньюс   BB-5, 6, 7, 11, 13, 19, 22, 28, 35, 38, 41, 46, 48, 53, 58
 MBS
 
 Moran Brothers Shipyard (англ.)
 
 Сиэтл  BB-14
 BIW
 
 Bath Iron Works
 
 Бат  BB-15
 FRS
 
 Fore River Shipyard
 Кораблестроительная и моторостроительная компания Фор-Ривер
 Куинси  BB-16, 17, 20, 29, 36, 54
 NYSC
 
 New York Shipbuilding Corporation (англ.)
 
 Камден  BB-21, 25, 27, 31, 33, 37, 42, 45, 47, 57
 MINSY 
 
 Mare Island NSY
 Военно-морская верфь Мар-Айленд
 Вальехо  BB-44, 51
 BSB
 
 Bethlehem Shipbuilding
 Кораблестроительное подразделение корпорации «Бетлехем стил»
 Куинси  BB-59
 PNSY
 
 Philadelphia Naval Shipyard
 Военно-морская верфь Филадельфии
 Филадельфия  BB-56, 62, 64, 65, 67, 68
  • «Спущен на воду / Вступил в строй» — год спуска на воду и год вступления в строй. Для периода Второй Мировой войны указаны и месяц и год.
  • «Исключён из состава флота / Дальнейшая судьба» — год исключения из состава флота, краткое описание дальнейшей судьбы корабля.
  • «Водоизмещение / Размеры / Экипаж» — водоизмещение приведено в метрических тоннах[5]. Для кораблей до 1922 года постройки (спуска на воду) приведено нормальное водоизмещение, для кораблей после 1922 года постройки приведено стандартное водоизмещение, введённое Вашингтонским морским соглашением 1922 года[6]. В скобках приводится полное водоизмещение в метрических тоннах. Главные размерения — длина (полная), ширина, осадка — в метрах. Численность экипажа на момент включения в списки флота.
  • «Скорость / Тип двигателя. Мощность / Дальность плавания» — скорость в узлах (в скобках в км/ч). Указана скорость полного хода, показанная на испытаниях (в ходе службы корабль такую скорость не развивал)[7]. Для нереализованных проектов указана максимальная проектная скорость. «Тип двигателя» — принятые в списке сокращения: ПМ — паровая машина, ПТ — паровая турбина, ПТЭ — паровой турбоэлектропривод. «Мощность» — суммарная мощность машин в л.с. Для паровых машин приведена индикаторная мощность, для турбин — мощность на валу, для нереализованных проектов — проектная мощность. Дальность плавания приведена расчётная, в морских милях (1852 м), в скобках значение в километрах, далее крейсерская скорость в узлах, для которой эта дальность плавания была рассчитана.
  • «Вооружение» — вооружение в формате: (количество орудий) х (калибр, мм), главный калибр отделён от остального вооружения. Данные по вооружению приведены на момент включения в списки флота. Со временем эти данные изменялись значительно (кроме орудий главного калибра).
  • «Бронирование» — бронирование в формате: 1) главный пояс, 2) палуба, 3) башни главного калибра (ГК) 4) барбеты башен главного калибра, 5) ходовая рубка. Всё в мм.
  • Фотография корабля или модели (для проектов).

Характеристики приведены по головному кораблю серии на момент включения в списки флота. Со временем вооружение, численность экипажа, другие характеристики и внешний вид изменялись значительно, например, экипаж линкора «Невада» (BB-36) при вступление в строй, в 1916 году, насчитывал 864 матроса и офицера, в 1929 году — 1398, в 1945 году — 2220 человек.

Более полная информация о типах и кораблях приведена в соответствующих статьях.

  розовым в списке выделены безвозвратно потопленные корабли (в том числе поднятые, но не возвращённые в строй),

  светло-зелёным выделены корабли-музеи,

  серым — недостроенные корабли,

серым шрифтом — также недостроенные корабли.
Имя Код
US Navy
Верфь Спущен
на воду
Исключён
из состава флота
Водоизмещение
[8][9]
Скорость[10] Вооружение
[11][12]
Бронирование
[13]
Вступил
в строй
Дальнейшая
судьба
Размеры[14] Тип двигателя.[15]
Мощность[16]
Экипаж[17] Дальность плавания
Броненосцы (эпоха додредноутов)
Броненосный крейсер (фактически броненосец 2-го ранга) «Мэн»[18][19]
«Мэн» ACR-1 BNY
Нью-Йорк
1889
1895
1898
взорвался и затонул
на рейде Гаваны
6 790 тонн
(полное — 7 290)

97,2 м
17,4 м
6,6 м


374 чел.
17 уз.
(31,5 км/ч)

ПМ
9 000 л.с.

3 600 миль
(6 670 км)
при 10 узлах
4×254

6×152
7×57
8×37

4×356 ТА
Пояс:
152—305
Палуба:
51
Башни ГК:
203
Барбеты ГК:
305
Ходовая рубка:
254

«Мэн», 1898
Броненосец 2-го ранга «Техас»[20][18][19]
«Техас» не имел NNSY
Портсмут
1892
1895
1911
в 1912 году потоплен
как учебная цель
6 230 тонн
(полное — 6 770)

94,1 м
19,5 м
6,9 м


392 чел.
17 уз.
(31,5 км/ч)

ПМ
8 600 л.с.

2 900 миль
(5 370 км)
2×305

6×152
12×57
6×37

4×356 ТА
Пояс:
152—305
Палуба:
51—76
Башни ГК:
305
Барбеты ГК:
305
Ходовая рубка:
305

«Техас», 1898
Броненосцы 1-го ранга типа «Индиана»[21][22][23]
«Индиана» BB-1 WCS
Филадельфия
1893
1895
31.05.1919
в 1920 потоплен
как учебная цель

10 450 тонн
(полное — 11 880)

107 м
21,1 м
7,3 м


473 чел.
15 уз
(27,8 км/ч)

ПМ
9 000 л.с.

BB-1,2:
5 600 миль
(10 370 км)
BB-3:
6 400 миль
(11 850 км)
4×330

8×203
4×152
20×57
6×37 мм

6×457 ТА
Пояс:
102—457
Палуба:
68—76
Башни ГК:
381
Барбеты ГК:
432
Ходовая рубка:
229

«Индиана», между 1895 и 1900
«Массачусетс» BB-2 WCS
Филадельфия
1893
1896
31.03.1919
в 1921 потоплен
как учебная цель
«Орегон» BB-3 UIW
Сан-Франциско
1893
1896
04.10.1919
корабль-музей до 1941,
в 1956 разобран на лом

Эскадренный броненосец 1-го ранга «Айова»[24][25][26]
«Айова» BB-4 WCS
Филадельфия
1896
1897
31.03.1919
в 1923 потоплен
как учебная цель

11 590 тонн
(полное 12 850)

110,5 м
22,0 м
7,3 м


486 чел.
16 уз.
(29,6 км/ч)

ПМ
11 000 л.с.

4 000 миль
(7 410 км)
4×305

8×203
6×102
20×57
4×37

4×356 ТА
Пояс:
102—356
Палуба:
76
Башни ГК:
381—432
Барбеты ГК:
317—381
Ходовая рубка:
254

«Айова», начало 1900-х
Эскадренные броненосцы типа «Кирсадж»[27][28][26]
«Кирсадж» BB-5 NNS
Ньюпорт-Ньюс
1898
1900
10.05.1920
с 1920 крановое судно
в 1955 разобран на лом

11 720 тонн
(полное 13 060)

114,4 м
22 м
7,2 м


553 чел.
16 уз.
(29,6 км/ч)

ПМ
10 000 л.с.

7 000 миль
(12 960 км)
4×330

4×203
14×127
20×57
8×37

4×457 ТА
Пояс:
127—419
Палуба:
68—76
Башни ГК:
381—432
Барбеты ГК:
318—381
Ходовая рубка:
254

«Кентукки», между 1905 и 1908
«Кентукки» BB-6 NNS
Ньюпорт-Ньюс
1898
1900
29.05.1920
в 1923 разобран на лом
Эскадренные броненосцы типа «Иллинойс»[29][30][31]
«Иллинойс» BB-7 NNS
Ньюпорт-Ньюс
1898
1901
15.05.1920
с 1924 плав.арсенал,
в 1956 разобран на лом
11 750 тонн
(полное 12 450)

114 м
22 м
7,2 м


536 чел.
16 уз.
(29,6 км/ч)

ПМ
10 000 л.с.

6 000 миль
(11 110 км)
4×330

14×152
16×57
6×37

4×457 ТА
Пояс:
140—419
Палуба:
68—102
Башни ГК:
356
Барбеты ГК:
254—381
Ходовая рубка:
254

«Висконсин», между 1901 и 1908
«Алабама» BB-8 WCS
Филадельфия
1898
1900
07.05.1920
в 1921 потоплен
как учебная цель

«Висконсин» BB-9 UIW
Сан-Франциско
1898
1901
15.05.1920
в 1922 разобран на лом
Эскадренные броненосцы типа «Мэн»[32][33][31]
«Мэн» BB-10 WCS
Филадельфия
1901
1902
26.01.1922
в 1923 разобран
на лом
13 050 тонн
(полное 13 050)

120,1 м
22,0 м
7,4 м


561 чел.
18 уз.
(33,3 км/ч)

ПМ
16 000 л.с.

5 500 миль
(10 190 км)
4×305

16×152
6×76
8×47
6×37

2×457 ТА
Пояс:
140—279
Палуба:
63—68
Башни ГК:
279—305
Барбеты ГК:
203—305
Ходовая рубка:
254

«Мэн»
«Миссури» BB-11 NNS
Ньюпорт-Ньюс
1901
1903
08.09.1919
в 1922 разобран
на лом
«Огайо» BB-12 UIW
Сан-Франциско
1901
1904
31.12.1922
в 1923 разобран
на лом
Эскадренные броненосцы типа «Вирджиния»[34][35][36]
«Вирджиния» BB-13 NNS
Ньюпорт-Ньюс
1904
1906
13.08.1920
в 1923 потоплен
как учебная цель
15 190 тонн
(полное 16 350)

134,5 м
23,3 м
7,2 м


812 чел.
19 уз.
(35,2 км/ч)

ПМ
19 000 л.с.

6 200 миль
(11 480 км)
при 10 узлах
4×305

8×203
12×152
12×75
12×47

4×533 ТА
Пояс:
152—279
Палуба:
37—76
Башни ГК:
152—305
Барбеты ГК:
152—254
Ходовая рубка:
229

«Вирджиния»
«Небраска» BB-14 MBS
Сиэтл
1904
1907
02.07.1920
в 1923 разобран
на лом
«Джорджия» BB-15 BIW
Бат
1904
1906
05.07.1920
в 1923 разобран
на лом
«Нью-Джерси» BB-16 FRS
Куинси
1904
1906
06.08.1920
в 1923 потоплен
как учебная цель
«Род Айленд» BB-17 FRS
Куинси
1904
1906
30.06.1920
в 1923 разобран
на лом
Эскадренные броненосцы типа «Коннектикут»[37][38][39]
«Коннектикут» BB-18 BNY
Нью-Йорк
1904
1906
01.03.1923
в 1923 разобран
на лом
16 260 тонн
(полное — 17 950)

139,1 м
23,4 м
7,5 м


827 чел.
18 уз.
(33,3 км/ч)

ПМ
16 500 л.с.

5 300 миль
(9 280 км)
при 10 узлах.
4×305

8×203
12×178
20×76
12×47
4×37

4×533 ТА
Пояс:
102—279
Палуба:
76
Башни ГК:
203—305
Барбеты ГК:
152—254
Ходовая рубка:
152—229

«Коннектикут», между 1909 и 1914
«Луизиана» BB-19 NNS
Ньюпорт-Ньюс
1904
1906
20.10.1920
в 1923 разобран
на лом
«Вермонт» BB-20 FRS
Куинси
1905
1907
30.06.1920
в 1923 разобран
на лом
«Канзас» BB-21 NYSC
Камден
1905
1907
16.12.1921
в 1923 разобран
на лом
«Минесота» BB-22 NNS
Ньюпорт-Ньюс
1905
1907
01.12.1921
в 1924 разобран
на лом
«Нью Хэмпшир» BB-25 NYSC
Камден
1906
1908
21.05.1921
в 1923 разобран
на лом
Эскадренные броненосцы (проектировались как линкоры 2 ранга) типа «Миссисипи» [40][41][42]
«Миссисипи» BB-23 WCS
Филадельфия
1905
1908
21.07.1914
продан Греции («Килкис»),
в апреле 1941 потоплен
немецкой авиацией
в 1950 остов продан на лом
13 210 тонн
(полное — 14 700)

116,4 м
23,5 м
7,5 м


744 чел.
17 уз.
(31,5 км/ч)

ПМ
10 000 л.с.

5750 миль
(10 650 км)
4×305

8×203
8×178
12×76
6×47
2×37

2×533 ТА
Пояс:
102—229
Палуба:
76
Башни ГК:
203—305
Барбеты ГК:
152—254
Ходовая рубка:
229

«Миссиссиппи», 1908
«Айдахо» BB-24 WCS
Филадельфия
1905
1908
30.07.1914
продан Греции («Лимнос»),
в апреле 1941 потоплен
немецкой авиацией
в 1950 остов продан на лом

Эпоха дредноутов
Линейные корабли типа «Саут Кэролайн»[43][44][45]
«Саут Кэролайн» (en.) BB-26 WCS
Филадельфия
1908
1910
15.12.1921
в 1924 разобран
на лом
16 260 тонн
(полное — 17 900)

137,2 м
24,5 м
7,5 м


869 чел.
18,5 уз.
(33,7 км/ч)

ПМ
16 500 л.с.

5 000 миль
(9 260 км)
при 10 узлах
8×305

22×76

2×533 ТА
Пояс:
203—305
Палуба:
38—63
Башни ГК:
305
Барбеты ГК:
203—254
Ходовая рубка:
305

«Саут Кэролайн», между 1910 и 1914
«Мичиган» (en.) BB-27 NYSC
Камден
1908
1910
11.02.1922
в 1923 разобран
на лом
Линейные корабли типа «Делавэр»[46][47][48]
«Делавэр» BB-28 NNS
Ньюпорт-Ньюс
1909
1910
10.11.1923
в 1924 разобран
на лом
20 710 тонн
(полное — 22 410)

158,2 м
26,0 м
8,3 м


933 чел.
21 уз.
(38,9 км/ч)

ПТ (BB-28)
ПМ (BB-29)
25 000 л.с.

6 000 миль
(11 110 км)
при 10 узлах
10×305

14×127

2×533 ТА
Пояс:
229—279
Палуба:
51
Башни ГК:
305
Барбеты ГК:
102—254
Ходовая рубка:
292

«Делавэр», 1910
«Норт Дакота» BB-29 FRS
Куинси
1909
1910
22.11.1923
в 1931 разобран на лом
Линейные корабли типа «Флорида»[49][47][50]
«Флорида» BB-30 BNY
Нью-Йорк
1910
1911
16.02.1931
в 1931 разобран
на лом
22 170 тонн
(полное — 23 400)

159,0 м
26,9 м
8,6 м


1001 чел.
20,75 уз.
(38,4 км/ч)

ПТ
28 000 л.с.

6 720 миль
(12 480 км)
при 10 узлах
10×305

16×127

2×533 ТА
Пояс:
229—279
Палуба:
38
Башни ГК:
305
Барбеты ГК:
102—254
Ходовая рубка:
292

«Флорида», 1921
«Юта» BB-31 NYSC
Камден
1909
1911
05.11.1944
в 1941 потоплен
в Пёрл-Харборе
Линейные корабли типа «Вайоминг»[51][52][50]
«Вайоминг» (en.) BB-32 WCS
Филадельфия
1911
1912
01.08.1947
в 1947 разобран
на лом
26 420 тонн
(полное — 27 680)

171,3 м
28,4 м
8,7 м


1063 чел.
20,5 уз.
(38 км/ч)

ПТ
28 000 л.с.

8 000 миль
(14 820 км)
при 10 узлах
12×305

21×127

2×533 ТА
Пояс:
229—279
Палуба:
63
Башни ГК:
305
Барбеты ГК:
279
Ходовая рубка:
292

«Арканзас», 1920
«Арканзас» (en.) BB-33 NYSC
Камден
1911
1912
29.07.1946
затоплен 25.07.46
в ходе испытания
ядерного оружия

Линейные корабли типа «Нью-Йорк»[53][54][55]
«Нью-Йорк» (en.) BB-34 BNY
Нью-Йорк
1912
1914
29.08.1946
в 1948 потоплен как
учебная цель.

27 430 тонн
(полное — 28 820)

174,7 м
29,1 м
8,7 м


1042 чел.
21 уз.
(39 км/ч)

ПМ
28 100 л.с.

7 060 миль
(13 080 км)
при 10 узлах
10×356

21×127

4×533 ТА
Пояс:
254—305
Палуба:
50
Башни ГК:
51—356
Барбеты ГК:
254—305
Ходовая рубка:
102—305

«Нью-Йорк», 1915
«Техас» (en.) BB-35 NNS
Ньюпорт-Ньюс
1912
1914
29.05.1920
корабль-музей (en.)
Линкоры «стандартного типа»
Линейные корабли типа «Невада»[56][54][55]
«Невада» BB-36 FRS
Куинси
1914
1916
29.08.1946
в 1948 потоплен
как учебная цель

27 940 тонн
(полное — 28 850)

177,7 м
29,1 м
8,7 м


864 чел.
20,5 уз.
(38 км/ч)

ПТ (BB-36)
26 500 л.с.

ПМ (BB-37)
24 800 л.с.

проектная
дальность:

8000 миль
(14 820 км)
при 10 узлах

на практике:

5120 миль
при 12 узлах
или

1931 миля
при 20 узлах
10×356

21×127
2×76

2×533 ТА
Пояс:
203—343
Палуба:
76
Башни ГК:
127—457
Барбеты ГК:
330
Ходовая рубка:
203—406

«Оклахома», 1920
«Оклахома» BB-37 NYSC
Камден
1914
1916
01.09.1944
в 1941 потоплен
в Пёрл-Харборе,
в 1943 поднят,
в 1947 затонул
при буксировке
Линейные корабли типа «Пенсильвания»[57][58][59]
«Пенсильвания» BB-38 NNS
Ньюпорт-Ньюс
1915
1916
29.08.1946
потоплен 10.02.48
в ходе испытания
ядерного оружия
31 900 тонн
(полное — 33 090)

185,4 м
29,6 м
8,8 м


915 чел.
21 уз.
(38,9 км/ч)

ПТ
31 500 л.с.

8 000 миль
(14 820 км)
при 10 узлах
12×356

22×127
4×76

2×533 ТА
Пояс:
203—343
Палуба:
76
Башни ГК:
127—457
Барбеты ГК:
330
Ходовая рубка:
203—406

«Пенсильвания», 1934
«Аризона» BB-39 BNY
Нью-Йорк
1915
1916
29.12.1941
взорвался и утонул
в Пёрл-Харборе,
ныне на месте
гибели мемориал
Линейные корабли типа «Нью-Мексико»[60][58][61]
«Нью-Мексико» BB-40 BNY
Нью-Йорк
1917
1918
19.07.1946
в 1947 разобран
на лом
32 510 тонн
(полное — 33 530)

190,2 м
29,7 м
9,1 м


1084 чел.
21 уз.
(38,9 км/ч)

ПТЭ (BB-40)
32 000 л.с.

ПТ (BB-41,42)
32 000 л.с.

8 000 миль
(14 820 км)
при 10 узлах
12×356

14×127
4×76

2×533 ТА
Пояс:
203—343
Палуба:
89
Башни ГК:
127—457
Барбеты ГК:
330
Ходовая рубка:
203—406

«Миссиссиппи», конец 1930-х
«Миссиссиппи» BB-41 NNS
Ньюпорт-Ньюс
1917
1917
17.09.1956
в 1956 разобран
на лом
«Айдахо» BB-42 NYSC
Камден
1917
1919
03.07.1946
в 1947 разобран
на лом
Линейные корабли типа «Теннесси»[62][61]
«Теннесси» BB-43 BNY
Нью-Йорк
1919
1920
14.02.1947
в 1959 разобран
на лом
32 820 тонн
(полное — 33 720)

190,2 м
29,7 м
9,2 м


1083 чел.
21 уз.
(38,9 км/ч)

ПТЭ
26 800 л.с.

8 000 миль
(14 820 км)
при 10 узлах
12×356

14×127
4×76

2×533 ТА
Пояс:
203—343
Палуба:
89
Башни ГК:
127—457
Барбеты ГК:
330
Ходовая рубка:
203—406

«Калифорния», 1921
«Калифорния» BB-44 MINSY
Вальехо
1919
1921
14.02.1947
в 1959 разобран
на лом
Линейные корабли типа «Колорадо»[63][64][65]
«Колорадо» BB-45 NYSC
Камден
1921
1923
07.01.1947
в 1959 разобран
на лом
33 120 тонн
(полное — 34 130)

190,2 м
29,7 м
9,2 м


1080 чел.
21 уз.
(38,9 км/ч)

ПТЭ
28 900 л.с.

8 000 миль
(14 820 км)
при 10 узлах
8×406

14×127
4×76

2×533 ТА
Пояс:
203—343
Палуба:
89
Башни ГК:
127—457
Барбеты ГК:
330
Ходовая рубка:
203—406

«Колорадо», конец 1920-х — начало 1930-х
«Мэриленд» BB-46 NNS
Ньюпорт-Ньюс
1920
1921
03.04.1947
в 1959 разобран
на лом
«Вашингтон» BB-47 NYSC
Камден
1921
не достроен
не достроен
в 1924 потоплен
как учебная цель
«Вест Вирджиниа» BB-48 NNS
Ньюпорт-Ньюс
1921
1923
09.01.1947
в 1959 разобран
на лом
Линейные корабли типа «Саут Дакота» (1920)[65]
«Саут Дакота» BB-49 BNY
Нью-Йорк
проект
1920 года

заложены
в 1920—1921

08.02.1922
стр-во
остановлено

в 1923
разобраны
на стапеле
39 %
готовности
43 890 тонн

208,5 м
32,3 м
10,1 м


1191 чел.
23 уз.
(42,6 км/ч)

ПТЭ
50 000 л.с.

8 000 миль
(14 820 км)
при 10 узлах
12×406

16×152
4×76

2×533 ТА
Пояс:
203—343
Палуба:
89
Башни ГК:
127—457
Барбеты ГК:
330
Ходовая рубка:
203—406

Модель линкора типа «Саут Дакота»
«Индиана» BB-50 BNY
Нью-Йорк
35 %
готовности
«Монтана» BB-51 MINSY
Вальехо
28 %
готовности
«Норт Кэролайн» BB-52 NNSY
Портсмут
37 %
готовности
«Айова» BB-53 NNS
Ньюпорт-Ньюс
32 %
готовности
«Массачусетс» BB-54 FRS
Куинси
11 %
готовности
Линкоры эпохи 2-й мировой войны
Линейные корабли типа «Норт Кэролайн»[66][67][68]
«Норт Кэролайн» BB-55 BNY
Нью-Йорк
1940
1941
27.06.1947
с 1961
корабль-музей
38 080 тонн
(полное — 45 090)

222,1 м
33,0 м
10 м


1880 чел.
28 уз.
(51,9 км/ч)

ПТ
121 000 л.с.

17 450 миль
(32 320 км)
при 15 узлах
9×406

20×127
16×28
12×12,7

3 гидросамолёта
Пояс:
168—305
Палуба:
180—196
Башни ГК:
178—406
Барбеты ГК:
373—406
Ходовая рубка:
178—406

«Норт Кэролайн», 3 июня 1946
«Вашингтон» BB-56 PNSY
Филадельфия
1940
1941
27.06.1947
в 1961 разобран
на лом
Линейные корабли типа «Саут Дакота» (1939)[69][70][71][72]
«Саут Дакота» BB-57 NYSC
Камден
июнь 1941
март 1942
31.01.1947
в 1962 разобран
на лом
38 580 тонн
(полное — 45 230)

207,3 м
33,0 м
10,7 м


1793 чел.
27,5 уз.
(50,9 км/ч)

ПТ
130 000 л.с.

15 000 миль
(27 780 км)
при 15 узлах
9×406

16/20[73]×127
28×28
16×20
8×12,7

3 гидросамолёта
Пояс:
310
Палуба:
146—152
Башни ГК:
184—457
Барбеты ГК:
287—439
Ходовая рубка:
184—406

«Массачусетс», 1944
«Индиана» BB-58 NNS
Ньюпорт-Ньюс
нояб. 1941
апрель 1942
11.09.1947
в 1963 разобран
на лом
«Массачусетс» BB-59 BSB
Куинси
сент. 1941
май 1942
27.03.1947
с 1965
корабль-музей
«Алабама» BB-60 NNS
Ньюпорт-Ньюс
февр. 1942
август 1942
09.01.1947
с 1964
корабль-музей

Линейные корабли типа «Айова»[74][75][76]
«Айова» BB-61 BNY
Нью-Йорк
авг. 1942
февр. 1943
26.10.1990
корабль-музей
48 880 тонн
(полное — 58 460)


270,4 м
33 м
11,0 м



1921 чел.
(впоследствии
более 2900 чел.)
32,5 уз.
(60,2 км/ч)

ПТ
212 000 л.с.

15 000 миль
(27 780 км)
при 15 узлах
9×406

20×127
80×40
49×20

3 гидросамолёта
Пояс:
307
Палуба:
179
Башни ГК:
184—500
Барбеты ГК:
295—439
Ходовая рубка:
184—445

«Висконсин», 1950-е
«Нью-Джерси» BB-62 PNSY
Филадельфия
дек. 1942
май 1943
08.02.1991
корабль-музей
«Миссури» BB-63 BNY
Нью-Йорк
янв. 1944
июнь 1944
31.03.1992
корабль-музей
«Висконсин» BB-64 PNSY
Филадельфия
дек. 1943
апр. 1944
30.09.1991
корабль-музей
«Иллинойс» BB-65 PNSY
Филадельфия
не достроен не достроен
В 1945 стр-во остановили
при 22 % готовности
В 1958 разобран.
«Кентукки» BB-66 NNSY
Портсмут
1950
не достроен
не достроен
В 1950 спущен на воду
при 69 % готовности.
6 августа 1958 списан.
В 1959 разобран
Линейные корабли типа «Монтана»[77]
«Монтана» BB-67 PNSY
Филадельфия
проект
1940 года

не достроены
заложен в июне 1941
отменен в июле 1943
61 470 тонн
(полное — 71 630)

281,9 м
36,9 м
11,2 м


2149 чел.
28 уз.
(51,9 км/ч)

ПТ
172 000 л.с.

15 000 миль
(27 780 км)
при 15 узлах
12×406

20×127
32×40
20×20

3 гидросамолёта
Пояс:
183—409
Палуба:
152—187
Башни ГК:
232—572
Барбеты ГК:
457—541
Ходовая рубка:
184—457

проект «Монтана»
«Огайо» BB-68 PNSY
Филадельфия
заложен в июне 1941
отменен в июле 1943
«Мэн» BB-69 BNY
Нью-Йорк
не закладывался
«Нью-Гэмпшир» BB-70 BNY
Нью-Йорк
не закладывался
«Луизиана» BB-71 NNSY
Портсмут
не закладывался

Артиллерия главного калибра броненосцев и линкоров США

  • «Тип орудия» — обозначение орудия в принятом в США формате — USN 16"/50 Mark 7 Mod 0 — USN (US Navy) — означает, что орудие разработано для Военно-морского флота, 16" — калибр в дюймах, 50 — длина ствола в калибрах, Mark 7 — версия разработки (модель) орудия с данными характеристиками (Mark[en]), в таблице используется принятое сокращение до Mk, Mod 0 — модификация данной версии (модели).
  • «Корабли» — корабли (броненосцы и линкоры США), на которых была установлена данная модель орудия. Если орудие использовалось на кораблях других типов (крейсерах) или в береговой артиллерии, это никак не отмечено.
  • «Конструкция башен» — показывает сколько на кораблях данного типа было установлено башен и сколько орудий было установлено в каждой башне.

  голубым цветом выделены модернизации

Тип
орудия
Корабли Конструк-
ция
башен
Примечание
10"/30 Mk 2 «Мэн»
ACR-1 2×2
12"/35 Mk 1 «Техас»
- 2×1
12"/35 Mk 2 «Айова» BB-4 2×2
12"/40 Mk 3
12"/40 Mk 4
тип «Мэн» BB-10, 11, 12 2×2
тип «Вирджиния» BB-13, 14, 15, 16, 17 2×2
12"/45 Mk 5 (en.)
12"/45 Mk 6
тип «Коннектикут» BB-18, 19, 20, 21, 22, 25 2×2
тип «Миссисипи» BB-23, 24 2×2
тип «Саут Кэролайн» BB-26, 27 4×2
тип «Делавэр» BB-28, 29 5×2
тип «Флорида» BB-30, 31 5×2
12"/50 Mk 7 тип «Вайоминг» BB-32, 33 6×2
13"/35 Mk 1
13"/35 Mk 2
тип «Индиана» BB-1, 2, 3 2×2
тип «Кирсадж» BB-5, 6 2×2
тип «Иллинойс» BB-7, 8, 9 2×2

14"/45 Mk 1
14"/45 Mk 2
14"/45 Mk 3
14"/45 Mk 5
(ссылка на все 14"/45)
тип «Нью-Йорк» BB-34, 35 5×2 В 1930-х годах были
модернизированы в
Mk 8, 9, 10, 12 (см.)
тип «Невада» BB-36, 37 2×3
2×2
тип «Пенсильвания» BB-38, 39 4×3

14"/50 Mk 4
14"/50 Mk 6
(en.)
тип «Нью-Мексико» BB-40, 41, 42 4×3 В 1930/40-х годах
были заменены на
14"/50 Mk 7 и
14"/50 Mk 11 (см.)
тип «Теннесси» BB-43, 44 4×3
14"/45 Mk 8
14"/45 Mk 9
14"/45 Mk 10
14"/45 Mk 12
(ссылка на все 14"/45)
тип «Нью-Йорк» BB-34, 35 5×2
тип «Невада» BB-36, 37 2×3
2×2
тип «Пенсильвания» BB-38, 39 4×3
14"/50 Mk 7
14"/50 Mk 11
14"/50 Mk B
(en.)
тип «Нью-Мексико» BB-40, 41, 42 4×3
тип «Теннесси» BB-43, 44 4×3
Mk B
разрабатывался для
типа «Норт Кэролайн»,
но не был реализован.
16"/45 Mk1 тип «Колорадо» BB-45, 46, 47, 48 4×2 В конце 1930-х
были заменены на
16"/45 Mk 5 и
16"/45 Mk 8 (см.)
16"/50 Mk2 (en.)
16"/50 Mk3
тип «Саут Дакота»
(проект 1920 года)
BB-49, 50, 51, 52, 53, 54 4×3
16"/45 Mk5
16"/45 Mk8
тип «Колорадо» BB-45, 46, 48 4×2
16"/45 Mk6 (en.) тип «Норт Кэролайн» BB-55, 56 3×3
тип «Саут Дакота» BB-57, 58, 59, 60 3×3
16"/50 Mk7 (en.) тип «Айова» BB-61, 62, 63, 64, 65, 66 3×3
тип «Монтана» BB-67, 68, 69, 70, 71 4×3

Сохранённые корабли-музеи и мемориалы в память о броненосцах и линкорах США

Имя корабля Код ВМФ США Месторасположение Название музея
Сохранённые корабли
«Техас» BB-35 Ла Порте (англ.) (Техас) San Jacinto Battleground State Historic Site  (англ.)
«Норт Кэролайн» BB-55 Уилмингтон (Северная Каролина) USS North Carolina Battleship Memorial
«Массачусетс» BB-59 Фолл-Ривер (Массачусетс) Battleship Cove  (англ.)
«Алабама» BB-60 Мобил (Алабама) Мемориальный парк линкора «Алабама»
«Айова» BB-61 Сан-Педро, Лос-Анджелес (Калифорния) Музей линкора «Айова»
«Нью-Джерси» BB-62 Камден (Нью-Джерси) Battleship New Jersey Museum and Memorial  (англ.)
«Миссури» BB-63 Пёрл-Харбор (Гавайи) Battleship Missouri Memorial
«Висконсин» BB-64 Норфолк (Виргиния) Nauticus Maritime Center (англ.)
Мемориалы в память о корабле
«Мэн» ACR-1 Гавана, Нью-Йорк, Арлингтон и в других городах
«Саут Дакота» BB-57 Су-Фолс (Южная Дакота) Мемориал линкора «Саут Дакота»
«Аризона» BB-39 Пёрл-Харбор (Гавайи) Мемориал линкора «Аризона»

См. также

Напишите отзыв о статье "Список броненосцев и линкоров США"

Примечания

  1. 1 2 Friedman, 1985.
  2. Тарас, 2002.
  3. Friedman, 1985, с. 25.
  4. Тарас, 2002, ч.2, с. 84,86.
  5. Значения приводятся по изданию «Conway’s All the World’s Fighting Ship». В русских изданиях (в том числе у А. Е. Тараса) зачастую, вследствие неаккуратного перевода, значения указываются в английских («длинных») тоннах, хотя размерность подразумевает метрические тонны.
  6. Стандартное водоизмещение, в отличие от нормального, не включает половинный запас топлива, смазочных материалов и питьевой воды
  7. Тарас, 2002, ч.1, с. 30.
  8. Здесь и далее — характеристики приведены по головному кораблю серии на момент включения в списки флота.
  9. Стандартное водоизмещение в тоннах
  10. Скорость в узлах, в скобках приведено значение в км/ч.
  11. Вооружение в формате: (количество орудий) х (калибр, мм). Главный калибр отделён от остального вооружения.
  12. Данные по вооружению приведены на момент включения в списки флота, со временем эти данные изменялись значительно (кроме орудий главного калибра). Также при модернизации изменялись другие характеристики и внешний вид.
  13. Бронирование в формате: 1) главный пояс, 2) палуба, 3) башни главного калибра / барбеты башен главного калибра, 4) ходовая рубка. Всё в мм
  14. Главные размерения — длина, ширина, осадка — в метрах
  15. ПМ — паровая машина,
    ПТ — паровая турбина,
    ПТЭ — паровой турбоэлектрический привод.
  16. Суммарная мощность машин в л.с.. Для паровых машин приведена индикаторная мощность, для турбин — мощность на валу, для нереализованных проектов — проектная мощность.
  17. Численность экипажа приведена на момент включения в списки флота, со временем численность значительно изменялась, например, экипаж линкора «Невада» (BB-36) при вступление в строй, в 1916 году, насчитывал 864 матроса и офицера, в 1929 году — 1398, в 1945 году — 2220 человек.
  18. 1 2 Hore, Ireland, 2010, с. 92.
  19. 1 2 Conway 1860-1905, 1979, с. 139.
  20. Тарас, 2002, ч.2, с. 81-82.
  21. Тарас, 2002, ч.2, с. 82-86.
  22. Hore, Ireland, 2010, с. 93.
  23. Conway 1860-1905, 1979, с. 140.
  24. Тарас, 2002, ч.2, с. 86-87.
  25. Hore, Ireland, 2010, с. 94.
  26. 1 2 Conway 1860-1905, 1979, с. 141.
  27. Тарас, 2002, ч.2, с. 88-90.
  28. Hore, Ireland, 2010, с. 95.
  29. Тарас, 2002, ч.2, с. 90-91.
  30. Hore, Ireland, 2010, с. 96.
  31. 1 2 Conway 1860-1905, 1979, с. 142.
  32. Тарас, 2002, ч.2, с. 92-93.
  33. Hore, Ireland, 2010, с. 97.
  34. Тарас, 2002, ч.2, с. 94-96.
  35. Hore, Ireland, 2010, с. 98.
  36. Conway 1860-1905, 1979, с. 143.
  37. Тарас, 2002, ч.2, с. 97-99.
  38. Hore, Ireland, 2010, с. 99.
  39. Conway 1860-1905, 1979, с. 143-144.
  40. Тарас, 2002, ч.2, с. 99-101.
  41. Hore, Ireland, 2010, с. 101.
  42. Conway 1860-1905, 1979, с. 144-145.
  43. Тарас, 2002, ч.3, с. 106-108.
  44. Hore, Ireland, 2010, с. 158.
  45. Conway 1906-1921, 1985, с. 112-113.
  46. Тарас, 2002, ч.3, с. 108-110.
  47. 1 2 Hore, Ireland, 2010, с. 159.
  48. Conway 1906-1921, 1985, с. 113.
  49. Тарас, 2002, ч.3, с. 110-112.
  50. 1 2 Conway 1906-1921, 1985, с. 114.
  51. Тарас, 2002, ч.3, с. 113-116.
  52. Hore, Ireland, 2010, с. 160.
  53. Тарас, 2002, ч.3, с. 117-120.
  54. 1 2 Hore, Ireland, 2010, с. 161.
  55. 1 2 Conway 1906-1921, 1985, с. 115.
  56. Тарас, 2002, ч.3, с. 121-125.
  57. Тарас, 2002, ч.3, с. 126-129.
  58. 1 2 Hore, Ireland, 2010, с. 162.
  59. Conway 1906-1921, 1985, с. 116.
  60. Тарас, 2002, ч.3, с. 130-134.
  61. 1 2 Conway 1906-1921, 1985, с. 117.
  62. Тарас, 2002, ч.3, с. 135-137.
  63. Тарас, 2002, ч.3, с. 138-141.
  64. Hore, Ireland, 2010, с. 210-213.
  65. 1 2 Conway 1906-1921, 1985, с. 118.
  66. Тарас, 2002, ч.4, с. 84-86.
  67. Hore, Ireland, 2010, с. 214-215.
  68. Conway 1922-1946, 1980, с. 97.
  69. Тарас, 2002, ч.4, с. 87-92.
  70. Hore, Ireland, 2010, с. 216-219.
  71. Conway 1922-1946, 1980, с. 98.
  72. Чаусов, 2010.
  73. На головном корабле серии было установлено 8 двухорудийных башен 127-мм орудий, на остальных кораблях серии 10 двухорудийных башен.
  74. Тарас, 2002, ч.4, с. 96-108.
  75. Hore, Ireland, 2010, с. 220-221.
  76. Conway 1922-1946, 1980, с. 99.
  77. Conway 1922-1946, 1980, с. 100.

Литература

  • Тарас А.Е. Энциклопедия броненосцев и линкоров. В 4 томах. — Москва: АСТ, 2002. — ISBN 5-17-008844-2.
  • Чаусов В.Н. Истребители линкоров. Американские супердредноуты типа «Саут Дакота». — Москва: Коллекция: Яуза: ЭКСМО, 2010. — 112 с. — ISBN 978-5-699-43815-0.
  • под ред. Gardiner R. Conway's All the World's Fighting Ship. 1860-1905. — UK, London: Conway Martitime Press, 1979. — ISBN 0-85177-133-5.
  • под ред. Gardiner R. Conway's All the World's Fighting Ship. 1906-1921. — UK, London: Conway Martitime Press, 1985. — ISBN 0-85177-245-5.
  • под ред. Gardiner R. Conway's All the World's Fighting Ship. 1922-1946. — UK, London: Conway Martitime Press, 1980. — ISBN 0-85177-146-7.
  • Friedman N. [books.google.ru/books?id=Y41Ha_3HsrYC&printsec=frontcover&hl=ru&source=gbs_ge_summary_r&cad=0#v=onepage&q&f=false U.S. Battleships: An Illustrated Design History]. — 1985. — ISBN 0-87021-715-1.
  • Hore P., Ireland B. The Illustrated Encyclopedia of Battleships & Cruisers. — London: Hermes House, 2010. — ISBN 0-85723-251-7.
  • John Campbell. Naval Weapons of World War II. — Annapolis, Marylend: Naval Institut Press, 2002. — 416 с. — ISBN 0-87021-459-4.

Ссылки

  • [www.navweaps.com/ Корабельное вооружение]  (англ.)
  • [www.globalsecurity.org/military/systems/ship/battleships.htm Броненосцы и линкоры США на GlobalSecurity.org]  (англ.)
  • [www.maritimequest.com/warship_directory/us_navy_pages/us_battleship_list.htm Броненосцы и линкоры США на Maritime Quest]  (англ.)
  • [www.eugeneleeslover.com/ Документы US Navy на сайте Gene Slover]  (англ.)
  • [ussmissouri.org/ Сайт мемориала «Миссури» (BB-63)]  (англ.)
  • [www.ussiowa.org/ Ассоциация ветеранов линкора «Айова» (BB-61)]  (англ.)


Отрывок, характеризующий Список броненосцев и линкоров США

– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.
– Mais, ma pauvre Catiche, c'est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.
– Как ты не понимаешь, наконец, Катишь! Ты так умна: как ты не понимаешь, – ежели граф написал письмо государю, в котором просит его признать сына законным, стало быть, Пьер уж будет не Пьер, а граф Безухой, и тогда он по завещанию получит всё? И ежели завещание с письмом не уничтожены, то тебе, кроме утешения, что ты была добродетельна et tout ce qui s'en suit, [и всего, что отсюда вытекает,] ничего не останется. Это верно.
– Я знаю, что завещание написано; но знаю тоже, что оно недействительно, и вы меня, кажется, считаете за совершенную дуру, mon cousin, – сказала княжна с тем выражением, с которым говорят женщины, полагающие, что они сказали нечто остроумное и оскорбительное.
– Милая ты моя княжна Катерина Семеновна, – нетерпеливо заговорил князь Василий. – Я пришел к тебе не за тем, чтобы пикироваться с тобой, а за тем, чтобы как с родной, хорошею, доброю, истинною родной, поговорить о твоих же интересах. Я тебе говорю десятый раз, что ежели письмо к государю и завещание в пользу Пьера есть в бумагах графа, то ты, моя голубушка, и с сестрами, не наследница. Ежели ты мне не веришь, то поверь людям знающим: я сейчас говорил с Дмитрием Онуфриичем (это был адвокат дома), он то же сказал.
Видимо, что то вдруг изменилось в мыслях княжны; тонкие губы побледнели (глаза остались те же), и голос, в то время как она заговорила, прорывался такими раскатами, каких она, видимо, сама не ожидала.
– Это было бы хорошо, – сказала она. – Я ничего не хотела и не хочу.
Она сбросила свою собачку с колен и оправила складки платья.
– Вот благодарность, вот признательность людям, которые всем пожертвовали для него, – сказала она. – Прекрасно! Очень хорошо! Мне ничего не нужно, князь.
– Да, но ты не одна, у тебя сестры, – ответил князь Василий.
Но княжна не слушала его.
– Да, я это давно знала, но забыла, что, кроме низости, обмана, зависти, интриг, кроме неблагодарности, самой черной неблагодарности, я ничего не могла ожидать в этом доме…
– Знаешь ли ты или не знаешь, где это завещание? – спрашивал князь Василий еще с большим, чем прежде, подергиванием щек.
– Да, я была глупа, я еще верила в людей и любила их и жертвовала собой. А успевают только те, которые подлы и гадки. Я знаю, чьи это интриги.
Княжна хотела встать, но князь удержал ее за руку. Княжна имела вид человека, вдруг разочаровавшегося во всем человеческом роде; она злобно смотрела на своего собеседника.
– Еще есть время, мой друг. Ты помни, Катишь, что всё это сделалось нечаянно, в минуту гнева, болезни, и потом забыто. Наша обязанность, моя милая, исправить его ошибку, облегчить его последние минуты тем, чтобы не допустить его сделать этой несправедливости, не дать ему умереть в мыслях, что он сделал несчастными тех людей…
– Тех людей, которые всем пожертвовали для него, – подхватила княжна, порываясь опять встать, но князь не пустил ее, – чего он никогда не умел ценить. Нет, mon cousin, – прибавила она со вздохом, – я буду помнить, что на этом свете нельзя ждать награды, что на этом свете нет ни чести, ни справедливости. На этом свете надо быть хитрою и злою.
– Ну, voyons, [послушай,] успокойся; я знаю твое прекрасное сердце.
– Нет, у меня злое сердце.
– Я знаю твое сердце, – повторил князь, – ценю твою дружбу и желал бы, чтобы ты была обо мне того же мнения. Успокойся и parlons raison, [поговорим толком,] пока есть время – может, сутки, может, час; расскажи мне всё, что ты знаешь о завещании, и, главное, где оно: ты должна знать. Мы теперь же возьмем его и покажем графу. Он, верно, забыл уже про него и захочет его уничтожить. Ты понимаешь, что мое одно желание – свято исполнить его волю; я затем только и приехал сюда. Я здесь только затем, чтобы помогать ему и вам.
– Теперь я всё поняла. Я знаю, чьи это интриги. Я знаю, – говорила княжна.
– Hе в том дело, моя душа.
– Это ваша protegee, [любимица,] ваша милая княгиня Друбецкая, Анна Михайловна, которую я не желала бы иметь горничной, эту мерзкую, гадкую женщину.
– Ne perdons point de temps. [Не будем терять время.]
– Ax, не говорите! Прошлую зиму она втерлась сюда и такие гадости, такие скверности наговорила графу на всех нас, особенно Sophie, – я повторить не могу, – что граф сделался болен и две недели не хотел нас видеть. В это время, я знаю, что он написал эту гадкую, мерзкую бумагу; но я думала, что эта бумага ничего не значит.
– Nous у voila, [В этом то и дело.] отчего же ты прежде ничего не сказала мне?
– В мозаиковом портфеле, который он держит под подушкой. Теперь я знаю, – сказала княжна, не отвечая. – Да, ежели есть за мной грех, большой грех, то это ненависть к этой мерзавке, – почти прокричала княжна, совершенно изменившись. – И зачем она втирается сюда? Но я ей выскажу всё, всё. Придет время!


В то время как такие разговоры происходили в приемной и в княжниной комнатах, карета с Пьером (за которым было послано) и с Анной Михайловной (которая нашла нужным ехать с ним) въезжала во двор графа Безухого. Когда колеса кареты мягко зазвучали по соломе, настланной под окнами, Анна Михайловна, обратившись к своему спутнику с утешительными словами, убедилась в том, что он спит в углу кареты, и разбудила его. Очнувшись, Пьер за Анною Михайловной вышел из кареты и тут только подумал о том свидании с умирающим отцом, которое его ожидало. Он заметил, что они подъехали не к парадному, а к заднему подъезду. В то время как он сходил с подножки, два человека в мещанской одежде торопливо отбежали от подъезда в тень стены. Приостановившись, Пьер разглядел в тени дома с обеих сторон еще несколько таких же людей. Но ни Анна Михайловна, ни лакей, ни кучер, которые не могли не видеть этих людей, не обратили на них внимания. Стало быть, это так нужно, решил сам с собой Пьер и прошел за Анною Михайловной. Анна Михайловна поспешными шагами шла вверх по слабо освещенной узкой каменной лестнице, подзывая отстававшего за ней Пьера, который, хотя и не понимал, для чего ему надо было вообще итти к графу, и еще меньше, зачем ему надо было итти по задней лестнице, но, судя по уверенности и поспешности Анны Михайловны, решил про себя, что это было необходимо нужно. На половине лестницы чуть не сбили их с ног какие то люди с ведрами, которые, стуча сапогами, сбегали им навстречу. Люди эти прижались к стене, чтобы пропустить Пьера с Анной Михайловной, и не показали ни малейшего удивления при виде их.
– Здесь на половину княжен? – спросила Анна Михайловна одного из них…
– Здесь, – отвечал лакей смелым, громким голосом, как будто теперь всё уже было можно, – дверь налево, матушка.
– Может быть, граф не звал меня, – сказал Пьер в то время, как он вышел на площадку, – я пошел бы к себе.
Анна Михайловна остановилась, чтобы поровняться с Пьером.
– Ah, mon ami! – сказала она с тем же жестом, как утром с сыном, дотрогиваясь до его руки: – croyez, que je souffre autant, que vous, mais soyez homme. [Поверьте, я страдаю не меньше вас, но будьте мужчиной.]
– Право, я пойду? – спросил Пьер, ласково чрез очки глядя на Анну Михайловну.
– Ah, mon ami, oubliez les torts qu'on a pu avoir envers vous, pensez que c'est votre pere… peut etre a l'agonie. – Она вздохнула. – Je vous ai tout de suite aime comme mon fils. Fiez vous a moi, Pierre. Je n'oublirai pas vos interets. [Забудьте, друг мой, в чем были против вас неправы. Вспомните, что это ваш отец… Может быть, в агонии. Я тотчас полюбила вас, как сына. Доверьтесь мне, Пьер. Я не забуду ваших интересов.]
Пьер ничего не понимал; опять ему еще сильнее показалось, что всё это так должно быть, и он покорно последовал за Анною Михайловной, уже отворявшею дверь.
Дверь выходила в переднюю заднего хода. В углу сидел старик слуга княжен и вязал чулок. Пьер никогда не был на этой половине, даже не предполагал существования таких покоев. Анна Михайловна спросила у обгонявшей их, с графином на подносе, девушки (назвав ее милой и голубушкой) о здоровье княжен и повлекла Пьера дальше по каменному коридору. Из коридора первая дверь налево вела в жилые комнаты княжен. Горничная, с графином, второпях (как и всё делалось второпях в эту минуту в этом доме) не затворила двери, и Пьер с Анною Михайловной, проходя мимо, невольно заглянули в ту комнату, где, разговаривая, сидели близко друг от друга старшая княжна с князем Васильем. Увидав проходящих, князь Василий сделал нетерпеливое движение и откинулся назад; княжна вскочила и отчаянным жестом изо всей силы хлопнула дверью, затворяя ее.
Жест этот был так не похож на всегдашнее спокойствие княжны, страх, выразившийся на лице князя Василья, был так несвойствен его важности, что Пьер, остановившись, вопросительно, через очки, посмотрел на свою руководительницу.
Анна Михайловна не выразила удивления, она только слегка улыбнулась и вздохнула, как будто показывая, что всего этого она ожидала.
– Soyez homme, mon ami, c'est moi qui veillerai a vos interets, [Будьте мужчиною, друг мой, я же стану блюсти за вашими интересами.] – сказала она в ответ на его взгляд и еще скорее пошла по коридору.
Пьер не понимал, в чем дело, и еще меньше, что значило veiller a vos interets, [блюсти ваши интересы,] но он понимал, что всё это так должно быть. Коридором они вышли в полуосвещенную залу, примыкавшую к приемной графа. Это была одна из тех холодных и роскошных комнат, которые знал Пьер с парадного крыльца. Но и в этой комнате, посередине, стояла пустая ванна и была пролита вода по ковру. Навстречу им вышли на цыпочках, не обращая на них внимания, слуга и причетник с кадилом. Они вошли в знакомую Пьеру приемную с двумя итальянскими окнами, выходом в зимний сад, с большим бюстом и во весь рост портретом Екатерины. Все те же люди, почти в тех же положениях, сидели, перешептываясь, в приемной. Все, смолкнув, оглянулись на вошедшую Анну Михайловну, с ее исплаканным, бледным лицом, и на толстого, большого Пьера, который, опустив голову, покорно следовал за нею.
На лице Анны Михайловны выразилось сознание того, что решительная минута наступила; она, с приемами деловой петербургской дамы, вошла в комнату, не отпуская от себя Пьера, еще смелее, чем утром. Она чувствовала, что так как она ведет за собою того, кого желал видеть умирающий, то прием ее был обеспечен. Быстрым взглядом оглядев всех, бывших в комнате, и заметив графова духовника, она, не то что согнувшись, но сделавшись вдруг меньше ростом, мелкою иноходью подплыла к духовнику и почтительно приняла благословение одного, потом другого духовного лица.
– Слава Богу, что успели, – сказала она духовному лицу, – мы все, родные, так боялись. Вот этот молодой человек – сын графа, – прибавила она тише. – Ужасная минута!
Проговорив эти слова, она подошла к доктору.
– Cher docteur, – сказала она ему, – ce jeune homme est le fils du comte… y a t il de l'espoir? [этот молодой человек – сын графа… Есть ли надежда?]
Доктор молча, быстрым движением возвел кверху глаза и плечи. Анна Михайловна точно таким же движением возвела плечи и глаза, почти закрыв их, вздохнула и отошла от доктора к Пьеру. Она особенно почтительно и нежно грустно обратилась к Пьеру.
– Ayez confiance en Sa misericorde, [Доверьтесь Его милосердию,] – сказала она ему, указав ему диванчик, чтобы сесть подождать ее, сама неслышно направилась к двери, на которую все смотрели, и вслед за чуть слышным звуком этой двери скрылась за нею.
Пьер, решившись во всем повиноваться своей руководительнице, направился к диванчику, который она ему указала. Как только Анна Михайловна скрылась, он заметил, что взгляды всех, бывших в комнате, больше чем с любопытством и с участием устремились на него. Он заметил, что все перешептывались, указывая на него глазами, как будто со страхом и даже с подобострастием. Ему оказывали уважение, какого прежде никогда не оказывали: неизвестная ему дама, которая говорила с духовными лицами, встала с своего места и предложила ему сесть, адъютант поднял уроненную Пьером перчатку и подал ему; доктора почтительно замолкли, когда он проходил мимо их, и посторонились, чтобы дать ему место. Пьер хотел сначала сесть на другое место, чтобы не стеснять даму, хотел сам поднять перчатку и обойти докторов, которые вовсе и не стояли на дороге; но он вдруг почувствовал, что это было бы неприлично, он почувствовал, что он в нынешнюю ночь есть лицо, которое обязано совершить какой то страшный и ожидаемый всеми обряд, и что поэтому он должен был принимать от всех услуги. Он принял молча перчатку от адъютанта, сел на место дамы, положив свои большие руки на симметрично выставленные колени, в наивной позе египетской статуи, и решил про себя, что всё это так именно должно быть и что ему в нынешний вечер, для того чтобы не потеряться и не наделать глупостей, не следует действовать по своим соображениям, а надобно предоставить себя вполне на волю тех, которые руководили им.
Не прошло и двух минут, как князь Василий, в своем кафтане с тремя звездами, величественно, высоко неся голову, вошел в комнату. Он казался похудевшим с утра; глаза его были больше обыкновенного, когда он оглянул комнату и увидал Пьера. Он подошел к нему, взял руку (чего он прежде никогда не делал) и потянул ее книзу, как будто он хотел испытать, крепко ли она держится.
– Courage, courage, mon ami. Il a demande a vous voir. C'est bien… [Не унывать, не унывать, мой друг. Он пожелал вас видеть. Это хорошо…] – и он хотел итти.
Но Пьер почел нужным спросить:
– Как здоровье…
Он замялся, не зная, прилично ли назвать умирающего графом; назвать же отцом ему было совестно.
– Il a eu encore un coup, il y a une demi heure. Еще был удар. Courage, mon аmi… [Полчаса назад у него был еще удар. Не унывать, мой друг…]
Пьер был в таком состоянии неясности мысли, что при слове «удар» ему представился удар какого нибудь тела. Он, недоумевая, посмотрел на князя Василия и уже потом сообразил, что ударом называется болезнь. Князь Василий на ходу сказал несколько слов Лоррену и прошел в дверь на цыпочках. Он не умел ходить на цыпочках и неловко подпрыгивал всем телом. Вслед за ним прошла старшая княжна, потом прошли духовные лица и причетники, люди (прислуга) тоже прошли в дверь. За этою дверью послышалось передвиженье, и наконец, всё с тем же бледным, но твердым в исполнении долга лицом, выбежала Анна Михайловна и, дотронувшись до руки Пьера, сказала:
– La bonte divine est inepuisable. C'est la ceremonie de l'extreme onction qui va commencer. Venez. [Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.]
Пьер прошел в дверь, ступая по мягкому ковру, и заметил, что и адъютант, и незнакомая дама, и еще кто то из прислуги – все прошли за ним, как будто теперь уж не надо было спрашивать разрешения входить в эту комнату.


Пьер хорошо знал эту большую, разделенную колоннами и аркой комнату, всю обитую персидскими коврами. Часть комнаты за колоннами, где с одной стороны стояла высокая красного дерева кровать, под шелковыми занавесами, а с другой – огромный киот с образами, была красно и ярко освещена, как бывают освещены церкви во время вечерней службы. Под освещенными ризами киота стояло длинное вольтеровское кресло, и на кресле, обложенном вверху снежно белыми, не смятыми, видимо, только – что перемененными подушками, укрытая до пояса ярко зеленым одеялом, лежала знакомая Пьеру величественная фигура его отца, графа Безухого, с тою же седою гривой волос, напоминавших льва, над широким лбом и с теми же характерно благородными крупными морщинами на красивом красно желтом лице. Он лежал прямо под образами; обе толстые, большие руки его были выпростаны из под одеяла и лежали на нем. В правую руку, лежавшую ладонью книзу, между большим и указательным пальцами вставлена была восковая свеча, которую, нагибаясь из за кресла, придерживал в ней старый слуга. Над креслом стояли духовные лица в своих величественных блестящих одеждах, с выпростанными на них длинными волосами, с зажженными свечами в руках, и медленно торжественно служили. Немного позади их стояли две младшие княжны, с платком в руках и у глаз, и впереди их старшая, Катишь, с злобным и решительным видом, ни на мгновение не спуская глаз с икон, как будто говорила всем, что не отвечает за себя, если оглянется. Анна Михайловна, с кроткою печалью и всепрощением на лице, и неизвестная дама стояли у двери. Князь Василий стоял с другой стороны двери, близко к креслу, за резным бархатным стулом, который он поворотил к себе спинкой, и, облокотив на нее левую руку со свечой, крестился правою, каждый раз поднимая глаза кверху, когда приставлял персты ко лбу. Лицо его выражало спокойную набожность и преданность воле Божией. «Ежели вы не понимаете этих чувств, то тем хуже для вас», казалось, говорило его лицо.
Сзади его стоял адъютант, доктора и мужская прислуга; как бы в церкви, мужчины и женщины разделились. Всё молчало, крестилось, только слышны были церковное чтение, сдержанное, густое басовое пение и в минуты молчания перестановка ног и вздохи. Анна Михайловна, с тем значительным видом, который показывал, что она знает, что делает, перешла через всю комнату к Пьеру и подала ему свечу. Он зажег ее и, развлеченный наблюдениями над окружающими, стал креститься тою же рукой, в которой была свеча.
Младшая, румяная и смешливая княжна Софи, с родинкою, смотрела на него. Она улыбнулась, спрятала свое лицо в платок и долго не открывала его; но, посмотрев на Пьера, опять засмеялась. Она, видимо, чувствовала себя не в силах глядеть на него без смеха, но не могла удержаться, чтобы не смотреть на него, и во избежание искушений тихо перешла за колонну. В середине службы голоса духовенства вдруг замолкли; духовные лица шопотом сказали что то друг другу; старый слуга, державший руку графа, поднялся и обратился к дамам. Анна Михайловна выступила вперед и, нагнувшись над больным, из за спины пальцем поманила к себе Лоррена. Француз доктор, – стоявший без зажженной свечи, прислонившись к колонне, в той почтительной позе иностранца, которая показывает, что, несмотря на различие веры, он понимает всю важность совершающегося обряда и даже одобряет его, – неслышными шагами человека во всей силе возраста подошел к больному, взял своими белыми тонкими пальцами его свободную руку с зеленого одеяла и, отвернувшись, стал щупать пульс и задумался. Больному дали чего то выпить, зашевелились около него, потом опять расступились по местам, и богослужение возобновилось. Во время этого перерыва Пьер заметил, что князь Василий вышел из за своей спинки стула и, с тем же видом, который показывал, что он знает, что делает, и что тем хуже для других, ежели они не понимают его, не подошел к больному, а, пройдя мимо его, присоединился к старшей княжне и с нею вместе направился в глубь спальни, к высокой кровати под шелковыми занавесами. От кровати и князь и княжна оба скрылись в заднюю дверь, но перед концом службы один за другим возвратились на свои места. Пьер обратил на это обстоятельство не более внимания, как и на все другие, раз навсегда решив в своем уме, что всё, что совершалось перед ним нынешний вечер, было так необходимо нужно.
Звуки церковного пения прекратились, и послышался голос духовного лица, которое почтительно поздравляло больного с принятием таинства. Больной лежал всё так же безжизненно и неподвижно. Вокруг него всё зашевелилось, послышались шаги и шопоты, из которых шопот Анны Михайловны выдавался резче всех.
Пьер слышал, как она сказала:
– Непременно надо перенести на кровать, здесь никак нельзя будет…
Больного так обступили доктора, княжны и слуги, что Пьер уже не видал той красно желтой головы с седою гривой, которая, несмотря на то, что он видел и другие лица, ни на мгновение не выходила у него из вида во всё время службы. Пьер догадался по осторожному движению людей, обступивших кресло, что умирающего поднимали и переносили.
– За мою руку держись, уронишь так, – послышался ему испуганный шопот одного из слуг, – снизу… еще один, – говорили голоса, и тяжелые дыхания и переступанья ногами людей стали торопливее, как будто тяжесть, которую они несли, была сверх сил их.
Несущие, в числе которых была и Анна Михайловна, поровнялись с молодым человеком, и ему на мгновение из за спин и затылков людей показалась высокая, жирная, открытая грудь, тучные плечи больного, приподнятые кверху людьми, державшими его под мышки, и седая курчавая, львиная голова. Голова эта, с необычайно широким лбом и скулами, красивым чувственным ртом и величественным холодным взглядом, была не обезображена близостью смерти. Она была такая же, какою знал ее Пьер назад тому три месяца, когда граф отпускал его в Петербург. Но голова эта беспомощно покачивалась от неровных шагов несущих, и холодный, безучастный взгляд не знал, на чем остановиться.
Прошло несколько минут суетни около высокой кровати; люди, несшие больного, разошлись. Анна Михайловна дотронулась до руки Пьера и сказала ему: «Venez». [Идите.] Пьер вместе с нею подошел к кровати, на которой, в праздничной позе, видимо, имевшей отношение к только что совершенному таинству, был положен больной. Он лежал, высоко опираясь головой на подушки. Руки его были симметрично выложены на зеленом шелковом одеяле ладонями вниз. Когда Пьер подошел, граф глядел прямо на него, но глядел тем взглядом, которого смысл и значение нельзя понять человеку. Или этот взгляд ровно ничего не говорил, как только то, что, покуда есть глаза, надо же глядеть куда нибудь, или он говорил слишком многое. Пьер остановился, не зная, что ему делать, и вопросительно оглянулся на свою руководительницу Анну Михайловну. Анна Михайловна сделала ему торопливый жест глазами, указывая на руку больного и губами посылая ей воздушный поцелуй. Пьер, старательно вытягивая шею, чтоб не зацепить за одеяло, исполнил ее совет и приложился к ширококостной и мясистой руке. Ни рука, ни один мускул лица графа не дрогнули. Пьер опять вопросительно посмотрел на Анну Михайловну, спрашивая теперь, что ему делать. Анна Михайловна глазами указала ему на кресло, стоявшее подле кровати. Пьер покорно стал садиться на кресло, глазами продолжая спрашивать, то ли он сделал, что нужно. Анна Михайловна одобрительно кивнула головой. Пьер принял опять симметрично наивное положение египетской статуи, видимо, соболезнуя о том, что неуклюжее и толстое тело его занимало такое большое пространство, и употребляя все душевные силы, чтобы казаться как можно меньше. Он смотрел на графа. Граф смотрел на то место, где находилось лицо Пьера, в то время как он стоял. Анна Михайловна являла в своем положении сознание трогательной важности этой последней минуты свидания отца с сыном. Это продолжалось две минуты, которые показались Пьеру часом. Вдруг в крупных мускулах и морщинах лица графа появилось содрогание. Содрогание усиливалось, красивый рот покривился (тут только Пьер понял, до какой степени отец его был близок к смерти), из перекривленного рта послышался неясный хриплый звук. Анна Михайловна старательно смотрела в глаза больному и, стараясь угадать, чего было нужно ему, указывала то на Пьера, то на питье, то шопотом вопросительно называла князя Василия, то указывала на одеяло. Глаза и лицо больного выказывали нетерпение. Он сделал усилие, чтобы взглянуть на слугу, который безотходно стоял у изголовья постели.
– На другой бочок перевернуться хотят, – прошептал слуга и поднялся, чтобы переворотить лицом к стене тяжелое тело графа.
Пьер встал, чтобы помочь слуге.
В то время как графа переворачивали, одна рука его беспомощно завалилась назад, и он сделал напрасное усилие, чтобы перетащить ее. Заметил ли граф тот взгляд ужаса, с которым Пьер смотрел на эту безжизненную руку, или какая другая мысль промелькнула в его умирающей голове в эту минуту, но он посмотрел на непослушную руку, на выражение ужаса в лице Пьера, опять на руку, и на лице его явилась так не шедшая к его чертам слабая, страдальческая улыбка, выражавшая как бы насмешку над своим собственным бессилием. Неожиданно, при виде этой улыбки, Пьер почувствовал содрогание в груди, щипанье в носу, и слезы затуманили его зрение. Больного перевернули на бок к стене. Он вздохнул.
– Il est assoupi, [Он задремал,] – сказала Анна Михайловна, заметив приходившую на смену княжну. – Аllons. [Пойдем.]
Пьер вышел.


В приемной никого уже не было, кроме князя Василия и старшей княжны, которые, сидя под портретом Екатерины, о чем то оживленно говорили. Как только они увидали Пьера с его руководительницей, они замолчали. Княжна что то спрятала, как показалось Пьеру, и прошептала:
– Не могу видеть эту женщину.
– Catiche a fait donner du the dans le petit salon, – сказал князь Василий Анне Михайловне. – Allez, ma pauvre Анна Михайловна, prenez quelque сhose, autrement vous ne suffirez pas. [Катишь велела подать чаю в маленькой гостиной. Вы бы пошли, бедная Анна Михайловна, подкрепили себя, а то вас не хватит.]
Пьеру он ничего не сказал, только пожал с чувством его руку пониже плеча. Пьер с Анной Михайловной прошли в petit salon. [маленькую гостиную.]
– II n'y a rien qui restaure, comme une tasse de cet excellent the russe apres une nuit blanche, [Ничто так не восстановляет после бессонной ночи, как чашка этого превосходного русского чаю.] – говорил Лоррен с выражением сдержанной оживленности, отхлебывая из тонкой, без ручки, китайской чашки, стоя в маленькой круглой гостиной перед столом, на котором стоял чайный прибор и холодный ужин. Около стола собрались, чтобы подкрепить свои силы, все бывшие в эту ночь в доме графа Безухого. Пьер хорошо помнил эту маленькую круглую гостиную, с зеркалами и маленькими столиками. Во время балов в доме графа, Пьер, не умевший танцовать, любил сидеть в этой маленькой зеркальной и наблюдать, как дамы в бальных туалетах, брильянтах и жемчугах на голых плечах, проходя через эту комнату, оглядывали себя в ярко освещенные зеркала, несколько раз повторявшие их отражения. Теперь та же комната была едва освещена двумя свечами, и среди ночи на одном маленьком столике беспорядочно стояли чайный прибор и блюда, и разнообразные, непраздничные люди, шопотом переговариваясь, сидели в ней, каждым движением, каждым словом показывая, что никто не забывает и того, что делается теперь и имеет еще совершиться в спальне. Пьер не стал есть, хотя ему и очень хотелось. Он оглянулся вопросительно на свою руководительницу и увидел, что она на цыпочках выходила опять в приемную, где остался князь Василий с старшею княжной. Пьер полагал, что и это было так нужно, и, помедлив немного, пошел за ней. Анна Михайловна стояла подле княжны, и обе они в одно время говорили взволнованным шопотом:
– Позвольте мне, княгиня, знать, что нужно и что ненужно, – говорила княжна, видимо, находясь в том же взволнованном состоянии, в каком она была в то время, как захлопывала дверь своей комнаты.
– Но, милая княжна, – кротко и убедительно говорила Анна Михайловна, заступая дорогу от спальни и не пуская княжну, – не будет ли это слишком тяжело для бедного дядюшки в такие минуты, когда ему нужен отдых? В такие минуты разговор о мирском, когда его душа уже приготовлена…
Князь Василий сидел на кресле, в своей фамильярной позе, высоко заложив ногу на ногу. Щеки его сильно перепрыгивали и, опустившись, казались толще внизу; но он имел вид человека, мало занятого разговором двух дам.
– Voyons, ma bonne Анна Михайловна, laissez faire Catiche. [Оставьте Катю делать, что она знает.] Вы знаете, как граф ее любит.
– Я и не знаю, что в этой бумаге, – говорила княжна, обращаясь к князю Василью и указывая на мозаиковый портфель, который она держала в руках. – Я знаю только, что настоящее завещание у него в бюро, а это забытая бумага…
Она хотела обойти Анну Михайловну, но Анна Михайловна, подпрыгнув, опять загородила ей дорогу.
– Я знаю, милая, добрая княжна, – сказала Анна Михайловна, хватаясь рукой за портфель и так крепко, что видно было, она не скоро его пустит. – Милая княжна, я вас прошу, я вас умоляю, пожалейте его. Je vous en conjure… [Умоляю вас…]
Княжна молчала. Слышны были только звуки усилий борьбы зa портфель. Видно было, что ежели она заговорит, то заговорит не лестно для Анны Михайловны. Анна Михайловна держала крепко, но, несмотря на то, голос ее удерживал всю свою сладкую тягучесть и мягкость.
– Пьер, подойдите сюда, мой друг. Я думаю, что он не лишний в родственном совете: не правда ли, князь?
– Что же вы молчите, mon cousin? – вдруг вскрикнула княжна так громко, что в гостиной услыхали и испугались ее голоса. – Что вы молчите, когда здесь Бог знает кто позволяет себе вмешиваться и делать сцены на пороге комнаты умирающего. Интриганка! – прошептала она злобно и дернула портфель изо всей силы.
Но Анна Михайловна сделала несколько шагов, чтобы не отстать от портфеля, и перехватила руку.
– Oh! – сказал князь Василий укоризненно и удивленно. Он встал. – C'est ridicule. Voyons, [Это смешно. Ну, же,] пустите. Я вам говорю.
Княжна пустила.
– И вы!
Анна Михайловна не послушалась его.
– Пустите, я вам говорю. Я беру всё на себя. Я пойду и спрошу его. Я… довольно вам этого.
– Mais, mon prince, [Но, князь,] – говорила Анна Михайловна, – после такого великого таинства дайте ему минуту покоя. Вот, Пьер, скажите ваше мнение, – обратилась она к молодому человеку, который, вплоть подойдя к ним, удивленно смотрел на озлобленное, потерявшее всё приличие лицо княжны и на перепрыгивающие щеки князя Василья.
– Помните, что вы будете отвечать за все последствия, – строго сказал князь Василий, – вы не знаете, что вы делаете.
– Мерзкая женщина! – вскрикнула княжна, неожиданно бросаясь на Анну Михайловну и вырывая портфель.
Князь Василий опустил голову и развел руками.
В эту минуту дверь, та страшная дверь, на которую так долго смотрел Пьер и которая так тихо отворялась, быстро, с шумом откинулась, стукнув об стену, и средняя княжна выбежала оттуда и всплеснула руками.
– Что вы делаете! – отчаянно проговорила она. – II s'en va et vous me laissez seule. [Он умирает, а вы меня оставляете одну.]
Старшая княжна выронила портфель. Анна Михайловна быстро нагнулась и, подхватив спорную вещь, побежала в спальню. Старшая княжна и князь Василий, опомнившись, пошли за ней. Через несколько минут первая вышла оттуда старшая княжна с бледным и сухим лицом и прикушенною нижнею губой. При виде Пьера лицо ее выразило неудержимую злобу.
– Да, радуйтесь теперь, – сказала она, – вы этого ждали.
И, зарыдав, она закрыла лицо платком и выбежала из комнаты.
За княжной вышел князь Василий. Он, шатаясь, дошел до дивана, на котором сидел Пьер, и упал на него, закрыв глаза рукой. Пьер заметил, что он был бледен и что нижняя челюсть его прыгала и тряслась, как в лихорадочной дрожи.
– Ах, мой друг! – сказал он, взяв Пьера за локоть; и в голосе его была искренность и слабость, которых Пьер никогда прежде не замечал в нем. – Сколько мы грешим, сколько мы обманываем, и всё для чего? Мне шестой десяток, мой друг… Ведь мне… Всё кончится смертью, всё. Смерть ужасна. – Он заплакал.
Анна Михайловна вышла последняя. Она подошла к Пьеру тихими, медленными шагами.
– Пьер!… – сказала она.
Пьер вопросительно смотрел на нее. Она поцеловала в лоб молодого человека, увлажая его слезами. Она помолчала.
– II n'est plus… [Его не стало…]
Пьер смотрел на нее через очки.
– Allons, je vous reconduirai. Tachez de pleurer. Rien ne soulage, comme les larmes. [Пойдемте, я вас провожу. Старайтесь плакать: ничто так не облегчает, как слезы.]
Она провела его в темную гостиную и Пьер рад был, что никто там не видел его лица. Анна Михайловна ушла от него, и когда она вернулась, он, подложив под голову руку, спал крепким сном.
На другое утро Анна Михайловна говорила Пьеру:
– Oui, mon cher, c'est une grande perte pour nous tous. Je ne parle pas de vous. Mais Dieu vous soutndra, vous etes jeune et vous voila a la tete d'une immense fortune, je l'espere. Le testament n'a pas ete encore ouvert. Je vous connais assez pour savoir que cela ne vous tourienera pas la tete, mais cela vous impose des devoirs, et il faut etre homme. [Да, мой друг, это великая потеря для всех нас, не говоря о вас. Но Бог вас поддержит, вы молоды, и вот вы теперь, надеюсь, обладатель огромного богатства. Завещание еще не вскрыто. Я довольно вас знаю и уверена, что это не вскружит вам голову; но это налагает на вас обязанности; и надо быть мужчиной.]
Пьер молчал.
– Peut etre plus tard je vous dirai, mon cher, que si je n'avais pas ete la, Dieu sait ce qui serait arrive. Vous savez, mon oncle avant hier encore me promettait de ne pas oublier Boris. Mais il n'a pas eu le temps. J'espere, mon cher ami, que vous remplirez le desir de votre pere. [После я, может быть, расскажу вам, что если б я не была там, то Бог знает, что бы случилось. Вы знаете, что дядюшка третьего дня обещал мне не забыть Бориса, но не успел. Надеюсь, мой друг, вы исполните желание отца.]
Пьер, ничего не понимая и молча, застенчиво краснея, смотрел на княгиню Анну Михайловну. Переговорив с Пьером, Анна Михайловна уехала к Ростовым и легла спать. Проснувшись утром, она рассказывала Ростовым и всем знакомым подробности смерти графа Безухого. Она говорила, что граф умер так, как и она желала бы умереть, что конец его был не только трогателен, но и назидателен; последнее же свидание отца с сыном было до того трогательно, что она не могла вспомнить его без слез, и что она не знает, – кто лучше вел себя в эти страшные минуты: отец ли, который так всё и всех вспомнил в последние минуты и такие трогательные слова сказал сыну, или Пьер, на которого жалко было смотреть, как он был убит и как, несмотря на это, старался скрыть свою печаль, чтобы не огорчить умирающего отца. «C'est penible, mais cela fait du bien; ca eleve l'ame de voir des hommes, comme le vieux comte et son digne fils», [Это тяжело, но это спасительно; душа возвышается, когда видишь таких людей, как старый граф и его достойный сын,] говорила она. О поступках княжны и князя Василья она, не одобряя их, тоже рассказывала, но под большим секретом и шопотом.


В Лысых Горах, имении князя Николая Андреевича Болконского, ожидали с каждым днем приезда молодого князя Андрея с княгиней; но ожидание не нарушало стройного порядка, по которому шла жизнь в доме старого князя. Генерал аншеф князь Николай Андреевич, по прозванию в обществе le roi de Prusse, [король прусский,] с того времени, как при Павле был сослан в деревню, жил безвыездно в своих Лысых Горах с дочерью, княжною Марьей, и при ней компаньонкой, m lle Bourienne. [мадмуазель Бурьен.] И в новое царствование, хотя ему и был разрешен въезд в столицы, он также продолжал безвыездно жить в деревне, говоря, что ежели кому его нужно, то тот и от Москвы полтораста верст доедет до Лысых Гор, а что ему никого и ничего не нужно. Он говорил, что есть только два источника людских пороков: праздность и суеверие, и что есть только две добродетели: деятельность и ум. Он сам занимался воспитанием своей дочери и, чтобы развивать в ней обе главные добродетели, до двадцати лет давал ей уроки алгебры и геометрии и распределял всю ее жизнь в беспрерывных занятиях. Сам он постоянно был занят то писанием своих мемуаров, то выкладками из высшей математики, то точением табакерок на станке, то работой в саду и наблюдением над постройками, которые не прекращались в его имении. Так как главное условие для деятельности есть порядок, то и порядок в его образе жизни был доведен до последней степени точности. Его выходы к столу совершались при одних и тех же неизменных условиях, и не только в один и тот же час, но и минуту. С людьми, окружавшими его, от дочери до слуг, князь был резок и неизменно требователен, и потому, не быв жестоким, он возбуждал к себе страх и почтительность, каких не легко мог бы добиться самый жестокий человек. Несмотря на то, что он был в отставке и не имел теперь никакого значения в государственных делах, каждый начальник той губернии, где было имение князя, считал своим долгом являться к нему и точно так же, как архитектор, садовник или княжна Марья, дожидался назначенного часа выхода князя в высокой официантской. И каждый в этой официантской испытывал то же чувство почтительности и даже страха, в то время как отворялась громадно высокая дверь кабинета и показывалась в напудренном парике невысокая фигурка старика, с маленькими сухими ручками и серыми висячими бровями, иногда, как он насупливался, застилавшими блеск умных и точно молодых блестящих глаз.
В день приезда молодых, утром, по обыкновению, княжна Марья в урочный час входила для утреннего приветствия в официантскую и со страхом крестилась и читала внутренно молитву. Каждый день она входила и каждый день молилась о том, чтобы это ежедневное свидание сошло благополучно.
Сидевший в официантской пудреный старик слуга тихим движением встал и шопотом доложил: «Пожалуйте».
Из за двери слышались равномерные звуки станка. Княжна робко потянула за легко и плавно отворяющуюся дверь и остановилась у входа. Князь работал за станком и, оглянувшись, продолжал свое дело.
Огромный кабинет был наполнен вещами, очевидно, беспрестанно употребляемыми. Большой стол, на котором лежали книги и планы, высокие стеклянные шкафы библиотеки с ключами в дверцах, высокий стол для писания в стоячем положении, на котором лежала открытая тетрадь, токарный станок, с разложенными инструментами и с рассыпанными кругом стружками, – всё выказывало постоянную, разнообразную и порядочную деятельность. По движениям небольшой ноги, обутой в татарский, шитый серебром, сапожок, по твердому налеганию жилистой, сухощавой руки видна была в князе еще упорная и много выдерживающая сила свежей старости. Сделав несколько кругов, он снял ногу с педали станка, обтер стамеску, кинул ее в кожаный карман, приделанный к станку, и, подойдя к столу, подозвал дочь. Он никогда не благословлял своих детей и только, подставив ей щетинистую, еще небритую нынче щеку, сказал, строго и вместе с тем внимательно нежно оглядев ее:
– Здорова?… ну, так садись!
Он взял тетрадь геометрии, писанную его рукой, и подвинул ногой свое кресло.
– На завтра! – сказал он, быстро отыскивая страницу и от параграфа до другого отмечая жестким ногтем.
Княжна пригнулась к столу над тетрадью.
– Постой, письмо тебе, – вдруг сказал старик, доставая из приделанного над столом кармана конверт, надписанный женскою рукой, и кидая его на стол.
Лицо княжны покрылось красными пятнами при виде письма. Она торопливо взяла его и пригнулась к нему.
– От Элоизы? – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.
– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.
Княжна ошиблась ответом.
– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
Он придвинулся и продолжал толкование.
– Нельзя, княжна, нельзя, – сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, – математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится слюбится. – Он потрепал ее рукой по щеке. – Дурь из головы выскочит.
Она хотела выйти, он остановил ее жестом и достал с высокого стола новую неразрезанную книгу.
– Вот еще какой то Ключ таинства тебе твоя Элоиза посылает. Религиозная. А я ни в чью веру не вмешиваюсь… Просмотрел. Возьми. Ну, ступай, ступай!
Он потрепал ее по плечу и сам запер за нею дверь.
Княжна Марья возвратилась в свою комнату с грустным, испуганным выражением, которое редко покидало ее и делало ее некрасивое, болезненное лицо еще более некрасивым, села за свой письменный стол, уставленный миниатюрными портретами и заваленный тетрадями и книгами. Княжна была столь же беспорядочная, как отец ее порядочен. Она положила тетрадь геометрии и нетерпеливо распечатала письмо. Письмо было от ближайшего с детства друга княжны; друг этот была та самая Жюли Карагина, которая была на именинах у Ростовых:
Жюли писала:
«Chere et excellente amie, quelle chose terrible et effrayante que l'absence! J'ai beau me dire que la moitie de mon existence et de mon bonheur est en vous, que malgre la distance qui nous separe, nos coeurs sont unis par des liens indissolubles; le mien se revolte contre la destinee, et je ne puis, malgre les plaisirs et les distractions qui m'entourent, vaincre une certaine tristesse cachee que je ressens au fond du coeur depuis notre separation. Pourquoi ne sommes nous pas reunies, comme cet ete dans votre grand cabinet sur le canape bleu, le canape a confidences? Pourquoi ne puis je, comme il y a trois mois, puiser de nouvelles forces morales dans votre regard si doux, si calme et si penetrant, regard que j'aimais tant et que je crois voir devant moi, quand je vous ecris».
[Милый и бесценный друг, какая страшная и ужасная вещь разлука! Сколько ни твержу себе, что половина моего существования и моего счастия в вас, что, несмотря на расстояние, которое нас разлучает, сердца наши соединены неразрывными узами, мое сердце возмущается против судьбы, и, несмотря на удовольствия и рассеяния, которые меня окружают, я не могу подавить некоторую скрытую грусть, которую испытываю в глубине сердца со времени нашей разлуки. Отчего мы не вместе, как в прошлое лето, в вашем большом кабинете, на голубом диване, на диване «признаний»? Отчего я не могу, как три месяца тому назад, почерпать новые нравственные силы в вашем взгляде, кротком, спокойном и проницательном, который я так любила и который я вижу перед собой в ту минуту, как пишу вам?]
Прочтя до этого места, княжна Марья вздохнула и оглянулась в трюмо, которое стояло направо от нее. Зеркало отразило некрасивое слабое тело и худое лицо. Глаза, всегда грустные, теперь особенно безнадежно смотрели на себя в зеркало. «Она мне льстит», подумала княжна, отвернулась и продолжала читать. Жюли, однако, не льстила своему другу: действительно, и глаза княжны, большие, глубокие и лучистые (как будто лучи теплого света иногда снопами выходили из них), были так хороши, что очень часто, несмотря на некрасивость всего лица, глаза эти делались привлекательнее красоты. Но княжна никогда не видала хорошего выражения своих глаз, того выражения, которое они принимали в те минуты, когда она не думала о себе. Как и у всех людей, лицо ее принимало натянуто неестественное, дурное выражение, как скоро она смотрелась в зеркало. Она продолжала читать: 211
«Tout Moscou ne parle que guerre. L'un de mes deux freres est deja a l'etranger, l'autre est avec la garde, qui se met en Marieche vers la frontiere. Notre cher еmpereur a quitte Petersbourg et, a ce qu'on pretend, compte lui meme exposer sa precieuse existence aux chances de la guerre. Du veuille que le monstre corsicain, qui detruit le repos de l'Europe, soit terrasse par l'ange que le Tout Рuissant, dans Sa misericorde, nous a donnee pour souverain. Sans parler de mes freres, cette guerre m'a privee d'une relation des plus cheres a mon coeur. Je parle du jeune Nicolas Rostoff, qui avec son enthousiasme n'a pu supporter l'inaction et a quitte l'universite pour aller s'enroler dans l'armee. Eh bien, chere Marieie, je vous avouerai, que, malgre son extreme jeunesse, son depart pour l'armee a ete un grand chagrin pour moi. Le jeune homme, dont je vous parlais cet ete, a tant de noblesse, de veritable jeunesse qu'on rencontre si rarement dans le siecle оu nous vivons parmi nos villards de vingt ans. Il a surtout tant de franchise et de coeur. Il est tellement pur et poetique, que mes relations avec lui, quelque passageres qu'elles fussent, ont ete l'une des plus douees jouissances de mon pauvre coeur, qui a deja tant souffert. Je vous raconterai un jour nos adieux et tout ce qui s'est dit en partant. Tout cela est encore trop frais. Ah! chere amie, vous etes heureuse de ne pas connaitre ces jouissances et ces peines si poignantes. Vous etes heureuse, puisque les derienieres sont ordinairement les plus fortes! Je sais fort bien, que le comte Nicolas est trop jeune pour pouvoir jamais devenir pour moi quelque chose de plus qu'un ami, mais cette douee amitie, ces relations si poetiques et si pures ont ete un besoin pour mon coeur. Mais n'en parlons plus. La grande nouvelle du jour qui occupe tout Moscou est la mort du vieux comte Безухой et son heritage. Figurez vous que les trois princesses n'ont recu que tres peu de chose, le prince Basile rien, est que c'est M. Pierre qui a tout herite, et qui par dessus le Marieche a ete reconnu pour fils legitime, par consequent comte Безухой est possesseur de la plus belle fortune de la Russie. On pretend que le prince Basile a joue un tres vilain role dans toute cette histoire et qu'il est reparti tout penaud pour Petersbourg.