Список монархов Британских островов

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Список монархов Великобритании»)
Перейти к: навигация, поиск

Ниже приведён список монархов Англии, Шотландии, Ирландии, Великобритании и Соединённого королевства, то есть государств, существовавших или существующих на Британских островах, а именно:

В период раннего Средневековья на Британских островах существовал ещё целый ряд государств, перечень монархов которых находится в следующих статьях:

Государства, образовавшие Англию:

Государства, образовавшие Шотландию:

Королевства Уэльса:

Королевства Ирландии:

Прочие государства:



Список монархов

Монархи Англии Монархи Шотландии
Имя Портрет Оригинальное имя Годы правления
Уэссекская династия
Альфред Великий англ. Ælfred the Great 871-899
Эдуард Старший англ. Eadweard the Elder 899-924
Этельвирд(*) англ. Æðelweard 924
Этельстан Славный англ. Æðelstan the Glorious 924-939
Эдмунд I Великолепный англ. Eadmund I the Magnificent 939-946
Эдред англ. Eadred 946-955
Эдвиг Красивый англ. Eadwig All-Fair 955-959
Эдгар Миролюбивый англ. Eadgar the Peaceable 959-975
Эдуард Мученик англ. Eadweard II the Martyr 975-978
Этельред Неразумный англ. Æðelred II Unræd 978-1013
1014-1016
Эдмунд II Железнобокий англ. Eadmund II Ironside 1016
(*) Достоверность правления сомнительна.
Датские короли
Свен I Вилобородый дат. Svend Tveskæg
англ. Sweyn I Forkbeard
1013-1014
Кнуд Великий дат. Knud den Store
англ. Cnut the Great
1016-1035
Гарольд I Заячья Лапа дат. Harald Harefod
англ. Harold Harefoot
1035-1040
Хардекнуд дат. Hardeknud
англ. Harthacnut
1040-1042
Реставрация Уэссекской династии
Эдуард Исповедник англ. Eadweard the Confessor 1042-1066
Гарольд II Годвинсон англ. Harold Godwinson 1066
Эдгар Этелинг англ. Eadgar Ætheling 1066
Нормандская династия
После норманнского завоевания в 1066 году, в Англии появилась французская традиция «нумерации» королей.
Вильгельм I Завоеватель/Незаконнорожденный англ. William I the Conqueror/the Bastard 1066-1087
Вильгельм II Рыжий англ. William II Rufus 1087-1100
Генрих I Боклерк англ. Henry I Beauclerc 1100-1135
Стефан Блуасский англ. Stephen of Blois 1135-1154
Императрица Матильда англ. Empress Matilda 1141
Плантагенеты
В 1154 г. престол перешёл к сыну Матильды и
Жоффруа V Плантагенета, графа Анжуйского
Генрих II Короткий Плащ англ. Henry II Curtmantle 1154-1189
Генрих Молодой Король англ. Henry the Young King 1170-1183
Ричард I Львиное Сердце англ. Richard the Lionheart 1189-1199
Иоанн Безземельный англ. John Lackland 1199-1216
Принц Людовик Французский(**) англ. Prince Louis of France 1216-1217
Генрих III Винчестер англ. Henry III of Winchester 1216-1272
Эдуард I Длинноногий англ. Edward I Longshanks 1272-1307
Эдуард II Карнарвон (***) англ. Edward II of Carnarvon 1307-1327
Эдуард III Виндзорский (****) англ. Edward III of Windsor 1327-1377
Ричард II англ. Richard II 1377-1399
(**)Был провозглашен королём Англии 16 мая 1216 года в Лондоне, однако коронован так и не был. Контролировал больше половины Англии, но в 1217 году был вынужден отказаться от прав на престол.
(***) Последним независимым правителем Уэльса был Лливелин ап Грифид. Далее Уэльс был присоединён к Англии. В 1284 году Эдуард I провозгласил своего наследника Эдуарда II Принцем Уэльским.
(****) Эдуард III заявил права на французский престол. Титулом короля Франции его преемники пользовались до 1801 года.
Династия Ланкастеров
В 1399 г. Ричард II был свергнут представителем одной из ветвей
дома Плантагенетов Генрихом Ланкастером.
Генрих IV Болингброк англ. Henry IV of Bolingbroke 1399-1413
Генрих V англ. Henry V 1413-1422
Генрих VI англ. Henry VI 1422-1461
1470-1471
Династия Йорков
В 1461 г., в ходе войны Алой и Белой розы, Генрих VI был свергнут представителем другой ветви Плантагенетов Эдуардом Йорком.
Эдуард IV англ. Edward IV 1461-1470
1471-1483
Эдуард V англ. Edward V 1483
Ричард III англ. Richard III 1483-1485
Династия Тюдоров
В 1485 г. престол перешёл к потомку Ланкастеров Генриху Тюдору, основателю династии Тюдоров.
Генрих VII англ. Henry VII 1485-1509
Генрих VIII (***) англ. Henry VIII 1509-1547
Эдуард VI англ. Edward VI 1547-1553
Леди Джейн Грей, "Девятидневная королева" англ. Lady Jane Grey, The Nine Days' Queen 1553
Мария I Кровавая англ. Mary I 1553-1558
Филипп англ. Philip 1554-1558
Елизавета I англ. Elizabeth I 1558-1603
(***) Начиная с 1199 года Владение Ирландия находилось в подчинении английской короны. В 1541 году было создано королевство Ирландия. Король Генрих VIII стал первым английским королём, которого ирландский парламент наделил титулом Король Ирландии.
Имя Портрет Оригинальное имя Годы правления
Династия Макальпинов
Кеннет I гэльск. Cináed mac Ailpín 843-858
Дональд I гэльск. Domnall mac Ailpín 858-862
Константин I гэльск. Causantín mac Cináeda 862-877
Эд Белоногий гэльск. Aed 877-878
Клайдская династия
Эохейд гэльск. Eochaidh 878-889
Гирик гэльск. Giric mac Dungail 878-889
Реставрация династии Макальпинов
Дональд II гэльск. Domnall mac Causantín 889-900
Константин II гэльск. Causantín mac Áeda 900-943
Малькольм I гэльск. Máel Coluim mac Domnaill 943-954
Индульф гэльск. Idulb mac Causantín 954-962
Дуфф гэльск. Dub mac Maíl Coluim 962-967
Кулен гэльск. Cuilén mac Iduilb 967-971
Кеннет II гэльск. Cináed mac Maíl Choluim 971-995
Амлаф гэльск. Amlaíb mac Ilduilb 973-977
Константин III гэльск. Causantín mac Cuilén 995-997
Кеннет III гэльск. Cináed mac Duib 997-1005
Малькольм II гэльск. Máel Coluim mac Cináeda 1005-1034
Данкельдская династия
Дункан I гэльск. Donnchad mac Crínáin 1034-1040
Морейская династия
Макбет гэльск. Mac Bethad mac Findláich 1040-1057
Лулах гэльск. Lulach mac Gillai Comgain 1057-1058
Данкельдская династия
Малькольм III гэльск. Máel Coluim mac Donnchada 1058-1093
Дональд III гэльск. Domnall mac Donnchada 1093-1094
1094-1097
Эдмунд гэльск. Etmond mac Maíl Choluim 1094-1097
Дункан II гэльск. Donnchad 1094
Эдгар гэльск. Etgair mac Maíl Choluim 1097-1107
Александр I гэльск. Alasdair mac Maíl Choluim 1107-1124
Давид I гэльск. Dabíd mac Maíl Choluim 1124-1153
Малькольм IV гэльск. Máel Coluim mac Eanric 1153-1165
Вильгельм I Лев гэльск. Uilliam Garm 1165-1214
Александр II гэльск. Alasdair II 1214-1249
Александр III гэльск. Alasdair III 1249-1286
Маргарита, Норвежская Дева англ. Margaret, Maid of Norway 1286-1290
Баллиоли
После смерти Маргариты состоялся процесс о наследовании шотландской короны под председательством короля Англии Эдуарда I, победителем которого стал Иоанн Баллиоль
Иоанн I Баллиоль англ. John Balliol 1292-1296
Династия Брюсов
В 1306 г., в ходе войны за независимость,
королём был провозглашен Роберт Брюс.
Роберт I гэльск. Roibert a Briuis
англ. Robert the Bruce
1306-1329
Давид II англ. David II 1329-1371
Династия Баллиолей
Эдуард Баллиоль англ. Edward Balliol 1332-1336
Династия Стюартов
Роберт II англ. Robert II 1371-1390
Роберт III англ. Robert III 1390-1406
Яков I англ. James I 1406-1437
Яков II англ. James II 1437-1460
Яков III англ. James III 1460-1488
Яков IV англ. James IV 1488-1513
Яков V англ. James V 1513-1542
Мария I Стюарт англ. Mary Stuart 1542-1567
Яков VI англ. James VI 1567-1625

Великобритания

Короли Англии, Шотландии и Ирландии
В 1603 г., после смерти королевы Елизаветы I, английский трон унаследовал король Шотландии Яков VI.
Династия Стюартов
Имя Портрет Годы правления Примечания
Яков I (англ. James I) 1603-1625 Король Шотландии под именем Якова VI
Карл I (англ. Charles I) 1625-1649 Сын Якова I
Содружество и Протекторат
После казни Карла I в 1649 г. Англия стала республикой, позднее было провозглашено Содружество Англии и Шотландии,
а в 1653 г. был учрежден пост протектора, на который был избран Оливер Кромвель.
Оливер Кромвель (англ. Oliver Cromwell) 1653-1658
Ричард Кромвель (англ. Richard Cromwell) 1658-1659 Сын Оливера Кромвеля
Короли Англии, Шотландии и Ирландии
В 1660 г. на престол Англии, Шотландии и Ирландии вернулись Стюарты.
Реставрация Стюартов
Имя Портрет Годы правления Примечания
Карл II (англ. Charles II) 16601685 Сын Карла I, король Шотландии также в 16491651 гг.
Яков II (англ. James II) 16851689 Сын Карла I, король Шотландии под именем Якова VII, якобитский претендент в 1689-1701 гг.
Мария II (англ. Mary II) 16891694 Дочь Якова II, соправительница Вильгельма III
Оранская династия
Вильгельм III Оранский (англ. William III of Orange) 16891702 Внук Карла I, король Шотландии под именем
Вильгельма II, король Ирландии под именем Вильгельма I, статхаудер Нидерландов Виллем III с 1672 года.
Династия Стюартов
Анна (англ. Anne) 17021707 Дочь Якова II
Короли Великобритании и Ирландии
В 1707 г. Англия и Шотландия были объединены в единое королевство Великобританию.
Династия Стюартов
Имя Портрет Годы правления Примечания
Анна (англ. Anne) 1707-1714 Дочь Якова II
Ганноверская династия
После смерти королевы Анны, в соответствии Актом о престолонаследии 1701 г., престол Великобритании унаследовал курфюрст Ганновера из дома Вельфов Георг Людвиг, внук Елизаветы Стюарт, дочери короля Якова I.
Георг I (англ. George I) 17141727 Правнук Якова I, курфюрст Ганновера c 1698 г.
Георг II (англ. George II) 17271760 Сын Георга I, курфюрст Ганновера
Георг III (англ. George III) 17601801 Внук Георга II, курфюрст Ганновера
Короли Соединенного королевства Великобритании и Ирландии
В 1801 г. Великобритания и Ирландия были объединены в единое государство
Соединенное королевство Великобритании и Ирландии.
Ганноверская династия
Имя Портрет Годы правления Примечания
Георг III (англ. George III) 18011820 Внук Георга II, курфюрст (с 1814 г. — король) Ганновера; в 1811 признан невменяемым
Георг IV (англ. George IV) 18201830 Сын Георга III, король Ганновера; в 1811-1820 — регент
Вильгельм IV (англ. William IV) 18301837 Сын Георга III, король Ганновера
Виктория (англ. Victoria) 18371901 Внучка Георга III, с 1877 г. — императрица Индии, с 1867 г. королева Доминиона Канада.
Саксен-Кобург-Готская династия
В 1901 г. престол унаследовал Эдуард VII, сын королевы Виктории
и её мужа принца Альберта Саксен-Кобург-Готского из дома Веттинов.
Эдуард VII (англ. Edward VII) 19011910 Сын Виктории, император Индии, король доминионов и колоний.
Георг V (англ. George V) 19101917 Сын Эдуарда VII, император Индии, король доминионов и колоний.
Виндзорская династия
В 1917 г. название Саксен-Кобург-Готской династии было официально изменено на Виндзорскую
из-за антинемецких настроений в годы Первой мировой войны.
Георг V (англ. George V) 19171927 Сын Эдуарда VII, император Индии, король доминионов и колоний.
Короли Соединенного королевства Великобритании и Северной Ирландии
После того как в 1922 г. была провозглашена независимость Республики Ирландии, название государства
было в 1927 г. изменено на новое: Соединенное королевство Великобритании и Северной Ирландии.
Виндзорская династия
Имя Портрет Годы правления Примечания
Георг V (англ. George V) 19271936 Сын Эдуарда VII, император Индии, король Королевств Содружества и колоний.
Эдуард VIII

(англ. Edward VIII)

1936 Сын Георга V, император Индии, король Королевств Содружества и колоний. Отрёкся от престола
Георг VI (англ. George VI) 19361952 Сын Георга V, император Индии (до 1947 г.), король Королевств Содружества и колоний.
Елизавета II (англ. Elizabeth II) 6 февраля 1952
по настоящее время
Дочь Георга VI, глава Содружества наций, королева Австралии, Канады, Новой Зеландии, Антигуа и Барбуды, Багамских островов, Барбадоса, Белиза, Гренады, Папуа-Новой Гвинеи, Сент-Винсента и Гренадин, Сент-Киттса и Невиса, Сент-Люсии, Соломоновых Островов, Тувалу и Ямайки.

См. также

Напишите отзыв о статье "Список монархов Британских островов"

Ссылки

  • [www.royal.gov.uk/output/Page5.asp The official website of the British Monarchy]
  • [www.britannia.com/history/h6f.html Britannia.com]
  • [www.rodoslovia.ru/engl.html#norm Английские королевские династии.]
  • [univertv.ru/video/istoriya/istoriya_srednih_vekov/koroli_i_korolevy_anglii/?mark=all Короли и королевы Англии]— курс видеолекций
  • [eurulers.altervista.org/england.html История титулов королей Англии (с библиографией). ]
  • [eurulers.altervista.org/gbritain.html История титулов королей Великобритании (с библиографией). ]

Отрывок, характеризующий Список монархов Британских островов

– Да, я масон, – отвечал Пьер.
– Ну вот видите ли, мой милый. Вам, я думаю, не безызвестно, что господа Сперанский и Магницкий отправлены куда следует; то же сделано с господином Ключаревым, то же и с другими, которые под видом сооружения храма Соломона старались разрушить храм своего отечества. Вы можете понимать, что на это есть причины и что я не мог бы сослать здешнего почт директора, ежели бы он не был вредный человек. Теперь мне известно, что вы послали ему свой. экипаж для подъема из города и даже что вы приняли от него бумаги для хранения. Я вас люблю и не желаю вам зла, и как вы в два раза моложе меня, то я, как отец, советую вам прекратить всякое сношение с такого рода людьми и самому уезжать отсюда как можно скорее.
– Но в чем же, граф, вина Ключарева? – спросил Пьер.
– Это мое дело знать и не ваше меня спрашивать, – вскрикнул Растопчин.
– Ежели его обвиняют в том, что он распространял прокламации Наполеона, то ведь это не доказано, – сказал Пьер (не глядя на Растопчина), – и Верещагина…
– Nous y voila, [Так и есть,] – вдруг нахмурившись, перебивая Пьера, еще громче прежнего вскрикнул Растопчин. – Верещагин изменник и предатель, который получит заслуженную казнь, – сказал Растопчин с тем жаром злобы, с которым говорят люди при воспоминании об оскорблении. – Но я не призвал вас для того, чтобы обсуждать мои дела, а для того, чтобы дать вам совет или приказание, ежели вы этого хотите. Прошу вас прекратить сношения с такими господами, как Ключарев, и ехать отсюда. А я дурь выбью, в ком бы она ни была. – И, вероятно, спохватившись, что он как будто кричал на Безухова, который еще ни в чем не был виноват, он прибавил, дружески взяв за руку Пьера: – Nous sommes a la veille d'un desastre publique, et je n'ai pas le temps de dire des gentillesses a tous ceux qui ont affaire a moi. Голова иногда кругом идет! Eh! bien, mon cher, qu'est ce que vous faites, vous personnellement? [Мы накануне общего бедствия, и мне некогда быть любезным со всеми, с кем у меня есть дело. Итак, любезнейший, что вы предпринимаете, вы лично?]
– Mais rien, [Да ничего,] – отвечал Пьер, все не поднимая глаз и не изменяя выражения задумчивого лица.
Граф нахмурился.
– Un conseil d'ami, mon cher. Decampez et au plutot, c'est tout ce que je vous dis. A bon entendeur salut! Прощайте, мой милый. Ах, да, – прокричал он ему из двери, – правда ли, что графиня попалась в лапки des saints peres de la Societe de Jesus? [Дружеский совет. Выбирайтесь скорее, вот что я вам скажу. Блажен, кто умеет слушаться!.. святых отцов Общества Иисусова?]
Пьер ничего не ответил и, нахмуренный и сердитый, каким его никогда не видали, вышел от Растопчина.

Когда он приехал домой, уже смеркалось. Человек восемь разных людей побывало у него в этот вечер. Секретарь комитета, полковник его батальона, управляющий, дворецкий и разные просители. У всех были дела до Пьера, которые он должен был разрешить. Пьер ничего не понимал, не интересовался этими делами и давал на все вопросы только такие ответы, которые бы освободили его от этих людей. Наконец, оставшись один, он распечатал и прочел письмо жены.
«Они – солдаты на батарее, князь Андрей убит… старик… Простота есть покорность богу. Страдать надо… значение всего… сопрягать надо… жена идет замуж… Забыть и понять надо…» И он, подойдя к постели, не раздеваясь повалился на нее и тотчас же заснул.
Когда он проснулся на другой день утром, дворецкий пришел доложить, что от графа Растопчина пришел нарочно посланный полицейский чиновник – узнать, уехал ли или уезжает ли граф Безухов.
Человек десять разных людей, имеющих дело до Пьера, ждали его в гостиной. Пьер поспешно оделся, и, вместо того чтобы идти к тем, которые ожидали его, он пошел на заднее крыльцо и оттуда вышел в ворота.
С тех пор и до конца московского разорения никто из домашних Безуховых, несмотря на все поиски, не видал больше Пьера и не знал, где он находился.


Ростовы до 1 го сентября, то есть до кануна вступления неприятеля в Москву, оставались в городе.
После поступления Пети в полк казаков Оболенского и отъезда его в Белую Церковь, где формировался этот полк, на графиню нашел страх. Мысль о том, что оба ее сына находятся на войне, что оба они ушли из под ее крыла, что нынче или завтра каждый из них, а может быть, и оба вместе, как три сына одной ее знакомой, могут быть убиты, в первый раз теперь, в это лето, с жестокой ясностью пришла ей в голову. Она пыталась вытребовать к себе Николая, хотела сама ехать к Пете, определить его куда нибудь в Петербурге, но и то и другое оказывалось невозможным. Петя не мог быть возвращен иначе, как вместе с полком или посредством перевода в другой действующий полк. Николай находился где то в армии и после своего последнего письма, в котором подробно описывал свою встречу с княжной Марьей, не давал о себе слуха. Графиня не спала ночей и, когда засыпала, видела во сне убитых сыновей. После многих советов и переговоров граф придумал наконец средство для успокоения графини. Он перевел Петю из полка Оболенского в полк Безухова, который формировался под Москвою. Хотя Петя и оставался в военной службе, но при этом переводе графиня имела утешенье видеть хотя одного сына у себя под крылышком и надеялась устроить своего Петю так, чтобы больше не выпускать его и записывать всегда в такие места службы, где бы он никак не мог попасть в сражение. Пока один Nicolas был в опасности, графине казалось (и она даже каялась в этом), что она любит старшего больше всех остальных детей; но когда меньшой, шалун, дурно учившийся, все ломавший в доме и всем надоевший Петя, этот курносый Петя, с своими веселыми черными глазами, свежим румянцем и чуть пробивающимся пушком на щеках, попал туда, к этим большим, страшным, жестоким мужчинам, которые там что то сражаются и что то в этом находят радостного, – тогда матери показалось, что его то она любила больше, гораздо больше всех своих детей. Чем ближе подходило то время, когда должен был вернуться в Москву ожидаемый Петя, тем более увеличивалось беспокойство графини. Она думала уже, что никогда не дождется этого счастия. Присутствие не только Сони, но и любимой Наташи, даже мужа, раздражало графиню. «Что мне за дело до них, мне никого не нужно, кроме Пети!» – думала она.
В последних числах августа Ростовы получили второе письмо от Николая. Он писал из Воронежской губернии, куда он был послан за лошадьми. Письмо это не успокоило графиню. Зная одного сына вне опасности, она еще сильнее стала тревожиться за Петю.
Несмотря на то, что уже с 20 го числа августа почти все знакомые Ростовых повыехали из Москвы, несмотря на то, что все уговаривали графиню уезжать как можно скорее, она ничего не хотела слышать об отъезде до тех пор, пока не вернется ее сокровище, обожаемый Петя. 28 августа приехал Петя. Болезненно страстная нежность, с которою мать встретила его, не понравилась шестнадцатилетнему офицеру. Несмотря на то, что мать скрыла от него свое намеренье не выпускать его теперь из под своего крылышка, Петя понял ее замыслы и, инстинктивно боясь того, чтобы с матерью не разнежничаться, не обабиться (так он думал сам с собой), он холодно обошелся с ней, избегал ее и во время своего пребывания в Москве исключительно держался общества Наташи, к которой он всегда имел особенную, почти влюбленную братскую нежность.
По обычной беспечности графа, 28 августа ничто еще не было готово для отъезда, и ожидаемые из рязанской и московской деревень подводы для подъема из дома всего имущества пришли только 30 го.
С 28 по 31 августа вся Москва была в хлопотах и движении. Каждый день в Дорогомиловскую заставу ввозили и развозили по Москве тысячи раненых в Бородинском сражении, и тысячи подвод, с жителями и имуществом, выезжали в другие заставы. Несмотря на афишки Растопчина, или независимо от них, или вследствие их, самые противоречащие и странные новости передавались по городу. Кто говорил о том, что не велено никому выезжать; кто, напротив, рассказывал, что подняли все иконы из церквей и что всех высылают насильно; кто говорил, что было еще сраженье после Бородинского, в котором разбиты французы; кто говорил, напротив, что все русское войско уничтожено; кто говорил о московском ополчении, которое пойдет с духовенством впереди на Три Горы; кто потихоньку рассказывал, что Августину не ведено выезжать, что пойманы изменники, что мужики бунтуют и грабят тех, кто выезжает, и т. п., и т. п. Но это только говорили, а в сущности, и те, которые ехали, и те, которые оставались (несмотря на то, что еще не было совета в Филях, на котором решено было оставить Москву), – все чувствовали, хотя и не выказывали этого, что Москва непременно сдана будет и что надо как можно скорее убираться самим и спасать свое имущество. Чувствовалось, что все вдруг должно разорваться и измениться, но до 1 го числа ничто еще не изменялось. Как преступник, которого ведут на казнь, знает, что вот вот он должен погибнуть, но все еще приглядывается вокруг себя и поправляет дурно надетую шапку, так и Москва невольно продолжала свою обычную жизнь, хотя знала, что близко то время погибели, когда разорвутся все те условные отношения жизни, которым привыкли покоряться.
В продолжение этих трех дней, предшествовавших пленению Москвы, все семейство Ростовых находилось в различных житейских хлопотах. Глава семейства, граф Илья Андреич, беспрестанно ездил по городу, собирая со всех сторон ходившие слухи, и дома делал общие поверхностные и торопливые распоряжения о приготовлениях к отъезду.
Графиня следила за уборкой вещей, всем была недовольна и ходила за беспрестанно убегавшим от нее Петей, ревнуя его к Наташе, с которой он проводил все время. Соня одна распоряжалась практической стороной дела: укладываньем вещей. Но Соня была особенно грустна и молчалива все это последнее время. Письмо Nicolas, в котором он упоминал о княжне Марье, вызвало в ее присутствии радостные рассуждения графини о том, как во встрече княжны Марьи с Nicolas она видела промысл божий.
– Я никогда не радовалась тогда, – сказала графиня, – когда Болконский был женихом Наташи, а я всегда желала, и у меня есть предчувствие, что Николинька женится на княжне. И как бы это хорошо было!
Соня чувствовала, что это была правда, что единственная возможность поправления дел Ростовых была женитьба на богатой и что княжна была хорошая партия. Но ей было это очень горько. Несмотря на свое горе или, может быть, именно вследствие своего горя, она на себя взяла все трудные заботы распоряжений об уборке и укладке вещей и целые дни была занята. Граф и графиня обращались к ней, когда им что нибудь нужно было приказывать. Петя и Наташа, напротив, не только не помогали родителям, но большею частью всем в доме надоедали и мешали. И целый день почти слышны были в доме их беготня, крики и беспричинный хохот. Они смеялись и радовались вовсе не оттого, что была причина их смеху; но им на душе было радостно и весело, и потому все, что ни случалось, было для них причиной радости и смеха. Пете было весело оттого, что, уехав из дома мальчиком, он вернулся (как ему говорили все) молодцом мужчиной; весело было оттого, что он дома, оттого, что он из Белой Церкви, где не скоро была надежда попасть в сраженье, попал в Москву, где на днях будут драться; и главное, весело оттого, что Наташа, настроению духа которой он всегда покорялся, была весела. Наташа же была весела потому, что она слишком долго была грустна, и теперь ничто не напоминало ей причину ее грусти, и она была здорова. Еще она была весела потому, что был человек, который ею восхищался (восхищение других была та мазь колес, которая была необходима для того, чтоб ее машина совершенно свободно двигалась), и Петя восхищался ею. Главное же, веселы они были потому, что война была под Москвой, что будут сражаться у заставы, что раздают оружие, что все бегут, уезжают куда то, что вообще происходит что то необычайное, что всегда радостно для человека, в особенности для молодого.


31 го августа, в субботу, в доме Ростовых все казалось перевернутым вверх дном. Все двери были растворены, вся мебель вынесена или переставлена, зеркала, картины сняты. В комнатах стояли сундуки, валялось сено, оберточная бумага и веревки. Мужики и дворовые, выносившие вещи, тяжелыми шагами ходили по паркету. На дворе теснились мужицкие телеги, некоторые уже уложенные верхом и увязанные, некоторые еще пустые.
Голоса и шаги огромной дворни и приехавших с подводами мужиков звучали, перекликиваясь, на дворе и в доме. Граф с утра выехал куда то. Графиня, у которой разболелась голова от суеты и шума, лежала в новой диванной с уксусными повязками на голове. Пети не было дома (он пошел к товарищу, с которым намеревался из ополченцев перейти в действующую армию). Соня присутствовала в зале при укладке хрусталя и фарфора. Наташа сидела в своей разоренной комнате на полу, между разбросанными платьями, лентами, шарфами, и, неподвижно глядя на пол, держала в руках старое бальное платье, то самое (уже старое по моде) платье, в котором она в первый раз была на петербургском бале.
Наташе совестно было ничего не делать в доме, тогда как все были так заняты, и она несколько раз с утра еще пробовала приняться за дело; но душа ее не лежала к этому делу; а она не могла и не умела делать что нибудь не от всей души, не изо всех своих сил. Она постояла над Соней при укладке фарфора, хотела помочь, но тотчас же бросила и пошла к себе укладывать свои вещи. Сначала ее веселило то, что она раздавала свои платья и ленты горничным, но потом, когда остальные все таки надо было укладывать, ей это показалось скучным.
– Дуняша, ты уложишь, голубушка? Да? Да?
И когда Дуняша охотно обещалась ей все сделать, Наташа села на пол, взяла в руки старое бальное платье и задумалась совсем не о том, что бы должно было занимать ее теперь. Из задумчивости, в которой находилась Наташа, вывел ее говор девушек в соседней девичьей и звуки их поспешных шагов из девичьей на заднее крыльцо. Наташа встала и посмотрела в окно. На улице остановился огромный поезд раненых.
Девушки, лакеи, ключница, няня, повар, кучера, форейторы, поваренки стояли у ворот, глядя на раненых.
Наташа, накинув белый носовой платок на волосы и придерживая его обеими руками за кончики, вышла на улицу.
Бывшая ключница, старушка Мавра Кузминишна, отделилась от толпы, стоявшей у ворот, и, подойдя к телеге, на которой была рогожная кибиточка, разговаривала с лежавшим в этой телеге молодым бледным офицером. Наташа подвинулась на несколько шагов и робко остановилась, продолжая придерживать свой платок и слушая то, что говорила ключница.
– Что ж, у вас, значит, никого и нет в Москве? – говорила Мавра Кузминишна. – Вам бы покойнее где на квартире… Вот бы хоть к нам. Господа уезжают.
– Не знаю, позволят ли, – слабым голосом сказал офицер. – Вон начальник… спросите, – и он указал на толстого майора, который возвращался назад по улице по ряду телег.
Наташа испуганными глазами заглянула в лицо раненого офицера и тотчас же пошла навстречу майору.
– Можно раненым у нас в доме остановиться? – спросила она.
Майор с улыбкой приложил руку к козырьку.
– Кого вам угодно, мамзель? – сказал он, суживая глаза и улыбаясь.
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.
– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
– Надо все таки папаше доложить, – сказала Мавра Кузминишна.
– Ничего, ничего, разве не все равно! На один день мы в гостиную перейдем. Можно всю нашу половину им отдать.
– Ну, уж вы, барышня, придумаете! Да хоть и в флигеля, в холостую, к нянюшке, и то спросить надо.
– Ну, я спрошу.
Наташа побежала в дом и на цыпочках вошла в полуотворенную дверь диванной, из которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
– Вы спите, мама?
– Ах, какой сон! – сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.
– Мама, голубчик, – сказала Наташа, становясь на колени перед матерью и близко приставляя свое лицо к ее лицу. – Виновата, простите, никогда не буду, я вас разбудила. Меня Мавра Кузминишна послала, тут раненых привезли, офицеров, позволите? А им некуда деваться; я знаю, что вы позволите… – говорила она быстро, не переводя духа.
– Какие офицеры? Кого привезли? Ничего не понимаю, – сказала графиня.
Наташа засмеялась, графиня тоже слабо улыбалась.
– Я знала, что вы позволите… так я так и скажу. – И Наташа, поцеловав мать, встала и пошла к двери.
В зале она встретила отца, с дурными известиями возвратившегося домой.
– Досиделись мы! – с невольной досадой сказал граф. – И клуб закрыт, и полиция выходит.
– Папа, ничего, что я раненых пригласила в дом? – сказала ему Наташа.
– Разумеется, ничего, – рассеянно сказал граф. – Не в том дело, а теперь прошу, чтобы пустяками не заниматься, а помогать укладывать и ехать, ехать, ехать завтра… – И граф передал дворецкому и людям то же приказание. За обедом вернувшийся Петя рассказывал свои новости.
Он говорил, что нынче народ разбирал оружие в Кремле, что в афише Растопчина хотя и сказано, что он клич кликнет дня за два, но что уж сделано распоряжение наверное о том, чтобы завтра весь народ шел на Три Горы с оружием, и что там будет большое сражение.
Графиня с робким ужасом посматривала на веселое, разгоряченное лицо своего сына в то время, как он говорил это. Она знала, что ежели она скажет слово о том, что она просит Петю не ходить на это сражение (она знала, что он радуется этому предстоящему сражению), то он скажет что нибудь о мужчинах, о чести, об отечестве, – что нибудь такое бессмысленное, мужское, упрямое, против чего нельзя возражать, и дело будет испорчено, и поэтому, надеясь устроить так, чтобы уехать до этого и взять с собой Петю, как защитника и покровителя, она ничего не сказала Пете, а после обеда призвала графа и со слезами умоляла его увезти ее скорее, в эту же ночь, если возможно. С женской, невольной хитростью любви, она, до сих пор выказывавшая совершенное бесстрашие, говорила, что она умрет от страха, ежели не уедут нынче ночью. Она, не притворяясь, боялась теперь всего.


M me Schoss, ходившая к своей дочери, еще болоо увеличила страх графини рассказами о том, что она видела на Мясницкой улице в питейной конторе. Возвращаясь по улице, она не могла пройти домой от пьяной толпы народа, бушевавшей у конторы. Она взяла извозчика и объехала переулком домой; и извозчик рассказывал ей, что народ разбивал бочки в питейной конторе, что так велено.
После обеда все домашние Ростовых с восторженной поспешностью принялись за дело укладки вещей и приготовлений к отъезду. Старый граф, вдруг принявшись за дело, всё после обеда не переставая ходил со двора в дом и обратно, бестолково крича на торопящихся людей и еще более торопя их. Петя распоряжался на дворе. Соня не знала, что делать под влиянием противоречивых приказаний графа, и совсем терялась. Люди, крича, споря и шумя, бегали по комнатам и двору. Наташа, с свойственной ей во всем страстностью, вдруг тоже принялась за дело. Сначала вмешательство ее в дело укладывания было встречено с недоверием. От нее всё ждали шутки и не хотели слушаться ее; но она с упорством и страстностью требовала себе покорности, сердилась, чуть не плакала, что ее не слушают, и, наконец, добилась того, что в нее поверили. Первый подвиг ее, стоивший ей огромных усилий и давший ей власть, была укладка ковров. У графа в доме были дорогие gobelins и персидские ковры. Когда Наташа взялась за дело, в зале стояли два ящика открытые: один почти доверху уложенный фарфором, другой с коврами. Фарфора было еще много наставлено на столах и еще всё несли из кладовой. Надо было начинать новый, третий ящик, и за ним пошли люди.
– Соня, постой, да мы всё так уложим, – сказала Наташа.
– Нельзя, барышня, уж пробовали, – сказал буфетчнк.
– Нет, постой, пожалуйста. – И Наташа начала доставать из ящика завернутые в бумаги блюда и тарелки.
– Блюда надо сюда, в ковры, – сказала она.
– Да еще и ковры то дай бог на три ящика разложить, – сказал буфетчик.
– Да постой, пожалуйста. – И Наташа быстро, ловко начала разбирать. – Это не надо, – говорила она про киевские тарелки, – это да, это в ковры, – говорила она про саксонские блюда.
– Да оставь, Наташа; ну полно, мы уложим, – с упреком говорила Соня.
– Эх, барышня! – говорил дворецкий. Но Наташа не сдалась, выкинула все вещи и быстро начала опять укладывать, решая, что плохие домашние ковры и лишнюю посуду не надо совсем брать. Когда всё было вынуто, начали опять укладывать. И действительно, выкинув почти все дешевое, то, что не стоило брать с собой, все ценное уложили в два ящика. Не закрывалась только крышка коверного ящика. Можно было вынуть немного вещей, но Наташа хотела настоять на своем. Она укладывала, перекладывала, нажимала, заставляла буфетчика и Петю, которого она увлекла за собой в дело укладыванья, нажимать крышку и сама делала отчаянные усилия.
– Да полно, Наташа, – говорила ей Соня. – Я вижу, ты права, да вынь один верхний.
– Не хочу, – кричала Наташа, одной рукой придерживая распустившиеся волосы по потному лицу, другой надавливая ковры. – Да жми же, Петька, жми! Васильич, нажимай! – кричала она. Ковры нажались, и крышка закрылась. Наташа, хлопая в ладоши, завизжала от радости, и слезы брызнули у ней из глаз. Но это продолжалось секунду. Тотчас же она принялась за другое дело, и уже ей вполне верили, и граф не сердился, когда ему говорили, что Наталья Ильинишна отменила его приказанье, и дворовые приходили к Наташе спрашивать: увязывать или нет подводу и довольно ли она наложена? Дело спорилось благодаря распоряжениям Наташи: оставлялись ненужные вещи и укладывались самым тесным образом самые дорогие.
Но как ни хлопотали все люди, к поздней ночи еще не все могло быть уложено. Графиня заснула, и граф, отложив отъезд до утра, пошел спать.