Список объектов всемирного наследия ЮНЕСКО в Буркина-Фасо

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

В спи́ске объе́ктов Всеми́рного насле́дия ЮНЕ́СКО в Буркина́-Фасо́ значится 1 наименование (на 2010 год), это составляет 0,1 % от общего числа (1052 на 2016 год).

Объект включён в список по культурному критерию.

Кроме этого, по состоянию на 2010 год, 5 объектов на территории государства находятся в числе кандидатов на включение в список всемирного наследия[1], в том числе 4 — по культурным, 1 — по природным критериям.

Буркина-Фасо ратифицировал Конвенцию об охране всемирного культурного и природного наследия 2 апреля 1987 года[2]. Первый объект на территории Буркина-Фасо был занесён в список в 2009 году на 33-й сессии Комитета всемирного наследия ЮНЕСКО.





Список

# Изображение Название Местоположение Время создания Год внесения в список Критерии
1 Развалины Лоропени
(фр. Ruines de Loropéni)
Юго-Западная область 2009 [whc.unesco.org/en/list/1225 1225] iii

Географическое расположение объектов

Развалины Лоропени
Объекты всемирного наследия ЮНЕСКО в Буркина-Фасо

Напишите отзыв о статье "Список объектов всемирного наследия ЮНЕСКО в Буркина-Фасо"

Примечания

  1. [whc.unesco.org/en/tentativelists/state=bf Tentative] (англ.). UNESCO World Heritage Centre. [www.webcitation.org/69B9DErfM Архивировано из первоисточника 15 июля 2012].
  2. [whc.unesco.org/en/statesparties/bf The States Parties — Burkina Faso]. [www.webcitation.org/69B9Ey1f5 Архивировано из первоисточника 15 июля 2012].

Ссылки

  • [whc.unesco.org/en/statesparties/bf Burkina Faso — UNESCO World Heritage Centre]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Список объектов всемирного наследия ЮНЕСКО в Буркина-Фасо

Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.
– Осмелюсь просить ваше сиятельство потесниться крошечку, вот для них, – сказал смотритель, входя в комнату и вводя за собой другого, остановленного за недостатком лошадей проезжающего. Проезжающий был приземистый, ширококостый, желтый, морщинистый старик с седыми нависшими бровями над блестящими, неопределенного сероватого цвета, глазами.
Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.