Список объектов культурного наследия в Тюменской области
Поделись знанием:
На третий день после донесения Кутузова в Петербург приехал помещик из Москвы, и по всему городу распространилось известие о сдаче Москвы французам. Это было ужасно! Каково было положение государя! Кутузов был изменник, и князь Василий во время visites de condoleance [визитов соболезнования] по случаю смерти его дочери, которые ему делали, говорил о прежде восхваляемом им Кутузове (ему простительно было в печали забыть то, что он говорил прежде), он говорил, что нельзя было ожидать ничего другого от слепого и развратного старика.
– Я удивляюсь только, как можно было поручить такому человеку судьбу России.
Пока известие это было еще неофициально, в нем можно было еще сомневаться, но на другой день пришло от графа Растопчина следующее донесение:
«Адъютант князя Кутузова привез мне письмо, в коем он требует от меня полицейских офицеров для сопровождения армии на Рязанскую дорогу. Он говорит, что с сожалением оставляет Москву. Государь! поступок Кутузова решает жребий столицы и Вашей империи. Россия содрогнется, узнав об уступлении города, где сосредоточивается величие России, где прах Ваших предков. Я последую за армией. Я все вывез, мне остается плакать об участи моего отечества».
Получив это донесение, государь послал с князем Волконским следующий рескрипт Кутузову:
«Князь Михаил Иларионович! С 29 августа не имею я никаких донесений от вас. Между тем от 1 го сентября получил я через Ярославль, от московского главнокомандующего, печальное известие, что вы решились с армиею оставить Москву. Вы сами можете вообразить действие, какое произвело на меня это известие, а молчание ваше усугубляет мое удивление. Я отправляю с сим генерал адъютанта князя Волконского, дабы узнать от вас о положении армии и о побудивших вас причинах к столь печальной решимости».
Девять дней после оставления Москвы в Петербург приехал посланный от Кутузова с официальным известием об оставлении Москвы. Посланный этот был француз Мишо, не знавший по русски, но quoique etranger, Busse de c?ur et d'ame, [впрочем, хотя иностранец, но русский в глубине души,] как он сам говорил про себя.
Государь тотчас же принял посланного в своем кабинете, во дворце Каменного острова. Мишо, который никогда не видал Москвы до кампании и который не знал по русски, чувствовал себя все таки растроганным, когда он явился перед notre tres gracieux souverain [нашим всемилостивейшим повелителем] (как он писал) с известием о пожаре Москвы, dont les flammes eclairaient sa route [пламя которой освещало его путь].
Хотя источник chagrin [горя] г на Мишо и должен был быть другой, чем тот, из которого вытекало горе русских людей, Мишо имел такое печальное лицо, когда он был введен в кабинет государя, что государь тотчас же спросил у него:
– M'apportez vous de tristes nouvelles, colonel? [Какие известия привезли вы мне? Дурные, полковник?]
– Bien tristes, sire, – отвечал Мишо, со вздохом опуская глаза, – l'abandon de Moscou. [Очень дурные, ваше величество, оставление Москвы.]
– Aurait on livre mon ancienne capitale sans se battre? [Неужели предали мою древнюю столицу без битвы?] – вдруг вспыхнув, быстро проговорил государь.
Мишо почтительно передал то, что ему приказано было передать от Кутузова, – именно то, что под Москвою драться не было возможности и что, так как оставался один выбор – потерять армию и Москву или одну Москву, то фельдмаршал должен был выбрать последнее.
Государь выслушал молча, не глядя на Мишо.
– L'ennemi est il en ville? [Неприятель вошел в город?] – спросил он.
– Oui, sire, et elle est en cendres a l'heure qu'il est. Je l'ai laissee toute en flammes, [Да, ваше величество, и он обращен в пожарище в настоящее время. Я оставил его в пламени.] – решительно сказал Мишо; но, взглянув на государя, Мишо ужаснулся тому, что он сделал. Государь тяжело и часто стал дышать, нижняя губа его задрожала, и прекрасные голубые глаза мгновенно увлажились слезами.
Но это продолжалось только одну минуту. Государь вдруг нахмурился, как бы осуждая самого себя за свою слабость. И, приподняв голову, твердым голосом обратился к Мишо.
– Je vois, colonel, par tout ce qui nous arrive, – сказал он, – que la providence exige de grands sacrifices de nous… Je suis pret a me soumettre a toutes ses volontes; mais dites moi, Michaud, comment avez vous laisse l'armee, en voyant ainsi, sans coup ferir abandonner mon ancienne capitale? N'avez vous pas apercu du decouragement?.. [Я вижу, полковник, по всему, что происходит, что провидение требует от нас больших жертв… Я готов покориться его воле; но скажите мне, Мишо, как оставили вы армию, покидавшую без битвы мою древнюю столицу? Не заметили ли вы в ней упадка духа?]
Увидав успокоение своего tres gracieux souverain, Мишо тоже успокоился, но на прямой существенный вопрос государя, требовавший и прямого ответа, он не успел еще приготовить ответа.
– Sire, me permettrez vous de vous parler franchement en loyal militaire? [Государь, позволите ли вы мне говорить откровенно, как подобает настоящему воину?] – сказал он, чтобы выиграть время.
– Colonel, je l'exige toujours, – сказал государь. – Ne me cachez rien, je veux savoir absolument ce qu'il en est. [Полковник, я всегда этого требую… Не скрывайте ничего, я непременно хочу знать всю истину.]
– Sire! – сказал Мишо с тонкой, чуть заметной улыбкой на губах, успев приготовить свой ответ в форме легкого и почтительного jeu de mots [игры слов]. – Sire! j'ai laisse toute l'armee depuis les chefs jusqu'au dernier soldat, sans exception, dans une crainte epouvantable, effrayante… [Государь! Я оставил всю армию, начиная с начальников и до последнего солдата, без исключения, в великом, отчаянном страхе…]
– Comment ca? – строго нахмурившись, перебил государь. – Mes Russes se laisseront ils abattre par le malheur… Jamais!.. [Как так? Мои русские могут ли пасть духом перед неудачей… Никогда!..]
Этого только и ждал Мишо для вставления своей игры слов.
– Sire, – сказал он с почтительной игривостью выражения, – ils craignent seulement que Votre Majeste par bonte de c?ur ne se laisse persuader de faire la paix. Ils brulent de combattre, – говорил уполномоченный русского народа, – et de prouver a Votre Majeste par le sacrifice de leur vie, combien ils lui sont devoues… [Государь, они боятся только того, чтобы ваше величество по доброте души своей не решились заключить мир. Они горят нетерпением снова драться и доказать вашему величеству жертвой своей жизни, насколько они вам преданы…]
– Ah! – успокоенно и с ласковым блеском глаз сказал государь, ударяя по плечу Мишо. – Vous me tranquillisez, colonel. [А! Вы меня успокоиваете, полковник.]
Государь, опустив голову, молчал несколько времени.
– Eh bien, retournez a l'armee, [Ну, так возвращайтесь к армии.] – сказал он, выпрямляясь во весь рост и с ласковым и величественным жестом обращаясь к Мишо, – et dites a nos braves, dites a tous mes bons sujets partout ou vous passerez, que quand je n'aurais plus aucun soldat, je me mettrai moi meme, a la tete de ma chere noblesse, de mes bons paysans et j'userai ainsi jusqu'a la derniere ressource de mon empire. Il m'en offre encore plus que mes ennemis ne pensent, – говорил государь, все более и более воодушевляясь. – Mais si jamais il fut ecrit dans les decrets de la divine providence, – сказал он, подняв свои прекрасные, кроткие и блестящие чувством глаза к небу, – que ma dinastie dut cesser de rogner sur le trone de mes ancetres, alors, apres avoir epuise tous les moyens qui sont en mon pouvoir, je me laisserai croitre la barbe jusqu'ici (государь показал рукой на половину груди), et j'irai manger des pommes de terre avec le dernier de mes paysans plutot, que de signer la honte de ma patrie et de ma chere nation, dont je sais apprecier les sacrifices!.. [Скажите храбрецам нашим, скажите всем моим подданным, везде, где вы проедете, что, когда у меня не будет больше ни одного солдата, я сам стану во главе моих любезных дворян и добрых мужиков и истощу таким образом последние средства моего государства. Они больше, нежели думают мои враги… Но если бы предназначено было божественным провидением, чтобы династия наша перестала царствовать на престоле моих предков, тогда, истощив все средства, которые в моих руках, я отпущу бороду до сих пор и скорее пойду есть один картофель с последним из моих крестьян, нежели решусь подписать позор моей родины и моего дорогого народа, жертвы которого я умею ценить!..] Сказав эти слова взволнованным голосом, государь вдруг повернулся, как бы желая скрыть от Мишо выступившие ему на глаза слезы, и прошел в глубь своего кабинета. Постояв там несколько мгновений, он большими шагами вернулся к Мишо и сильным жестом сжал его руку пониже локтя. Прекрасное, кроткое лицо государя раскраснелось, и глаза горели блеском решимости и гнева.
– Colonel Michaud, n'oubliez pas ce que je vous dis ici; peut etre qu'un jour nous nous le rappellerons avec plaisir… Napoleon ou moi, – сказал государь, дотрогиваясь до груди. – Nous ne pouvons plus regner ensemble. J'ai appris a le connaitre, il ne me trompera plus… [Полковник Мишо, не забудьте, что я вам сказал здесь; может быть, мы когда нибудь вспомним об этом с удовольствием… Наполеон или я… Мы больше не можем царствовать вместе. Я узнал его теперь, и он меня больше не обманет…] – И государь, нахмурившись, замолчал. Услышав эти слова, увидав выражение твердой решимости в глазах государя, Мишо – quoique etranger, mais Russe de c?ur et d'ame – почувствовал себя в эту торжественную минуту – entousiasme par tout ce qu'il venait d'entendre [хотя иностранец, но русский в глубине души… восхищенным всем тем, что он услышал] (как он говорил впоследствии), и он в следующих выражениях изобразил как свои чувства, так и чувства русского народа, которого он считал себя уполномоченным.
– Sire! – сказал он. – Votre Majeste signe dans ce moment la gloire de la nation et le salut de l'Europe! [Государь! Ваше величество подписывает в эту минуту славу народа и спасение Европы!]
Государь наклонением головы отпустил Мишо.
В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени. А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дел, а руководились только личными интересами настоящего. И эти то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват. В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.
Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было, чем ближе было в нем участие человека. В Петербурге и губернских городах, отдаленных от Москвы, дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу и говорили о самопожертвовании и т. п.; но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве, и, глядя на ее пожарище, никто не клялся отомстить французам, а думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке маркитантше и тому подобное…
Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.
По тому, что он так смотрел на дело, он не только без сокрушения о том, что лишается участия в последней борьбе, принял известие о назначении его в командировку за ремонтом для дивизии в Воронеж, но и с величайшим удовольствием, которое он не скрывал и которое весьма хорошо понимали его товарищи.
За несколько дней до Бородинского сражения Николай получил деньги, бумаги и, послав вперед гусар, на почтовых поехал в Воронеж.
Только тот, кто испытал это, то есть пробыл несколько месяцев не переставая в атмосфере военной, боевой жизни, может понять то наслаждение, которое испытывал Николай, когда он выбрался из того района, до которого достигали войска своими фуражировками, подвозами провианта, гошпиталями; когда он, без солдат, фур, грязных следов присутствия лагеря, увидал деревни с мужиками и бабами, помещичьи дома, поля с пасущимся скотом, станционные дома с заснувшими смотрителями. Он почувствовал такую радость, как будто в первый раз все это видел. В особенности то, что долго удивляло и радовало его, – это были женщины, молодые, здоровые, за каждой из которых не было десятка ухаживающих офицеров, и женщины, которые рады и польщены были тем, что проезжий офицер шутит с ними.
В самом веселом расположении духа Николай ночью приехал в Воронеж в гостиницу, заказал себе все то, чего он долго лишен был в армии, и на другой день, чисто начисто выбрившись и надев давно не надеванную парадную форму, поехал являться к начальству.
Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.
От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.
– Вы графа Ильи Андреевича сын? Моя жена очень дружна была с вашей матушкой. По четвергам у меня собираются; нынче четверг, милости прошу ко мне запросто, – сказал губернатор, отпуская его.
Прямо от губернатора Николай взял перекладную и, посадив с собою вахмистра, поскакал за двадцать верст на завод к помещику. Все в это первое время пребывания его в Воронеже было для Николая весело и легко, и все, как это бывает, когда человек сам хорошо расположен, все ладилось и спорилось.
Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.
Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.
Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
В данном списке перечисляются объекты культурного наследия (памятники истории и культуры), находящиеся на юге Тюменской области. Списки объектов культурного наследия входящих в состав области Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого автономных округов см. в отдельных статьях.
На юге Тюменской области к числу памятников истории и культуры относятся 913 объектов, включая объекты федерального значения. Объекты Всемирного наследия ЮНЕСКО и объекты, входящие в Государственный свод особо ценных объектов культурного наследия народов Российской Федерации, в регионе отсутствуют.
Деятельность органов государственной власти области по управлению объектами культурного наследия регулируется Законом Тюменской области от 16 февраля 2004 года № 204 «О государственной охране, сохранении и использовании объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) в Тюменской области».
Содержание
Объекты федерального значения
Всего на юге Тюменской области под охраной находятся 80 федеральных объектов культурного наследия (в том числе утраченные), не считая объектов в составе комплексов. Из них:
- памятников архитектуры — 34
- памятников истории — 25
- памятников археологии — 20
- памятников монументального искусства — 1
Ишим
| Код | Наименование | Типология | Дата постройки | Адрес | Чем занят | Год включения в реестр | Изображение |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210028000 7210028000] | Богоявленский собор | Памятники архитектуры | конец XVIII века | площадь им. Урицкого | 1976, 1995 | 
|
Тобольск
| Код | Наименование | Типология | Дата постройки | Адрес | Чем занят | Год включения в реестр | Изображение |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000020 7200000020] [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000157 7200000157] |
Могила Грабовского Павла Арсеньевича (1864—1902) | Памятники истории Памятники архитектуры |
улица Клары Цеткин, дом 51 | Завальное кладбище | 1960 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000021 7200000021] [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000022 7200000022] [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000158 7200000158] |
Могила Ершова Петра Павловича (1792—1869) | Памятники истории Памятники архитектуры |
улица Клары Цеткин, дом 51 | Завальное кладбище | 1960, 1976 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000027 7200000027] | Могила Словцова Петра Андреевича (1767—1843) | Памятники истории | улица Клары Цеткин, дом 51 | Завальное кладбище | 1960 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000028 7200000028] | Могила Муравьёва Александра Михайловича (1802—1853) | Памятники истории | улица Клары Цеткин, дом 51 | Завальное кладбище | 1960 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000030 7200000030] | Дом Ершова Петра Павловича — автора сказки «Конёк-Горбунок» | Памятники истории | улица Ершова, дом 16 | 1960 | |||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000031 7200000031] | Комплекс (дом причта Богородицкой церкви, здание магистрата, здание богадельни при Богородицкой церкви) | Памятники архитектуры | 1754 | улица Розы Люксембург, дома 5 и 5а | 1960, 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000077 7200000077] | Могила Башмакова Флегонта Мироновича (1775—1859) | Памятники истории | улица Клары Цеткин, дом 51 | Завальное кладбище | 1960 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000078 7200000078] | Могила Вольфа Фердинанда Богдановича (1795—1854) | Памятники истории | улица Клары Цеткин, дом 51 | Завальное кладбище | 1960 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000079 7200000079] | Могила Краснокутского Семёна Григорьевича (умер в 1840 г.), декабриста | Памятники истории | улица Клары Цеткин, дом 51 | Завальное кладбище | 1960 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000080 7200000080] | Могила Кюхельбекера Вильгельма Карловича, декабриста (1797—1846) | Памятники истории | улица Клары Цеткин, дом 51 | Завальное кладбище | 1960 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000090 7200000090] [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210032000 7210032000] |
Здание Спасской церкви, где в 1844 г. состоялась панихида в память декабриста Барятинского Александра Петровича | Памятники архитектуры | 1709 | улица Войнова | 1976, 1997 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000159 7200000159] | Дом, в котором в 1919 году находилась штаб-квартира В. К. Блюхера | Памятники архитектуры | улица Революции, дом 18 | 1974 | |||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000160 7200000160] | Дом, в котором 5 февраля 1918 года проходил первый съезд Советов, провозгласивший установление Советской власти | Памятники архитектуры | улица Семакова, дом 2 | 1974 | |||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200451000 7200451000] | Дом жилой | Памятники архитектуры | нач. XIX века | улица Ленина, дом 22 (литер А) | 1987, 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210029000 7210029000] | Торговый дом | Памятники архитектуры | 1899 | Базарная площадь, дом 5 | 1987, 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210030000 7210030000] | Дом Фонвизина Михаила Александровича, в котором он жил с 1838 по 1853 гг., отбывая ссылку | Памятники истории | улица Большая Октябрьская, дом 6 | Снесён по ветхости | 1960 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210031000 7210031000] | Петропавловская церковь | Памятники архитектуры | 1768 | улица Большая Сибирская, дом 2 | 1976, 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210033000 7210033000] | Андреевская церковь | Памятники архитектуры | 1755 | улица Володарского, дом 81 | 1976, 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210034000 7210034000] | Духовная семинария | Памятники архитектуры | 1770 | улица Декабристов, дом 21 | 1976 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210035000 7210035000] | Дом поэта Ершова Петра Павловича, у которого до 1856 г. бывали Фонвизин Михаил Александрович и другие ссыльные декабристы | Памятники истории | улица Ершова, дом 21 | Снесён по ветхости | 1976 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210036000 7210036000] | Могила Барятинского Александра Петровича (1798-1844) | Памятники истории | улица Клары Цеткин, дом 21 | Завальное кладбище | 1960 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210036008 7210036008] | Могила Семёнова Степана Михайловича (1789-1852), декабриста | Памятники истории | улица Клары Цеткин, дом 21 | Завальное кладбище | 1976, 1990 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210037000 7210037000] | Церковь Семи Отроков | Памятники архитектуры | 1776 | улица Ремезова, дом 51 | 1976, 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210038001 7210038001] | Комплекс памятников «Ансамбль Кремля и Менового двора» | Памятники архитектуры | 1681—1797 | Красная площадь, дом 2 | Тобольская и Тюменская епархия | 1960, 1995 | 
|
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210039000 7210039000] | Комплекс памятников «Тюремный замок» | Памятники архитектуры | 1855 | Красная площадь, дом 4 | 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210041000 7210041000] | Дом Худякова | Памятники архитектуры | 1795 | улица Ленина, дом 22 (литер Б) | 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210042000 7210042000] | Церковь Михаила Архангела, связанная с жизнью декабристов на поселении (Михайло-Архангельский собор) | Памятники архитектуры | 1745 | улица Ленина, дом 24 | 1960, 1976 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210043000 7210043000] | Дом декабриста Свистунова Петра Николаевича | Памятники истории | улица Ленина, дом 38 | Снесён по ветхости | 1960, 1974 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210044000 7210044000] | Здание, где в августе 1852 г. по инициативе декабристов было открыто девичье приходское училище | Памятники истории | первая треть XIX века | улица Мира, дом 2 | 1976 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210045000 7210045000] | Дом генерал-губернатора, в котором в 1836 –1851 гг. бывали многие декабристы по делам, связанным с пребыванием их на поселении | Памятники истории | конец XVIII века | улица Мира, дом 10 | 1976 | 
| |
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210046000 7210046000] | Дом, в котором с конца 1852 г. находилось основанное декабристами девичье приходское училище | Памятники истории | конец XVIII века | улица Мира, дом 20 | 1976 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210047000 7210047000] | Земляной вал и ров | Памятники археологии | 1688 | нагорная часть города | 1960 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210050000 7210050000] | Здание, в котором с 1841 по 1849гг. учился Менделеев Дмитрий Иванович. С 1856 по 1862 гг. директором этой гимназии был Ершов Пётр Павлович | Памятники архитектуры | 1810 | улица Розы Люксембург, дом 14 | 1960, 1976 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210051000 7210051000] | Дом декабриста Муравьёва Александра Михайловича | Памятники истории | улица Семакова, дом 65 | Снесён по ветхости | 1960, 1974 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210052000 7210052000] | Дом жилой | Памятники архитектуры | 1770-е годы | улица Хохрякова, дом 2 | 1987, 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210053000 7210053000] | Обелиск, сооружённый в память Ермака Ивана Тимофеевича | Памятники монументального искусства | 1839 | мыс Чукман, Сад Ермака | 1960 | 
|
Тюмень
| Код | Наименование | Типология | Дата постройки | Адрес | Чем занят | Год включения в реестр | Изображение |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000061 7200000061] | Дом, где проходил I-й съезд Советов, провозгласивший в городе Тюмени Советскую власть | Памятники истории | улица Семакова, дом 2 | 1974 | |||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000062 7200000062] | Дом, в котором в 80-х гг. 19 в. жил Красин Леонид Борисович | Памятники истории | улица Семакова, дом 7 (улица Хохрякова, дом 8) | 1960 | |||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200481000 7200481000] | Дом жилой | Памятники архитектуры | улица 25-го Октября, дом 27 | 1990, 1995 | 
| ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210001000 7210001000] | Дом градоначальника | Памятники архитектуры | 1810-е годы | улица Володарского, дом 5 | Отдел военного комиссариата Тюменской области по Калининскому и Центральному АО г. Тюмень | 1976, 1995 | 
|
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210004000 7210004000] | Комплекс памятников «Троицкий монастырь» | Памятники архитектуры | 1715 | улица Коммунистическая, дом 10 | 1960 | 
| |
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210005000 7210005000] | Церковь Михаила Архангела | Памятники архитектуры | 1781 | улица Ленина, дом 22 | 1960, 1976 | 
| |
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210006000 7210006000] | Дом Машарова | Памятники архитектуры | 1870-е годы | улица Ленина, дом 24 | Музей «Дом Машарова» | 1976, 1995 | 
|
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210007000 7210007000] | Церковь Спаса | Памятники архитектуры | 1796 | улица Ленина, дом 43 | 1960 | 
| |
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210008000 7210008000] [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200024000 7200024000] |
Церковь Воздвижения Креста Господня | Памятники архитектуры | 1790 | улица Луначарского, дом 1 | 1976 | 
| |
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210009000 7210009000] | Здание Коммерческого училища | Памятники архитектуры | 1914 | улица Луначарского, дом 2 | Тюменский государственный архитектурно-строительный университет | 1976, 1995 | 
|
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210011000 7210011000] | Здание городской Думы | Памятники архитектуры | 1834 | улица Республики, дом 4 (улица Ленина, дом 2) | Тюменский областной краеведческий музей имени И. Я. Словцова | 1960, 1995 | 
|
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210012000 7210012000] | Контора почтовая | Памятники архитектуры | 1820-е | улица Республики, дом 12 | |||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210013000 7210013000] | Дом, в котором в 1919 г. находилась штаб-квартира Блюхера Василия Константиновича | Памятники истории | улица Республики, дом 18 | Музей-усадьба Колокольниковых | 1974 | 
| |
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210014000 7210014000] | Усадьба Колокольникова | Памятники архитектуры | улица Республики, дом 20 | Музей-усадьба Колокольниковых | 1995 | 
| |
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210015000 7210015000] | Всехсвятская церковь (Круглая) | Памятники архитектуры | 1833 | улица Свердлова, дом 29 | 1960, 1995 | 
| |
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210016000 7210016000] | Комплекс памятников «Собор Знамения» | Памятники архитектуры | 1768 | улица Семакова, дом 13 | 1960 | 
| |
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210017000 7210017000] | Церковь Вознесения Господня | Памятники архитектуры | 1789 | улица Щербакова, дом 2 | 1976 | 
|
Ялуторовск
| Код | Наименование | Типология | Дата постройки | Адрес | Чем занят | Год включения в реестр | Изображение |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000019 7200000019] [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210067000 7210067000] |
Дом Якушкина Ивана Дмитриевича | Памятники истории | улица Революции, дом 6 | 1960 | 
| ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000025 7200000025] [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210068000 7210068000] |
Дом Муравьёва-Апостола Матвея Ивановича, в котором он жил с 1836 по 1856 гг. | Памятники истории | улица Революции, дом 59 | 1960 | 
| ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000066 7200000066] [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000067 7200000067] [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210066000 7210066000] |
Здание школы для девочек, открытой по инициативе декабристов в 1846 году, устав которой был составлен Свистуновым Петром Николаевичем и где преподавал Якушкин Иван Дмитриевич, 1850 г. | Памятники истории | 1850 | улица Новикова, дом 31 | 1960 | 
| |
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210069000 7210069000] | Могила Ентальцева Андрея Васильевича (1780-1845) | Памятники истории | старое городское кладбище | 1960 |
Заводоуковский район
| Код | Наименование | Типология | Дата постройки | Адрес | Чем занят | Год включения в реестр | Изображение |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210018000 7210018000] | Поселение «Гилёва-VIII» | Памятники археологии | III—II тыс. до н. э. | Ингальская долина, юго-западнее г. Заводоуковска | 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210019000 7210019000] | Укреплённое поселение «Гилёва-VI» | Памятники археологии | III—II тыс. до н. э. | Ингальская долина, 1,5 км юго-западнее д. Гилёва | 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210020000 7210020000] | Комплекс памятников (Старо-Лыбаево, Устюг, Остров, Ук) | Памятники археологии | I тыс. до н. э. — I тыс. н. э. | Ингальская долина, между г. Заводоуковском и д. Старое Лыбаево | 1995 |
Исетский район
| Код | Наименование | Типология | Дата постройки | Адрес | Чем занят | Год включения в реестр | Изображение |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210022000 7210022000] | Городище «Коловское» | Памятники археологии | Ранний железный век | Ингальская долина, южнее д. Колово | 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210023000 7210023000] | Могильник «Красногорский-I» | Памятники археологии | Поздняя бронза, ранний железный век | Ингальская долина, 1,2 км юго-восточнее д. Красногорская | 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210024000 7210024000] | Поселение «Коловское-I» | Памятники археологии | Ранний железный век | Ингальская долина, 1 км западнее д. Лога | 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210025000 7210025000] | Поселение «Коловское-II» | Памятники археологии | Ранний железный век | Ингальская долина, 3 км юго-восточнее д. Минино | 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210026000 7210026000] | Слободо-Бешкильское городище | Памятники археологии | Неолит, эпоха бронзы, ранний железный век | Ингальская долина, 10 км севернее д. Слобода Бешкиль | 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210027000 7210027000] | Христорождественская церковь | Памятники архитектуры | 1850 | с. Слобода Бешкильская, улица им. Старцева, дом 40 | 1976, 1995 |
Тобольский район
| Код | Наименование | Типология | Дата постройки | Адрес | Чем занят | Год включения в реестр | Изображение |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200249000 7200249000] | Комплекс памятников «Монастырь Абалакский» | Памятники архитектуры | 1683 | с. Абалак | монастырь | 1976 | 
|
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200249000 7200249000] | «Кучумово городище» - древняя столица Сибирского царства | Памятники археологии | д. Алемасово | 1960 |
Тюменский район
| Код | Наименование | Типология | Дата постройки | Адрес | Чем занят | Год включения в реестр | Изображение |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210055000 7210055000] | Комплекс археологических памятников | Памятники археологии | южный берег озера Андреевское | 1960 | |||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210056000 7210056000] | Комплекс памятников (Молчановский могильник, Молчановское поселение) | Памятники археологии | железный век | близ д. Молчановой, на левом берегу р. Туры | 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210057000 7210057000] | Комплекс памятников (Мысовские курганы, Мысовские поселение) | Памятники археологии | железный век | д. Мыс (бывшая), левый берег р. Тура | 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210058000 7210058000] | Айгинское городище | Памятники археологии | железный век | близ д. Щербак, на левом берегу р. Туры | 1995 |
Упоровский район
| Код | Наименование | Типология | Дата постройки | Адрес | Чем занят | Год включения в реестр | Изображение |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000018 7200000018] | Комплекс памятников (курганная группа «Бугорки-I», селище «Боровушки-I», стоянка (селище) «Боровушки-III») | Памятники археологии | Неолит, энеолит, ранний железный век | Ингальская долина, дер. Боровушки | 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210063000 7210063000] | Поселение «Ингалинка-I» | Памятники археологии | Ранний железный век | Ингальская долина, с. Ингалинка, восточная окраина | 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210064000 7210064000] | Могильник «Пушкарёвский-I» | Памятники археологии | Ранний железный век | Ингальская долина, д. Пушкарево, 1,5 км от деревни | 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210065000 7210065000] | Городище «Скородум» | Памятники археологии | Ранний железный век, Средневековье | Ингальская долина, д. Скородум, 3,5 км восточнее деревни | 1995 |
Ялуторовский район
| Код | Наименование | Типология | Дата постройки | Адрес | Чем занят | Год включения в реестр | Изображение |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210071000 7210071000] | Комплекс памятников (Ревда) | Памятники археологии | Ранний железный век | д. Ревда, северо-восточнее деревни | 1995 | ||
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7210072000 7210072000] | Комплекс памятников (Садык) | Памятники археологии | Ранний железный век, II тыс. до н. э. — I тыс. н. э. | д. Яр, 6-9 км южнее и юго-восточнее деревни | 1995 |
Ярковский район
| Код | Наименование | Типология | Дата постройки | Адрес | Чем занят | Год включения в реестр | Изображение |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7200000026 7200000026] | Комплекс памятников (городище «Иска-I», поселение «Иска-II») | Памятники архитектуры | дер. Артамоново | 1995 |
Прочие объекты
Прочие объекты культурного наследия, находящиеся на юге Тюменской области, можно посмотреть в следующих списках:
- список региональных объектов культурного наследия в Тюменской области
- список местных объектов культурного наследия в Тюменской области
- список объектов культурного наследия без категории охраны в Тюменской области
Напишите отзыв о статье "Список объектов культурного наследия в Тюменской области"
Ссылки
- [www.ipdn.ru/geokarta/ База археологических памятников Тюменской области по административным районам] (рус.). Институт проблем освоения Севера СО РАН. Проверено 17 декабря 2012. [www.webcitation.org/6DlTz5GdR Архивировано из первоисточника 18 января 2013].
- [www.admtyumen.ru/ogv_ru/society/culture/object.htm Комитет по охране и использованию объектов историко-культурного наследия Тюменской области: Перечни объектов культурного наследия] (рус.). Официальный портал органов государственной власти Тюменской области. ГКУ ТО «ЦИТ Тюменской области». Проверено 14 декабря 2012. [www.webcitation.org/6DlU0bvLZ Архивировано из первоисточника 18 января 2013].
- [kulturnoe-nasledie.ru/regions.php?id=72 Памятники истории и культуры (объекты культурного наследия): Тюменская область] (рус.). Памятники истории и культуры (объекты культурного наследия) народов Российской федерации. ФГУП ГИВЦ Минкультуры России. Проверено 14 декабря 2012. [www.webcitation.org/6DlU5EyaU Архивировано из первоисточника 18 января 2013].
- [kulturnoe-nasledie.ru/search.php?query=%D2%FE%EC%E5%ED%F1%EA%E0%FF+%EE%E1%EB%E0%F1%F2%FC&go.x=31&go.y=4 Списки памятников: Тюменская область] (рус.). Вики любит памятники. НП «Викимедиа РУ». Проверено 14 декабря 2012. [www.webcitation.org/6DlU7C2Sv Архивировано из первоисточника 18 января 2013].
Отрывок, характеризующий Список объектов культурного наследия в Тюменской области
Общий разговор сосредоточился около трех печальных событий: неизвестности государя, погибели Кутайсова и смерти Элен.На третий день после донесения Кутузова в Петербург приехал помещик из Москвы, и по всему городу распространилось известие о сдаче Москвы французам. Это было ужасно! Каково было положение государя! Кутузов был изменник, и князь Василий во время visites de condoleance [визитов соболезнования] по случаю смерти его дочери, которые ему делали, говорил о прежде восхваляемом им Кутузове (ему простительно было в печали забыть то, что он говорил прежде), он говорил, что нельзя было ожидать ничего другого от слепого и развратного старика.
– Я удивляюсь только, как можно было поручить такому человеку судьбу России.
Пока известие это было еще неофициально, в нем можно было еще сомневаться, но на другой день пришло от графа Растопчина следующее донесение:
«Адъютант князя Кутузова привез мне письмо, в коем он требует от меня полицейских офицеров для сопровождения армии на Рязанскую дорогу. Он говорит, что с сожалением оставляет Москву. Государь! поступок Кутузова решает жребий столицы и Вашей империи. Россия содрогнется, узнав об уступлении города, где сосредоточивается величие России, где прах Ваших предков. Я последую за армией. Я все вывез, мне остается плакать об участи моего отечества».
Получив это донесение, государь послал с князем Волконским следующий рескрипт Кутузову:
«Князь Михаил Иларионович! С 29 августа не имею я никаких донесений от вас. Между тем от 1 го сентября получил я через Ярославль, от московского главнокомандующего, печальное известие, что вы решились с армиею оставить Москву. Вы сами можете вообразить действие, какое произвело на меня это известие, а молчание ваше усугубляет мое удивление. Я отправляю с сим генерал адъютанта князя Волконского, дабы узнать от вас о положении армии и о побудивших вас причинах к столь печальной решимости».
Девять дней после оставления Москвы в Петербург приехал посланный от Кутузова с официальным известием об оставлении Москвы. Посланный этот был француз Мишо, не знавший по русски, но quoique etranger, Busse de c?ur et d'ame, [впрочем, хотя иностранец, но русский в глубине души,] как он сам говорил про себя.
Государь тотчас же принял посланного в своем кабинете, во дворце Каменного острова. Мишо, который никогда не видал Москвы до кампании и который не знал по русски, чувствовал себя все таки растроганным, когда он явился перед notre tres gracieux souverain [нашим всемилостивейшим повелителем] (как он писал) с известием о пожаре Москвы, dont les flammes eclairaient sa route [пламя которой освещало его путь].
Хотя источник chagrin [горя] г на Мишо и должен был быть другой, чем тот, из которого вытекало горе русских людей, Мишо имел такое печальное лицо, когда он был введен в кабинет государя, что государь тотчас же спросил у него:
– M'apportez vous de tristes nouvelles, colonel? [Какие известия привезли вы мне? Дурные, полковник?]
– Bien tristes, sire, – отвечал Мишо, со вздохом опуская глаза, – l'abandon de Moscou. [Очень дурные, ваше величество, оставление Москвы.]
– Aurait on livre mon ancienne capitale sans se battre? [Неужели предали мою древнюю столицу без битвы?] – вдруг вспыхнув, быстро проговорил государь.
Мишо почтительно передал то, что ему приказано было передать от Кутузова, – именно то, что под Москвою драться не было возможности и что, так как оставался один выбор – потерять армию и Москву или одну Москву, то фельдмаршал должен был выбрать последнее.
Государь выслушал молча, не глядя на Мишо.
– L'ennemi est il en ville? [Неприятель вошел в город?] – спросил он.
– Oui, sire, et elle est en cendres a l'heure qu'il est. Je l'ai laissee toute en flammes, [Да, ваше величество, и он обращен в пожарище в настоящее время. Я оставил его в пламени.] – решительно сказал Мишо; но, взглянув на государя, Мишо ужаснулся тому, что он сделал. Государь тяжело и часто стал дышать, нижняя губа его задрожала, и прекрасные голубые глаза мгновенно увлажились слезами.
Но это продолжалось только одну минуту. Государь вдруг нахмурился, как бы осуждая самого себя за свою слабость. И, приподняв голову, твердым голосом обратился к Мишо.
– Je vois, colonel, par tout ce qui nous arrive, – сказал он, – que la providence exige de grands sacrifices de nous… Je suis pret a me soumettre a toutes ses volontes; mais dites moi, Michaud, comment avez vous laisse l'armee, en voyant ainsi, sans coup ferir abandonner mon ancienne capitale? N'avez vous pas apercu du decouragement?.. [Я вижу, полковник, по всему, что происходит, что провидение требует от нас больших жертв… Я готов покориться его воле; но скажите мне, Мишо, как оставили вы армию, покидавшую без битвы мою древнюю столицу? Не заметили ли вы в ней упадка духа?]
Увидав успокоение своего tres gracieux souverain, Мишо тоже успокоился, но на прямой существенный вопрос государя, требовавший и прямого ответа, он не успел еще приготовить ответа.
– Sire, me permettrez vous de vous parler franchement en loyal militaire? [Государь, позволите ли вы мне говорить откровенно, как подобает настоящему воину?] – сказал он, чтобы выиграть время.
– Colonel, je l'exige toujours, – сказал государь. – Ne me cachez rien, je veux savoir absolument ce qu'il en est. [Полковник, я всегда этого требую… Не скрывайте ничего, я непременно хочу знать всю истину.]
– Sire! – сказал Мишо с тонкой, чуть заметной улыбкой на губах, успев приготовить свой ответ в форме легкого и почтительного jeu de mots [игры слов]. – Sire! j'ai laisse toute l'armee depuis les chefs jusqu'au dernier soldat, sans exception, dans une crainte epouvantable, effrayante… [Государь! Я оставил всю армию, начиная с начальников и до последнего солдата, без исключения, в великом, отчаянном страхе…]
– Comment ca? – строго нахмурившись, перебил государь. – Mes Russes se laisseront ils abattre par le malheur… Jamais!.. [Как так? Мои русские могут ли пасть духом перед неудачей… Никогда!..]
Этого только и ждал Мишо для вставления своей игры слов.
– Sire, – сказал он с почтительной игривостью выражения, – ils craignent seulement que Votre Majeste par bonte de c?ur ne se laisse persuader de faire la paix. Ils brulent de combattre, – говорил уполномоченный русского народа, – et de prouver a Votre Majeste par le sacrifice de leur vie, combien ils lui sont devoues… [Государь, они боятся только того, чтобы ваше величество по доброте души своей не решились заключить мир. Они горят нетерпением снова драться и доказать вашему величеству жертвой своей жизни, насколько они вам преданы…]
– Ah! – успокоенно и с ласковым блеском глаз сказал государь, ударяя по плечу Мишо. – Vous me tranquillisez, colonel. [А! Вы меня успокоиваете, полковник.]
Государь, опустив голову, молчал несколько времени.
– Eh bien, retournez a l'armee, [Ну, так возвращайтесь к армии.] – сказал он, выпрямляясь во весь рост и с ласковым и величественным жестом обращаясь к Мишо, – et dites a nos braves, dites a tous mes bons sujets partout ou vous passerez, que quand je n'aurais plus aucun soldat, je me mettrai moi meme, a la tete de ma chere noblesse, de mes bons paysans et j'userai ainsi jusqu'a la derniere ressource de mon empire. Il m'en offre encore plus que mes ennemis ne pensent, – говорил государь, все более и более воодушевляясь. – Mais si jamais il fut ecrit dans les decrets de la divine providence, – сказал он, подняв свои прекрасные, кроткие и блестящие чувством глаза к небу, – que ma dinastie dut cesser de rogner sur le trone de mes ancetres, alors, apres avoir epuise tous les moyens qui sont en mon pouvoir, je me laisserai croitre la barbe jusqu'ici (государь показал рукой на половину груди), et j'irai manger des pommes de terre avec le dernier de mes paysans plutot, que de signer la honte de ma patrie et de ma chere nation, dont je sais apprecier les sacrifices!.. [Скажите храбрецам нашим, скажите всем моим подданным, везде, где вы проедете, что, когда у меня не будет больше ни одного солдата, я сам стану во главе моих любезных дворян и добрых мужиков и истощу таким образом последние средства моего государства. Они больше, нежели думают мои враги… Но если бы предназначено было божественным провидением, чтобы династия наша перестала царствовать на престоле моих предков, тогда, истощив все средства, которые в моих руках, я отпущу бороду до сих пор и скорее пойду есть один картофель с последним из моих крестьян, нежели решусь подписать позор моей родины и моего дорогого народа, жертвы которого я умею ценить!..] Сказав эти слова взволнованным голосом, государь вдруг повернулся, как бы желая скрыть от Мишо выступившие ему на глаза слезы, и прошел в глубь своего кабинета. Постояв там несколько мгновений, он большими шагами вернулся к Мишо и сильным жестом сжал его руку пониже локтя. Прекрасное, кроткое лицо государя раскраснелось, и глаза горели блеском решимости и гнева.
– Colonel Michaud, n'oubliez pas ce que je vous dis ici; peut etre qu'un jour nous nous le rappellerons avec plaisir… Napoleon ou moi, – сказал государь, дотрогиваясь до груди. – Nous ne pouvons plus regner ensemble. J'ai appris a le connaitre, il ne me trompera plus… [Полковник Мишо, не забудьте, что я вам сказал здесь; может быть, мы когда нибудь вспомним об этом с удовольствием… Наполеон или я… Мы больше не можем царствовать вместе. Я узнал его теперь, и он меня больше не обманет…] – И государь, нахмурившись, замолчал. Услышав эти слова, увидав выражение твердой решимости в глазах государя, Мишо – quoique etranger, mais Russe de c?ur et d'ame – почувствовал себя в эту торжественную минуту – entousiasme par tout ce qu'il venait d'entendre [хотя иностранец, но русский в глубине души… восхищенным всем тем, что он услышал] (как он говорил впоследствии), и он в следующих выражениях изобразил как свои чувства, так и чувства русского народа, которого он считал себя уполномоченным.
– Sire! – сказал он. – Votre Majeste signe dans ce moment la gloire de la nation et le salut de l'Europe! [Государь! Ваше величество подписывает в эту минуту славу народа и спасение Европы!]
Государь наклонением головы отпустил Мишо.
В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени. А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дел, а руководились только личными интересами настоящего. И эти то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват. В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.
Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было, чем ближе было в нем участие человека. В Петербурге и губернских городах, отдаленных от Москвы, дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу и говорили о самопожертвовании и т. п.; но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве, и, глядя на ее пожарище, никто не клялся отомстить французам, а думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке маркитантше и тому подобное…
Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.
По тому, что он так смотрел на дело, он не только без сокрушения о том, что лишается участия в последней борьбе, принял известие о назначении его в командировку за ремонтом для дивизии в Воронеж, но и с величайшим удовольствием, которое он не скрывал и которое весьма хорошо понимали его товарищи.
За несколько дней до Бородинского сражения Николай получил деньги, бумаги и, послав вперед гусар, на почтовых поехал в Воронеж.
Только тот, кто испытал это, то есть пробыл несколько месяцев не переставая в атмосфере военной, боевой жизни, может понять то наслаждение, которое испытывал Николай, когда он выбрался из того района, до которого достигали войска своими фуражировками, подвозами провианта, гошпиталями; когда он, без солдат, фур, грязных следов присутствия лагеря, увидал деревни с мужиками и бабами, помещичьи дома, поля с пасущимся скотом, станционные дома с заснувшими смотрителями. Он почувствовал такую радость, как будто в первый раз все это видел. В особенности то, что долго удивляло и радовало его, – это были женщины, молодые, здоровые, за каждой из которых не было десятка ухаживающих офицеров, и женщины, которые рады и польщены были тем, что проезжий офицер шутит с ними.
В самом веселом расположении духа Николай ночью приехал в Воронеж в гостиницу, заказал себе все то, чего он долго лишен был в армии, и на другой день, чисто начисто выбрившись и надев давно не надеванную парадную форму, поехал являться к начальству.
Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.
От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.
– Вы графа Ильи Андреевича сын? Моя жена очень дружна была с вашей матушкой. По четвергам у меня собираются; нынче четверг, милости прошу ко мне запросто, – сказал губернатор, отпуская его.
Прямо от губернатора Николай взял перекладную и, посадив с собою вахмистра, поскакал за двадцать верст на завод к помещику. Все в это первое время пребывания его в Воронеже было для Николая весело и легко, и все, как это бывает, когда человек сам хорошо расположен, все ладилось и спорилось.
Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.
Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.
Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
