Список орков Средиземья

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Ниже представлен список всех орков, упомянутых в произведениях, составляющих легендариум Дж. Р. Р. Толкина, а также являющихся оригинальными персонажами кинотрилогии Питера Джексона «Властелин Колец». Персонажи перечислены в алфавитном порядке.





Азог

Азог (англ. Azog) (Азог Завоеватель или Азог Осквернитель) — предводитель орков, живший в Мории примерно в 2480—2799 гг. Т.Э.

Его поступок послужил причиной Войны гномов и орков в 2790 г.: Азог убил короля гномов Трора, пришедшего посетить руины Казад-Дума. Азог не только убил Трора, но и перед этим пытал его несколько дней, и в итоге обезглавил и выжег своё имя на его лбу. Этим он заслужил ненависть всех гномов без исключения, которые объединились для того, чтобы отомстить ему.

В последующие годы Азог стал общим врагом всех гномов. Постепенно все орки Мглистых гор были вытеснены в Морию, где и состоялось генеральное сражение войны — битва при Азанулбизаре. Там Азог убил Наина, но и сам был убит сыном Наина, Даином II Железностопом. После убийства Трора Азог воткнул ему в рот мешочек с мелкими монетами, теперь же гномы вернули их, воткнув этот же мешочек в рот убитого Азога, поступив с ним так же, как он когда-то поступил с престарелым королём гномов.

Сын Азога, Больг, унаследовал его титул вождя орков Мории и правил ими ещё примерно 150 лет.

В кинотрилогии Питера Джексона «Хоббит» в биографии Азога имеются значительные отличия. Так, Азог не гибнет от руки Даина при Азанулбизаре, а, оказывается ранен от рук Торина Дубощита и сумев дожить до событий «Хоббита», продолжает возглавлять орков Мории и в итоге ведёт их на Битву Пяти Воинств вместе с подкреплением из Дол-Гулдура. И поскольку Торин отрубил руку Азогу, орк пытается ему отомстить, что ему и удается, убив сначала племянников Торина Фили и Кили (руками Больга), а затем смертельно ранить уже и самого Торина. Однако из последних сил Дубощиту удается оборвать жизнь заклятому врагу. Так же согласно фильму Азог поклялся истребить всех потомков Дурина. В то же время его сын Больг является предводителем гоблинов и орков Гундабада. На этот ход создатели фильма пошли для того, чтобы противопоставить Торину сильного антагониста, с которым он бы имел личные счёты и хотел ему отомстить (согласно Толкину, Азог убил деда Торина Трора и надругался над его телом). Также в фильме упоминалось что Азог Осквернитель родом с горы Гундабад.

Балкмег

Балкмег (англ. Balcmeg) — согласно «Книге утраченных сказаний», один из орков, убитых при падении Гондолина. Толкин написал историю об этом событии в 1917 г. и с тех пор так и не переработал её полностью, соответственно, Балкмег не упоминается в опубликованном «Сильмариллионе».

Болдог

Болдог (англ. Boldog) — внушительный предводитель орков армии Ангбанда, посланный для нападения на Дориат и захвата Лютиэн. Упоминается в «Песни Лейтиан», опубликованной в «Балладах Белерианда».

Имя «Болдог» носили несколько предводителей орков в Первую Эпоху. В комментарии 1960-х гг. Толкин предположил, что, возможно, слово «Болдог» являлось титулом, данным меньшим Майар, слугам Моргота, принявшим хроа орков[1]. Таким образом, некоторые вожди орков, такие, например, как Верховный Гоблин из «Хоббита», могли быть болдогами.

Больг

Больг (англ. Bolg, год смерти 2941 Т.Э.) — предводитель орков, сын Азога, пришедший к власти в Мории после гибели Азога в войне с гномами. Больг управлял Морией около 150 лет и был предводителем армии орков в Битве Пяти Воинств. Был убит Беорном в образе медведя:
… Быстро вернулся он, и ярость его удвоилась, и ничто не могло противостоять ему, и казалось, что не было оружия, способного нанести ему вред. Он разметал его охрану, повалил самого Больга и растоптал его.

— Толкин Дж. Р. Р. Хоббит, или Туда и обратно. — «Обратный путь» (любое издание)

Также Больг появился в кинотрилогии «Хоббит». В «Нежданном путешествии» он выступал как один из воинов в битве у ворот королевства эльфов Лихолесья. В «Пустоши Смауга» Больг преследовал спешащих к Эребору Бильбо и гномов во главе с Торином. А в "Битве Пяти Воинств" присылает вторую армию орков и гоблинов из Гундабада. Но в ходе битвы умирает от рук Леголаса.

Верховный Гоблин

Верховный Гоблин (англ. The Great Goblin) — предводитель гоблинов Мглистых гор в Третью Эпоху, упомянутый в книге «Хоббит, или Туда и обратно». Точное имя его неизвестно, но в игре The Lord of the Rings: The Battle for Middle-earth II его преемника называют королём гоблинов Горгилом. Также появился в фильме «Хоббит: Нежданное путешествие». По его распоряжению в 2941 году Т. Э. был захвачен в плен отряд Торина Дубощита вместе с хоббитом Бильбо Бэггинсом. Был убит магом Гэндальфом Серым во время освобождения пленников (и в фильме, и в книге).

Гольфимбул

Гольфимбул (англ. Golfimbul) — вождь гоблинов горы Грам, возглавивший набег своего отряда на Шир. Был побеждён в битве при Зеленополье Бандобрасом Туком по кличке «Бычий рёв»; эта битва стала первой, произошедшей в пределах границ Шира (второй стала битва при Байуотере, последняя битва Войны Кольца, в которой сражался потомок Бандобраса, Пиппин). Бандобрас Тук сбил голову Гольфимбула дубиной, и она летела по воздуху, пока не попала в кроличью нору. По фольклорной традиции хоббитов, это вдохновило создание игры в гольф, которая была названа по имени этого орка. В реальности же имя «Гольфимбул», скорее всего, было специально создано для этой игры слов: «фимбул» на древнескандинавском языке означает «великий»[2].

Вторжение орков в северный Шир случилось во время правления вождя дунэдайн Арассуила, а орки Гольфимбула были самым западным их отрядом, покинувшим Мглистые горы. Единственной причиной, по которой Гольфимбул смог добраться до Шира, было то, что Следопыты в это время вели множество битв с орками, не давая им распространиться по всему Эриадору.

Горбаг

Горбаг (англ. Gorbag) — злобный предводитель орочьего патруля из Минас Моргул[3]. Изначально жил среди назгулов в Мёртвом Городе, но затем был направлен в Кирит Унгол вместе с предводителем урук-хай Шагратом.

После того, как Фродо был парализован Шелоб, объединенный сторожевой отряд орков под предводительством Горбага и Шаграта наткнулся на его укутанное коконом из паутины тело и забрал его в Кирит Унгол, где они хотели пытать и мучить пленника. Когда началась делёжка имущества Фродо, между двумя предводителями орков вспыхнула ссора о том, кому должна достаться его мифриловая кольчуга. Эта ссора переросла в жестокую схватку во всей крепости между моргульскими орками и урук-хай. В этой схватке Горбаг был убит Шагратом[3], который после этого бежал с мифриловой кольчугой[4].

В фильме Питера Джексона роли Горбага и Шаграта сильно изменились. В книге Шаграт сообщает Горбагу о природе яда Шелоб и о том, как он действует, в то время как в фильме это делает Горбаг, давая объяснения своим товарищам после обнаружения Фродо. Также, в книге Шаграт хочет забрать кольчугу себе, в то время как Горбаг настаивает, что её необходимо отнести Саурону. После схватки Шаграт бежит с мифриловой кольчугой к Мораннон, а раненый Горбаг (которого Шаграт считал мёртвым) остаётся в Кирит Унголе. В действительности он ещё жив и собирается пытать Фродо в тот момент, когда Сэм протыкает его мечом сзади.

Готмог

Основная статья: Готмог

Имя Готмог (англ. Gothmog) носил военачальник в армии Минас Моргул, относительно которого неизвестно, был он орком, человеком или кем-то ещё. Он принял командование в Битве на Пеленнорских Полях после уничтожения главного назгула. В книге «Властелин Колец» его дальнейшая судьба не описана, однако Толкин упомянул что все командиры орков погибли у стен Минас-Тирита.

В экранизации Питера Джексона этот военачальник был орком. Он пытался убить Эовин, однако был сражён Арагорном и Гимли.

Готмог — также имя предводителя балрогов, служившего в Первую Эпоху Морготу и описанного в «Сильмариллионе».

Гришнак

Гришнак (англ. Grishnákh) — командир отряда мордорских орков, присоединившихся к войскам урук-хай Сарумана на равнинах Рохана.

После того, как Гришнаку не удалось убедить Углука вести отряд на восток, в безопасный для орков Мордор, он покинул отряд, а затем вернулся ещё с 20-40 мордорскими орками, заявляя о желании помочь своим «братьям». Однако реальные планы Гришнака относительно двух пленников, Мерри и Пиппина, противоречили приказу, полученному Углуком: пленников необходимо доставить Саруману нетронутыми. Гришнак был орком высокого звания, был в самом Барад Дур и получал особые приказы от назгула. Он также присутствовал на пытках и допросах Голлума, таким образом, он не только знал о Кольце, но и подозревал, что оно могло быть у хоббитов (после того, как услышал, как они имитируют горловые звуки, издаваемые Голлумом). После этого он попытался унести хоббитов прочь от урук-хай в лес Фангорн, где планировал убить их и забрать Кольцо себе, но был убит копьём роханского всадника.

В фильмах Питера Джексона Гришнак показан в роли командира отряда орков-разведчиков, возможно, пришедших из Изенгарда (поскольку они носили форму Сарумановых наездников на варгах, показанных в фильме позже). Он и его отряд орков встречается с группой Углука в западной части Эмин Муйл, а не у Амон Хен, как описано в книге. В ту ночь Гришнак сражается с Углуком из-за хоббитов, поскольку он и его отряд хотели съесть их, а не нести Саруману. Он также получает удар копьём, как и в книге, но выживает и бросается вслед за Мерри и Пиппином в лес Фангорн, где его убивает Древобород, наступивший на орка до того, как он смог убить Мерри. Имя Гришнака в фильме ни разу не произносится, также непонятно, знал ли он о наличии Кольца у пленных хоббитов. Также из фильма неясно, послан ли Гришнак и его отряд Сауроном из Мордора, или они являлись рабочими шахт в Изенгарде.

Лагдуф

Лагдуф (англ. Lagduf) — урук из Кирит Унгола, служивший под началом Шаграта. Он и Музгаш были убиты орками Горбага в схватке за мифриловую кольчугу Фродо.

В экранизации Питера Джексона Лагдуфом звали предводителя войска орков Сарумана, напавших на Хельмову Падь.

Луг

Луг (англ. Lug) — согласно «Книге утраченных сказаний», один из орков, убитых при падении Гондолина Туором. Толкин написал историю об этом событии в 1917 г. и с тех пор так и не переработал её полностью, соответственно, Луг не упоминается в опубликованном «Сильмариллионе».

Лугдуш

Лугдуш (англ. Lugdush) — один из урук-хай Сарумана, доверенный подчинённый Углука. В фильме «Две крепости» Лугдуш — это урук, который чувствует запах «плоти людей» и предупреждает остальных. В режиссёрской версии этого фильма эта функция отдана Маухуру.

Лурц

Лурц (англ. Lurtz) — персонаж экранизации трилогии «Властелин Колец» Питера Джексона, в оригинальном тексте не упоминается. Вождь и предводитель отряда урук-хай, посланных Саруманом за Хранителем Кольца. Убил Боромира, однако и сам был убит Арагорном, после его смерти отряд орков возглавил Углук (по книге Углук возглавлял отряд с самого начала).

Маухур

Маухур (англ. Mauhúr) — урук Изенгарда, бывший предводителем отряда-подкрепления, посланного через лес Фангорн на помощь Углуку, чей отряд был окружён группой рохиррим. Когда отряд Маухура атаковал, некоторые из рохиррим поехали им навстречу, остальные же сомкнули кольцо вокруг лагеря Углука. Пленники Углука, Мерри и Пиппин, оказались вне кольца окружения и смогли бежать в лес Фангорн.

В фильме «Две крепости» Маухур с самого начала бежит в Изенгард вместе с отрядом Углука. Он и все остальные орки были убиты в стычке с рохиррим, и голова, надетая на пику, в сцене утра после битвы всадников с орками, скорее всего принадлежала ему.

Музгаш

Музгаш (англ. Muzgash) - урук из Кирит Унгола, служивший под началом Шаграта. Был убит вместе с Лагдуфом солдатами Горбага в схватке за мифриловую кольчугу Фродо.

Оркобал

Оркобал (англ. Orcobal) — согласно «Книге утраченных сказаний», предводитель орков, убитый при падении Гондолина Эктелионом. Толкин написал историю об этом событии в 1917 г. и с тех пор так и не переработал её полностью, соответственно, Оркобал не упоминается в опубликованном «Сильмариллионе».

Отрод

Отрод (англ. Othrod) — согласно «Книге утраченных сказаний», один из орков, убитых при падении Гондолина Туором. Толкин написал историю об этом событии в 1917 г. и с тех пор так и не переработал её полностью, соответственно, Отрод не упоминается в опубликованном «Сильмариллионе»

Радбуг

Радбуг (англ. Radbug) - орк Кирит Унгола, убитый Шагратом в схватке за мифриловую кольчугу Фродо.

В фильме Питера Джексона имя использовано для командира орков, надзиравшего за шахтами Сарумана в Ортханке и утонувшего вместе с прочими при затоплении Изенгарда энтами.

Снага

Снага (англ. Snaga), обозначающее «раб» согласно Приложениям к «Властелину Колец», не является собственным именем, но напротив — термином, использовавшимся уруками для обозначения меньших орков. Среди прочих использовался Углуком по отношению к разведчику урук-хай и Шагратом в адрес одного из орков крепости Кирит Унгол.

В кинотрилогии Питера Джексона имя «Снага» ассоциируется с одним определённым орком в «Двух крепостях» (который, к слову, ни разу не упоминался по имени), членом отряда Гришнака, который хотел съесть Мерри и Пиппина, чтобы утолить голод. Этот орк был обезглавлен Углуком и съеден урук-хай.

Углук

Углук (англ. Uglúk) — командир отряда урук-хай, атаковавшего Братство Кольца у Амон Хен и взявшего в плен Мерри и Пиппина. Он и другие орки Изенгарда из его отряда похвалялись тем, что именно они убили Боромира. Он защищал Мерри и Пиппина от орков Мории, которые хотели съесть их, цитируя приказ Сарумана о том, что хоббитов необходимо доставить к нему в добром здравии. Также он возражал Гришнаку на его обвинения в каннибализме. Когда Гришнак вернулся с несколькими десятками других мордорских орков, Углук доверчиво принял их предложение о помощи за чистую монету. Углуку обычно удавалось поддерживать дисциплину, хотя однажды это потребовало обезглавить нескольких морийских возмутителей спокойствия. Он и его объединённый отряд был выслежен группой рохиррим Эомера на пути в Изенгард, и на краю леса Фангорн орки были окружены и уничтожены, Углука убил лично Эомер. Углук относился ко всем остальным расам орков с отвращением, называя их «обезьянами из Мордора и слизняками из Мории», что подтвердилось во время атаки рохиррим, поскольку только его обречённый отряд продолжал сражаться, в то время как остальные орки разбежались.

В фильме Питера Джексона «Две крепости» предводителем отряда орков является Лурц, убитый Арагорном у Амон Хен. После смерти своего начальника командование принимает Углук. Когда Гришнак и его орки хотят съесть хоббитов, Углук и его урук-хай останавливают их. После этого Углук обезглавливает «Снагу», меньшего орка, который решил съесть их, после чего его тело пожирается другими орками. После этого отряд Углука атакуют рохиррим Эомера и Углук, предположительно, погибает от их рук.

Уфтак

Уфтак (англ. Ufthak) служил в крепости Кирит Унгол под началом Шаграта. Он был пойман и парализован Шелоб, которая позже забыла о нём. Тем не менее другие орки, обнаружившие его висящим вниз головой, даже не пытались его спасти, поскольку их развеселило положение, в которое он попал, кроме того, они не хотели лезть в дела Шелоб. Позже Уфтак, скорее всего, умер от голода.

Шаграт

Шаграт (англ. Shagrat) — командир урук-хай, комендант крепости Кирит Унгол.

После обнаружения бесчувственного Фродо рядом с логовом Шелоб его по приказу Шаграта и Горбага принесли в самое высокое помещение башни. Пока два командира орков рылись в его вещах, между ними разгорелся спор о ценной мифриловой кольчуге. Эта ссора привела к битве между орками Минас Моргула и Мордора в Кирит Унголе, в которой практически все были убиты, а сам Шаграт в финале схватки добил раненого Горбага.

Затем Шаграт бежал с вещами Фродо и отдал их Саурону, который в гневе и умертвил его[5]. Позже вещи Фродо были продемонстрированы вождям Запада Голосом Саурона, якобы в качестве доказательства того, что Фродо пойман и находится в заточении.

В трилогии Питера Джексона роль Шаграта несколько отличается от повествования Толкина. Он изображён как большой мордорский орк, явно отличающийся внешне (как и прочие орки крепости Кирит Унгол) от Горбага. Однако он забирает мифриловую кольчугу Фродо себе, а после битвы среди орков ему удаётся проскочить мимо Сэма и доставить кольчугу в Барад-Дур.

Шарку

Шарку (англ. Sharku) — в экранизации Питера Джексона командир отряда наездников на варгах, который был послан перехватить роханских беженцев на пути в Хельмову Падь. Был убит Арагорном. В книге данное имя упоминается, но так орки Изенгарда называли Сарумана, что в переводе с Чёрного Наречия означает «старик».

Напишите отзыв о статье "Список орков Средиземья"

Примечания

  1. Rateliff, John D. (2007). The History of the Hobbit. Boston: Houghton Mifflin. p. 711. ISBN 978-0618969197 (англ.).
  2. [en.wikipedia.org/wiki/Svenska_Akademiens_Ordbok Svenska Akademiens Ordbok, статья Fimbulvinter (сев.-саам.)]
  3. 1 2 [www.glyphweb.com/arda/g/gorbag.html «Энциклопедия Арды», статья «Горбаг».]
  4. [www.glyphweb.com/arda/s/shagrat.html «Энциклопедия Арды», статья «Шаграт».]
  5. Wayne G. Hammond, Christina Scull. «The Lord of the Rings: A Reader’s Companion», 2005

Отрывок, характеризующий Список орков Средиземья

– Да ничего, конь добрый, – отвечал Ростов, несмотря на то, что лошадь эта, купленная им за 700 рублей, не стоила и половины этой цены. – Припадать стала на левую переднюю… – прибавил он. – Треснуло копыто! Это ничего. Я вас научу, покажу, заклепку какую положить.
– Да, покажите пожалуйста, – сказал Ростов.
– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.
– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг'уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег'вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог'ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег'но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег'но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг'а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.
– Да нет же.
И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г'остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.
– Ну, ты, чог'това кукла, повог`ачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог'ю. Всех запог'ю!
Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку.
– Я тебе говог'ю, чтоб был кошелек, – кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену.
– Денисов, оставь его; я знаю кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.
Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.
– Вздог'! – закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. – Я тебе говог'ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг`у с этого мег`завца, и будет здесь.
– Я знаю, кто взял, – повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери.
– А я тебе говог'ю, не смей этого делать, – закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его.
Но Ростов вырвал свою руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза.
– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом, – кроме меня никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…
Он не мог договорить и выбежал из комнаты.
– Ах, чог'т с тобой и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.
Ростов пришел на квартиру Телянина.
– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.
– Нет, ничего.
– Немного не застали, – сказал денщик.
Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.
Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.
– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…
– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.
– Я…
Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза всё так же бегали, но где то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.
– Граф!… не губите молодого человека… вот эти несчастные деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец старик, мать!…
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.


Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.


Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.