Список правителей Кастилии
Ниже приведён список правителей Кастилии в хронологической последовательности, с момента образования графства Кастильского и до падения династии испанских Габсбургов.
Первоначально Кастилия была восточной маркой Астурии и поэтому, нумерация кастильских монархов продолжает нумерацию астурийских. В XIII веке произошло окончательное объединение Кастилии с Леоном, в результате которого образовалось королевство Кастилии и Леона. Брак королевы Изабеллы I и Фернандо II Арагонского в 1469 году положил начало объединению Испании.
Содержание
Легендарные графы
Графы, по всей видимости, никогда не существовавшие, но упоминавшиеся в средневековых документах, фальсифицированных или неправильно переведённых.
- Родриго Фролас (исп. Rodrigo Frolaz) — 762—800
- Диего Родригес (исп. Diego Rodríguez)
- Уррака Отцовская (исп. Urraca Paterna)
Выборное графство Кастилия
- Родриго II (исп. Rodrigo de Castilla) — 850—873. Также правил Алавой — (868—870)
- Диего Родригес Порселос (исп. Diego Rodríguez "Porcelos") — 873—885.
Выборное графство Алава
- Родриго (исп. Rodrigo de Castilla) — 868—870.
- Вела Хименес (исп. Vela Jiménez) — 870—883
- Муньо Велас (исп. Munio Velaz) — 883—921
- Альваро Эррамелис (исп. Álvaro Herrameliz) — 921—931
Различные кастильские графства
До 932 года на территории Кастилии существовало несколько различных графств:
Графство Бургос
- Гонсало Фернандес (исп. Gonzalo Fernández) — 899—915, сеньор Лары де лос Инфантес
С этого момента графы Кастильские также называются графами Бургосскими.
Графство Лантарон и Сересо
- Гонсало Тельес (исп. Gonzalo Téllez) — 897—913.
- Фернандо Диас (исп. Fernando Díaz) — 913—921.
- Альваро Эррамелис (исп. Álvaro Herrameliz) — 921—931, также граф Алавы.
Графство Кастилия
- Муньо Нуньес (исп. Munio Núñez) — 899—901, сеньор Амайи (исп. Amaya) и Кастрохериса (исп. Castrogeriz).
- Гонсало Тельес — 901—904, граф Лантарон и Сересо.
- Муньо Нуньес — (2-й раз) 904—909.
- Гонсало Фернандес — 909—915, сеньор Лары и граф Бургоса.
- Фернандо Ансурес (исп. Fernando Ansúrez) — 915—920.
- Нуньо Фернандес (исп. Nuño Fernández) — 920—926.
- Фернандо Ансурес — (2-й раз) 926—929
- Гутьер Нуньес (исп. Gutier Núñez) — 929—931, граф Бургоса.
Наследное графство Кастилия
Династия Лара
Семье Лара удалось объединить графства Бургос, Кастилия, Лантарон и Сересо, а также графство Алава.
- Фернан Гонсалес (исп. Fernán González) — (1-й раз) 931—944. Граф де Лара с 929 года.
Династия Ансурес, графы Монсон
- Ансур Фернандес (исп. Ansur Fernández) — (избранный) — 944—945.
Династия Лара
- Фернан Гонсалес — (2-й раз) 945—970.
- Гарсия Фернандес Белорукий (исп. García I Fernández el de las Manos Blancas) — 970—995.
- Санчо Гарсия Доброправный (исп. Sancho García el de los Buenos Fueros) — 995—1017.
- Гарсия Санчес (исп. García II Sánchez el Infante) — 1017—1029.
- Муниядона Кастильская (исп. Muniadona de Castilla) — 1029—1035, жена Санчо III Наваррского
Королевство Кастилия
Наваррская династия или династия Хименес
- Фернандо I Великий (исп. Fernando I de Castilla el Grande) — 1010—1065. Король Леона с 1037 года
- Санчо II Сильный (исп. Sancho II de Castilla el Fuerte) — 1065—1072. Был королём Леона в 1072 году.
- Альфонсо VI Храбрый (исп. Alfonso VI de Castilla el Bravo) — 1072—1109. Король Леона с 1065 года.
- Уррака I (исп. Urraca de León y Castilla) — 1109—1126.
Бургундская династия
Правители этой династии являются потомками Раймунда Бургундского (исп. Raimundo de Borgoña, фр. Raymond de Bourgogne), мужа Урраки I.
- Альфонсо VII Император (исп. Alfonso VII el Emperador) — 1127—1157. Король Галисии с 1111 года, Леона с 1126.
- Санчо III Желанный (исп. Sancho III el Deseado) — 1157—1158.
- Альфонсо VIII Благородный (исп. Alfonso VIII el Noble) — 1158—1214.
- Энрике I (исп. Enrique I de Castilla) — 1214—1217.
- Беренгария Великая (исп. Berenguela la Grande) 1217. Жена Альфонсо IX Леонского.
- Фернандо III Святой (исп. Fernando III el Santo) — 1217—1252. С 1230 года — король Леона. Канонизирован в 1671 году.
Корона Кастилии
Кастильской короной называется объединение королевств Кастилии и Леона, которое произошло после их последней и окончательной унии в 1230 году, когда Фернандо III Святой короновался короной Леонского королевства.
Бургундская династия
- Фернандо III Святой — 1230—1252.
- Альфонсо X Мудрый (исп. Alfonso X el Sabio) — 1252—1284.
- Санчо IV Смелый (исп. Sancho IV el Bravo) — 1284—1295.
- Фернандо IV Обвинённый (исп. Fernando IV el Emplazado) — 1295—1312.
- Альфонсо XI Справедливый (исп. Alfonso XI el Justiciero) — 1312—1350.
- Педро I Жестокий (исп. Pedro I el Cruel) — 1350—1366.
Династия Трастамара
- Энрике II Братоубийца или Милостивый (исп. Enrique II el Fratricida o el de las Mercedes) — 1366—1367.
Бургундская династия
- Педро I Жестокий — (2-й раз) 1367—1369.
Династия Трастамара
Основателем династии был внебрачный сын Альфонсо XI дон Энрике граф Трастамара, убивший своего единокровного брата Педро Жестокого, за что был прозван Братоубийцей (исп. el Fratricida).
- Энрике II Братоубийца или Милостивый — (2-й раз) 1369—1379.
- Хуан I (исп. Juan I de Castilla) — 1379—1390.
- Энрике III Болезненный (исп. Enrique III el Doliente) — 1390—1406.
- Хуан II (исп. Juan II de Castilla) — 1406—1454.
- Энрике IV Бессильный (исп. Enrique IV el Impotente) — 1454—1474.
- Хуана Бельтранеха де Трастамара (исп. Juana la Beltraneja) — 1475[1]—1479 (de jure, королева-соперница Исабель Кастильской).
- Исабель I Католическая (исп. Isabel I la Católica) — 1474—1504.
- Фернандо V Католик (исп. Fernando II el Católico) (муж Изабеллы I, c 1479 г. — король Арагона как Фердинанд II) — 1475[2]—1504 (регент в 1507—1516)
- Хуана I Безумная (исп. Juana I la Loca) — 1504—1555 (с 1507 года из-за психического расстройства, вызванного смертью мужа, вместо неё правили регенты).
Австрийская династия (Габсбурги)
- Фелипе I Красивый (исп. Felipe I el Hermoso) — король-консорт в 1504—1506.
- Карлос I Император (исп. Carlos I el Emperador) — регент в 1516—1555, король в 1555—1556.
- Фелипе II Благоразумный (исп. Felipe II el Prudente) — 1556—1598 (король объединённой Испании).
- Фелипе III Благочестивый (исп. Felipe III el Piadoso) — 1598—1621.
- Фелипе IV Великий (исп. Felipe IV el Grande) — 1621—1665.
- Карлос II Околдованный (исп. Carlos II el Hechizado) — 1665—1700.
См. также
- Список супругов испанских монархов (включает супруг династии Трастамара)
Напишите отзыв о статье "Список правителей Кастилии"
Ссылки
- [www.vostlit.info/haupt-Dateien/index-Dateien/L.phtml Латинская хроника королей Кастилии]
- [monarchy.nm.ru/spain.html Испанские монархи на allmonarchs.net]
- Анонимные авторы. [kuprienko.info/las-cronicas-de-la-espana-medieval-reconquista-chronicon-de-cardena-los-anales-toledanos-al-ruso/ Испанские средневековые хроники: Хроника Карденьи I. Хроника Карденьи II. Анналы Толедо I. Анналы Толедо II. Анналы Толедо III.]. www.kuprienko.info (А. Скромницкий) (24 августа 2011). Проверено 17 ноября 2012. [archive.is/qiOz Архивировано из первоисточника 4 декабря 2012].
Примечания
- ↑ После смерти короля Энрике IV провозгласила себя королевой 30 мая 1475 года
- ↑ В соответствии в Сеговийским договором, Фернандо получил власть как король-соправитель Кастилии de jure uxoris.
Список монархов христианских королевств Иберийского полуострова, от Реконкисты до наших дней | |||||||||
Португалия | Испания | ||||||||
Корона Кастилии | Наварра | Корона Арагона | |||||||
Галисия | Астурия | Леон | Кастилия | Арагон | Барселона | Валенсия | Мальорка |
Этот список входит в число избранных списков и порталов русскоязычного раздела Википедии. |
Отрывок, характеризующий Список правителей Кастилии
– Ну, графинечка – чистое дело марш, – радостно смеясь, сказал дядюшка, окончив пляску. – Ай да племянница! Вот только бы муженька тебе молодца выбрать, – чистое дело марш!– Уж выбран, – сказал улыбаясь Николай.
– О? – сказал удивленно дядюшка, глядя вопросительно на Наташу. Наташа с счастливой улыбкой утвердительно кивнула головой.
– Еще какой! – сказала она. Но как только она сказала это, другой, новый строй мыслей и чувств поднялся в ней. Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рад он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял бы этой нашей радости. Нет, он бы всё понял. Где он теперь? подумала Наташа и лицо ее вдруг стало серьезно. Но это продолжалось только одну секунду. – Не думать, не сметь думать об этом, сказала она себе и улыбаясь, подсела опять к дядюшке, прося его сыграть еще что нибудь.
Дядюшка сыграл еще песню и вальс; потом, помолчав, прокашлялся и запел свою любимую охотническую песню.
Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.
Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.
В других разговорах она хвалила Жюли и советовала Николаю съездить в Москву на праздники повеселиться. Николай догадывался к чему клонились разговоры его матери, и в один из таких разговоров вызвал ее на полную откровенность. Она высказала ему, что вся надежда поправления дел основана теперь на его женитьбе на Карагиной.
– Что ж, если бы я любил девушку без состояния, неужели вы потребовали бы, maman, чтобы я пожертвовал чувством и честью для состояния? – спросил он у матери, не понимая жестокости своего вопроса и желая только выказать свое благородство.
– Нет, ты меня не понял, – сказала мать, не зная, как оправдаться. – Ты меня не понял, Николинька. Я желаю твоего счастья, – прибавила она и почувствовала, что она говорит неправду, что она запуталась. – Она заплакала.
– Маменька, не плачьте, а только скажите мне, что вы этого хотите, и вы знаете, что я всю жизнь свою, всё отдам для того, чтобы вы были спокойны, – сказал Николай. Я всем пожертвую для вас, даже своим чувством.
Но графиня не так хотела поставить вопрос: она не хотела жертвы от своего сына, она сама бы хотела жертвовать ему.
– Нет, ты меня не понял, не будем говорить, – сказала она, утирая слезы.
«Да, может быть, я и люблю бедную девушку, говорил сам себе Николай, что ж, мне пожертвовать чувством и честью для состояния? Удивляюсь, как маменька могла мне сказать это. Оттого что Соня бедна, то я и не могу любить ее, думал он, – не могу отвечать на ее верную, преданную любовь. А уж наверное с ней я буду счастливее, чем с какой нибудь куклой Жюли. Пожертвовать своим чувством я всегда могу для блага своих родных, говорил он сам себе, но приказывать своему чувству я не могу. Ежели я люблю Соню, то чувство мое сильнее и выше всего для меня».