Список предметов корейской одежды

Список традиционных предметов корейской одежды.

Ханбок

Фото	Описание	Фото	Описание
	Паджи — мешковатые штаны		Чхима — юбка для ханбока
	Тани — церемониальный жакет периода династии Чосон		Вонсам — платье с длинными рукавами, которое носили знатные корейцы, короли и придворные
	Топхо — вид пальто, пхо		Турумаги — женское и мужское пальто, вид «пхо».
	Карот — вид ханбока, рабочая ежедневная одежда		Хакчхангуи
	Хварот — свадебная одежда		Чогори — верхная часть ханбока, жакет
	Чокки — куртка		Чонбок — жакет, который носили военные
	Ккачхи турумаги — детское пальто, надеваемое на соллаль		Магоджа — куртка
	Сагюсам — тип пхо, который мальчики носили до церемонии совершеннолетия		Сэктон — любой ханбок, сшитый в технике пэчворк

Головные уборы

Фото		Фото	Описание
	Аям — зимняя женская шапочка		Пангон
	Понгоджи — головной убор военных и янбанов низшего класса		Поккон — головной убор из чёрной ткани
	Чхэк		Тэсу
	Качхе — парик		Кат — шляпа
	Куллэ		Хогон — расшитая детская шапочка
	Хвагван — свадебная шапочка		Иксонгван
	Чанот — закрывающая лицо женская одежда времён династии Чосон		Чонджагват — мужская шляпа знати
	Чонмо — женская шляпа		Чобави — женская шёлковая зимняя шапочка
	Чоктури — корейская женская корона		Намбави — зимняя шапка
	Пунчха — шапка-ушанка		Тангон — волосяная шапка
	Саткат — коническая шляпа		тхончхонгван (кор. 통천관) — высокая шапка
	Янгван — мужская церемониальная шляпа		Варёнгван (кор. 와룡관) — головной убор высокопоставленных чиновников

Обувь

Фото		Фото	Описание
	Посон — носки для ханбока		Комусин — резиновые туфли
	Хва — сапоги		Чипсин — соломенные сандалии

Аксессуары

Фото		Фото	Описание
	Пэтсси — украшение в причёску маленьких девочек		Пинё — крупная декоративная булавка
	Чопчи — серебряная шпилька		Тэнги — лента, вплетаемая в косу
	Квансик — украшение, прикрепляемое на короны или шляпы		Норигэ — украшение на корым (ленту, которой завязывается ханбок)

Отрывок, характеризующий Список предметов корейской одежды

– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.


Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.