Список президентов Боливии
Поделись знанием:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
– С'est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
– Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n'est ni trahison, ni lachete, ni betise; c'est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c'est… c'est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина . Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.
Собранные до тех пор складки на лбу быстро распустились в знак удовольствия, и он, слегка улыбаясь, стал рассматривать свои ногти.
– Куда вы? – сказал он вдруг, обращаясь к князю Андрею, который встал и направился в свою комнату.
– Я еду.
– Куда?
– В армию.
– Да вы хотели остаться еще два дня?
– А теперь я еду сейчас.
И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
– Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.
В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала:
– Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.
– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку:
– Из воль те про пус тить!
Офицер махнул рукой и торопливо отъехал прочь.
– Всё от этих, от штабных, беспорядок весь, – проворчал он. – Делайте ж, как знаете.
Князь Андрей торопливо, не поднимая глаз, отъехал от лекарской жены, называвшей его спасителем, и, с отвращением вспоминая мельчайшие подробности этой унизи тельной сцены, поскакал дальше к той деревне, где, как ему сказали, находился главнокомандующий.
Въехав в деревню, он слез с лошади и пошел к первому дому с намерением отдохнуть хоть на минуту, съесть что нибудь и привесть в ясность все эти оскорбительные, мучившие его мысли. «Это толпа мерзавцев, а не войско», думал он, подходя к окну первого дома, когда знакомый ему голос назвал его по имени.
Он оглянулся. Из маленького окна высовывалось красивое лицо Несвицкого. Несвицкий, пережевывая что то сочным ртом и махая руками, звал его к себе.
– Болконский, Болконский! Не слышишь, что ли? Иди скорее, – кричал он.
Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
| Президент Боливии | |
| Срок полномочий |
5 лет |
|---|---|
| Первый в должности | |
Президент Боливии — глава государства и правительства Боливии. Согласно действующей Конституции президент избирается на всеобщих выборах на 5-летний срок. Избранным считается кандидат, набравший абсолютное большинство голосов (более 50 % голосов). Если победитель не определён, парламент на совместном заседании обеих палат избирает президента из двух кандидатов, получивших простое большинство голосов.
Действующий Президент Боливии — Эво Моралес вступил на должность 22 января 2006 года. Он был избран 18 декабря 2005 года. Переизбран 6 декабря 2009 года согласно новой Конституции, действующей с января 2009 года; при этом отсчёт его президентских сроков был начат заново. В 2014 году переизбран на второй срок.
Эво Моралес является первым президентом Боливии индейской крови за последние 400 лет и третьим (после Эрнана Силеса Суасо и Виктора Пас Эстенссоро), выбранным абсолютным большинством голосов. На октябрь 2015 года он является первым по длительности исполнения обязанностей президента за всю историю Боливии.
Президенты Боливии (1825—настоящее время)
Консервативная партия Либеральная партия Националистическое революционное движение Националистический демократический альянс Движение к социализму Военный режим
| Номер | Портрет | Президент | Начало срока | Конец срока | Примечания |
|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 
|
Симон Боливар Simón Bolívar |
11 августа 1825 | 29 декабря 1825 | Освободитель Боливии |
| 2 | 
|
Антонио Хосе де Сукре Antonio José de Sucre y Alcala |
29 декабря 1825 | 18 апреля 1828 | Освободитель Боливии (29 декабря 1825 — 19 июня 1826) Президент (19 июня 1826 — 18 апреля 1828) |
| 3 | 
|
Хосе Мария Перес де Урдининеа José María Pérez de Urdininea |
18 апреля 1828 | 2 августа 1828 | Президент |
| 4 | 
|
Хосе Мигель де Веласко Франко José Miguel de Velasco Franco |
2 августа 1828 | 18 декабря 1828 | Исполняющий обязанности президента |
| 5 | 
|
Педро Бланко Сото | 18 декабря 1828 | 1 января 1829 | Временный президент |
| 6 |
|
Хосе Мигель де Веласко Франко José Miguel de Velasco Franco |
1 января 1829 | 24 мая 1829 | Исполняющий обязанности президента |
| 7 | 
|
Андрес де Санта-Крус Andrés de Santa Cruz y Calahumana |
24 мая 1829 | 20 февраля 1839 | Временный президент (29 мая 1829 — 15 августа 1831) Президент (15 августа 1831 — 20 февраля 1839) Верховный правитель Перу-боливийской конфедерации (28 октября 1836 — 20 февраля 1839) |
| 8 |
|
Хосе Мигель де Веласко Франко José Miguel de Velasco Franco |
20 февраля 1839 | 10 июня 1841 | Временный Высший Руководитель (20 февраля 1839 — 16 июня 1839) Временный президент (16 июня 1839 — 15 августа 1840) Президент (15 августа 1840 — 10 июня 1841) |
| 9 | 
|
Себастьян Агреда Sebastián Ágreda |
10 июня 1841 | 9 июля 1841 | Временный руководитель |
| 10 | 
|
Мариано Энрике Кальво Куэльяр Mariano Enrique Calvo Cuéllar |
9 июля 1841 | 22 сентября 1841 | Исполняющий обязанности президента |
| 11 | 
|
Хосе Бальивиан и Сегурола José Ballivián y Segurola |
22 сентября 1841 | 23 декабря 1847 | Временный президент (22 сентября 1841 — 15 августа 1844) Президент (15 августа 1844 — 23 декабря 1847) |
| 12 | 
|
Эусебио Гиларте Вера Eusebio Guilarte Vera |
23 декабря 1847 | 2 января 1848 | Временный президент |
| 13 |
|
Хосе Мигель де Веласко Франко José Miguel de Velasco Franco |
18 января 1848 | 6 декабря 1848 | Временный президент |
| 14 | 
|
Мануэль Исидоро Бельсу Умерес Manuel Isidoro Belzu Humerez |
6 декабря 1848 | 15 августа 1855 | Временный президент (6 декабря 1848 — 15 августа 1850) Президент (15 августа 1850 — 15 августа 1855) |
| 15 | 
|
Хорхе Кордова Jorge Córdova |
15 августа 1855 | 21 октября 1857 | Президент |
| 16 | 
|
Хосе Мария Линарес Лисарасу José María Linaresy Lizarazu |
21 октября 1857 | 14 января 1861 | Временный президент (21 октября 1857—1858) Диктатор (1858 — 14 января 1861) |
|
Правящая хунта | 14 января 1861 | 4 мая 1861 | Члены: Руперто Фернандес Хосе Мария Ача Мануэль Антонио Санчес (до 9 апреля 1861) | |
| 17 | 
|
Хосе Мария де Ача Валиенте José María de Achá Valiente |
4 мая 1861 | 28 декабря 1864 | Временный президент (4 мая 1861 — 15 августа 1862) Президент (15 августа 1862 — 28 декабря 1864) |
| 18 | 
|
Мануэль Мариано Мельгарехо Валенсия Manuel Mariano Melgarejo Valencia |
28 декабря 1864 | 15 января 1871 | Временный президент (28 декабря 1864 — 15 августа 1870) Президент (15 августа 1870 — 15 января 1871) |
| 19 | 
|
Педро Агустин Моралес Эрнандес Pedro Agustín Morales Hernández |
15 января 1871 | 27 ноября 1872 | Верховный лидер революции (15 января 1871 — 21 января 1871) Временный президент (21 января 1871 — 25 августа 1872) Президент (25 августа 1872 — 27 ноября 1872) (Либеральная партия) |
| 20 | 
|
Томас Фриас Аметльер Tomás Frías Ametller |
28 ноября 1872 | 9 мая 1873 | Президент (Либеральная партия) |
| 21 | 
|
Адольфо Бальивиан Коль Adolfo Ballivián Coll |
9 мая 1873 | 14 февраля 1874 | Президент (Военный) |
| 22 |
|
Томас Фриас Аметльер Tomás Frías Ametller |
14 февраля 1874 | 4 мая 1876 | Президент (Либеральная партия) |
| 23 | 
|
Иларион Даса Гроселье Hilarión Daza Groselle |
4 мая 1876 | 28 декабря 1879 | Президент (Военный) |
|
|
Уладислао Сильва Uladislao Silva |
28 декабря 1879 | 17 января 1880 | Председатель военной хунты (Военный) | |
| 24 | 
|
Хосе Нарсисо Камперо Лейес Narciso Campero Leyes |
19 января 1880 | 3 сентября 1884 | Президент(Консервативная партия) |
| 25 | 
|
Хосе Грегорио Пачеко Gregorio Pacheco Leyes |
3 сентября 1884 | 15 августа 1888 | Президент (Консервативная партия) |
| 26 | 
|
Анисето Арсе Руис Aniceto Arce Ruiz |
15 августа 1888 | 11 августа 1892 | Президент (Консервативная партия) |
| 27 | 
|
Хосе Мариано Баптиста Касерта Mariano Baptista Caserta |
11 августа 1892 | 19 августа 1896 | Президент (Консервативная партия) |
| 28 | 
|
Северо Фернандес Алонсо Кабальеро Severo Fernández Alonso Caballero |
19 августа 1896 | 12 апреля 1899 | Президент (Консервативная партия) |
|
|
Правительственная Хунта | 12 апреля 1899 | 25 октября 1899 | Члены: Хосе Мануэль Пандо Соларес Серапио Рейес Ортис Макарио Пинилья Варгас | |
| 29 | 
|
Хосе Мануэль Пандо Соларес José Manuel Pando Solares |
25 октября 1899 | 14 августа 1904 | Президент (Либеральная партия) |
| 30 | 
|
Исмаэль Монтес Гамбоа Ismael Montes Gamboa |
14 августа 1904 | 12 октября 1909 | Президент (Либеральная партия) |
| 31 | 
|
Элиодоро Вильясон Монтаньо Eliodoro Villazón Montaño |
12 октября 1909 | 14 октября 1913 | Президент (Либеральная партия) |
| 32 |
|
Исмаэль Монтес Гамбоа Ismael Montes Gamboa |
14 октября 1913 | 15 октября 1917 | Президент (Либеральная партия) |
| 33 | 
|
Хосе Гутьеррес Герра José Gutiérrez Guerra |
15 октября 1917 | 12 июля 1920 | Президент (Либеральная партия) |
|
|
Правительственная Хунта | 13 июля 1920 | 28 января 1921 | Члены: Роза Баутиста Сааведра Хосе Мария Эскальер Хосе Мануэль Рамирес | |
| 34 | 
|
Роза Баутиста Сааведра Мальеа Rosa Bautista Saavedra Mallea |
28 января 1921 | 3 сентября 1925 | Президент (Республиканская партия) |
| 35 | 
|
Фелипе Сегундо Гусман Felipe Segundo Guzmán |
3 сентября 1925 | 10 января 1926 | Временный президент(Социалистическая республиканская партия) |
| 36 | 
|
Эрнандо Силес Рейес Hernando Siles Reyes |
10 января 1926 | 28 мая 1930 | Президент (Социалистическая республиканская партия) |
|
|
Совет Министров | 28 мая 1930 | 25 июня 1930 | Члены: Альберто Диес де Медина Херман Антело Араус (до 17 июня 1930) Франклин Меркадо Давид Торо Хосе Агирре Ача Фидель Вега Карлос Бансер Эсекиель Ромесин Кальдерон (с 17 июня 1930) | |
| 37 | 
|
Карлос Бланко Галиндо Carlos Blanco Galindo |
28 июня 1930 | 5 марта 1931 | Председатель военной Правительственной хунты Члены: |
| 38 | 
|
Даниэль Саламанка Урей Daniel Salamanca Urey |
5 марта 1931 | 27 ноября 1934 | Президент (Республиканская партия) |
| 39 | 
|
Хосе Луис Техада Сорсано José Luis Tejada Sorzano |
28 ноября 1934 | 17 мая 1936 | Президент (Либеральная партия) |
| 40 | 
|
Херман Буш Бесерра Germán Busch Becerra |
17 мая 1936 | 20 мая 1936 | Председатель Правительственной хунты (Военный) |
| 41 | 
|
Давид Торо Руйлова José David Toro Ruilova |
20 мая 1936 | 13 июля 1937 | Председатель Правительственной хунты (Военный) |
| 42 |
|
Херман Буш Бесерра Germán Busch Becerra |
13 июля 1937 | 23 августа 1939 | Председатель Правительственной хунты (13 июля 1937 — 28 мая 1938) Президент (28 мая 1938 — 23 августа 1939) (Военный) |
| 43 | 
|
Карлос Кинтанилья Кирога Carlos Quintanilla Quiroga |
23 августа 1939 | 15 апреля 1940 | Временный президент (Военный) |
| 44 | 
|
Энрике Пеньяранда дель Кастильо Enrique Peñaranda del Castillo |
15 апреля 1940 | 20 декабря 1943 | Президент (Военный) |
| 45 | 
|
Гуальберто Вильярроэль Лопес Gualberto Villarroel López |
20 декабря 1943 | 21 июля 1946 | Председатель Правительственной хунты (20 декабря 1943 — 5 апреля 1944) Временный президент (5 апреля 1944 — 6 августа 1944) Президент (6 августа 1944 — 21 июля 1946) (Военный) |
| 46 | 
|
Нестор Гильен Ольмос Nestor Guillen Olmos |
21 июля 1946 | 15 августа 1946 | Председатель Временной Правительственной хунты |
| 47 |
|
Монхе Альварес Tomás Monje Gutiérrez |
15 августа 1946 | 10 марта 1947 | Председатель Временной Правительственной хунты |
| 48 | 
|
Хосе Энрике Эрцог Гараисабаль Enrique Hertzog Garaizabal |
10 марта 1947 | 22 октября 1949 | Президент (Единая республиканская социалистическая партия) |
| 49 | 
|
Мамерто Урриолагоитиа Арриаге Mamerto Urriolagoitia Harriague |
22 октября 1949 | 16 мая 1951 | Исполняющий обязанности президента (22 октября 1949 — 24 октября 1949) Президент (24 октября 1949 — 16 мая 1951) (Единая республиканская социалистическая партия) |
| 50 |
|
Уго Бальивиан Рохас Hugo Ballivián Rojas |
16 мая 1951 | 11 апреля 1952 | Председатель военной хунты Члены: Антонио Селеме Варгас Умберто Торрес Ортис |
| 51 | 
|
Эрнан Силес Суасо Hernán Siles Zuazo |
11 апреля 1952 | 16 апреля 1952 | Временный президент (Националистическое революционное движение) |
| 52 | 
|
Виктор Пас Эстенссоро Víctor Paz Estenssoro |
16 апреля 1952 | 6 августа 1956 | Президент (Националистическое революционное движение) |
| 53 |
|
Эрнан Силес Суасо Hernán Siles Zuazo |
6 августа 1956 | 6 августа 1960 | Президент (Националистическое революционное движение) |
| 54 |
|
Виктор Пас Эстенссоро Víctor Paz Estenssoro |
6 августа 1960 | 4 ноября 1964 | Президент (Националистическое революционное движение) |
| 55 |
|
Рене Баррьентос René Barrientos Ortuño |
5 ноября 1964 | 26 мая 1965 | Председатель военной хунты (Военный) |
| 56 |
|
Рене Баррьентос + Альфредо Овандо Кандиа | 26 мая 1965 | 2 января 1966 | Сопредседатели военной хунты (Военный) |
| 57 | 
|
Альфредо Овандо Кандиа Alfredo Ovando Candía |
2 января 1966 | 6 августа 1966 | Председатель военной хунты (Военный) |
| 58 |
|
Рене Баррьентос René Barrientos Ortuño |
6 августа 1966 | 27 апреля 1969 | Президент (Военный) |
| 59 | 
|
Луис Адольфо Силес Салинас Luis Adolfo Siles Salinas |
27 апреля 1969 | 26 сентября 1969 | Президент (Социал-демократическая партия) |
| 60 |
|
Альфредо Овандо Кандиа Alfredo Ovando Candía |
26 сентября 1969 | 6 октября 1970 | Президент (Военный) |
|
|
Хунта Командующих Вооруженными силами | 6 октября 1970 | 7 октября 1970 | Члены: Эфраин Гуачалья Ибаньес Фернандо Саттори Рибера Альберто Альбаррасин Креспо | |
| 61 | 
|
Хуан Хосе Торрес Гонсалес Juan José Torres González |
7 октября 1970 | 21 августа 1971 | Президент (Военный) |
|
|
Хунта Командующих Вооруженными силами | 21 августа 1971 | 22 августа 1971 | Члены: Андрес Селич Чоп (Председатель) Уго Бансер Хайме Флорентино Мендьетта | |
| 62 | 
|
Уго Бансер Суарес Hugo Banzer Suárez |
22 августа 1971 | 21 июля 1978 | Президент (Военный) |
|
|
Виктор Гонсалес Фуэнтес | 21 июля 1978 | 21 июля 1978 | Председатель военной хунты (Военный) | |
| 63 |
|
Хуан Переда Асбун Juan Pereda Asbún |
21 июля 1978 | 24 ноября 1978 | Президент (Военный) |
| 64 |
|
Давид Падилья Арансибиа David Padilla Arancibia |
24 ноября 1978 | 8 августа 1979 | Председатель военной хунты (Военный) |
| 65 |
|
Вальтер Гевара Арсе Walter Guevara Arze |
8 августа 1979 | 1 ноября 1979 | Временный президент |
| 66 |
|
Альберто Натуш Буш Alberto Natusch Busch |
1 ноября 1979 | 16 ноября 1979 | Президент (Военный) |
| 67 |
|
Лидия Гейлер Техада Lidia Gueiler Tejada |
17 ноября 1979 | 18 июля 1980 | Временный президент |
|
|
Хунта Командующих Вооруженными силами | 18 июля 1980 | 18 июля 1980 | Члены: Луис Гарсиа Меса Техада Уолдо Бернал Перейра Рамиро Террасас Родригес | |
| 68 |
|
Луис Гарсиа Меса Техада Luis García Meza Tejada |
18 июля 1980 | 4 августа 1981 | Президент (Военный) |
|
|
Хунта Командующих Вооруженными силами | 4 августа 1981 | 4 сентября 1981 | Члены: Вальдо Берналь Перейра Сельсо Торрельо Оскар Хайме Паммо | |
| 69 |
|
Сельсо Торрелио Celso Torrelio Villa |
4 сентября 1981 | 19 июля 1982 | Президент (Военный) |
|
|
Хунта Командующих Вооруженными силами | 19 июля 1982 | 21 июля 1982 | Члены: Наталио Моралес Москера Оскар Хайме Паммо Анхель Марискал Гомес | |
| 70 |
|
Гидо Вильдосо Кальдерон Guido Vildoso Calderón |
21 июля 1982 | 10 октября 1982 | Президент (Военный) |
| 71 |
|
Эрнан Силес Суасо Hernán Siles Zuazo |
10 октября 1982 | 6 августа 1985 | Президент (Левое националистическое революционное движение) |
| 72 |
|
Виктор Пас Эстенссоро Víctor Paz Estenssoro |
6 августа 1985 | 6 августа 1989 | Президент (Националистическое революционное движение) |
| 73 | 
|
Хайме Пас Самора Jaime Paz Zamora |
6 августа 1989 | 6 августа 1993 | Президент (Левое революционное движение) |
| 74 | 
|
Гонсало Санчес де Лосада Gonzalo Sánchez de Lozada |
6 августа 1993 | 6 августа 1997 | Президент (Националистическое революционное движение) |
| 75 |
|
Уго Бансер Суарес Hugo Banzer Suárez |
6 августа 1997 | 7 августа 2001 | Президент (Националистический демократический альянс) |
| 76 | 
|
Хорхе Фернандо Артуро Кирога Рамирес Jorge Fernando Arturo Quiroga Ramírez |
7 августа 2001 | 6 августа 2002 | Президент (Националистический демократический альянс) |
| 77 |
|
Гонсало Санчес де Лосада Gonzalo Sánchez de Lozada |
6 августа 2002 | 17 октября 2003 | Президент (Националистическое революционное движение) |
| 78 | 
|
Карлос Диего Меса Хисберт Carlos Diego Mesa Gisbert |
17 октября 2003 | 9 июня 2005 | Президент |
| 79 | 
|
Эдуардо Родригес Вельце Eduardo Rodríguez Veltzé |
9 июня 2005 | 22 января 2006 | Президент |
| 80 | 
|
Эво Моралес Айма Juan Evo Morales Ayma |
22 января 2006 | Президент (Движение к социализму) |
Напишите отзыв о статье "Список президентов Боливии"
Ссылки
- [www.presidencia.gob.bo/ Galeria Presidencial] (исп.). MINISTERIO DE LA PRESIDENCIA. — Галерея президентов Боливии. Проверено 5 июля 2013. [www.webcitation.org/6HzkdrhvC Архивировано из первоисточника 10 июля 2013].
Отрывок, характеризующий Список президентов Боливии
Но император улыбнулся и перебил его:– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
– С'est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
– Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n'est ni trahison, ni lachete, ni betise; c'est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c'est… c'est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина . Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.
Собранные до тех пор складки на лбу быстро распустились в знак удовольствия, и он, слегка улыбаясь, стал рассматривать свои ногти.
– Куда вы? – сказал он вдруг, обращаясь к князю Андрею, который встал и направился в свою комнату.
– Я еду.
– Куда?
– В армию.
– Да вы хотели остаться еще два дня?
– А теперь я еду сейчас.
И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
– Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.
В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала:
– Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.
– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку:
– Из воль те про пус тить!
Офицер махнул рукой и торопливо отъехал прочь.
– Всё от этих, от штабных, беспорядок весь, – проворчал он. – Делайте ж, как знаете.
Князь Андрей торопливо, не поднимая глаз, отъехал от лекарской жены, называвшей его спасителем, и, с отвращением вспоминая мельчайшие подробности этой унизи тельной сцены, поскакал дальше к той деревне, где, как ему сказали, находился главнокомандующий.
Въехав в деревню, он слез с лошади и пошел к первому дому с намерением отдохнуть хоть на минуту, съесть что нибудь и привесть в ясность все эти оскорбительные, мучившие его мысли. «Это толпа мерзавцев, а не войско», думал он, подходя к окну первого дома, когда знакомый ему голос назвал его по имени.
Он оглянулся. Из маленького окна высовывалось красивое лицо Несвицкого. Несвицкий, пережевывая что то сочным ртом и махая руками, звал его к себе.
– Болконский, Болконский! Не слышишь, что ли? Иди скорее, – кричал он.
Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
