Список произведений Сергея Прокофьева (по жанрам)
Поделись знанием:
Прискакавший с флеш с бледным испуганным лицом адъютант донес Наполеону, что атака отбита и что Компан ранен и Даву убит, а между тем флеши были заняты другой частью войск, в то время как адъютанту говорили, что французы были отбиты, и Даву был жив и только слегка контужен. Соображаясь с таковыми необходимо ложными донесениями, Наполеон делал свои распоряжения, которые или уже были исполнены прежде, чем он делал их, или же не могли быть и не были исполняемы.
Маршалы и генералы, находившиеся в более близком расстоянии от поля сражения, но так же, как и Наполеон, не участвовавшие в самом сражении и только изредка заезжавшие под огонь пуль, не спрашиваясь Наполеона, делали свои распоряжения и отдавали свои приказания о том, куда и откуда стрелять, и куда скакать конным, и куда бежать пешим солдатам. Но даже и их распоряжения, точно так же как распоряжения Наполеона, точно так же в самой малой степени и редко приводились в исполнение. Большей частью выходило противное тому, что они приказывали. Солдаты, которым велено было идти вперед, подпав под картечный выстрел, бежали назад; солдаты, которым велено было стоять на месте, вдруг, видя против себя неожиданно показавшихся русских, иногда бежали назад, иногда бросались вперед, и конница скакала без приказания догонять бегущих русских. Так, два полка кавалерии поскакали через Семеновский овраг и только что въехали на гору, повернулись и во весь дух поскакали назад. Так же двигались и пехотные солдаты, иногда забегая совсем не туда, куда им велено было. Все распоряжение о том, куда и когда подвинуть пушки, когда послать пеших солдат – стрелять, когда конных – топтать русских пеших, – все эти распоряжения делали сами ближайшие начальники частей, бывшие в рядах, не спрашиваясь даже Нея, Даву и Мюрата, не только Наполеона. Они не боялись взыскания за неисполнение приказания или за самовольное распоряжение, потому что в сражении дело касается самого дорогого для человека – собственной жизни, и иногда кажется, что спасение заключается в бегстве назад, иногда в бегстве вперед, и сообразно с настроением минуты поступали эти люди, находившиеся в самом пылу сражения. В сущности же, все эти движения вперед и назад не облегчали и не изменяли положения войск. Все их набегания и наскакивания друг на друга почти не производили им вреда, а вред, смерть и увечья наносили ядра и пули, летавшие везде по тому пространству, по которому метались эти люди. Как только эти люди выходили из того пространства, по которому летали ядра и пули, так их тотчас же стоявшие сзади начальники формировали, подчиняли дисциплине и под влиянием этой дисциплины вводили опять в область огня, в которой они опять (под влиянием страха смерти) теряли дисциплину и метались по случайному настроению толпы.
Генералы Наполеона – Даву, Ней и Мюрат, находившиеся в близости этой области огня и даже иногда заезжавшие в нее, несколько раз вводили в эту область огня стройные и огромные массы войск. Но противно тому, что неизменно совершалось во всех прежних сражениях, вместо ожидаемого известия о бегстве неприятеля, стройные массы войск возвращались оттуда расстроенными, испуганными толпами. Они вновь устроивали их, но людей все становилось меньше. В половине дня Мюрат послал к Наполеону своего адъютанта с требованием подкрепления.
Наполеон сидел под курганом и пил пунш, когда к нему прискакал адъютант Мюрата с уверениями, что русские будут разбиты, ежели его величество даст еще дивизию.
– Подкрепления? – сказал Наполеон с строгим удивлением, как бы не понимая его слов и глядя на красивого мальчика адъютанта с длинными завитыми черными волосами (так же, как носил волоса Мюрат). «Подкрепления! – подумал Наполеон. – Какого они просят подкрепления, когда у них в руках половина армии, направленной на слабое, неукрепленное крыло русских!»
– Dites au roi de Naples, – строго сказал Наполеон, – qu'il n'est pas midi et que je ne vois pas encore clair sur mon echiquier. Allez… [Скажите неаполитанскому королю, что теперь еще не полдень и что я еще не ясно вижу на своей шахматной доске. Ступайте…]
Красивый мальчик адъютанта с длинными волосами, не отпуская руки от шляпы, тяжело вздохнув, поскакал опять туда, где убивали людей.
Наполеон встал и, подозвав Коленкура и Бертье, стал разговаривать с ними о делах, не касающихся сражения.
В середине разговора, который начинал занимать Наполеона, глаза Бертье обратились на генерала с свитой, который на потной лошади скакал к кургану. Это был Бельяр. Он, слезши с лошади, быстрыми шагами подошел к императору и смело, громким голосом стал доказывать необходимость подкреплений. Он клялся честью, что русские погибли, ежели император даст еще дивизию.
Наполеон вздернул плечами и, ничего не ответив, продолжал свою прогулку. Бельяр громко и оживленно стал говорить с генералами свиты, окружившими его.
– Вы очень пылки, Бельяр, – сказал Наполеон, опять подходя к подъехавшему генералу. – Легко ошибиться в пылу огня. Поезжайте и посмотрите, и тогда приезжайте ко мне.
Не успел еще Бельяр скрыться из вида, как с другой стороны прискакал новый посланный с поля сражения.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – сказал Наполеон тоном человека, раздраженного беспрестанными помехами.
– Sire, le prince… [Государь, герцог…] – начал адъютант.
– Просит подкрепления? – с гневным жестом проговорил Наполеон. Адъютант утвердительно наклонил голову и стал докладывать; но император отвернулся от него, сделав два шага, остановился, вернулся назад и подозвал Бертье. – Надо дать резервы, – сказал он, слегка разводя руками. – Кого послать туда, как вы думаете? – обратился он к Бертье, к этому oison que j'ai fait aigle [гусенку, которого я сделал орлом], как он впоследствии называл его.
– Государь, послать дивизию Клапареда? – сказал Бертье, помнивший наизусть все дивизии, полки и батальоны.
Наполеон утвердительно кивнул головой.
Адъютант поскакал к дивизии Клапареда. И чрез несколько минут молодая гвардия, стоявшая позади кургана, тронулась с своего места. Наполеон молча смотрел по этому направлению.
– Нет, – обратился он вдруг к Бертье, – я не могу послать Клапареда. Пошлите дивизию Фриана, – сказал он.
Хотя не было никакого преимущества в том, чтобы вместо Клапареда посылать дивизию Фриана, и даже было очевидное неудобство и замедление в том, чтобы остановить теперь Клапареда и посылать Фриана, но приказание было с точностью исполнено. Наполеон не видел того, что он в отношении своих войск играл роль доктора, который мешает своими лекарствами, – роль, которую он так верно понимал и осуждал.
Дивизия Фриана, так же как и другие, скрылась в дыму поля сражения. С разных сторон продолжали прискакивать адъютанты, и все, как бы сговорившись, говорили одно и то же. Все просили подкреплений, все говорили, что русские держатся на своих местах и производят un feu d'enfer [адский огонь], от которого тает французское войско.
Наполеон сидел в задумчивости на складном стуле.
Проголодавшийся с утра m r de Beausset, любивший путешествовать, подошел к императору и осмелился почтительно предложить его величеству позавтракать.
– Я надеюсь, что теперь уже я могу поздравить ваше величество с победой, – сказал он.
Наполеон молча отрицательно покачал головой. Полагая, что отрицание относится к победе, а не к завтраку, m r de Beausset позволил себе игриво почтительно заметить, что нет в мире причин, которые могли бы помешать завтракать, когда можно это сделать.
– Allez vous… [Убирайтесь к…] – вдруг мрачно сказал Наполеон и отвернулся. Блаженная улыбка сожаления, раскаяния и восторга просияла на лице господина Боссе, и он плывущим шагом отошел к другим генералам.
Наполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает.
Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.
Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.
Известие о том, что русские атакуют левый фланг французской армии, возбудило в Наполеоне этот ужас. Он молча сидел под курганом на складном стуле, опустив голову и положив локти на колена. Бертье подошел к нему и предложил проехаться по линии, чтобы убедиться, в каком положении находилось дело.
– Что? Что вы говорите? – сказал Наполеон. – Да, велите подать мне лошадь.
Он сел верхом и поехал к Семеновскому.
В медленно расходившемся пороховом дыме по всему тому пространству, по которому ехал Наполеон, – в лужах крови лежали лошади и люди, поодиночке и кучами. Подобного ужаса, такого количества убитых на таком малом пространстве никогда не видал еще и Наполеон, и никто из его генералов. Гул орудий, не перестававший десять часов сряду и измучивший ухо, придавал особенную значительность зрелищу (как музыка при живых картинах). Наполеон выехал на высоту Семеновского и сквозь дым увидал ряды людей в мундирах цветов, непривычных для его глаз. Это были русские.
Русские плотными рядами стояли позади Семеновского и кургана, и их орудия не переставая гудели и дымили по их линии. Сражения уже не было. Было продолжавшееся убийство, которое ни к чему не могло повести ни русских, ни французов. Наполеон остановил лошадь и впал опять в ту задумчивость, из которой вывел его Бертье; он не мог остановить того дела, которое делалось перед ним и вокруг него и которое считалось руководимым им и зависящим от него, и дело это ему в первый раз, вследствие неуспеха, представлялось ненужным и ужасным.
Один из генералов, подъехавших к Наполеону, позволил себе предложить ему ввести в дело старую гвардию. Ней и Бертье, стоявшие подле Наполеона, переглянулись между собой и презрительно улыбнулись на бессмысленное предложение этого генерала.
Наполеон опустил голову и долго молчал.
– A huit cent lieux de France je ne ferai pas demolir ma garde, [За три тысячи двести верст от Франции я не могу дать разгромить свою гвардию.] – сказал он и, повернув лошадь, поехал назад, к Шевардину.
Кутузов сидел, понурив седую голову и опустившись тяжелым телом, на покрытой ковром лавке, на том самом месте, на котором утром его видел Пьер. Он не делал никаких распоряжении, а только соглашался или не соглашался на то, что предлагали ему.
«Да, да, сделайте это, – отвечал он на различные предложения. – Да, да, съезди, голубчик, посмотри, – обращался он то к тому, то к другому из приближенных; или: – Нет, не надо, лучше подождем», – говорил он. Он выслушивал привозимые ему донесения, отдавал приказания, когда это требовалось подчиненным; но, выслушивая донесения, он, казалось, не интересовался смыслом слов того, что ему говорили, а что то другое в выражении лиц, в тоне речи доносивших интересовало его. Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся с смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сраженья не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти.
|
|
Это служебный список статей, созданный для координации работ по развитию темы. Его необходимо преобразовать в информационный список или глоссарий, в противном случае перенести в один из проектов. Данное предупреждение не устанавливается на информационные списки и глоссарии. |
Более подробный список (с указанием первых исполнителей и первых изданий) см. здесь: Список произведений Сергея Прокофьева (по опусам)
Содержание
Сценическая музыка
Оперы
- «Великан», опера в 3 действиях, 6 картинах. Сюжет и либретто С. Прокофьева. 1900 (1900)
- «На пустынных островах» (1901—-1903, написаны только Увертюра и Акт 1 в трёх картинах). Не исполнялась. Сохранилась во фрагментах
- «Маддалена», опера в одном действии, ор. 13. Сюжет и либретто М. Ливен. 1913 (1911)
- «Игрок», опера в 4 актах, 6 картинах, ор. 24. Сюжет Ф. Достоевского. Либретто С. Прокофьева. 1927 (1915-16)
- «Любовь к трём апельсинам», опера в 4 актах, 10 картинах с прологом, ор. 33. Либретто автора по Карло Гоцци. 1919
- «Огненный ангел», опера в 5 действиях, 7 картинах, ор. 37. Сюжет В. Брюсова. Либретто С. Прокофьева. 1919-27
- «Семён Котко», опера в 5 действиях, 7 картинах по повести В. Катаева «Я сын трудового народа», ор. 81. Либретто В. Катаева и С. Прокофьева. 1939
- «Обручение в монастыре», лирико-комическая опера в 4 действиях, 9 картинах по пьесе Шеридана «Дуэнья», ор. 86. Либретто С. Прокофьева, стихотворные тексты М. Мендельсон. 1940
- «Война и мир», опера в 5 действиях, 13 картинах с хоровым эпиграфом-прологом по роману Л. Толстого, ор. 91. Либретто С. Прокофьева и М. Мендельсон. 1941-52
- «Повесть о настоящем человеке», опера в 4 действиях, 10 картинах по одноименной повести Б. Полевого, ор. 117. Либретто С. Прокофьева и М. Мендельсон-Прокофьевой. 1947-48
- «Далёкие моря», лирико-комическая опера по пьесе B. Дыховичного «Свадебное путешествие». Либретто C. Прокофьева и М. Мендельсон-Прокофьевой. Не закончена. 1948
Балеты
- «Сказка про шута (семерых шутов перешутившего)», балет в 6 картинах, ор. 21. Сюжет А. Афанасьева. Либретто С. Прокофьева. 1920 (1915)
- «Стальной скок», балет в 2 картинах, ор. 41. Либретто Г. Якулова и С. Прокофьева. 1924
- «Блудный сын», балет в 3 действиях, ор. 46. Либретто Б. Кохно. 1929
- «На Днепре», балет в 2 картинах, ор. 51. Либретто С. Лифаря и С. Прокофьева. 1930
- «Ромео и Джульетта», балет в 4 действиях, 10 картинах, ор. 64. Сюжет В. Шекспира. Либретто С. Радлова, А. Пиотровского, Л. Лавровского и С. Прокофьева. 1935-36
- «Золушка», балет в 3 действиях, ор. 87. Либретто Н. Волкова. 1940-44
- «Сказ о каменном цветке», балет в 4 действиях по материалам сказов П. Бажова, ор. 118. Либретто Л. Лавровского и М. Мендельсон-Прокофьевой. 1948-50
Музыка к театральным постановкам
- «Египетские ночи», музыка к спектаклю Камерного театра в Москве по В. Шекспиру, Б. Шоу и А. Пушкину, для малого симфонического оркестра. 1933
- «Борис Годунов», музыка к неосуществленному спектаклю в театре им. В. Э. Мейерхольда в Москве для большого симфонического оркестра, ор. 70 bis. 1936
- «Евгений Онегин», музыка к неосуществленному спектаклю Камерного театра в Москве по роману А. Пушкина, инсценировка С. Д. Кржижановского, ор. 71. 1936
- «Гамлет», музыка к спектаклю в постановке С. Радлова в Ленинградском драматическом театре, для малого симфонического оркестра, ор. 77. 1937-38
Музыка к кинофильмам
- «Поручик Киже», музыка к фильму для малого симфонического оркестра. 1933
- «Пиковая дама», музыка к неосуществленному фильму для большого симфонического оркестра, ор. 70. 1938
- «Александр Невский», музыка к фильму для меццо-сопрано, смешанного хора и большого симфонического оркестра. Режиссёр С. М. Эйзенштейн. 1938
- «Лермонтов», музыка к фильму для большого симфонического оркестра. Режиссёр А. Гендельштейн. 1941
- «Тоня», музыка к короткометражному фильму (не вышел на экран) для большого симфонического оркестра. Режиссёр А. Роом. 1942
- «Котовский», музыка к фильму для большого симфонического оркестра. Режиссёр А. Файнциммер. 1942
- «Партизаны в степях Украины», музыка к фильму для большого симфонического оркестра. Режиссёр И. Савченко. 1942
- «Иван Грозный», музыка к фильму для меццо-сопрано и большого симфонического оркестра, ор. 116. Режиссёр С. М. Эйзенштейн. 1942-45
Вокальная и вокально-симфоническая музыка
Оратории и кантаты, хоры, сюиты
- Два стихотворения для женского хора и оркестра на слова К. Бальмонта, ор. 7. 1909
- «Семеро их» на текст К. Бальмонта «Зовы древности», кантата для драматического тенора, смешанного хора и большого симфонического оркестра, ор. 30. 1917-18
- Кантата к 20-летию Октября для симфонического оркестра, военного оркестра, оркестра аккордеонов, оркестра ударных инструментов и двух хоров на тексты Маркса, Ленина и Сталина, ор. 74. 1936-37
- «Песни наших дней», сюита для солистов, смешанного хора и симфонического оркестра, ор. 76. 1937
- «Александр Невский», кантата для меццо-сопрано (соло), смешанного хора и оркестра, ор. 78. Слова В. Луговского и С. Прокофьева. 1938-39
- «Здравица», кантата для смешанного хора с сопровождением симфонического оркестра, ор. 85. Текст народный: русский, украинский, белорусский, мордовский, кумыкский, курдский, марийский. 1939
- «Баллада о мальчике, оставшемся неизвестным», кантата для сопрано, тенора, хора и оркестра, ор. 93. Слова П. Антокольского. 1942-43
- Эскизы к Гимну Советского Союза и Гимну РСФСР, ор. 98. 1943
- «Расцветай, могучий край», кантата к 30-летию Великой Октябрьской социалистической революции для смешанного хора и оркестра, ор. 114. Текст Е. Долматовского. 1947
- «Зимний костёр», сюита для чтецов, хора мальчиков и симфонического оркестра на слова С. Я. Маршака, ор. 122. 1949
- «На страже мира», оратория для меццо-сопрано, чтецов, смешанного хора, хора мальчиков и симфонического оркестра на слова С. Я. Маршака, ор. 124. 1950
Для голоса с фортепиано
- Два стихотворения А. Апухтина и К. Бальмонта для голоса с ф-п., ор. 9. 1900
- -11
- «Гадкий утёнок» (сказка Андерсена) для голоса с ф-п., ор. 18. 1914
- Пять стихотворений для голоса с ф-п., ор. 23. Слова В. Горянского, 3. Гиппиус, Б. Верина, К. Бальмонта и Н. Агнивцева. 1915
- Пять стихотворений А. Ахматовой для голоса с ф-п., ор. 27. 1916
- Пять песен (без слов) для голоса с ф-п., ор. 35. 1920
- Пять стихотворений К. Бальмонта для голоса с ф-п., ор. 36. 1921
- Две песни из кинофильма «Поручик Киже» для голоса с ф-п., ор. 60 bis. 1934
- Шесть песен для голоса с ф-п., ор. 66. Слова М. Голодного, А. Афиногенова, Т. Сикорской и народные. 1935
- Три детские песни для голоса с ф-п., ор. 68. Слова A. Барто, Н. Саконской и Л. Квитко (перевод С. Михалкова). 1936-39
- Три романса на слова А. Пушкина для голоса с ф-п., ор. 73. 1936
- «Александр Невский», три песни из кинофильма (слова B. Луговского), ор 78. 1939
- Семь песен для голоса с ф-п., ор. 79. Слова А. Прокофьева, А. Благова, М. Светлова, М. Мендельсон, П. Панченко, без указания автора и народные. 1939
- Семь массовых песен для голоса с ф-п., ор. 89. Слова В. Маяковского, А. Суркова и М. Мендельсон. 1941-42
- Обработки русских народных песен для голоса с ф-п., ор. 104. Слова народные. Две тетради, 12 песен. 1944
- Два дуэта, обработки русских народных песен для тенора и баса с ф-п., ор. 106. Текст народный, записан Е. В. Гиппиусом. 1945
- Песня солдатская походная, ор. 121. Слова В. Луговского. 1950
Для симфонического оркестра
Симфонии и симфониетты
- Симфониетта A-dur, op. 5, в 5 частях. 1914 (1909)
- Классическая (Первая) симфония D-dur, op. 25, в 4 частях. 1916-17
- Вторая симфония d-moll, op. 40, в 2 частях. 1924
- Третья симфония c-moll, op. 44, в 4 частях. 1928
- Симфониетта A-dur, op. 48, в 5 частях (третья редакция). 1929
- Четвертая симфония C-dur, op 47, в 4 частях. 1930
- Пятая симфония B-dur, op. 100. в 4 частях. 1944
- Шестая симфония es-moll, op. 111. в 3 частях. 1945-47
- Четвертая симфония C-dur, op. 112, в 4 частях. Вторая редакция. 1947
- Седьмая симфония cis-moll, op. 131, в 4 частях. 1951-52
Другие произведения для симфонического оркестра
- «Сны», симфоническая картина для большого оркестра, ор. 6. 1910
- «Осеннее», симфонический эскиз для малого симфонического оркестра, ор. 8. 1934 (1915-1910)
- «Ала и Лоллий», скифская сюита для большого симфонического оркестра, ор. 20, в 4 частях. 1914-15
- «Шут», сюита из балета для большого симфонического оркестра, ор. 21 bis, в 12 частях. 1922
- Andante из Четвертой сонаты для ф-п., транскрипция автора для симфонического оркестра, ор. 29 bis. 1934
- «Любовь к трём апельсинам», симфоническая сюита из оперы, ор. 33 bis, в 6 частях. 1934
- Увертюра на еврейские темы, транскрипция автора для симфонического оркестра, ор. 34. 1934
- «Стальной скок», симфоническая сюита из балета, ор. 41 bis. в 4 частях. 1926
- Увертюра для флейты, гобоя, 2 кларнетов, фагота, 2 труб, тромбона, челесты, 2 арф, 2 ф-п., виолончели, 2 контрабасов и ударных B-dur, op. 42. Два варианта: для камерного оркестра из 17 человек и для большого оркестра (1928). 1926
- Дивертисмент для оркестра, ор. 43, в 4 частях. 1925-29
- «Блудный сын», симфоническая сюита из балета, ор. 46 bis, в 5 частях. 1929
- Andante из квартета h-moll, переложение автора для струнного оркестра, ор. 50 bis. 1930
- Четыре портрета и развязка из оперы «Игрок», симфоническая сюита для большого оркестра, ор. 49. 1931
- «На Днепре», сюита из балета для большого оркестра, ор. 51 bis, в 6 частях. 1933
- Симфоническая песнь для большого оркестра, ор. 57. 1933
- «Поручик Киже», симфоническая сюита из музыки к фильму, ор. 60, в 5 частях. 1934
- «Египетские ночи», симфоническая сюита из музыки к спектаклю в Московском камерном театре, ор. 61, в 7 частях. 1934
- «Ромео и Джульетта», первая сюита из балета для большого симфонического оркестра, ор. 64 bis, в 7 частях. 1936
- «Ромео и Джульетта», вторая сюита из балета для большого симфонического оркестра, ор. 64 ter, в 7 частях. 1936
- «Петя и волк», симфоническая сказка для детей, для чтеца и большого симфонического оркестра, ор. 67. Слова С. Прокофьева. 1936
- Русская увертюра для симфонического оркестра, ор. 72. Два варианта: для четверного состава и для тройного состава. 1936
- «Летний день», детская сюита для малого оркестра, ор. 65 bis, в 7 частях. 1941
- «Семён Котко», сюита для симфонического оркестра, ор. 81 bis, в 8 частях. 1941
- Симфонический марш B-dur для большого оркестра, ор. 88. 1941
- «1941-й год», симфоническая сюита для большого оркестра, ор. 90, в 3 частях. 1941
- «Ода на окончание войны» для 8 арф, 4 ф-п., оркестра духовых и ударных инструментов и контрабасов, ор. 105. 1945
- «Ромео и Джульетта», третья сюита из балета для большого симфонического оркестра, ор. 101, в 6 частях. 1946
- «Золушка», первая сюита из балета для большого симфонического оркестра, ор. 107, в 8 частях. 1946
- «Золушка», вторая сюита из балета для большого симфонического оркестра, ор. 108, в 7 частях. 1946
- «Золушка», третья сюита из балета для большого симфонического оркестра, ор. 109, в 8 частях. 1946
- Вальсы, сюита для симфонического оркестра, ор. 110. 1946
- Праздничная поэма («Тридцать лет») для симфонического оркестра, ор. 113. 1947
- Пушкинские вальсы для симфонического оркестра, ор. 120. 1949
- «Летняя ночь», симфоническая сюита из оперы «Обручение в монастыре», ор. 123, в 5 частях. 1950
- «Сказ о каменном цветке», свадебная сюита из балета для симфонического оркестра, ор. 126, в 5 частях. 1951
- «Сказ о каменном цветке», цыганская фантазия из балета для симфонического оркестра, ор. 127. 1951
- «Сказ о каменном цветке», уральская рапсодия из балета для симфонического оркестра, ор. 128. 1951
- Праздничная поэма «Встреча Волги с Доном» для симфонического оркестра, ор. 130. 1951
Концерты с оркестром
- Первый концерт для ф-п. с оркестром Des-dur, op. 10, одночастный. 1911-12
- Второй концерт для ф-п. с оркестром g-moll, op. 16, в 4 частях. 1923 (1913)
- Первый концерт для скрипки с оркестром D-dur, op. 19, в 3 частях. 1916-17
- Третий концерт для ф-п. с оркестром C-dur, op. 26, в 3 частях. 1917-21
- Четвертый концерт для ф-п. с оркестром для левой руки B-dur, op. 53, в 4 частях. 1931
- Пятый концерт для ф-п. с оркестром G-dur, op. 55, в 5 частях. 1932
- Концерт для виолончели с оркестром e-moll, op. 58, в 3 частях. 1933-38
- Второй концерт для скрипки с оркестром g-moll. op. 63, в 3 частях. 1935
- Симфония-концерт для виолончели с оркестром e-moll. ор. 125, в 3 частях. 1950-52
- Концертино для виолончели с оркестром g-moll, op. 132. в 3 частях. Закончено после смерти С. Прокофьева М. Ростроповичем. 1952
- Концерт для 2 ф-п. и струнного оркестра, ор. 133, в 3 частях. Не закончено. 1952
Для духового оркестра
- Четыре марша, ор. 69. 1935-37
- Марш B-dur, op. 99. 1943-44
Для инструментальных ансамблей
- Юмористическое скерцо для 4 фаготов, ор. 12 bis. 1912
- Увертюра на еврейские темы для кларнета, 2 скрипок, альта, виолончели и ф-п. c-moll, op. 34. 1919
- Квинтет для гобоя, кларнета, скрипки, альта и контрабаса g-moll, op. 39, в 6 частях. 1924
- Квартет для 2 скрипок, альта и виолончели h-moll, ор. 50, в 3 частях. 1930
- Соната для 2 скрипок C-dur, op. 56, в 4 частях. 1932
- Первая соната для скрипки и ф-п. f-moll, op. 80, в 4 частях. 1938-46
- Второй квартет (на кабардинские темы) для 2 скрипок, альта и виолончели F-dur, op. 92, в 3 частях. 1941
- Соната для флейты и ф-п. D-dur, op. 94, в 4 частях. 1943
- Вторая соната для скрипки и ф-п. (транскрипция сонаты для флейты и ф-п.) D-dur, op. 94 bis. 1943-44
- Соната для виолончели и ф-п. C-dur, op. 119, в 3 частях. 1949
Для фортепиано
Сонаты, сонатины
- Первая соната для ф-п. f-moll, op. 1, в одной части. 1909 (1907)
- Вторая соната для ф-п. d-moll, op. 14, в 4 частях. 1912
- Третья соната для ф-п. a-moll, op. 28, в одной части (из старых тетрадей). 1917 (1907)
- Четвертая соната для ф-п. c-moll, op. 29, в 3 частях (из старых тетрадей). 1917 (1908)
- Пятая соната для ф-п. C-dur, op. 38, в 3 частях. 1923
- Две сонатины[1] для ф-п. e-moll, op. 54, в 3 частях, и G-dur в 3 частях. 1931-32
- Шестая соната для ф-п. A-dur, op. 82, в 4 частях. 1939-40
- Седьмая соната для ф-п. B-dur, op. 83, в 3 частях. 1939-42
- Восьмая соната для ф-п. B-dur, op. 84, в 3 частях. 1939-44
- Девятая соната для ф-п. C-dur, op. 103, в 4 частях. 1947
- Пятая соната для ф-п. C-dur, op. 135, в 3 частях: (новая редакция). 1952-53
- Десятая соната для ф-п. e-moll, op. 137. Эскиз экспозиции (44 такта). 1953
Другие произведения для фортепиано
- Четыре этюда для ф-п., ор. 2. 1909
- Четыре пьесы для ф-п., ор. 3. 1911 (1907-08)
- Четыре пьесы Для ф-п., ор. 4. 1910-12 (1908)
- Токката для ф-п. d-moll, op. 11. 1912
- Десять пьес для ф-п., ор. 12. 1913
- Сарказмы, пять пьес для ф-п., ор. 17. 1912-14
- Мимолётности, двадцать пьес для ф-п., ор. 22. 1915-17
- Сказки старой бабушки, четыре пьесы для ф-п., ор. 31. 1918
- Четыре пьесы для ф-п., ор. 32. 1918
- Вальсы Шуберта, выбранные и объединённые в сюиту, переложение для 2 ф-п. в 4 руки. 1918
- Органная прелюдия и фуга d-moll Д. Букстехуде, переложение для ф-п. 1918
- «Любовь к трем апельсинам», 2 фрагмента из оперы, концертная транскрипция для ф-п. автора, ор. 33 ter. Год создания неизвестен
- «Вещи в себе», две пьесы для ф-п., ор. 45. 1928
- Шесть пьес для ф-п., ор. 52. 1930-31
- Три пьесы для ф-п., ор. 59. 1934
- Мысли, три пьесы для ф-п., ор. 62. 1933-34
- Дьявольское искушение
- Детская музыка, двенадцать легких пьес для ф-п., ор. 65. 1935
- «Ромео и Джульетта», десять пьес для ф-п., ор. 75. 1937
- Дивертисмент, переложение автора для ф-п., ор. 43 bis. 1938
- Гавот № 4 из музыки к спектаклю «Гамлет» для ф-п., ор. 77 bis. 1938
- Три пьесы из балета «Золушка» для ф-п., ор. 95. 1942
- Три пьесы для ф-п., ор. 96. 1941-42
- Десять пьес из балета «Золушка» для ф-п., ор. 97. 1943
- Шесть пьес из балета «Золушка» для ф-п., ор. 102. 1944
Для скрипки
- Пять мелодий для скрипки и ф-п., ор. 35 bis. 1925
- Соната для скрипки solo D-dur, op. 115, в 3 частях. 1947
Для виолончели
- Баллада для виолончели и ф-п. c-moll, op. 15. 1912
- Adagio из балета «Золушка» для виолончели с ф-п., ор. 97 bis. 1944
Напишите отзыв о статье "Список произведений Сергея Прокофьева (по жанрам)"
Примечания
- ↑ Третья сонатина («Пасторальная») входит в Три пьесы, ор. 59
Отрывок, характеризующий Список произведений Сергея Прокофьева (по жанрам)
С поля сражения беспрестанно прискакивали к Наполеону его посланные адъютанты и ординарцы его маршалов с докладами о ходе дела; но все эти доклады были ложны: и потому, что в жару сражения невозможно сказать, что происходит в данную минуту, и потому, что многие адъютапты не доезжали до настоящего места сражения, а передавали то, что они слышали от других; и еще потому, что пока проезжал адъютант те две три версты, которые отделяли его от Наполеона, обстоятельства изменялись и известие, которое он вез, уже становилось неверно. Так от вице короля прискакал адъютант с известием, что Бородино занято и мост на Колоче в руках французов. Адъютант спрашивал у Наполеона, прикажет ли он пореходить войскам? Наполеон приказал выстроиться на той стороне и ждать; но не только в то время как Наполеон отдавал это приказание, но даже когда адъютант только что отъехал от Бородина, мост уже был отбит и сожжен русскими, в той самой схватке, в которой участвовал Пьер в самом начале сраженья.Прискакавший с флеш с бледным испуганным лицом адъютант донес Наполеону, что атака отбита и что Компан ранен и Даву убит, а между тем флеши были заняты другой частью войск, в то время как адъютанту говорили, что французы были отбиты, и Даву был жив и только слегка контужен. Соображаясь с таковыми необходимо ложными донесениями, Наполеон делал свои распоряжения, которые или уже были исполнены прежде, чем он делал их, или же не могли быть и не были исполняемы.
Маршалы и генералы, находившиеся в более близком расстоянии от поля сражения, но так же, как и Наполеон, не участвовавшие в самом сражении и только изредка заезжавшие под огонь пуль, не спрашиваясь Наполеона, делали свои распоряжения и отдавали свои приказания о том, куда и откуда стрелять, и куда скакать конным, и куда бежать пешим солдатам. Но даже и их распоряжения, точно так же как распоряжения Наполеона, точно так же в самой малой степени и редко приводились в исполнение. Большей частью выходило противное тому, что они приказывали. Солдаты, которым велено было идти вперед, подпав под картечный выстрел, бежали назад; солдаты, которым велено было стоять на месте, вдруг, видя против себя неожиданно показавшихся русских, иногда бежали назад, иногда бросались вперед, и конница скакала без приказания догонять бегущих русских. Так, два полка кавалерии поскакали через Семеновский овраг и только что въехали на гору, повернулись и во весь дух поскакали назад. Так же двигались и пехотные солдаты, иногда забегая совсем не туда, куда им велено было. Все распоряжение о том, куда и когда подвинуть пушки, когда послать пеших солдат – стрелять, когда конных – топтать русских пеших, – все эти распоряжения делали сами ближайшие начальники частей, бывшие в рядах, не спрашиваясь даже Нея, Даву и Мюрата, не только Наполеона. Они не боялись взыскания за неисполнение приказания или за самовольное распоряжение, потому что в сражении дело касается самого дорогого для человека – собственной жизни, и иногда кажется, что спасение заключается в бегстве назад, иногда в бегстве вперед, и сообразно с настроением минуты поступали эти люди, находившиеся в самом пылу сражения. В сущности же, все эти движения вперед и назад не облегчали и не изменяли положения войск. Все их набегания и наскакивания друг на друга почти не производили им вреда, а вред, смерть и увечья наносили ядра и пули, летавшие везде по тому пространству, по которому метались эти люди. Как только эти люди выходили из того пространства, по которому летали ядра и пули, так их тотчас же стоявшие сзади начальники формировали, подчиняли дисциплине и под влиянием этой дисциплины вводили опять в область огня, в которой они опять (под влиянием страха смерти) теряли дисциплину и метались по случайному настроению толпы.
Генералы Наполеона – Даву, Ней и Мюрат, находившиеся в близости этой области огня и даже иногда заезжавшие в нее, несколько раз вводили в эту область огня стройные и огромные массы войск. Но противно тому, что неизменно совершалось во всех прежних сражениях, вместо ожидаемого известия о бегстве неприятеля, стройные массы войск возвращались оттуда расстроенными, испуганными толпами. Они вновь устроивали их, но людей все становилось меньше. В половине дня Мюрат послал к Наполеону своего адъютанта с требованием подкрепления.
Наполеон сидел под курганом и пил пунш, когда к нему прискакал адъютант Мюрата с уверениями, что русские будут разбиты, ежели его величество даст еще дивизию.
– Подкрепления? – сказал Наполеон с строгим удивлением, как бы не понимая его слов и глядя на красивого мальчика адъютанта с длинными завитыми черными волосами (так же, как носил волоса Мюрат). «Подкрепления! – подумал Наполеон. – Какого они просят подкрепления, когда у них в руках половина армии, направленной на слабое, неукрепленное крыло русских!»
– Dites au roi de Naples, – строго сказал Наполеон, – qu'il n'est pas midi et que je ne vois pas encore clair sur mon echiquier. Allez… [Скажите неаполитанскому королю, что теперь еще не полдень и что я еще не ясно вижу на своей шахматной доске. Ступайте…]
Красивый мальчик адъютанта с длинными волосами, не отпуская руки от шляпы, тяжело вздохнув, поскакал опять туда, где убивали людей.
Наполеон встал и, подозвав Коленкура и Бертье, стал разговаривать с ними о делах, не касающихся сражения.
В середине разговора, который начинал занимать Наполеона, глаза Бертье обратились на генерала с свитой, который на потной лошади скакал к кургану. Это был Бельяр. Он, слезши с лошади, быстрыми шагами подошел к императору и смело, громким голосом стал доказывать необходимость подкреплений. Он клялся честью, что русские погибли, ежели император даст еще дивизию.
Наполеон вздернул плечами и, ничего не ответив, продолжал свою прогулку. Бельяр громко и оживленно стал говорить с генералами свиты, окружившими его.
– Вы очень пылки, Бельяр, – сказал Наполеон, опять подходя к подъехавшему генералу. – Легко ошибиться в пылу огня. Поезжайте и посмотрите, и тогда приезжайте ко мне.
Не успел еще Бельяр скрыться из вида, как с другой стороны прискакал новый посланный с поля сражения.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – сказал Наполеон тоном человека, раздраженного беспрестанными помехами.
– Sire, le prince… [Государь, герцог…] – начал адъютант.
– Просит подкрепления? – с гневным жестом проговорил Наполеон. Адъютант утвердительно наклонил голову и стал докладывать; но император отвернулся от него, сделав два шага, остановился, вернулся назад и подозвал Бертье. – Надо дать резервы, – сказал он, слегка разводя руками. – Кого послать туда, как вы думаете? – обратился он к Бертье, к этому oison que j'ai fait aigle [гусенку, которого я сделал орлом], как он впоследствии называл его.
– Государь, послать дивизию Клапареда? – сказал Бертье, помнивший наизусть все дивизии, полки и батальоны.
Наполеон утвердительно кивнул головой.
Адъютант поскакал к дивизии Клапареда. И чрез несколько минут молодая гвардия, стоявшая позади кургана, тронулась с своего места. Наполеон молча смотрел по этому направлению.
– Нет, – обратился он вдруг к Бертье, – я не могу послать Клапареда. Пошлите дивизию Фриана, – сказал он.
Хотя не было никакого преимущества в том, чтобы вместо Клапареда посылать дивизию Фриана, и даже было очевидное неудобство и замедление в том, чтобы остановить теперь Клапареда и посылать Фриана, но приказание было с точностью исполнено. Наполеон не видел того, что он в отношении своих войск играл роль доктора, который мешает своими лекарствами, – роль, которую он так верно понимал и осуждал.
Дивизия Фриана, так же как и другие, скрылась в дыму поля сражения. С разных сторон продолжали прискакивать адъютанты, и все, как бы сговорившись, говорили одно и то же. Все просили подкреплений, все говорили, что русские держатся на своих местах и производят un feu d'enfer [адский огонь], от которого тает французское войско.
Наполеон сидел в задумчивости на складном стуле.
Проголодавшийся с утра m r de Beausset, любивший путешествовать, подошел к императору и осмелился почтительно предложить его величеству позавтракать.
– Я надеюсь, что теперь уже я могу поздравить ваше величество с победой, – сказал он.
Наполеон молча отрицательно покачал головой. Полагая, что отрицание относится к победе, а не к завтраку, m r de Beausset позволил себе игриво почтительно заметить, что нет в мире причин, которые могли бы помешать завтракать, когда можно это сделать.
– Allez vous… [Убирайтесь к…] – вдруг мрачно сказал Наполеон и отвернулся. Блаженная улыбка сожаления, раскаяния и восторга просияла на лице господина Боссе, и он плывущим шагом отошел к другим генералам.
Наполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает.
Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.
Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.
Известие о том, что русские атакуют левый фланг французской армии, возбудило в Наполеоне этот ужас. Он молча сидел под курганом на складном стуле, опустив голову и положив локти на колена. Бертье подошел к нему и предложил проехаться по линии, чтобы убедиться, в каком положении находилось дело.
– Что? Что вы говорите? – сказал Наполеон. – Да, велите подать мне лошадь.
Он сел верхом и поехал к Семеновскому.
В медленно расходившемся пороховом дыме по всему тому пространству, по которому ехал Наполеон, – в лужах крови лежали лошади и люди, поодиночке и кучами. Подобного ужаса, такого количества убитых на таком малом пространстве никогда не видал еще и Наполеон, и никто из его генералов. Гул орудий, не перестававший десять часов сряду и измучивший ухо, придавал особенную значительность зрелищу (как музыка при живых картинах). Наполеон выехал на высоту Семеновского и сквозь дым увидал ряды людей в мундирах цветов, непривычных для его глаз. Это были русские.
Русские плотными рядами стояли позади Семеновского и кургана, и их орудия не переставая гудели и дымили по их линии. Сражения уже не было. Было продолжавшееся убийство, которое ни к чему не могло повести ни русских, ни французов. Наполеон остановил лошадь и впал опять в ту задумчивость, из которой вывел его Бертье; он не мог остановить того дела, которое делалось перед ним и вокруг него и которое считалось руководимым им и зависящим от него, и дело это ему в первый раз, вследствие неуспеха, представлялось ненужным и ужасным.
Один из генералов, подъехавших к Наполеону, позволил себе предложить ему ввести в дело старую гвардию. Ней и Бертье, стоявшие подле Наполеона, переглянулись между собой и презрительно улыбнулись на бессмысленное предложение этого генерала.
Наполеон опустил голову и долго молчал.
– A huit cent lieux de France je ne ferai pas demolir ma garde, [За три тысячи двести верст от Франции я не могу дать разгромить свою гвардию.] – сказал он и, повернув лошадь, поехал назад, к Шевардину.
Кутузов сидел, понурив седую голову и опустившись тяжелым телом, на покрытой ковром лавке, на том самом месте, на котором утром его видел Пьер. Он не делал никаких распоряжении, а только соглашался или не соглашался на то, что предлагали ему.
«Да, да, сделайте это, – отвечал он на различные предложения. – Да, да, съезди, голубчик, посмотри, – обращался он то к тому, то к другому из приближенных; или: – Нет, не надо, лучше подождем», – говорил он. Он выслушивал привозимые ему донесения, отдавал приказания, когда это требовалось подчиненным; но, выслушивая донесения, он, казалось, не интересовался смыслом слов того, что ему говорили, а что то другое в выражении лиц, в тоне речи доносивших интересовало его. Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся с смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сраженья не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти.
