Список символов штатов США (собаки)

Одиннадцать штатов США присвоили статус символа штата определённым породам собак. Первым из штатов, определившимся с символом, стал Мэриленд, провозгласивший таковым породу чесапик-бей ретривер в 1964 году. В следующем году Пенсильвания провозгласила официальной породой штата немецкого дога. Часто символами штатов становятся породы, появившиеся в этих штатах. Северная Каролина избрала в качестве символа плотт-хаунда, единственную породу, зародившуюся там. Другими породами-символами, выведенными в штатах, стали бостон-терьер (Массачусетс) и аляскинский маламут (Аляска). Пенсильванцы выбрали немецкого дога не исходя из факта происхождения породы, а поскольку первые поселенцы будущего штата привезли с собой этих собак и использовали их для охоты и работы; также в качестве символа Пенсильвании рассматривался вариант бигля, также появившегося во времена колонизации.

Две из последних кампаний по выбору официальных пород штатов были начаты детьми. В 2007 году идея маленькой девочки Пейдж Хилл выросла в кампанию по продвижению аляскинского маламута; в 2009 году было внесено предложение, а в 2010 вышел и сам закон, утвердивший собаку в качестве символа. Ученики начальной школы из города Бедфорд, Нью-Гэмпшир успешно завершили кампанию по выдвижению в качестве символа породы чинук в 2009 году.

В некоторых штатах было проведено множество кампаний по выдвижению пород-символов. Например, штат Джорджия пытается выбрать официальную породу с 1991 года. В различные времена не смогли пройти законы о присвоении статуса символа золотистого ретривера и бульдога, являющегося талисманом Университета Джорджии. В 2004 году была предпринята попытка сделать символом штата Вашингтон породу сибирский хаски, но Палата Представителей отклонила билль. В 2006 году было предложено выбрать символ Нью Йорка, в настоящее время пока ещё официальной породы у штата нет. В 2008 лабрадор ретривер был предложен журналистами в качестве символа Колорадо. Жители Канзаса предложили в качестве символа керн-терьера, поскольку собака этой породы сыграла роль Тото в фильме Волшебник страны Оз.

Штаты Делавэр и Южная Дакота не имеют официально закреплённых пород, но причисляют к своим символам серую лисицу и койота соответственно, — диких животных из семейства псовых.

Список пород

Штат	Порода	Изображение	Год принятия	Источник
Аляска	Аляскинский маламут		2010
Вирджиния	Американский фоксхаунд		1966
Висконсин	Американский водяной спаниель		1985
Луизиана	Леопардовая собака Катахулы		1979
Массачусетс	Бостон-терьер		1979
Мэриленд	Чесапик-бей ретривер		1964
Нью-Гэмпшир	Чинук		2009
Пенсильвания	Немецкий дог		1965
Северная Каролина	Плотт-хаунд		1989
Техас	Блю-лейси		2005
Южная Каролина	Бойкин-спаниель		1985

Предполагавшиеся символы

В таблице ниже представлены породы собак, которые были предложены, но не были приняты или пока ещё не приняты в качестве официального символа.

Штат	Порода	Изображение	Год выдвижения	Источник
Вашингтон	Сибирский хаски		2004
Джорджия	Золотистый ретривер		1991
Канзас	Керн-терьер		2012

Отрывок, характеризующий Список символов штатов США (собаки)

Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
Как только вошел Николай в своей гусарской форме, распространяя вокруг себя запах духов и вина, и сам сказал и слышал несколько раз сказанные ему слова: vaut mieux tard que jamais, его обступили; все взгляды обратились на него, и он сразу почувствовал, что вступил в подобающее ему в губернии и всегда приятное, но теперь, после долгого лишения, опьянившее его удовольствием положение всеобщего любимца. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты».
Катерина Петровна действительно стала играть вальсы и экосезы, и начались танцы, в которых Николай еще более пленил своей ловкостью все губернское общество. Он удивил даже всех своей особенной, развязной манерой в танцах. Николай сам был несколько удивлен своей манерой танцевать в этот вечер. Он никогда так не танцевал в Москве и счел бы даже неприличным и mauvais genre [дурным тоном] такую слишком развязную манеру танца; но здесь он чувствовал потребность удивить их всех чем нибудь необыкновенным, чем нибудь таким, что они должны были принять за обыкновенное в столицах, но неизвестное еще им в провинции.
Во весь вечер Николай обращал больше всего внимания на голубоглазую, полную и миловидную блондинку, жену одного из губернских чиновников. С тем наивным убеждением развеселившихся молодых людей, что чужие жены сотворены для них, Ростов не отходил от этой дамы и дружески, несколько заговорщически, обращался с ее мужем, как будто они хотя и не говорили этого, но знали, как славно они сойдутся – то есть Николай с женой этого мужа. Муж, однако, казалось, не разделял этого убеждения и старался мрачно обращаться с Ростовым. Но добродушная наивность Николая была так безгранична, что иногда муж невольно поддавался веселому настроению духа Николая. К концу вечера, однако, по мере того как лицо жены становилось все румянее и оживленнее, лицо ее мужа становилось все грустнее и бледнее, как будто доля оживления была одна на обоих, и по мере того как она увеличивалась в жене, она уменьшалась в муже.


Николай, с несходящей улыбкой на лице, несколько изогнувшись на кресле, сидел, близко наклоняясь над блондинкой и говоря ей мифологические комплименты.
Переменяя бойко положение ног в натянутых рейтузах, распространяя от себя запах духов и любуясь и своей дамой, и собою, и красивыми формами своих ног под натянутыми кичкирами, Николай говорил блондинке, что он хочет здесь, в Воронеже, похитить одну даму.
– Какую же?
– Прелестную, божественную. Глаза у ней (Николай посмотрел на собеседницу) голубые, рот – кораллы, белизна… – он глядел на плечи, – стан – Дианы…
Муж подошел к ним и мрачно спросил у жены, о чем она говорит.
– А! Никита Иваныч, – сказал Николай, учтиво вставая. И, как бы желая, чтобы Никита Иваныч принял участие в его шутках, он начал и ему сообщать свое намерение похитить одну блондинку.
Муж улыбался угрюмо, жена весело. Добрая губернаторша с неодобрительным видом подошла к ним.
– Анна Игнатьевна хочет тебя видеть, Nicolas, – сказала она, таким голосом выговаривая слова: Анна Игнатьевна, что Ростову сейчас стало понятно, что Анна Игнатьевна очень важная дама. – Пойдем, Nicolas. Ведь ты позволил мне так называть тебя?
– О да, ma tante. Кто же это?
– Анна Игнатьевна Мальвинцева. Она слышала о тебе от своей племянницы, как ты спас ее… Угадаешь?..
– Мало ли я их там спасал! – сказал Николай.
– Ее племянницу, княжну Болконскую. Она здесь, в Воронеже, с теткой. Ого! как покраснел! Что, или?..
– И не думал, полноте, ma tante.
– Ну хорошо, хорошо. О! какой ты!
Губернаторша подводила его к высокой и очень толстой старухе в голубом токе, только что кончившей свою карточную партию с самыми важными лицами в городе. Это была Мальвинцева, тетка княжны Марьи по матери, богатая бездетная вдова, жившая всегда в Воронеже. Она стояла, рассчитываясь за карты, когда Ростов подошел к ней. Она строго и важно прищурилась, взглянула на него и продолжала бранить генерала, выигравшего у нее.
– Очень рада, мой милый, – сказала она, протянув ему руку. – Милости прошу ко мне.
Поговорив о княжне Марье и покойнике ее отце, которого, видимо, не любила Мальвинцева, и расспросив о том, что Николай знал о князе Андрее, который тоже, видимо, не пользовался ее милостями, важная старуха отпустила его, повторив приглашение быть у нее.
Николай обещал и опять покраснел, когда откланивался Мальвинцевой. При упоминании о княжне Марье Ростов испытывал непонятное для него самого чувство застенчивости, даже страха.
Отходя от Мальвинцевой, Ростов хотел вернуться к танцам, но маленькая губернаторша положила свою пухленькую ручку на рукав Николая и, сказав, что ей нужно поговорить с ним, повела его в диванную, из которой бывшие в ней вышли тотчас же, чтобы не мешать губернаторше.
– Знаешь, mon cher, – сказала губернаторша с серьезным выражением маленького доброго лица, – вот это тебе точно партия; хочешь, я тебя сосватаю?
– Кого, ma tante? – спросил Николай.
– Княжну сосватаю. Катерина Петровна говорит, что Лили, а по моему, нет, – княжна. Хочешь? Я уверена, твоя maman благодарить будет. Право, какая девушка, прелесть! И она совсем не так дурна.
– Совсем нет, – как бы обидевшись, сказал Николай. – Я, ma tante, как следует солдату, никуда не напрашиваюсь и ни от чего не отказываюсь, – сказал Ростов прежде, чем он успел подумать о том, что он говорит.
– Так помни же: это не шутка.
– Какая шутка!
– Да, да, – как бы сама с собою говоря, сказала губернаторша. – А вот что еще, mon cher, entre autres. Vous etes trop assidu aupres de l'autre, la blonde. [мой друг. Ты слишком ухаживаешь за той, за белокурой.] Муж уж жалок, право…
– Ах нет, мы с ним друзья, – в простоте душевной сказал Николай: ему и в голову не приходило, чтобы такое веселое для него препровождение времени могло бы быть для кого нибудь не весело.
«Что я за глупость сказал, однако, губернаторше! – вдруг за ужином вспомнилось Николаю. – Она точно сватать начнет, а Соня?..» И, прощаясь с губернаторшей, когда она, улыбаясь, еще раз сказала ему: «Ну, так помни же», – он отвел ее в сторону:
– Но вот что, по правде вам сказать, ma tante…
– Что, что, мой друг; пойдем вот тут сядем.