Список государств и зависимых территорий по площади
Поделись знанием:
– A celui qui s'est le plus vaillament conduit dans cette derieniere guerre, [Тому, кто храбрее всех показал себя во время войны,] – прибавил Наполеон, отчеканивая каждый слог, с возмутительным для Ростова спокойствием и уверенностью оглядывая ряды русских, вытянувшихся перед ним солдат, всё держащих на караул и неподвижно глядящих в лицо своего императора.
– Votre majeste me permettra t elle de demander l'avis du colonel? [Ваше Величество позволит ли мне спросить мнение полковника?] – сказал Александр и сделал несколько поспешных шагов к князю Козловскому, командиру батальона. Бонапарте стал между тем снимать перчатку с белой, маленькой руки и разорвав ее, бросил. Адъютант, сзади торопливо бросившись вперед, поднял ее.
– Кому дать? – не громко, по русски спросил император Александр у Козловского.
– Кому прикажете, ваше величество? – Государь недовольно поморщился и, оглянувшись, сказал:
– Да ведь надобно же отвечать ему.
Козловский с решительным видом оглянулся на ряды и в этом взгляде захватил и Ростова.
«Уж не меня ли?» подумал Ростов.
– Лазарев! – нахмурившись прокомандовал полковник; и первый по ранжиру солдат, Лазарев, бойко вышел вперед.
– Куда же ты? Тут стой! – зашептали голоса на Лазарева, не знавшего куда ему итти. Лазарев остановился, испуганно покосившись на полковника, и лицо его дрогнуло, как это бывает с солдатами, вызываемыми перед фронт.
Наполеон чуть поворотил голову назад и отвел назад свою маленькую пухлую ручку, как будто желая взять что то. Лица его свиты, догадавшись в ту же секунду в чем дело, засуетились, зашептались, передавая что то один другому, и паж, тот самый, которого вчера видел Ростов у Бориса, выбежал вперед и почтительно наклонившись над протянутой рукой и не заставив ее дожидаться ни одной секунды, вложил в нее орден на красной ленте. Наполеон, не глядя, сжал два пальца. Орден очутился между ними. Наполеон подошел к Лазареву, который, выкатывая глаза, упорно продолжал смотреть только на своего государя, и оглянулся на императора Александра, показывая этим, что то, что он делал теперь, он делал для своего союзника. Маленькая белая рука с орденом дотронулась до пуговицы солдата Лазарева. Как будто Наполеон знал, что для того, чтобы навсегда этот солдат был счастлив, награжден и отличен от всех в мире, нужно было только, чтобы его, Наполеонова рука, удостоила дотронуться до груди солдата. Наполеон только прило жил крест к груди Лазарева и, пустив руку, обратился к Александру, как будто он знал, что крест должен прилипнуть к груди Лазарева. Крест действительно прилип.
Русские и французские услужливые руки, мгновенно подхватив крест, прицепили его к мундиру. Лазарев мрачно взглянул на маленького человечка, с белыми руками, который что то сделал над ним, и продолжая неподвижно держать на караул, опять прямо стал глядеть в глаза Александру, как будто он спрашивал Александра: всё ли еще ему стоять, или не прикажут ли ему пройтись теперь, или может быть еще что нибудь сделать? Но ему ничего не приказывали, и он довольно долго оставался в этом неподвижном состоянии.
Государи сели верхами и уехали. Преображенцы, расстроивая ряды, перемешались с французскими гвардейцами и сели за столы, приготовленные для них.
Лазарев сидел на почетном месте; его обнимали, поздравляли и жали ему руки русские и французские офицеры. Толпы офицеров и народа подходили, чтобы только посмотреть на Лазарева. Гул говора русского французского и хохота стоял на площади вокруг столов. Два офицера с раскрасневшимися лицами, веселые и счастливые прошли мимо Ростова.
– Каково, брат, угощенье? Всё на серебре, – сказал один. – Лазарева видел?
– Видел.
– Завтра, говорят, преображенцы их угащивать будут.
– Нет, Лазареву то какое счастье! 10 франков пожизненного пенсиона.
– Вот так шапка, ребята! – кричал преображенец, надевая мохнатую шапку француза.
– Чудо как хорошо, прелесть!
– Ты слышал отзыв? – сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoleon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.
Борис с своим товарищем Жилинским тоже пришел посмотреть на банкет преображенцев. Возвращаясь назад, Борис заметил Ростова, который стоял у угла дома.
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.
– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.
В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.
Князь Андрей безвыездно прожил два года в деревне. Все те предприятия по именьям, которые затеял у себя Пьер и не довел ни до какого результата, беспрестанно переходя от одного дела к другому, все эти предприятия, без выказыванья их кому бы то ни было и без заметного труда, были исполнены князем Андреем.
Он имел в высшей степени ту недостававшую Пьеру практическую цепкость, которая без размахов и усилий с его стороны давала движение делу.
Одно именье его в триста душ крестьян было перечислено в вольные хлебопашцы (это был один из первых примеров в России), в других барщина заменена оброком. В Богучарово была выписана на его счет ученая бабка для помощи родильницам, и священник за жалованье обучал детей крестьянских и дворовых грамоте.
Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.
По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809 м году жил в Отрадном всё так же как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею, и почти насильно оставил его ночевать.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему то смеявшуюся и веселившуюся между другой молодой половиной общества, всё спрашивал себя: «о чем она думает? Чему она так рада!».
Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.
Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно светлая. Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и серебристо освещенных с другой стороны. Под деревами была какая то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое где листьями и стеблями. Далее за черными деревами была какая то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево, с ярко белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном, весеннем небе. Князь Андрей облокотился на окно и глаза его остановились на этом небе.
Комната князя Андрея была в среднем этаже; в комнатах над ним тоже жили и не спали. Он услыхал сверху женский говор.
– Только еще один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.
– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
Два женские голоса запели какую то музыкальную фразу, составлявшую конец чего то.
– Ах какая прелесть! Ну теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она видимо совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Всё затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
– Соня! Соня! – послышался опять первый голос. – Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, – сказала она почти со слезами в голосе. – Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.
Соня неохотно что то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!… Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки, – туже, как можно туже – натужиться надо. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.
На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
Целый день был жаркий, где то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Всё было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.
«Да, здесь, в этом лесу был этот дуб, с которым мы были согласны», подумал князь Андрей. «Да где он», подумал опять князь Андрей, глядя на левую сторону дороги и сам того не зная, не узнавая его, любовался тем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого недоверия и горя, – ничего не было видно. Сквозь жесткую, столетнюю кору пробились без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что этот старик произвел их. «Да, это тот самый дуб», подумал князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное, весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мертвое, укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна, – и всё это вдруг вспомнилось ему.
«Нет, жизнь не кончена в 31 год, вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей. Мало того, что я знаю всё то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтоб не жили они так независимо от моей жизни, чтоб на всех она отражалась и чтобы все они жили со мною вместе!»
Возвратившись из своей поездки, князь Андрей решился осенью ехать в Петербург и придумал разные причины этого решенья. Целый ряд разумных, логических доводов, почему ему необходимо ехать в Петербург и даже служить, ежеминутно был готов к его услугам. Он даже теперь не понимал, как мог он когда нибудь сомневаться в необходимости принять деятельное участие в жизни, точно так же как месяц тому назад он не понимал, как могла бы ему притти мысль уехать из деревни. Ему казалось ясно, что все его опыты жизни должны были пропасть даром и быть бессмыслицей, ежели бы он не приложил их к делу и не принял опять деятельного участия в жизни. Он даже не понимал того, как на основании таких же бедных разумных доводов прежде очевидно было, что он бы унизился, ежели бы теперь после своих уроков жизни опять бы поверил в возможность приносить пользу и в возможность счастия и любви. Теперь разум подсказывал совсем другое. После этой поездки князь Андрей стал скучать в деревне, прежние занятия не интересовали его, и часто, сидя один в своем кабинете, он вставал, подходил к зеркалу и долго смотрел на свое лицо. Потом он отворачивался и смотрел на портрет покойницы Лизы, которая с взбитыми a la grecque [по гречески] буклями нежно и весело смотрела на него из золотой рамки. Она уже не говорила мужу прежних страшных слов, она просто и весело с любопытством смотрела на него. И князь Андрей, заложив назад руки, долго ходил по комнате, то хмурясь, то улыбаясь, передумывая те неразумные, невыразимые словом, тайные как преступление мысли, связанные с Пьером, с славой, с девушкой на окне, с дубом, с женской красотой и любовью, которые изменили всю его жизнь. И в эти то минуты, когда кто входил к нему, он бывал особенно сух, строго решителен и в особенности неприятно логичен.
– Mon cher, [Дорогой мой,] – бывало скажет входя в такую минуту княжна Марья, – Николушке нельзя нынче гулять: очень холодно.
– Ежели бы было тепло, – в такие минуты особенно сухо отвечал князь Андрей своей сестре, – то он бы пошел в одной рубашке, а так как холодно, надо надеть на него теплую одежду, которая для этого и выдумана. Вот что следует из того, что холодно, а не то чтобы оставаться дома, когда ребенку нужен воздух, – говорил он с особенной логичностью, как бы наказывая кого то за всю эту тайную, нелогичную, происходившую в нем, внутреннюю работу. Княжна Марья думала в этих случаях о том, как сушит мужчин эта умственная работа.
Князь Андрей приехал в Петербург в августе 1809 года. Это было время апогея славы молодого Сперанского и энергии совершаемых им переворотов. В этом самом августе, государь, ехав в коляске, был вывален, повредил себе ногу, и оставался в Петергофе три недели, видаясь ежедневно и исключительно со Сперанским. В это время готовились не только два столь знаменитые и встревожившие общество указа об уничтожении придворных чинов и об экзаменах на чины коллежских асессоров и статских советников, но и целая государственная конституция, долженствовавшая изменить существующий судебный, административный и финансовый порядок управления России от государственного совета до волостного правления. Теперь осуществлялись и воплощались те неясные, либеральные мечтания, с которыми вступил на престол император Александр, и которые он стремился осуществить с помощью своих помощников Чарторижского, Новосильцева, Кочубея и Строгонова, которых он сам шутя называл comite du salut publique. [комитет общественного спасения.]
Теперь всех вместе заменил Сперанский по гражданской части и Аракчеев по военной. Князь Андрей вскоре после приезда своего, как камергер, явился ко двору и на выход. Государь два раза, встретив его, не удостоил его ни одним словом. Князю Андрею всегда еще прежде казалось, что он антипатичен государю, что государю неприятно его лицо и всё существо его. В сухом, отдаляющем взгляде, которым посмотрел на него государь, князь Андрей еще более чем прежде нашел подтверждение этому предположению. Придворные объяснили князю Андрею невнимание к нему государя тем, что Его Величество был недоволен тем, что Болконский не служил с 1805 года.
«Я сам знаю, как мы не властны в своих симпатиях и антипатиях, думал князь Андрей, и потому нечего думать о том, чтобы представить лично мою записку о военном уставе государю, но дело будет говорить само за себя». Он передал о своей записке старому фельдмаршалу, другу отца. Фельдмаршал, назначив ему час, ласково принял его и обещался доложить государю. Через несколько дней было объявлено князю Андрею, что он имеет явиться к военному министру, графу Аракчееву.
В девять часов утра, в назначенный день, князь Андрей явился в приемную к графу Аракчееву.
Лично князь Андрей не знал Аракчеева и никогда не видал его, но всё, что он знал о нем, мало внушало ему уважения к этому человеку.
«Он – военный министр, доверенное лицо государя императора; никому не должно быть дела до его личных свойств; ему поручено рассмотреть мою записку, следовательно он один и может дать ход ей», думал князь Андрей, дожидаясь в числе многих важных и неважных лиц в приемной графа Аракчеева.
Князь Андрей во время своей, большей частью адъютантской, службы много видел приемных важных лиц и различные характеры этих приемных были для него очень ясны. У графа Аракчеева был совершенно особенный характер приемной. На неважных лицах, ожидающих очереди аудиенции в приемной графа Аракчеева, написано было чувство пристыженности и покорности; на более чиновных лицах выражалось одно общее чувство неловкости, скрытое под личиной развязности и насмешки над собою, над своим положением и над ожидаемым лицом. Иные задумчиво ходили взад и вперед, иные шепчась смеялись, и князь Андрей слышал sobriquet [насмешливое прозвище] Силы Андреича и слова: «дядя задаст», относившиеся к графу Аракчееву. Один генерал (важное лицо) видимо оскорбленный тем, что должен был так долго ждать, сидел перекладывая ноги и презрительно сам с собой улыбаясь.
Но как только растворялась дверь, на всех лицах выражалось мгновенно только одно – страх. Князь Андрей попросил дежурного другой раз доложить о себе, но на него посмотрели с насмешкой и сказали, что его черед придет в свое время. После нескольких лиц, введенных и выведенных адъютантом из кабинета министра, в страшную дверь был впущен офицер, поразивший князя Андрея своим униженным и испуганным видом. Аудиенция офицера продолжалась долго. Вдруг послышались из за двери раскаты неприятного голоса, и бледный офицер, с трясущимися губами, вышел оттуда, и схватив себя за голову, прошел через приемную.
Вслед за тем князь Андрей был подведен к двери, и дежурный шопотом сказал: «направо, к окну».
Князь Андрей вошел в небогатый опрятный кабинет и у стола увидал cорокалетнего человека с длинной талией, с длинной, коротко обстриженной головой и толстыми морщинами, с нахмуренными бровями над каре зелеными тупыми глазами и висячим красным носом. Аракчеев поворотил к нему голову, не глядя на него.
– Вы чего просите? – спросил Аракчеев.
– Я ничего не… прошу, ваше сиятельство, – тихо проговорил князь Андрей. Глаза Аракчеева обратились на него.
– Садитесь, – сказал Аракчеев, – князь Болконский?
– Я ничего не прошу, а государь император изволил переслать к вашему сиятельству поданную мною записку…
– Изволите видеть, мой любезнейший, записку я вашу читал, – перебил Аракчеев, только первые слова сказав ласково, опять не глядя ему в лицо и впадая всё более и более в ворчливо презрительный тон. – Новые законы военные предлагаете? Законов много, исполнять некому старых. Нынче все законы пишут, писать легче, чем делать.
– Я приехал по воле государя императора узнать у вашего сиятельства, какой ход вы полагаете дать поданной записке? – сказал учтиво князь Андрей.
– На записку вашу мной положена резолюция и переслана в комитет. Я не одобряю, – сказал Аракчеев, вставая и доставая с письменного стола бумагу. – Вот! – он подал князю Андрею.
На бумаге поперег ее, карандашом, без заглавных букв, без орфографии, без знаков препинания, было написано: «неосновательно составлено понеже как подражание списано с французского военного устава и от воинского артикула без нужды отступающего».
– В какой же комитет передана записка? – спросил князь Андрей.
– В комитет о воинском уставе, и мною представлено о зачислении вашего благородия в члены. Только без жалованья.
Князь Андрей улыбнулся.
– Я и не желаю.
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.
Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
На другой день после посещения графа Аракчеева князь Андрей был вечером у графа Кочубея. Он рассказал графу свое свидание с Силой Андреичем (Кочубей так называл Аракчеева с той же неопределенной над чем то насмешкой, которую заметил князь Андрей в приемной военного министра).
– Mon cher, [Дорогой мой,] даже в этом деле вы не минуете Михаил Михайловича. C'est le grand faiseur. [Всё делается им.] Я скажу ему. Он обещался приехать вечером…
– Какое же дело Сперанскому до военных уставов? – спросил князь Андрей.
Кочубей, улыбнувшись, покачал головой, как бы удивляясь наивности Болконского.
– Мы с ним говорили про вас на днях, – продолжал Кочубей, – о ваших вольных хлебопашцах…
– Да, это вы, князь, отпустили своих мужиков? – сказал Екатерининский старик, презрительно обернувшись на Болконского.
– Маленькое именье ничего не приносило дохода, – отвечал Болконский, чтобы напрасно не раздражать старика, стараясь смягчить перед ним свой поступок.
– Vous craignez d'etre en retard, [Боитесь опоздать,] – сказал старик, глядя на Кочубея.
– Я одного не понимаю, – продолжал старик – кто будет землю пахать, коли им волю дать? Легко законы писать, а управлять трудно. Всё равно как теперь, я вас спрашиваю, граф, кто будет начальником палат, когда всем экзамены держать?
– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…
– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.
Сперанский не перебегал глазами с одного лица на другое, как это невольно делается при входе в большое общество, и не торопился говорить. Он говорил тихо, с уверенностью, что будут слушать его, и смотрел только на то лицо, с которым говорил.
Князь Андрей особенно внимательно следил за каждым словом и движением Сперанского. Как это бывает с людьми, особенно с теми, которые строго судят своих ближних, князь Андрей, встречаясь с новым лицом, особенно с таким, как Сперанский, которого он знал по репутации, всегда ждал найти в нем полное совершенство человеческих достоинств.
Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
– Я очень рад с вами познакомиться, я слышал о вас, как и все, – сказал он.
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.
– Да, – сказал князь Андрей, – отец не хотел, чтобы я пользовался этим правом; я начал службу с нижних чинов.
– Ваш батюшка, человек старого века, очевидно стоит выше наших современников, которые так осуждают эту меру, восстановляющую только естественную справедливость.
– Я думаю однако, что есть основание и в этих осуждениях… – сказал князь Андрей, стараясь бороться с влиянием Сперанского, которое он начинал чувствовать. Ему неприятно было во всем соглашаться с ним: он хотел противоречить. Князь Андрей, обыкновенно говоривший легко и хорошо, чувствовал теперь затруднение выражаться, говоря с Сперанским. Его слишком занимали наблюдения над личностью знаменитого человека.
– Основание для личного честолюбия может быть, – тихо вставил свое слово Сперанский.
– Отчасти и для государства, – сказал князь Андрей.
– Как вы разумеете?… – сказал Сперанский, тихо опустив глаза.
– Я почитатель Montesquieu, – сказал князь Андрей. – И его мысль о том, что le рrincipe des monarchies est l'honneur, me parait incontestable. Certains droits еt privileges de la noblesse me paraissent etre des moyens de soutenir ce sentiment. [основа монархий есть честь, мне кажется несомненной. Некоторые права и привилегии дворянства мне кажутся средствами для поддержания этого чувства.]
Улыбка исчезла на белом лице Сперанского и физиономия его много выиграла от этого. Вероятно мысль князя Андрея показалась ему занимательною.
– Si vous envisagez la question sous ce point de vue, [Если вы так смотрите на предмет,] – начал он, с очевидным затруднением выговаривая по французски и говоря еще медленнее, чем по русски, но совершенно спокойно. Он сказал, что честь, l'honneur, не может поддерживаться преимуществами вредными для хода службы, что честь, l'honneur, есть или: отрицательное понятие неделанья предосудительных поступков, или известный источник соревнования для получения одобрения и наград, выражающих его.
Доводы его были сжаты, просты и ясны.
Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d'honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.
Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.
Во время длинного их разговора в середу вечером, Сперанский не раз говорил: «У нас смотрят на всё, что выходит из общего уровня закоренелой привычки…» или с улыбкой: «Но мы хотим, чтоб и волки были сыты и овцы целы…» или: «Они этого не могут понять…» и всё с таким выраженьем, которое говорило: «Мы: вы да я, мы понимаем, что они и кто мы ».
Этот первый, длинный разговор с Сперанским только усилил в князе Андрее то чувство, с которым он в первый раз увидал Сперанского. Он видел в нем разумного, строго мыслящего, огромного ума человека, энергией и упорством достигшего власти и употребляющего ее только для блага России. Сперанский в глазах князя Андрея был именно тот человек, разумно объясняющий все явления жизни, признающий действительным только то, что разумно, и ко всему умеющий прилагать мерило разумности, которым он сам так хотел быть. Всё представлялось так просто, ясно в изложении Сперанского, что князь Андрей невольно соглашался с ним во всем. Ежели он возражал и спорил, то только потому, что хотел нарочно быть самостоятельным и не совсем подчиняться мнениям Сперанского. Всё было так, всё было хорошо, но одно смущало князя Андрея: это был холодный, зеркальный, не пропускающий к себе в душу взгляд Сперанского, и его белая, нежная рука, на которую невольно смотрел князь Андрей, как смотрят обыкновенно на руки людей, имеющих власть. Зеркальный взгляд и нежная рука эта почему то раздражали князя Андрея. Неприятно поражало князя Андрея еще слишком большое презрение к людям, которое он замечал в Сперанском, и разнообразность приемов в доказательствах, которые он приводил в подтверждение своих мнений. Он употреблял все возможные орудия мысли, исключая сравнения, и слишком смело, как казалось князю Андрею, переходил от одного к другому. То он становился на почву практического деятеля и осуждал мечтателей, то на почву сатирика и иронически подсмеивался над противниками, то становился строго логичным, то вдруг поднимался в область метафизики. (Это последнее орудие доказательств он особенно часто употреблял.) Он переносил вопрос на метафизические высоты, переходил в определения пространства, времени, мысли и, вынося оттуда опровержения, опять спускался на почву спора.
Вообще главная черта ума Сперанского, поразившая князя Андрея, была несомненная, непоколебимая вера в силу и законность ума. Видно было, что никогда Сперанскому не могла притти в голову та обыкновенная для князя Андрея мысль, что нельзя всё таки выразить всего того, что думаешь, и никогда не приходило сомнение в том, что не вздор ли всё то, что я думаю и всё то, во что я верю? И этот то особенный склад ума Сперанского более всего привлекал к себе князя Андрея.
Первое время своего знакомства с Сперанским князь Андрей питал к нему страстное чувство восхищения, похожее на то, которое он когда то испытывал к Бонапарте. То обстоятельство, что Сперанский был сын священника, которого можно было глупым людям, как это и делали многие, пошло презирать в качестве кутейника и поповича, заставляло князя Андрея особенно бережно обходиться с своим чувством к Сперанскому, и бессознательно усиливать его в самом себе.
В тот первый вечер, который Болконский провел у него, разговорившись о комиссии составления законов, Сперанский с иронией рассказывал князю Андрею о том, что комиссия законов существует 150 лет, стоит миллионы и ничего не сделала, что Розенкампф наклеил ярлычки на все статьи сравнительного законодательства. – И вот и всё, за что государство заплатило миллионы! – сказал он.
– Мы хотим дать новую судебную власть Сенату, а у нас нет законов. Поэтому то таким людям, как вы, князь, грех не служить теперь.
Князь Андрей сказал, что для этого нужно юридическое образование, которого он не имеет.
– Да его никто не имеет, так что же вы хотите? Это circulus viciosus, [заколдованный круг,] из которого надо выйти усилием.
Через неделю князь Андрей был членом комиссии составления воинского устава, и, чего он никак не ожидал, начальником отделения комиссии составления вагонов. По просьбе Сперанского он взял первую часть составляемого гражданского уложения и, с помощью Code Napoleon и Justiniani, [Кодекса Наполеона и Юстиниана,] работал над составлением отдела: Права лиц.
Года два тому назад, в 1808 году, вернувшись в Петербург из своей поездки по имениям, Пьер невольно стал во главе петербургского масонства. Он устроивал столовые и надгробные ложи, вербовал новых членов, заботился о соединении различных лож и о приобретении подлинных актов. Он давал свои деньги на устройство храмин и пополнял, на сколько мог, сборы милостыни, на которые большинство членов были скупы и неаккуратны. Он почти один на свои средства поддерживал дом бедных, устроенный орденом в Петербурге. Жизнь его между тем шла по прежнему, с теми же увлечениями и распущенностью. Он любил хорошо пообедать и выпить, и, хотя и считал это безнравственным и унизительным, не мог воздержаться от увеселений холостых обществ, в которых он участвовал.
В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как та почва масонства, на которой он стоял, тем более уходила из под его ног, чем тверже он старался стать на ней. Вместе с тем он чувствовал, что чем глубже уходила под его ногами почва, на которой он стоял, тем невольнее он был связан с ней. Когда он приступил к масонству, он испытывал чувство человека, доверчиво становящего ногу на ровную поверхность болота. Поставив ногу, он провалился. Чтобы вполне увериться в твердости почвы, на которой он стоял, он поставил другую ногу и провалился еще больше, завяз и уже невольно ходил по колено в болоте.
Иосифа Алексеевича не было в Петербурге. (Он в последнее время отстранился от дел петербургских лож и безвыездно жил в Москве.) Все братья, члены лож, были Пьеру знакомые в жизни люди и ему трудно было видеть в них только братьев по каменьщичеству, а не князя Б., не Ивана Васильевича Д., которых он знал в жизни большею частию как слабых и ничтожных людей. Из под масонских фартуков и знаков он видел на них мундиры и кресты, которых они добивались в жизни. Часто, собирая милостыню и сочтя 20–30 рублей, записанных на приход, и большею частию в долг с десяти членов, из которых половина были так же богаты, как и он, Пьер вспоминал масонскую клятву о том, что каждый брат обещает отдать всё свое имущество для ближнего; и в душе его поднимались сомнения, на которых он старался не останавливаться.
Всех братьев, которых он знал, он подразделял на четыре разряда. К первому разряду он причислял братьев, не принимающих деятельного участия ни в делах лож, ни в делах человеческих, но занятых исключительно таинствами науки ордена, занятых вопросами о тройственном наименовании Бога, или о трех началах вещей, сере, меркурии и соли, или о значении квадрата и всех фигур храма Соломонова. Пьер уважал этот разряд братьев масонов, к которому принадлежали преимущественно старые братья, и сам Иосиф Алексеевич, по мнению Пьера, но не разделял их интересов. Сердце его не лежало к мистической стороне масонства.
Ко второму разряду Пьер причислял себя и себе подобных братьев, ищущих, колеблющихся, не нашедших еще в масонстве прямого и понятного пути, но надеющихся найти его.
К третьему разряду он причислял братьев (их было самое большое число), не видящих в масонстве ничего, кроме внешней формы и обрядности и дорожащих строгим исполнением этой внешней формы, не заботясь о ее содержании и значении. Таковы были Виларский и даже великий мастер главной ложи.
К четвертому разряду, наконец, причислялось тоже большое количество братьев, в особенности в последнее время вступивших в братство. Это были люди, по наблюдениям Пьера, ни во что не верующие, ничего не желающие, и поступавшие в масонство только для сближения с молодыми богатыми и сильными по связям и знатности братьями, которых весьма много было в ложе.
Пьер начинал чувствовать себя неудовлетворенным своей деятельностью. Масонство, по крайней мере то масонство, которое он знал здесь, казалось ему иногда, основано было на одной внешности. Он и не думал сомневаться в самом масонстве, но подозревал, что русское масонство пошло по ложному пути и отклонилось от своего источника. И потому в конце года Пьер поехал за границу для посвящения себя в высшие тайны ордена.
Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.
«Для достижения сей цели должно доставить добродетели перевес над пороком, должно стараться, чтобы честный человек обретал еще в сем мире вечную награду за свои добродетели. Но в сих великих намерениях препятствуют нам весьма много – нынешние политические учреждения. Что же делать при таковом положении вещей? Благоприятствовать ли революциям, всё ниспровергнуть, изгнать силу силой?… Нет, мы весьма далеки от того. Всякая насильственная реформа достойна порицания, потому что ни мало не исправит зла, пока люди остаются таковы, каковы они есть, и потому что мудрость не имеет нужды в насилии.
«Весь план ордена должен быть основан на том, чтоб образовать людей твердых, добродетельных и связанных единством убеждения, убеждения, состоящего в том, чтобы везде и всеми силами преследовать порок и глупость и покровительствовать таланты и добродетель: извлекать из праха людей достойных, присоединяя их к нашему братству. Тогда только орден наш будет иметь власть – нечувствительно вязать руки покровителям беспорядка и управлять ими так, чтоб они того не примечали. Одним словом, надобно учредить всеобщий владычествующий образ правления, который распространялся бы над целым светом, не разрушая гражданских уз, и при коем все прочие правления могли бы продолжаться обыкновенным своим порядком и делать всё, кроме того только, что препятствует великой цели нашего ордена, то есть доставлению добродетели торжества над пороком. Сию цель предполагало само христианство. Оно учило людей быть мудрыми и добрыми, и для собственной своей выгоды следовать примеру и наставлениям лучших и мудрейших человеков.
(перенаправлено с «Список стран по площади»)
Список государств, стран и зависимых территорий по площади, представлен список государств, стран и зависимых территорий по площади размещения на планете Земля, по различным критериям.
Содержание
Список государств — членов ООН
В данный список включены данные по государствам-членам ООН (без учёта заморских владений и территорий[1], так как они находятся за пределами континента (части света) расположения бывшей метрополии и(или) не имеют с ней общей границы). Из признанных ООН стран, членами ООН не являются Ватикан и Государство Палестина, имеющие статус страны-наблюдателя при ООН.
| Название | Площадь (км²) | Место в Европе |
Место в Азии |
Место в Африке |
Место в Америке |
Место в Океании | |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 |  Россия (РФ)[2][3]
|
17 125 191 | 1 | 1 | |||
| 2 |  Канада
|
9 984 670 | 1 | ||||
| 3 |  Китай (КНР)
|
9 598 962 | 2 | ||||
| 4 |  Соединённые Штаты Америки (США)
|
9 519 431 | 2 | ||||
| 5 |  Бразилия
|
8 514 877 | 3 | ||||
| 6 |  Австралия
|
7 686 850 | 1 | ||||
| 7 |  Индия
|
3 287 590 | 3 | ||||
| 8 |  Аргентина
|
2 780 400 | 4 | ||||
| 9 |  Казахстан
|
2 724 902 | 4 | ||||
| 10 |  Алжир
|
2 381 740 | 1 | ||||
| 11 |  Конго (ДРК)
|
2 345 410 | 2 | ||||
| 12 |  Саудовская Аравия
|
2 149 690 | 5 | ||||
| 13 |  Мексика
|
1 972 550 | 5 | ||||
| 14 |  Индонезия
|
1 904 556 | 6 | ||||
| 15 |  Судан
|
1 886 068 | 3 | ||||
| 16 |  Ливия
|
1 759 540 | 4 | ||||
| 17 |  Иран
|
1 648 000 | 7 | ||||
| 18 |  Монголия
|
1 566 600 | 8 | ||||
| 19 |  Перу
|
1 285 220 | 6 | ||||
| 20 |  Чад
|
1 284 000 | 5 | ||||
| 21 |  Нигер
|
1 267 000 | 6 | ||||
| 22 |  Ангола
|
1 246 700 | 7 | ||||
| 23 |  Мали
|
1 240 000 | 8 | ||||
| 24 |  Южно-Африканская Республика (ЮАР)
|
1 219 912 | 9 | ||||
| 25 |  Колумбия
|
1 138 910 | 7 | ||||
| 26 |  Эфиопия
|
1 127 127 | 10 | ||||
| 27 |  Боливия
|
1 098 580 | 8 | ||||
| 28 |  Мавритания
|
1 030 700 | 11 | ||||
| 29 |  Египет
|
1 001 450 | 12 | ||||
| 30 |  Танзания
|
948 087 | 13 | ||||
| 31 |  Нигерия
|
923 768 | 14 | ||||
| 32 |  Венесуэла
|
912 050 | 9 | ||||
| 33 |  Намибия
|
825 418 | 15 | ||||
| 34 |  Пакистан
|
803 940 | 9 | ||||
| 35 |  Мозамбик
|
801 590 | 16 | ||||
| 36 |  Турция
|
780 580 | 10 | ||||
| 37 |  Чили
|
756 950 | 10 | ||||
| 38 |  Замбия
|
752 614 | 17 | ||||
| 39 |  Мьянма
|
678 500 | 11 | ||||
| 40 |  Афганистан
|
647 500 | 12 | ||||
| 41 |  Сомали
|
637 657 | 18 | ||||
| 42 |  Центральноафриканская Республика (ЦАР)
|
622 984 | 19 | ||||
| 43 |  Южный Судан
|
619 745 | 20 | ||||
| 44 |  Украина[4][5]
|
603 549 | 2 | ||||
| 45 |  Мадагаскар
|
587 040 | 21 | ||||
| 46 |  Кения
|
582 650 | 22 | ||||
| 47 |  Ботсвана
|
581 730 | 23 | ||||
| 48 |  Франция[6]
|
547 030 | 3 | ||||
| 49 |  Йемен
|
527 970 | 13 | ||||
| 50 |  Таиланд
|
514 000 | 14 | ||||
| 51 |  Испания
|
504 782 | 4 | ||||
| 52 |  Туркмения
|
491 200 | 15 | ||||
| 53 |  Камерун
|
475 440 | 24 | ||||
| 54 |  Папуа — Новая Гвинея
|
463 840 | 2 | ||||
| 55 |  Швеция
|
449 964 | 5 | ||||
| 56 |  Узбекистан[7]
|
447 400 | 16 | ||||
| 57 |  Марокко
|
446 550 | 25 | ||||
| 58 |  Ирак
|
437 072 | 17 | ||||
| 59 |  Парагвай
|
406 750 | 11 | ||||
| 60 |  Зимбабве
|
390 580 | 26 | ||||
| 61 |  Япония
|
377 835 | 18 | ||||
| 62 |  Германия
|
357 021 | 6 | ||||
| 63 |  Конго
|
342 000 | 27 | ||||
| 64 |  Финляндия
|
337 030 | 7 | ||||
| 65 |  Малайзия
|
329 750 | 19 | ||||
| 66 |  Вьетнам
|
329 560 | 20 | ||||
| 67 |  Норвегия
|
324 220 | 8 | ||||
| 68 |  Кот-д’Ивуар
|
322 460 | 28 | ||||
| 69 |  Польша
|
312 685 | 9 | ||||
| 70 |  Оман
|
309 500 | 21 | ||||
| 71 |  Италия
|
301 340 | 10 | ||||
| 72 |  Филиппины
|
299 764 | 22 | ||||
| 73 |  Эквадор
|
283 560 | 12 | ||||
| 74 |  Буркина-Фасо
|
274 200 | 29 | ||||
| 75 |  Новая Зеландия
|
268 680 | 3 | ||||
| 76 |  Габон
|
267 667 | 30 | ||||
| 77 |  Гвинея
|
245 857 | 31 | ||||
| 78 |  Великобритания
|
244 820 | 11 | ||||
| 79 |  Гана
|
238 540 | 32 | ||||
| 80 |  Румыния
|
237 500 | 12 | ||||
| 81 |  Лаос
|
236 800 | 23 | ||||
| 82 |  Уганда
|
236 040 | 33 | ||||
| 83 |  Гайана
|
214 970 | 13 | ||||
| 84 |  Белоруссия
|
207 600 | 13 | ||||
| 85 |  Киргизия
|
198 500 | 24 | ||||
| 86 |  Сенегал
|
196 190 | 34 | ||||
| 87 |  Сирия
|
185 180 | 25 | ||||
| 88 |  Камбоджа
|
181 040 | 26 | ||||
| 89 |  Уругвай
|
176 220 | 14 | ||||
| 90 |  Суринам
|
163 820 | 15 | ||||
| 91 |  Тунис
|
163 610 | 35 | ||||
| 92 |  Бангладеш
|
144 000 | 27 | ||||
| 93 |  Таджикистан
|
143 100 | 28 | ||||
| 94 |  Непал
|
140 800 | 29 | ||||
| 95 |  Греция
|
131 940 | 14 | ||||
| 96 |  Никарагуа
|
129 494 | 16 | ||||
| 97 |  Эритрея
|
121 320 | 36 | ||||
| 98 |  Корейская Народно-Демократическая Республика (КНДР)
|
120 540 | 30 | ||||
| 99 |  Малави
|
118 480 | 37 | ||||
| 100 |  Бенин
|
112 620 | 38 | ||||
| 101 |  Гондурас
|
112 090 | 17 | ||||
| 102 |  Либерия
|
111 370 | 39 | ||||
| 103 |  Болгария
|
110 910 | 15 | ||||
| 104 |  Куба
|
110 860 | 18 | ||||
| 105 |  Гватемала
|
108 890 | 19 | ||||
| 106 |  Исландия
|
103 000 | 16 | ||||
| 107 |  Республика Корея
|
100 210 | 31 | ||||
| 108 |  Венгрия
|
93 030 | 17 | ||||
| 109 |  Португалия
|
92 082 | 18 | ||||
| 110 |  Иордания
|
89 400 | 32 | ||||
| 111 |  Сербия
|
88 361 | 19 | ||||
| 112 |  Азербайджан
|
86 600 | 33 | ||||
| 113 |  Австрия
|
83 858 | 20 | ||||
| 114 |  Объединённые Арабские Эмираты (ОАЭ)
|
82 880 | 34 | ||||
| 115 |  Чехия
|
78 866 | 21 | ||||
| 116 |  Панама
|
78 200 | 20 | ||||
| 117 |  Сьерра-Леоне
|
71 740 | 40 | ||||
| 118 |  Ирландия
|
70 273 | 22 | ||||
| 119 |  Грузия
|
69 700 | 35 | ||||
| 120 |  Шри-Ланка
|
65 610 | 36 | ||||
| 121 |  Литва
|
65 200 | 23 | ||||
| 122 |  Латвия
|
64 589 | 24 | ||||
| 123 |  Того
|
56 785 | 41 | ||||
| 124 |  Хорватия
|
56 542 | 25 | ||||
| 125 |  Босния и Герцеговина
|
51 129 | 26 | ||||
| 126 |  Коста-Рика
|
51 100 | 21 | ||||
| 127 |  Словакия
|
48 845 | 27 | ||||
| 128 |  Доминиканская Республика
|
48 730 | 22 | ||||
| 129 |  Эстония
|
45 226 | 28 | ||||
| 130 |  Дания
|
43 094 | 29 | ||||
| 131 |  Нидерланды
|
41 526 | 30 | ||||
| 132 |  Швейцария
|
41 290 | 31 | ||||
| 133 |  Бутан
|
38 394 | 37 | ||||
| 134 |  Гвинея-Бисау
|
36 120 | 42 | ||||
| 135 |  Молдавия
|
33 843 | 32 | ||||
| 136 |  Бельгия
|
30 528 | 33 | ||||
| 137 |  Лесото
|
30 355 | 43 | ||||
| 138 |  Армения
|
29 743 | 38 | ||||
| 139 |  Албания
|
28 748 | 34 | ||||
| 140 |  Соломоновы Острова
|
28 450 | 4 | ||||
| 141 |  Экваториальная Гвинея
|
28 051 | 44 | ||||
| 142 |  Бурунди
|
27 830 | 45 | ||||
| 143 |  Гаити
|
27 750 | 23 | ||||
| 144 |  Руанда
|
26 338 | 46 | ||||
| 145 |  Македония
|
25 333 | 35 | ||||
| 146 |  Джибути
|
23 200 | 47 | ||||
| 147 |  Белиз
|
22 966 | 24 | ||||
| 148 |  Израиль
|
22 072 | 39 | ||||
| 149 |  Сальвадор
|
21 040 | 25 | ||||
| 150 |  Словения
|
20 253 | 36 | ||||
| 151 |  Фиджи
|
18 270 | 5 | ||||
| 152 |  Кувейт
|
17 820 | 40 | ||||
| 153 |  Свазиленд
|
17 363 | 48 | ||||
| 154 |  Восточный Тимор
|
14 874 | 41 | ||||
| 155 |  Черногория
|
14 026 | 37 | ||||
| 156 |  Багамские Острова
|
13 940 | 26 | ||||
| 157 |  Вануату
|
12 200 | 6 | ||||
| 158 |  Катар
|
11 437 | 42 | ||||
| 159 |  Гамбия
|
11 300 | 49 | ||||
| 160 |  Ямайка
|
10 990 | 27 | ||||
| 161 |  Ливан
|
10 452 | 43 | ||||
| 162 |  Кипр
|
9 250 | 44 | ||||
| 163 |  Бруней
|
5 770 | 45 | ||||
| 164 |  Тринидад и Тобаго
|
5 128 | 28 | ||||
| 165 |  Кабо-Верде
|
4 033 | 50 | ||||
| 166 |  Самоа
|
2 860 | 7 | ||||
| 167 |  Люксембург
|
2 586 | 38 | ||||
| 168 |  Коморские Острова[8]
|
2 235 | 51 | ||||
| 169 |  Маврикий
|
2 040 | 52 | ||||
| 170 |  Сан-Томе и Принсипи
|
1 001 | 53 | ||||
| 171 |  Сингапур
|
778 | 46 | ||||
| 172 |  Доминика
|
754 | 29 | ||||
| 173 |  Тонга
|
748 | 8 | ||||
| 174 |  Кирибати
|
717 | 9 | ||||
| 175 |  Микронезия
|
702 | 10 | ||||
| 176 |  Бахрейн
|
701 | 47 | ||||
| 177 |  Сент-Люсия
|
620 | 30 | ||||
| 178 |  Андорра
|
468 | 39 | ||||
| 179 |  Палау
|
458 | 11 | ||||
| 180 |  Сейшельские Острова
|
455 | 54 | ||||
| 181 |  Антигуа и Барбуда
|
442 | 31 | ||||
| 182 |  Барбадос
|
430 | 32 | ||||
| 183 |  Сент-Винсент и Гренадины
|
389 | 33 | ||||
| 184 |  Гренада
|
340 | 34 | ||||
| 185 |  Мальта
|
316 | 40 | ||||
| 186 |  Мальдивы
|
298 | 48 | ||||
| 187 |  Сент-Китс и Невис
|
261 | 35 | ||||
| 188 |  Маршалловы Острова
|
181 | 12 | ||||
| 189 |  Лихтенштейн
|
160 | 41 | ||||
| 190 |  Сан-Марино
|
61 | 42 | ||||
| 191 |  Тувалу
|
26 | 13 | ||||
| 192 |  Науру
|
21 | 14 | ||||
| 193 |  Монако
|
2 | 43 |
Полный список государств и территорий
В ниже приведённый список включены фактические данные по государствам, владениям и территориям[1] (включая непризнанные государства и самоуправляемые территории).
| Название | Площадь (км²) | № |
|---|---|---|
 Земля
|
510 072 000 | |
| Россия
|
17 125 191 | 1 |
 Антарктида
|
14 107 000 | |
| Канада
|
9 976 140 | 2 |
| Китай
|
9 598 077 | 3 |
| Соединённые Штаты Америки
|
9 518 900 | 4 |
| Бразилия
|
8 511 965 | 5 |
| Австралия
|
7 686 850 | 6 |
| Индия
|
3 287 590 | 7 |
| Аргентина
|
2 766 890 | 8 |
| Казахстан
|
2 724 902 | 9 |
| Алжир
|
2 381 740 | 10 |
| Демократическая Республика Конго
|
2 345 410 | 11 |
 Гренландия
|
2 166 086 | 12 |
| Саудовская Аравия
|
2 149 610 | 13 |
| Мексика
|
1 972 550 | 14 |
| Индонезия
|
1 904 556 | 15 |
| Судан
|
1 886 065 | 16 |
| Ливия
|
1 759 540 | 17 |
| Иран
|
1 648 000 | 18 |
| Монголия
|
1 564 116 | 19 |
| Перу
|
1 285 220 | 20 |
| Чад
|
1 284 000 | 21 |
| Нигер
|
1 267 000 | 22 |
| Ангола
|
1 246 700 | 23 |
| Мали
|
1 240 000 | 24 |
| Южно-Африканская Республика
|
1 219 912 | 25 |
| Колумбия
|
1 138 910 | 26 |
| Эфиопия
|
1 127 127 | 27 |
| Боливия
|
1 098 580 | 28 |
| Мавритания
|
1 030 700 | 29 |
| Египет
|
1 001 450 | 30 |
| Танзания
|
948 087 | 31 |
| Нигерия
|
923 768 | 32 |
| Венесуэла
|
912 050 | 33 |
| Намибия
|
825 418 | 34 |
 Азавад
|
822 000 | |
| Пакистан
|
803 940 | 35 |
| Мозамбик
|
801 590 | 36 |
| Турция
|
780 580 | 37 |
| Чили
|
756 950 | 38 |
| Замбия
|
752 614 | 39 |
| Мьянма
|
678 500 | 40 |
| Афганистан
|
647 500 | 41 |
| Сомали
|
637 657 | 42 |
| Центральноафриканская Республика
|
622 984 | 43 |
| Южный Судан
|
619 745 | 44 |
| Мадагаскар
|
587 040 | 45 |
| Кения
|
582 650 | 46 |
| Украина[9][5]
|
576 604 | 47 |
| Ботсвана
|
581 730 | 48 |
| Франция[6]
|
547 030 | 49 |
| Йемен
|
527 970 | 50 |
| Таиланд
|
514 000 | 51 |
| Испания
|
497 304 | 52 |
| Туркмения
|
491 200 | 53 |
| Камерун
|
475 440 | 54 |
| Папуа — Новая Гвинея
|
462 840 | 55 |
| Швеция
|
449 964 | 56 |
| Узбекистан
|
447 400 | 57 |
| Марокко
|
446 550 | 58 |
| Ирак
|
437 072 | 59 |
| Парагвай
|
406 750 | 60 |
| Зимбабве
|
390 580 | 61 |
| Япония
|
377 835 | 62 |
| Германия
|
357 021 | 63 |
| Конго
|
342 000 | 64 |
| Финляндия
|
337 030 | 65 |
| Малайзия
|
329 750 | 66 |
| Вьетнам
|
329 560 | 67 |
| Норвегия
|
324 220 | 68 |
| Кот-д’Ивуар
|
322 460 | 69 |
| Польша
|
312 685 | 70 |
| Оман
|
309 500 | 71 |
| Италия
|
301 340 | 72 |
| Филиппины
|
299 764 | 73 |
| Эквадор
|
283 560 | 74 |
| Буркина-Фасо
|
274 200 | 75 |
| Новая Зеландия
|
268 680 | 76 |
| Габон
|
267 667 | 77 |
 Западная Сахара
|
266 000 | 78 |
| Гвинея
|
245 857 | 79 |
| Великобритания
|
244 820 | 80 |
| Гана
|
238 540 | 81 |
| Румыния
|
237 500 | 82 |
| Лаос
|
236 800 | 83 |
| Уганда
|
236 040 | 84 |
| Гайана
|
214 970 | 85 |
 Пунтленд
|
212 510 | |
| Белоруссия
|
207 600 | 86 |
| Киргизия
|
198 500 | 87 |
| Сенегал
|
196 190 | 88 |
| Сирия
|
185 180 | 89 |
| Камбоджа
|
181 040 | 90 |
| Уругвай
|
176 220 | 91 |
| Тунис
|
163 610 | 92 |
| Суринам
|
163 270 | 93 |
 Шан
|
155 800 | |
| Бангладеш
|
144 000 | 94 |
| Таджикистан
|
143 100 | 95 |
| Непал
|
140 800 | 96 |
 Сомалиленд
|
137 600 | |
| Греция
|
131 940 | 97 |
| Никарагуа
|
129 494 | 98 |
| Эритрея
|
121 320 | 99 |
| КНДР
|
120 540 | 100 |
| Малави
|
118 480 | 101 |
| Бенин
|
112 620 | 102 |
| Гондурас
|
112 090 | 103 |
| Либерия
|
111 370 | 104 |
| Болгария
|
110 910 | 105 |
| Куба
|
110 860 | 106 |
| Гватемала
|
108 890 | 107 |
| Исландия
|
103 000 | 108 |
| Республика Корея
|
98 480 | 109 |
| Венгрия
|
93 030 | 110 |
| Португалия
|
92 082 | 111 |
| Иордания
|
92 300 | 112 |
 Гвиана
|
91 000 | 113 |
| Австрия
|
83 871 | 114 |
| Объединённые Арабские Эмираты
|
82 880 | 115 |
| Чехия
|
78 866 | 116 |
| Панама
|
78 200 | 117 |
| Сербия[10]
|
77 473 | 118 |
| Азербайджан
|
75 100 | 119 |
| Сьерра-Леоне
|
71 740 | 120 |
| Ирландия
|
70 273 | 121 |
| Шри-Ланка
|
65 610 | 122 |
| Литва
|
65 200 | 123 |
| Латвия
|
64 589 | 124 |
| Шпицберген
|
62 049 | 125 |
| Грузия
|
57 200 | 126 |
| Того
|
56 785 | 127 |
| Хорватия
|
56 542 | 128 |
| Босния и Герцеговина
|
51 129 | 129 |
| Коста-Рика
|
51 100 | 130 |
| Словакия
|
48 845 | 131 |
| Доминиканская Республика
|
48 730 | 132 |
| Бутан
|
47 000 | 133 |
| Галмудуг
|
46 000 | |
| Эстония
|
45 226 | 134 |
| Дания
|
43 094 | 135 |
| Нидерланды
|
41 526 | 136 |
| Швейцария
|
41 290 | 137 |
| Гвинея-Бисау
|
36 120 | 138 |
 Китайская Республика
|
35 980 | 139 |
| Бельгия
|
32 545 | 140 |
| Лесото
|
30 355 | 141 |
| Армения
|
29 743 | 142 |
| Молдавия
|
29 680 | 143 |
| Албания
|
28 748 | 144 |
| Соломоновы Острова
|
28 450 | 145 |
| Экваториальная Гвинея
|
28 051 | 146 |
| Бурунди
|
27 830 | 147 |
| Гаити
|
27 750 | 148 |
| Руанда
|
26 338 | 149 |
| Македония
|
25 333 | 150 |
| Белиз
|
22 966 | 151 |
| Израиль[11]
|
22 072 | 152 |
| Джибути
|
22 000 | 153 |
| Сальвадор
|
21 040 | 154 |
| Словения
|
20 253 | 155 |
 Новая Каледония
|
19 060 | 156 |
| Фиджи
|
18 270 | 157 |
| Кувейт
|
17 820 | 158 |
| Свазиленд
|
17 363 | 159 |
| Восточный Тимор
|
14 874 | 160 |
| Черногория
|
14 026 | 161 |
| Багамы
|
13 940 | 162 |
| Вануату
|
12 200 | 163 |
 Фолклендские острова
|
12 173 | 164 |
 Вазиристан
|
11 585 | |
 Нагорно-Карабахская Республика
|
11 500 | 165 |
| Катар
|
11 437 | 166 |
| Гамбия
|
11 300 | 167 |
| Ямайка
|
10 990 | 168 |
 Косово
|
10 888 | 169 |
| Ливан
|
10 452 | 170 |
 Пуэрто-Рико
|
9 104 | 171 |
 Абхазия
|
8 600 | 172 |
 Французские Южные и Антарктические Территории[12]
|
7 829 | 175 |
 Канарские острова
|
7 447 | 176 |
 Палестинская национальная администрация[13]
|
6 020 | |
| Кипр
|
6 000 | 177 |
| Бруней
|
5 770 | 178 |
| Западный берег реки Иордан
|
5 640 | 179 |
| Тринидад и Тобаго
|
5 128 | 180 |
 Французская Полинезия
|
4 167 | 181 |
 Приднестровская Молдавская Республика
|
4 163 | 182 |
| Кабо-Верде
|
4 033 | 183 |
 Южная Георгия и Южные Сандвичевы острова
|
3 903 | 184 |
 Южная Осетия
|
3 900 | 185 |
 Турецкая Республика Северного Кипра
|
3 300 | 186 |
| Самоа
|
2 860 | 187 |
| Люксембург
|
2 586 | 188 |
 Реюньон
|
2 517 | 189 |
 Азорские острова
|
2 335 | 190 |
| Бир-Тавиль
|
2 060 | |
| Маврикий
|
2 040 | 191 |
| Коморы[8]
|
1 862 | 192 |
 Гваделупа
|
1 780 | 193 |
 Фареры
|
1 399 | 194 |
 Аландские острова
|
1 394 | 195 |
| Голанские высоты
|
1 150 | |
 Мартиника
|
1 100 | 196 |
 Гонконг
|
1 092 | 197 |
| Сан-Томе и Принсипи
|
1 001 | 198 |
 Мадейра
|
794 | 199 |
| Сингапур
|
778 | 200 |
| Доминика
|
754 | 201 |
| Тонга
|
748 | 202 |
| Кирибати
|
717 | 203 |
| Микронезия
|
702 | 204 |
| Бахрейн
|
665 | 205 |
| Сент-Люсия
|
620 | 206 |
 Мэн
|
572 | 207 |
 Гуам
|
548 | 208 |
 Северные Марианские Острова
|
477 | 209 |
| Андорра
|
468 | 210 |
| Палау
|
458 | 211 |
| Сейшелы
|
455 | 212 |
 Кюрасао
|
444 | 213 |
| Антигуа и Барбуда
|
442 | 214 |
| Барбадос
|
430 | 215 |
 Тёркс и Кайкос
|
430 | 216 |
 Острова Святой Елены, Вознесения и Тристан-да-Кунья
|
410 | 217 |
| Сент-Винсент и Гренадины
|
389 | 218 |
 Майотта
|
374 | 219 |
| Ян-Майен
|
373 | 220 |
| Херд и Макдоналд
|
372 | 221 |
| Сектор Газа
|
360 | 222 |
 Виргинские Острова (США)
|
352 | 223 |
| Гренада
|
340 | 224 |
| Мальта
|
316 | 225 |
| Мальдивы
|
298 | 226 |
 Бонэйр
|
288 | 227 |
| Уоллис и Футуна
|
274 | 228 |
 Острова Кайман
|
262 | 229 |
| Сент-Китс и Невис
|
261 | 230 |
 Ниуэ
|
260 | 231 |
 Сен-Пьер и Микелон
|
242 | 232 |
 Кука
|
240 | 233 |
 Американское Самоа
|
199 | 234 |
 Ашмор и Картье
|
199 | 235 |
 Аруба
|
193 | 236 |
| Маршалловы Острова
|
181 | 237 |
| Лихтенштейн
|
160 | 238 |
 Виргинские Острова (Великобритания)
|
153 | 239 |
 Рождества остров
|
135 | 240 |
 Джерси
|
116 | 241 |
 Монтсеррат
|
102 | 242 |
 Ангилья
|
100 | 243 |
 Гернси
|
78 | 244 |
| Сан-Марино
|
61,2 | 245 |
 Британская территория в Индийском океане
|
60 | 246 |
| Буве
|
58 | 247 |
 Бермуды
|
54 | 248 |
 Сен-Мартен
|
53,2 | 249 |
 Питкэрн
|
47 | 250 |
 Синт-Мартен
|
35 | 251 |
 Норфолк
|
34 | 252 |
| Тувалу
|
26 | 253 |
 Макао
|
25 | 254 |
| Науру
|
21 | 255 |
 Синт-Эстатиус
|
21 | 256 |
 Сен-Бартельми
|
21 | 257 |
 Сеута
|
19 | 258 |
 Кокосовые острова
|
14 | 259 |
 Саба
|
13 | 260 |
 Пальмира
|
12 | 261 |
 Мелилья
|
12 | 262 |
 Токелау
|
12 | 263 |
| Клиппертон
|
9 | 264 |
| Острова Кораллового моря
|
7,0 | 265 |
 Гибралтар
|
6,5 | 266 |
 Уэйк
|
6,5 | 267 |
 Мидуэй
|
6,2 | 268 |
 Навасса
|
5,2 | 269 |
| Джарвис
|
4,5 | 270 |
 Джонстон
|
2,8 | 271 |
| Монако
|
2,02 | 272 |
| Бейкер
|
1,64 | 273 |
| Хауленд
|
1,6 | 274 |
| Кингмен
|
1,0 | 275 |
 Ватикан
|
0,44 | 276 |
Список государств с зависимыми территориями (владениями)
Ниже приведён список государств по площади, включая их владения (территории, ассоциированные государственные образования)[1]. Площади даны с учётом внутренних вод (озёра, водохранилища, реки)[14].
| № | Название | Площадь, км² |
|---|---|---|
| 1 | Россия | 17 125 191 |
| 2 | Канада | 9 984 670 |
| 3 | КНР (континентальная часть) | 9 596 960[15][16] |
| Гонконг (Сянган) | 1 092 | |
| Макао (Аомынь) | 25 | |
| Тайвань и др. острова[17] | 35 980 | |
| Всего | 9 634 057 / 9 598 077[18] | |
| 4 | Соединённые Штаты Америки | 9 518 900[15][16] / 9 522 057 км²[19] |
| Американское Самоа | 199 | |
| Бейкер, остров | 1 | |
| Гуам | 548 | |
| Хауленд | 1 | |
| Джарвис | 4 | |
| Джонстон, атолл | 3 | |
| Риф Кингмен | 1 | |
| Мидуэй, атолл | 6 | |
| Навасса, остров | 5 | |
| Северные Марианские острова | 477 | |
| Пальмира атолл | 12 | |
| Пуэрто-Рико | 9 104 | |
| Американские Виргинские острова | 352 | |
| Уэйк | 6 | |
| Всего | 9 529 619 / 9 532 776 | |
| 5 | Бразилия | 8 511 965 |
| 6 | Австралия | 7 692 024 |
| Острова Ашмор и Картье | 199 | |
| Рождества остров | 135 | |
| Кокосовые острова (Килинг) | 14 | |
| Острова Кораллового моря | 7 | |
| Острова Херд и Макдоналд | 372 | |
| Норфолк, остров | 35 | |
| Всего | 7 692 786 | |
| 7 | Индия | 3 287 590 |
| 8 | Аргентина | 2 766 890 |
| 9 | Казахстан | 2 724 902 |
| 10 | Алжир | 2 381 740 |
| 11 | ДР Конго | 2 345 410 |
| 12 | Дания | 43 094 |
| Гренландия | 2 166 086 | |
| Фарерские острова | 1 399 | |
| Всего | 2 210 579 | |
| 13 | Саудовская Аравия | 2 149 610 |
| 14 | Мексика | 1 972 550 |
| 15 | Индонезия | 1 904 556 |
| 16 | Судан | 1 886 065 |
| 17 | Ливия | 1 759 540 |
| 18 | Иран | 1 648 000 |
| 19 | Монголия | 1 564 116 |
| 20 | Перу | 1 285 220 |
| 21 | Чад | 1 284 000 |
| 22 | Нигер | 1 267 000 |
| 23 | Ангола | 1 246 700 |
| 24 | Мали | 1 240 000 |
| 25 | ЮАР | 1 219 912 |
| 26 | Колумбия | 1 138 910 |
| 27 | Эфиопия | 1 127 127 |
| 28 | Боливия | 1 098 580 |
| 29 | Мавритания | 1 030 700 |
| 30 | Египет | 1 001 450 |
| 31 | Танзания | 948 087 |
| 32 | Нигерия | 923 768 |
| 33 | Венесуэла | 912 050 |
| 34 | Намибия | 825 418 |
| 35 | Пакистан | 803 940 |
| 36 | Мозамбик | 801 590 |
| 37 | Турция | 780 580 |
| 38 | Чили | 756 950 |
| 39 | Замбия | 752 614 |
| 40 | Мьянма | 678 500 |
| 41 | Франция | 547 030 |
| Острова Бассас-да-Индия | 0,2 | |
| Клиппертон | 6 | |
| Остров Европа | 28 | |
| Французские Южные и Антарктические Территории | 7 829 | |
| Французская Гвиана | 91 000 | |
| Французская Полинезия | 4 167 | |
| Глорьёз острова | 5 | |
| Гваделупа | 1 780 | |
| Остров Жуан-ди-Нова | 4 | |
| Мартиника | 1 100 | |
| Майотта | 374 | |
| Новая Каледония | 19 060 | |
| Реюньон | 2 517 | |
| Сен-Бартельми | 21 | |
| Сен-Мартен | 53,2 | |
| Сен-Пьер и Микелон | 242 | |
| Тромлен остров | 1 | |
| Острова Уоллис и Футуна | 274 | |
| Всего | 675 491,4 | |
| 42 | Афганистан | 647 500 |
| 43 | Сомали | 637 657 |
| 44 | Центральноафриканская Республика | 622 984 |
| 45 | Южный Судан | 619 745 |
| 46 | Украина | 603 549 / 576 604[9] |
| 47 | Мадагаскар | 587 040 |
| 48 | Кения | 582 650 |
| 49 | Ботсвана | 581 730 |
| 50 | Йемен | 527 970 |
| 51 | Таиланд | 514 000 |
| 52 | Испания (включая Балеарские острова) | 497 304 |
| Сеута | 19 | |
| Мелилья | 12 | |
| Канарские острова | 7 447 | |
| Всего | 504 782 | |
| 53 | Туркмения | 491 200[20] |
| 54 | Камерун | 475 440 |
| 55 | Папуа — Новая Гвинея | 462 840 |
| 56 | Швеция | 449 964 |
| 57 | Узбекистан | 447 400 |
| 58 | Марокко | 446 550 |
| 59 | Ирак | 437 072 |
| 60 | Парагвай | 406 750 |
| 61 | Зимбабве | 390 580 |
| 62 | Норвегия | 324 220 |
| Буве | 58 | |
| Ян-Майен | 373 | |
| Шпицберген | 62 049 | |
| Всего | 386 700 | |
| 63 | Япония | 377 835 |
| 64 | Германия | 357 021 |
| 65 | Конго | 342 000 |
| 66 | Финляндия | 337 030 |
| Аландские острова | 1 394 | |
| Всего | 338 424 | |
| 67 | Малайзия | 329 750 |
| 68 | Вьетнам | 329 560 |
| 69 | Кот-д’Ивуар | 322 460 |
| 70 | Польша | 312 685 |
| 71 | Оман | 309 500 |
| 72 | Италия | 301 340 |
| 73 | Филиппины | 299 764 |
| 74 | Эквадор | 283 560 |
| 75 | Буркина-Фасо | 274 200 |
| 76 | Новая Зеландия | 268 680 |
| острова Кука | 240 | |
| Ниуэ | 260 | |
| Токелау | 12 | |
| Всего | 269 190 | |
| 77 | Габон | 267 667 |
| … | Западная Сахара[21] | 266 000 |
| 78 | Великобритания | 244 820 |
| Ангилья | 100 | |
| Британская территория Индийского океана | 60 | |
| Британские Виргинские острова | 153 | |
| Бермудские острова | 53 | |
| Каймановы острова | 262 | |
| Фолклендские острова | 12 173 | |
| Гибралтар | 6 | |
| Гернси | 78 | |
| Остров Мэн | 572 | |
| Джерси | 116 | |
| Монтсеррат | 102 | |
| Питкэрн | 47 | |
| Остров Святой Елены | 410 | |
| Южная Георгия и Южные Сандвичевы острова | 3 903 | |
| Тёркс и Кайкос острова | 430 | |
| Всего | 263 287 | |
| 79 | Гвинея | 245 857 |
| 80 | Гана | 238 540 |
| 81 | Румыния | 237 500 |
| 82 | Лаос | 236 800 |
| 83 | Уганда | 236 040 |
| 84 | Гайана | 214 970 |
| 85 | Белоруссия | 207 600 |
| 86 | Киргизия | 198 500 |
| 87 | Сенегал | 196 190 |
| 88 | Сирия | 185 180 |
| 89 | Камбоджа | 181 040 |
| 90 | Уругвай | 176 220 |
| 91 | Тунис | 163 610 |
| 92 | Суринам | 163 270 |
| 93 | Бангладеш | 144 000 |
| 94 | Таджикистан | 143 100 |
| 95 | Непал | 140 800 |
| 96 | Греция | 131 940 |
| 97 | Никарагуа | 129 494 |
| 98 | Эритрея | 121 320 |
| 99 | КНДР | 120 540 |
| 100 | Малави | 118 480 |
| 101 | Бенин | 112 620 |
| 102 | Гондурас | 112 090 |
| 103 | Либерия | 111 370 |
| 104 | Болгария | 110 910 |
| 105 | Куба | 110 860 |
| 106 | Гватемала | 108 890 |
| 107 | Исландия | 103 000 |
| 108 | Южная Корея | 98 480 |
| 109 | Венгрия | 93 030 |
| 110 | Португалия | 88 953 |
| Мадейра | 794 | |
| Азорские острова | 2 335 | |
| Всего | 92 082 | |
| 111 | Иордания | 89 400 |
| 112 | Сербия | 88 361 / 77 473[22] |
| 113 | Азербайджан | 86 600 / 75 100[23] |
| 114 | Австрия | 83 858 |
| 115 | Объединённые Арабские Эмираты | 82 880 |
| 116 | Чехия | 78 866 |
| 117 | Панама | 78 200 |
| 118 | Сьерра-Леоне | 71 740 |
| 119 | Ирландия | 70 273 |
| 120 | Грузия | 69 700 / 57 200[24] |
| 121 | Шри-Ланка | 65 610 |
| 122 | Литва | 65 200 |
| 123 | Латвия | 64 589 |
| 124 | Того | 56 785 |
| 125 | Хорватия | 56 542 |
| 126 | Босния и Герцеговина | 51 129 |
| 127 | Коста-Рика | 51 100 |
| 128 | Словакия | 48 845 |
| 129 | Доминиканская Республика | 48 730 |
| 130 | Бутан | 47 000 |
| 131 | Эстония | 45 226 |
| 132 | Нидерланды | 41 526 |
| Кюрасао | 444 | |
| Бонайре | 288 | |
| Аруба | 193 | |
| Синт-Мартен | 35 | |
| Синт-Эстатиус | 21 | |
| Саба | 13 | |
| Всего | 42 679 | |
| 133 | Швейцария | 41 290 |
| 134 | Гвинея-Бисау | 36 120 |
| Китайская Республика | 35 980[25] | |
| 135 | Молдавия | 33 843 / 29 680[26] |
| 136 | Бельгия | 32 545 |
| 137 | Лесото | 30 355 |
| 138 | Армения | 29 743 |
| 139 | Албания | 28 748 |
| 140 | Соломоновы Острова | 28 450 |
| 141 | Экваториальная Гвинея | 28 051 |
| 142 | Бурунди | 27 830 |
| 143 | Гаити | 27 750 |
| 144 | Руанда | 26 338 |
| 145 | Македония | 25 333 |
| 146 | Белиз | 22 966 |
| 147 | Израиль | 20 770[27]/22 072[28] |
| 148 | Джибути | 22 000 |
| 149 | Сальвадор | 21 040 |
| 150 | Словения | 20 253 |
| 151 | Фиджи | 18 270 |
| 152 | Кувейт | 17 820 |
| 153 | Свазиленд | 17 363 |
| 154 | Восточный Тимор | 14 874 |
| 155 | Черногория | 14 026 |
| 156 | Багамы | 13 940 |
| 157 | Вануату | 12 200 |
| … | Нагорно-Карабахская Республика[29] | 11 500 / 11 000[30] |
| 158 | Катар | 11 437 |
| 159 | Гамбия | 11 300 |
| 160 | Ямайка | 10 990 |
| … | Косово[21] | 10 888 |
| 161 | Ливан | 10 452 |
| 162 | Кипр | 9 250 / 6 000[31] |
| … | Абхазия[21] | 8 600 |
| … | Государство Палестина | 6 020[32][33] |
| 163 | Бруней | 5 770 |
| 164 | Тринидад и Тобаго | 5 128 |
| … | Приднестровье[29] | 4 163 |
| 165 | Кабо-Верде | 4 033 |
| … | Южная Осетия[21] | 3 900 |
| … | Северный Кипр[21] | 3 300 |
| 166 | Самоа | 2 860 |
| 167 | Люксембург | 2 586 |
| 168 | Маврикий | 2 040 |
| 169 | Коморские Острова[8] | 1 862 |
| 170 | Сан-Томе и Принсипи | 1 001 |
| 171 | Сингапур | 778 |
| 172 | Доминика | 754 |
| 173 | Тонга | 748 |
| 174 | Кирибати | 717 |
| 175 | Микронезия | 702 |
| 176 | Бахрейн | 665 |
| 177 | Сент-Люсия | 620 |
| 178 | Андорра | 468 |
| 179 | Палау | 458 |
| 180 | Сейшельские Острова | 455 |
| 181 | Антигуа и Барбуда | 442 |
| 182 | Барбадос | 430 |
| 183 | Сент-Винсент и Гренадины | 389 |
| 184 | Гренада | 340 |
| 185 | Мальта | 316 |
| 186 | Мальдивы | 298 |
| 187 | Сент-Китс и Невис | 261 |
| 188 | Маршалловы Острова | 181 |
| 189 | Лихтенштейн | 160 |
| 190 | Сан-Марино | 61,2 |
| 191 | Тувалу | 26 |
| 192 | Науру | 21 |
| 193 | Монако | 2,02 |
| 194 | Ватикан | 0,44 |
Галерея
- European area.png
Страны Европы по площади
- Africana area.png
Страны Африки по площади
См. также
- Страна
- Государство
- Виртуальное государство
- Список государств
- Список государственных гербов
- Список государственных языков
- Список зависимых территорий
- Список исчезнувших государств и зависимых территорий
- Список крупнейших государств в истории
- Непризнанные и частично признанные государства
- Список переименованных государств
- Список столиц мира
- Список стран по ВВП (номинал)
- Список стран по плотности населения
- Список стран по населению
- Алфавитный список стран и территорий
- Список стран с названиями на их официальных языках
- Список стран с указанием этимологии названий
- Список телефонных кодов стран
- Список языков по количеству носителей
Напишите отзыв о статье "Список государств и зависимых территорий по площади"
Примечания
- ↑ 1 2 3 Согласно конституциям, конституционным законам и другим законодательным актам ряда стран (стран-метрополий), часть бывших колоний (заморских территорий, владений и т. д.) являются в настоящее время составными частями соответствующих стран и де-юре не имеют официальных статусов владений и/или зависимых территорий, так как официально приравнены к другим административно-территориальным единицам этих стран (стран-метрополий).
- ↑ Включая Республику Крым (26081 км²) и Севастополь (864 км²); без них — 17098246 км²
- ↑ Из 17098246 км² европейская часть России составляет 3965467 км² (23,2 % территории страны), азиатская — 13132779 км² (76,8 %). Азиатская часть включает территории Дальневосточного, Сибирского и Уральского федеральных округов РФ, европейская часть — остальные 5 федеральных округов ([rosreestr.ru/upload/documenty/doc_Gos-doc_2011.rar Государственный (национальный) доклад о состоянии и использовании земель в Российской Федерации в 2011 году (на 1 января 2012 года) (стр. 171)] от Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии (Росреестра) РФ). Из 17.125.191 км² европейская часть России составляет 3.992.412 км² (23,3 % территории страны), азиатская — 13.132.779 км² (76,7 %). Азиатская часть включает территории Дальневосточного, Сибирского и Уральского федеральных округов РФ, европейская часть — остальные 6 федеральных округов.
- ↑ С Автономной Республикой Крым и Севастополем; без них — 576 604 км²
- ↑ 1 2 [www.ukrstat.gov.ua/druk/publicat/kat_u/2013/sb/12_13/part1_2013.zip Статистичний збірник «Регіони України» 2012. Частина І] (укр.) стр.21
- ↑ 1 2 Без учёта заморских регионов и других заморских владений Франции площадь Франции (метрополии) составляет 547030 км²; по данным [www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/geos/fr.html книги фактов ЦРУ] — от 549970 (без внутренних вод) до 551500 км². Согласно законам Франции, в её состав (помимо метрополии в Европе) входят 4 (с 2011 года — 5) заморских регионов (департаментов), в том числе: Гваделупа (1628 км²), Мартиника (1128 км²), Реюньон (2512 км²), Гвиана (от 83000 до 91000 км²) и, с 2011 года, Майотта (374 км²). С ними территория Франции составляет от 640 300 до 643 800 км² (по данным [www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/geos/fr.html книги фактов ЦРУ] — от 640427 (без внутренних вод) до 643,801 км²; по данным Национального института статистических и экономических исследований Франции/INSEE ([www.insee.fr/fr/themes/tableau.asp?reg_id=98&ref_id=CMPTEF01125 Superficie des pays de l'Union européenne à 27 en 2009]) — 632 834 км²). Помимо этого, Франции принадлежат другие заморские владения: 5 заморских сообществ (Сен-Бартельми, Сен-Мартен, Сен-Пьер и Микелон, Уоллис и Футуна, Французская Полинезия) и 3 заморских административно-территориальных образований с особым статусом (Клиппертон, Новая Каледония, ФЮАТ), учёт которых доводит площадь Франции до 674 700 км² (без учёта Земли Адели).
- ↑ [www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/geos/uz.html Книга фактов ЦРУ] (англ.). Проверено 2 июня 2013.
- ↑ 1 2 3 2235 км² — площадь Коморских Островов с учётом острова Маоре (Майотта) — фактически заморский департамент Франции Майотта. [www.un.org/ru/ga/34/docs/34res.shtml Генеральная Ассамблея ООН (34/69 от 06.12.1979)] признала за государством Коморские Острова права на остров Маоре (Майотта). Без учёта этого острова площадь Коморских Островов составляет 1862 км²
- ↑ 1 2 Без Автономной Республики Крым и Севастополя; с ними — 603 549 км²
- ↑ Без территории Косово, с ней — 88 361 км²
- ↑ Суверенная территория Израиля, сложившаяся в результате Войны за независимость 1949 года и признанная большинством государств и ООН — 20 770 км². Территория, на которую позже был распространён суверенитет Израиля, включая Восточный Иерусалим и Голанские высоты, составляет 22 072 км². Это число и используется в официальных документах Израиля, но, в связи с непризнанием аннексии ООН, оно не используется в международных документах.
- ↑ Французские Южные и Антарктические Территории включают острова Амстердам и Сен-Поль; острова Крозе; остров Кергелен; Острова Эпарсе (последние включают коралловые острова: Бассас-да-Индия, Глорьёз, Европа, Жуан-ди-Нова (оспариваются Мадагаскаром), Тромлен (оспаривается Маврикием) и риф Banc du Geyser (оспаривается Мадагаскаром и Коморами); т.н. Земля Адели (как часть Антарктиды не является признанной территорией Францией ввиду международного нейтралитета к территории Антарктиды).
- ↑ Палестинская национальная администрация (арабская Палестинская автономия) фактически состоит из двух разрозненных территориально и политически частей: Западный берег реки Иордан (5640 кв.км) и Сектор Газа (360 кв.км)
- ↑ [www.cia.gov/cia/publications/factbook/rankorder/2147rank.html CIA World Factbook], 21 April, 2005
- ↑ 1 2 Атлас мира, ПКО «Картография» Федеральной службы геодезии и картографии России, Москва, 2005
- ↑ 1 2 [www.uniintech.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=10&Itemid=37 Атлас мира, обзорно-географический, ИПУ РАН, ООО «УНИИНТЕХ», Москва, 2004]
- ↑ острова Цзиньмэнь (Кэмой), Пэнху (Пескадорские), Мацзу (Мацу) и др.
- ↑ Без учёта территории, подконтрольной Китайской Республике
- ↑ www.britannica.com/eb/article-9111233/United-States United States. Encyclopedia Britannica
- ↑ [turkmenbusiness.org/index.php?go=Content&id=3&SNS=07d3b9f3d65f8b86071b3d04cc183638 turkmenbusiness.org]
- ↑ 1 2 3 4 5 частично признанное государство
- ↑ Без учёта территории частично признанной Республики Косово
- ↑ Без учёта территории непризнанной Нагорно-Карабахской Республики
- ↑ Без учёта территории частично признанных Республики Абхазия и Республики Южная Осетия
- ↑ Без учёта территорий, подконтрольных другим государствам
- ↑ Без учёта территории непризнанной Приднестровской Молдавской Республики
- ↑ Суверенная территория Израиля, сложившаяся в результате Войны за независимость 1949 года. В этих границах Израиль признан большинством государств и ООН
- ↑ Территория, на которую позже был распространён суверенитет Израиля, включая Восточный Иерусалим и Голанские высоты. Данное число используется в официальных документах Израиля, но, в связи с непризнанием аннексии ООН, не используется в международных документах
- ↑ 1 2 непризнанное государство
- ↑ Без учёта территорий, подконтрольных Азербайджану
- ↑ Без учёта территории частично признанной Турецкой Республики Северного Кипра
- ↑ [www.passia.org/palestine_facts/pdf/pdf2006/3-Geography.pdf Данные Палестинского академического общества изучения международных отношений]
- ↑ в том числе Сектор Газа (360) и Западный берег реки Иордан (5860)
Ссылки
- [www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/rankorder/2147rank.html?countryname=Estonia&countrycode=en®ionCode=eur&rank=133#en Area — Country Comparison] (англ.). CIA. Проверено 10 ноября 2013.
Отрывок, характеризующий Список государств и зависимых территорий по площади
– Sire, je vous demande la permission de donner la legion d'honneur au plus brave de vos soldats, [Государь, я прошу у вас позволенья дать орден Почетного легиона храбрейшему из ваших солдат,] – сказал резкий, точный голос, договаривающий каждую букву. Это говорил малый ростом Бонапарте, снизу прямо глядя в глаза Александру. Александр внимательно слушал то, что ему говорили, и наклонив голову, приятно улыбнулся.– A celui qui s'est le plus vaillament conduit dans cette derieniere guerre, [Тому, кто храбрее всех показал себя во время войны,] – прибавил Наполеон, отчеканивая каждый слог, с возмутительным для Ростова спокойствием и уверенностью оглядывая ряды русских, вытянувшихся перед ним солдат, всё держащих на караул и неподвижно глядящих в лицо своего императора.
– Votre majeste me permettra t elle de demander l'avis du colonel? [Ваше Величество позволит ли мне спросить мнение полковника?] – сказал Александр и сделал несколько поспешных шагов к князю Козловскому, командиру батальона. Бонапарте стал между тем снимать перчатку с белой, маленькой руки и разорвав ее, бросил. Адъютант, сзади торопливо бросившись вперед, поднял ее.
– Кому дать? – не громко, по русски спросил император Александр у Козловского.
– Кому прикажете, ваше величество? – Государь недовольно поморщился и, оглянувшись, сказал:
– Да ведь надобно же отвечать ему.
Козловский с решительным видом оглянулся на ряды и в этом взгляде захватил и Ростова.
«Уж не меня ли?» подумал Ростов.
– Лазарев! – нахмурившись прокомандовал полковник; и первый по ранжиру солдат, Лазарев, бойко вышел вперед.
– Куда же ты? Тут стой! – зашептали голоса на Лазарева, не знавшего куда ему итти. Лазарев остановился, испуганно покосившись на полковника, и лицо его дрогнуло, как это бывает с солдатами, вызываемыми перед фронт.
Наполеон чуть поворотил голову назад и отвел назад свою маленькую пухлую ручку, как будто желая взять что то. Лица его свиты, догадавшись в ту же секунду в чем дело, засуетились, зашептались, передавая что то один другому, и паж, тот самый, которого вчера видел Ростов у Бориса, выбежал вперед и почтительно наклонившись над протянутой рукой и не заставив ее дожидаться ни одной секунды, вложил в нее орден на красной ленте. Наполеон, не глядя, сжал два пальца. Орден очутился между ними. Наполеон подошел к Лазареву, который, выкатывая глаза, упорно продолжал смотреть только на своего государя, и оглянулся на императора Александра, показывая этим, что то, что он делал теперь, он делал для своего союзника. Маленькая белая рука с орденом дотронулась до пуговицы солдата Лазарева. Как будто Наполеон знал, что для того, чтобы навсегда этот солдат был счастлив, награжден и отличен от всех в мире, нужно было только, чтобы его, Наполеонова рука, удостоила дотронуться до груди солдата. Наполеон только прило жил крест к груди Лазарева и, пустив руку, обратился к Александру, как будто он знал, что крест должен прилипнуть к груди Лазарева. Крест действительно прилип.
Русские и французские услужливые руки, мгновенно подхватив крест, прицепили его к мундиру. Лазарев мрачно взглянул на маленького человечка, с белыми руками, который что то сделал над ним, и продолжая неподвижно держать на караул, опять прямо стал глядеть в глаза Александру, как будто он спрашивал Александра: всё ли еще ему стоять, или не прикажут ли ему пройтись теперь, или может быть еще что нибудь сделать? Но ему ничего не приказывали, и он довольно долго оставался в этом неподвижном состоянии.
Государи сели верхами и уехали. Преображенцы, расстроивая ряды, перемешались с французскими гвардейцами и сели за столы, приготовленные для них.
Лазарев сидел на почетном месте; его обнимали, поздравляли и жали ему руки русские и французские офицеры. Толпы офицеров и народа подходили, чтобы только посмотреть на Лазарева. Гул говора русского французского и хохота стоял на площади вокруг столов. Два офицера с раскрасневшимися лицами, веселые и счастливые прошли мимо Ростова.
– Каково, брат, угощенье? Всё на серебре, – сказал один. – Лазарева видел?
– Видел.
– Завтра, говорят, преображенцы их угащивать будут.
– Нет, Лазареву то какое счастье! 10 франков пожизненного пенсиона.
– Вот так шапка, ребята! – кричал преображенец, надевая мохнатую шапку француза.
– Чудо как хорошо, прелесть!
– Ты слышал отзыв? – сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoleon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.
Борис с своим товарищем Жилинским тоже пришел посмотреть на банкет преображенцев. Возвращаясь назад, Борис заметил Ростова, который стоял у угла дома.
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.
– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.
В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.
Князь Андрей безвыездно прожил два года в деревне. Все те предприятия по именьям, которые затеял у себя Пьер и не довел ни до какого результата, беспрестанно переходя от одного дела к другому, все эти предприятия, без выказыванья их кому бы то ни было и без заметного труда, были исполнены князем Андреем.
Он имел в высшей степени ту недостававшую Пьеру практическую цепкость, которая без размахов и усилий с его стороны давала движение делу.
Одно именье его в триста душ крестьян было перечислено в вольные хлебопашцы (это был один из первых примеров в России), в других барщина заменена оброком. В Богучарово была выписана на его счет ученая бабка для помощи родильницам, и священник за жалованье обучал детей крестьянских и дворовых грамоте.
Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.
По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809 м году жил в Отрадном всё так же как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею, и почти насильно оставил его ночевать.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему то смеявшуюся и веселившуюся между другой молодой половиной общества, всё спрашивал себя: «о чем она думает? Чему она так рада!».
Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.
Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно светлая. Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и серебристо освещенных с другой стороны. Под деревами была какая то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое где листьями и стеблями. Далее за черными деревами была какая то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево, с ярко белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном, весеннем небе. Князь Андрей облокотился на окно и глаза его остановились на этом небе.
Комната князя Андрея была в среднем этаже; в комнатах над ним тоже жили и не спали. Он услыхал сверху женский говор.
– Только еще один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.
– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
Два женские голоса запели какую то музыкальную фразу, составлявшую конец чего то.
– Ах какая прелесть! Ну теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она видимо совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Всё затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
– Соня! Соня! – послышался опять первый голос. – Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, – сказала она почти со слезами в голосе. – Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.
Соня неохотно что то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!… Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки, – туже, как можно туже – натужиться надо. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.
На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
Целый день был жаркий, где то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Всё было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.
«Да, здесь, в этом лесу был этот дуб, с которым мы были согласны», подумал князь Андрей. «Да где он», подумал опять князь Андрей, глядя на левую сторону дороги и сам того не зная, не узнавая его, любовался тем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого недоверия и горя, – ничего не было видно. Сквозь жесткую, столетнюю кору пробились без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что этот старик произвел их. «Да, это тот самый дуб», подумал князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное, весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мертвое, укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна, – и всё это вдруг вспомнилось ему.
«Нет, жизнь не кончена в 31 год, вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей. Мало того, что я знаю всё то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтоб не жили они так независимо от моей жизни, чтоб на всех она отражалась и чтобы все они жили со мною вместе!»
Возвратившись из своей поездки, князь Андрей решился осенью ехать в Петербург и придумал разные причины этого решенья. Целый ряд разумных, логических доводов, почему ему необходимо ехать в Петербург и даже служить, ежеминутно был готов к его услугам. Он даже теперь не понимал, как мог он когда нибудь сомневаться в необходимости принять деятельное участие в жизни, точно так же как месяц тому назад он не понимал, как могла бы ему притти мысль уехать из деревни. Ему казалось ясно, что все его опыты жизни должны были пропасть даром и быть бессмыслицей, ежели бы он не приложил их к делу и не принял опять деятельного участия в жизни. Он даже не понимал того, как на основании таких же бедных разумных доводов прежде очевидно было, что он бы унизился, ежели бы теперь после своих уроков жизни опять бы поверил в возможность приносить пользу и в возможность счастия и любви. Теперь разум подсказывал совсем другое. После этой поездки князь Андрей стал скучать в деревне, прежние занятия не интересовали его, и часто, сидя один в своем кабинете, он вставал, подходил к зеркалу и долго смотрел на свое лицо. Потом он отворачивался и смотрел на портрет покойницы Лизы, которая с взбитыми a la grecque [по гречески] буклями нежно и весело смотрела на него из золотой рамки. Она уже не говорила мужу прежних страшных слов, она просто и весело с любопытством смотрела на него. И князь Андрей, заложив назад руки, долго ходил по комнате, то хмурясь, то улыбаясь, передумывая те неразумные, невыразимые словом, тайные как преступление мысли, связанные с Пьером, с славой, с девушкой на окне, с дубом, с женской красотой и любовью, которые изменили всю его жизнь. И в эти то минуты, когда кто входил к нему, он бывал особенно сух, строго решителен и в особенности неприятно логичен.
– Mon cher, [Дорогой мой,] – бывало скажет входя в такую минуту княжна Марья, – Николушке нельзя нынче гулять: очень холодно.
– Ежели бы было тепло, – в такие минуты особенно сухо отвечал князь Андрей своей сестре, – то он бы пошел в одной рубашке, а так как холодно, надо надеть на него теплую одежду, которая для этого и выдумана. Вот что следует из того, что холодно, а не то чтобы оставаться дома, когда ребенку нужен воздух, – говорил он с особенной логичностью, как бы наказывая кого то за всю эту тайную, нелогичную, происходившую в нем, внутреннюю работу. Княжна Марья думала в этих случаях о том, как сушит мужчин эта умственная работа.
Князь Андрей приехал в Петербург в августе 1809 года. Это было время апогея славы молодого Сперанского и энергии совершаемых им переворотов. В этом самом августе, государь, ехав в коляске, был вывален, повредил себе ногу, и оставался в Петергофе три недели, видаясь ежедневно и исключительно со Сперанским. В это время готовились не только два столь знаменитые и встревожившие общество указа об уничтожении придворных чинов и об экзаменах на чины коллежских асессоров и статских советников, но и целая государственная конституция, долженствовавшая изменить существующий судебный, административный и финансовый порядок управления России от государственного совета до волостного правления. Теперь осуществлялись и воплощались те неясные, либеральные мечтания, с которыми вступил на престол император Александр, и которые он стремился осуществить с помощью своих помощников Чарторижского, Новосильцева, Кочубея и Строгонова, которых он сам шутя называл comite du salut publique. [комитет общественного спасения.]
Теперь всех вместе заменил Сперанский по гражданской части и Аракчеев по военной. Князь Андрей вскоре после приезда своего, как камергер, явился ко двору и на выход. Государь два раза, встретив его, не удостоил его ни одним словом. Князю Андрею всегда еще прежде казалось, что он антипатичен государю, что государю неприятно его лицо и всё существо его. В сухом, отдаляющем взгляде, которым посмотрел на него государь, князь Андрей еще более чем прежде нашел подтверждение этому предположению. Придворные объяснили князю Андрею невнимание к нему государя тем, что Его Величество был недоволен тем, что Болконский не служил с 1805 года.
«Я сам знаю, как мы не властны в своих симпатиях и антипатиях, думал князь Андрей, и потому нечего думать о том, чтобы представить лично мою записку о военном уставе государю, но дело будет говорить само за себя». Он передал о своей записке старому фельдмаршалу, другу отца. Фельдмаршал, назначив ему час, ласково принял его и обещался доложить государю. Через несколько дней было объявлено князю Андрею, что он имеет явиться к военному министру, графу Аракчееву.
В девять часов утра, в назначенный день, князь Андрей явился в приемную к графу Аракчееву.
Лично князь Андрей не знал Аракчеева и никогда не видал его, но всё, что он знал о нем, мало внушало ему уважения к этому человеку.
«Он – военный министр, доверенное лицо государя императора; никому не должно быть дела до его личных свойств; ему поручено рассмотреть мою записку, следовательно он один и может дать ход ей», думал князь Андрей, дожидаясь в числе многих важных и неважных лиц в приемной графа Аракчеева.
Князь Андрей во время своей, большей частью адъютантской, службы много видел приемных важных лиц и различные характеры этих приемных были для него очень ясны. У графа Аракчеева был совершенно особенный характер приемной. На неважных лицах, ожидающих очереди аудиенции в приемной графа Аракчеева, написано было чувство пристыженности и покорности; на более чиновных лицах выражалось одно общее чувство неловкости, скрытое под личиной развязности и насмешки над собою, над своим положением и над ожидаемым лицом. Иные задумчиво ходили взад и вперед, иные шепчась смеялись, и князь Андрей слышал sobriquet [насмешливое прозвище] Силы Андреича и слова: «дядя задаст», относившиеся к графу Аракчееву. Один генерал (важное лицо) видимо оскорбленный тем, что должен был так долго ждать, сидел перекладывая ноги и презрительно сам с собой улыбаясь.
Но как только растворялась дверь, на всех лицах выражалось мгновенно только одно – страх. Князь Андрей попросил дежурного другой раз доложить о себе, но на него посмотрели с насмешкой и сказали, что его черед придет в свое время. После нескольких лиц, введенных и выведенных адъютантом из кабинета министра, в страшную дверь был впущен офицер, поразивший князя Андрея своим униженным и испуганным видом. Аудиенция офицера продолжалась долго. Вдруг послышались из за двери раскаты неприятного голоса, и бледный офицер, с трясущимися губами, вышел оттуда, и схватив себя за голову, прошел через приемную.
Вслед за тем князь Андрей был подведен к двери, и дежурный шопотом сказал: «направо, к окну».
Князь Андрей вошел в небогатый опрятный кабинет и у стола увидал cорокалетнего человека с длинной талией, с длинной, коротко обстриженной головой и толстыми морщинами, с нахмуренными бровями над каре зелеными тупыми глазами и висячим красным носом. Аракчеев поворотил к нему голову, не глядя на него.
– Вы чего просите? – спросил Аракчеев.
– Я ничего не… прошу, ваше сиятельство, – тихо проговорил князь Андрей. Глаза Аракчеева обратились на него.
– Садитесь, – сказал Аракчеев, – князь Болконский?
– Я ничего не прошу, а государь император изволил переслать к вашему сиятельству поданную мною записку…
– Изволите видеть, мой любезнейший, записку я вашу читал, – перебил Аракчеев, только первые слова сказав ласково, опять не глядя ему в лицо и впадая всё более и более в ворчливо презрительный тон. – Новые законы военные предлагаете? Законов много, исполнять некому старых. Нынче все законы пишут, писать легче, чем делать.
– Я приехал по воле государя императора узнать у вашего сиятельства, какой ход вы полагаете дать поданной записке? – сказал учтиво князь Андрей.
– На записку вашу мной положена резолюция и переслана в комитет. Я не одобряю, – сказал Аракчеев, вставая и доставая с письменного стола бумагу. – Вот! – он подал князю Андрею.
На бумаге поперег ее, карандашом, без заглавных букв, без орфографии, без знаков препинания, было написано: «неосновательно составлено понеже как подражание списано с французского военного устава и от воинского артикула без нужды отступающего».
– В какой же комитет передана записка? – спросил князь Андрей.
– В комитет о воинском уставе, и мною представлено о зачислении вашего благородия в члены. Только без жалованья.
Князь Андрей улыбнулся.
– Я и не желаю.
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.
Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
На другой день после посещения графа Аракчеева князь Андрей был вечером у графа Кочубея. Он рассказал графу свое свидание с Силой Андреичем (Кочубей так называл Аракчеева с той же неопределенной над чем то насмешкой, которую заметил князь Андрей в приемной военного министра).
– Mon cher, [Дорогой мой,] даже в этом деле вы не минуете Михаил Михайловича. C'est le grand faiseur. [Всё делается им.] Я скажу ему. Он обещался приехать вечером…
– Какое же дело Сперанскому до военных уставов? – спросил князь Андрей.
Кочубей, улыбнувшись, покачал головой, как бы удивляясь наивности Болконского.
– Мы с ним говорили про вас на днях, – продолжал Кочубей, – о ваших вольных хлебопашцах…
– Да, это вы, князь, отпустили своих мужиков? – сказал Екатерининский старик, презрительно обернувшись на Болконского.
– Маленькое именье ничего не приносило дохода, – отвечал Болконский, чтобы напрасно не раздражать старика, стараясь смягчить перед ним свой поступок.
– Vous craignez d'etre en retard, [Боитесь опоздать,] – сказал старик, глядя на Кочубея.
– Я одного не понимаю, – продолжал старик – кто будет землю пахать, коли им волю дать? Легко законы писать, а управлять трудно. Всё равно как теперь, я вас спрашиваю, граф, кто будет начальником палат, когда всем экзамены держать?
– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…
– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.
Сперанский не перебегал глазами с одного лица на другое, как это невольно делается при входе в большое общество, и не торопился говорить. Он говорил тихо, с уверенностью, что будут слушать его, и смотрел только на то лицо, с которым говорил.
Князь Андрей особенно внимательно следил за каждым словом и движением Сперанского. Как это бывает с людьми, особенно с теми, которые строго судят своих ближних, князь Андрей, встречаясь с новым лицом, особенно с таким, как Сперанский, которого он знал по репутации, всегда ждал найти в нем полное совершенство человеческих достоинств.
Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
– Я очень рад с вами познакомиться, я слышал о вас, как и все, – сказал он.
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.
– Да, – сказал князь Андрей, – отец не хотел, чтобы я пользовался этим правом; я начал службу с нижних чинов.
– Ваш батюшка, человек старого века, очевидно стоит выше наших современников, которые так осуждают эту меру, восстановляющую только естественную справедливость.
– Я думаю однако, что есть основание и в этих осуждениях… – сказал князь Андрей, стараясь бороться с влиянием Сперанского, которое он начинал чувствовать. Ему неприятно было во всем соглашаться с ним: он хотел противоречить. Князь Андрей, обыкновенно говоривший легко и хорошо, чувствовал теперь затруднение выражаться, говоря с Сперанским. Его слишком занимали наблюдения над личностью знаменитого человека.
– Основание для личного честолюбия может быть, – тихо вставил свое слово Сперанский.
– Отчасти и для государства, – сказал князь Андрей.
– Как вы разумеете?… – сказал Сперанский, тихо опустив глаза.
– Я почитатель Montesquieu, – сказал князь Андрей. – И его мысль о том, что le рrincipe des monarchies est l'honneur, me parait incontestable. Certains droits еt privileges de la noblesse me paraissent etre des moyens de soutenir ce sentiment. [основа монархий есть честь, мне кажется несомненной. Некоторые права и привилегии дворянства мне кажутся средствами для поддержания этого чувства.]
Улыбка исчезла на белом лице Сперанского и физиономия его много выиграла от этого. Вероятно мысль князя Андрея показалась ему занимательною.
– Si vous envisagez la question sous ce point de vue, [Если вы так смотрите на предмет,] – начал он, с очевидным затруднением выговаривая по французски и говоря еще медленнее, чем по русски, но совершенно спокойно. Он сказал, что честь, l'honneur, не может поддерживаться преимуществами вредными для хода службы, что честь, l'honneur, есть или: отрицательное понятие неделанья предосудительных поступков, или известный источник соревнования для получения одобрения и наград, выражающих его.
Доводы его были сжаты, просты и ясны.
Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d'honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.
Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.
Во время длинного их разговора в середу вечером, Сперанский не раз говорил: «У нас смотрят на всё, что выходит из общего уровня закоренелой привычки…» или с улыбкой: «Но мы хотим, чтоб и волки были сыты и овцы целы…» или: «Они этого не могут понять…» и всё с таким выраженьем, которое говорило: «Мы: вы да я, мы понимаем, что они и кто мы ».
Этот первый, длинный разговор с Сперанским только усилил в князе Андрее то чувство, с которым он в первый раз увидал Сперанского. Он видел в нем разумного, строго мыслящего, огромного ума человека, энергией и упорством достигшего власти и употребляющего ее только для блага России. Сперанский в глазах князя Андрея был именно тот человек, разумно объясняющий все явления жизни, признающий действительным только то, что разумно, и ко всему умеющий прилагать мерило разумности, которым он сам так хотел быть. Всё представлялось так просто, ясно в изложении Сперанского, что князь Андрей невольно соглашался с ним во всем. Ежели он возражал и спорил, то только потому, что хотел нарочно быть самостоятельным и не совсем подчиняться мнениям Сперанского. Всё было так, всё было хорошо, но одно смущало князя Андрея: это был холодный, зеркальный, не пропускающий к себе в душу взгляд Сперанского, и его белая, нежная рука, на которую невольно смотрел князь Андрей, как смотрят обыкновенно на руки людей, имеющих власть. Зеркальный взгляд и нежная рука эта почему то раздражали князя Андрея. Неприятно поражало князя Андрея еще слишком большое презрение к людям, которое он замечал в Сперанском, и разнообразность приемов в доказательствах, которые он приводил в подтверждение своих мнений. Он употреблял все возможные орудия мысли, исключая сравнения, и слишком смело, как казалось князю Андрею, переходил от одного к другому. То он становился на почву практического деятеля и осуждал мечтателей, то на почву сатирика и иронически подсмеивался над противниками, то становился строго логичным, то вдруг поднимался в область метафизики. (Это последнее орудие доказательств он особенно часто употреблял.) Он переносил вопрос на метафизические высоты, переходил в определения пространства, времени, мысли и, вынося оттуда опровержения, опять спускался на почву спора.
Вообще главная черта ума Сперанского, поразившая князя Андрея, была несомненная, непоколебимая вера в силу и законность ума. Видно было, что никогда Сперанскому не могла притти в голову та обыкновенная для князя Андрея мысль, что нельзя всё таки выразить всего того, что думаешь, и никогда не приходило сомнение в том, что не вздор ли всё то, что я думаю и всё то, во что я верю? И этот то особенный склад ума Сперанского более всего привлекал к себе князя Андрея.
Первое время своего знакомства с Сперанским князь Андрей питал к нему страстное чувство восхищения, похожее на то, которое он когда то испытывал к Бонапарте. То обстоятельство, что Сперанский был сын священника, которого можно было глупым людям, как это и делали многие, пошло презирать в качестве кутейника и поповича, заставляло князя Андрея особенно бережно обходиться с своим чувством к Сперанскому, и бессознательно усиливать его в самом себе.
В тот первый вечер, который Болконский провел у него, разговорившись о комиссии составления законов, Сперанский с иронией рассказывал князю Андрею о том, что комиссия законов существует 150 лет, стоит миллионы и ничего не сделала, что Розенкампф наклеил ярлычки на все статьи сравнительного законодательства. – И вот и всё, за что государство заплатило миллионы! – сказал он.
– Мы хотим дать новую судебную власть Сенату, а у нас нет законов. Поэтому то таким людям, как вы, князь, грех не служить теперь.
Князь Андрей сказал, что для этого нужно юридическое образование, которого он не имеет.
– Да его никто не имеет, так что же вы хотите? Это circulus viciosus, [заколдованный круг,] из которого надо выйти усилием.
Через неделю князь Андрей был членом комиссии составления воинского устава, и, чего он никак не ожидал, начальником отделения комиссии составления вагонов. По просьбе Сперанского он взял первую часть составляемого гражданского уложения и, с помощью Code Napoleon и Justiniani, [Кодекса Наполеона и Юстиниана,] работал над составлением отдела: Права лиц.
Года два тому назад, в 1808 году, вернувшись в Петербург из своей поездки по имениям, Пьер невольно стал во главе петербургского масонства. Он устроивал столовые и надгробные ложи, вербовал новых членов, заботился о соединении различных лож и о приобретении подлинных актов. Он давал свои деньги на устройство храмин и пополнял, на сколько мог, сборы милостыни, на которые большинство членов были скупы и неаккуратны. Он почти один на свои средства поддерживал дом бедных, устроенный орденом в Петербурге. Жизнь его между тем шла по прежнему, с теми же увлечениями и распущенностью. Он любил хорошо пообедать и выпить, и, хотя и считал это безнравственным и унизительным, не мог воздержаться от увеселений холостых обществ, в которых он участвовал.
В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как та почва масонства, на которой он стоял, тем более уходила из под его ног, чем тверже он старался стать на ней. Вместе с тем он чувствовал, что чем глубже уходила под его ногами почва, на которой он стоял, тем невольнее он был связан с ней. Когда он приступил к масонству, он испытывал чувство человека, доверчиво становящего ногу на ровную поверхность болота. Поставив ногу, он провалился. Чтобы вполне увериться в твердости почвы, на которой он стоял, он поставил другую ногу и провалился еще больше, завяз и уже невольно ходил по колено в болоте.
Иосифа Алексеевича не было в Петербурге. (Он в последнее время отстранился от дел петербургских лож и безвыездно жил в Москве.) Все братья, члены лож, были Пьеру знакомые в жизни люди и ему трудно было видеть в них только братьев по каменьщичеству, а не князя Б., не Ивана Васильевича Д., которых он знал в жизни большею частию как слабых и ничтожных людей. Из под масонских фартуков и знаков он видел на них мундиры и кресты, которых они добивались в жизни. Часто, собирая милостыню и сочтя 20–30 рублей, записанных на приход, и большею частию в долг с десяти членов, из которых половина были так же богаты, как и он, Пьер вспоминал масонскую клятву о том, что каждый брат обещает отдать всё свое имущество для ближнего; и в душе его поднимались сомнения, на которых он старался не останавливаться.
Всех братьев, которых он знал, он подразделял на четыре разряда. К первому разряду он причислял братьев, не принимающих деятельного участия ни в делах лож, ни в делах человеческих, но занятых исключительно таинствами науки ордена, занятых вопросами о тройственном наименовании Бога, или о трех началах вещей, сере, меркурии и соли, или о значении квадрата и всех фигур храма Соломонова. Пьер уважал этот разряд братьев масонов, к которому принадлежали преимущественно старые братья, и сам Иосиф Алексеевич, по мнению Пьера, но не разделял их интересов. Сердце его не лежало к мистической стороне масонства.
Ко второму разряду Пьер причислял себя и себе подобных братьев, ищущих, колеблющихся, не нашедших еще в масонстве прямого и понятного пути, но надеющихся найти его.
К третьему разряду он причислял братьев (их было самое большое число), не видящих в масонстве ничего, кроме внешней формы и обрядности и дорожащих строгим исполнением этой внешней формы, не заботясь о ее содержании и значении. Таковы были Виларский и даже великий мастер главной ложи.
К четвертому разряду, наконец, причислялось тоже большое количество братьев, в особенности в последнее время вступивших в братство. Это были люди, по наблюдениям Пьера, ни во что не верующие, ничего не желающие, и поступавшие в масонство только для сближения с молодыми богатыми и сильными по связям и знатности братьями, которых весьма много было в ложе.
Пьер начинал чувствовать себя неудовлетворенным своей деятельностью. Масонство, по крайней мере то масонство, которое он знал здесь, казалось ему иногда, основано было на одной внешности. Он и не думал сомневаться в самом масонстве, но подозревал, что русское масонство пошло по ложному пути и отклонилось от своего источника. И потому в конце года Пьер поехал за границу для посвящения себя в высшие тайны ордена.
Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.
«Для достижения сей цели должно доставить добродетели перевес над пороком, должно стараться, чтобы честный человек обретал еще в сем мире вечную награду за свои добродетели. Но в сих великих намерениях препятствуют нам весьма много – нынешние политические учреждения. Что же делать при таковом положении вещей? Благоприятствовать ли революциям, всё ниспровергнуть, изгнать силу силой?… Нет, мы весьма далеки от того. Всякая насильственная реформа достойна порицания, потому что ни мало не исправит зла, пока люди остаются таковы, каковы они есть, и потому что мудрость не имеет нужды в насилии.
«Весь план ордена должен быть основан на том, чтоб образовать людей твердых, добродетельных и связанных единством убеждения, убеждения, состоящего в том, чтобы везде и всеми силами преследовать порок и глупость и покровительствовать таланты и добродетель: извлекать из праха людей достойных, присоединяя их к нашему братству. Тогда только орден наш будет иметь власть – нечувствительно вязать руки покровителям беспорядка и управлять ими так, чтоб они того не примечали. Одним словом, надобно учредить всеобщий владычествующий образ правления, который распространялся бы над целым светом, не разрушая гражданских уз, и при коем все прочие правления могли бы продолжаться обыкновенным своим порядком и делать всё, кроме того только, что препятствует великой цели нашего ордена, то есть доставлению добродетели торжества над пороком. Сию цель предполагало само христианство. Оно учило людей быть мудрыми и добрыми, и для собственной своей выгоды следовать примеру и наставлениям лучших и мудрейших человеков.
