Список телефонных кодов стран
Поделись знанием:
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.
Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.
Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
– Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.
Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Телефонные коды стран определены рекомендациями ITU-T под номерами E.123 и E.164. Иногда эти коды называют IDD (International Direct Dialling) или ISD (International Subscriber Dialling) кодами.
Для набора международного телефонного номера с аппаратов, подключенных к проводным телефонным сетям общего пользования, требуется сначала набрать специальный префикс перехода на международные звонки, различающийся по странам нахождения сети. Часто в составе префикса можно также выбрать оператора, который будет обслуживать международный звонок, либо переключиться на менее качественный, но более дешевый тариф. Например, в некоторых странах СНГ (Беларусь, Казахстан, Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан) префиксом является «8 ~ 10» (символом ~ обозначена пауза для ожидания гудка). В России дополнительно к традиционному префиксу «8 ~ 10» (оператор «Ростелеком» в режиме Hot-Choice) внедряются другие префиксы, позволяющие выбрать иного оператора дальней связи (подробнее см. Дальняя связь).
При наборе с мобильных телефонов специальный префикс может не требоваться, и телефон набирается начиная с +.
Содержание
Сводная информация
Строками таблицы являются номера зон, первая цифра, следующая за знаком +. Колонки указывают на вторую цифру кода страны (при наличии деления зоны).
| +0: — | |||||||||
| +1: (NANP) US, CA, AI, AG, AS, BB, BS, VG, VI, KY, BM, GD, TC, MS, MP, GU, SX, LC, DM, VC, PR, DO, TT, KN, JM | |||||||||
| +20: EG | +210: — +211: SS +212: MA +213: DZ +214: — +215: — +216: TN +217: — +218: LY +219: — |
+220: GM +221: SN +222: MR +223: ML +224: GN +225: CI +226: BF +227: NE +228: TG +229: BJ |
+230: MU +231: LR +232: SL +233: GH +234: NG +235: TD +236: CF +237: CM +238: CV +239: ST |
+240: GQ +241: GA +242: CG +243: CD +244: AO +245: GW +246: IO +247: AC +248: SC +249: SD |
+250: RW +251: ET +252: SO +253: DJ +254: KE +255: TZ +256: UG +257: BI +258: MZ +259: — |
+260: ZM +261: MG +262: RE +263: ZW +264: NA +265: MW +266: LS +267: BW +268: SZ +269: KM |
+27: ZA | +28: — | +290: SH +291: ER +292: — +293: — +294: — +295: — +296: — +297: AW +298: FO +299: GL |
| +30: GR | +31: NL | +32: BE | +33: FR | +34: ES | +350: GI +351: PT +352: LU +353: IE +354: IS +355: AL +356: MT +357: CY +358: FI +359: BG |
+36: HU | +370: LT +371: LV +372: EE +373: MD +374: AM +375: BY +376: AD +377: MC +378: SM +379: VA |
+380: UA +381: RS +382: ME +383: XK +384: — +385: HR +386: SI +387: BA +388: EU +389: MK |
+39: IT |
| +40: RO | +41: CH | +420: CZ +421: SK +422: — +423: LI +424: — +425: — +426: — +427: — +428: — +429: — |
+43: AT | +44: GB | +45: DK | +46: SE | +47: NO | +48: PL | +49: DE |
| +500: FK +501: BZ +502: GT +503: SV +504: HN +505: NI +506: CR +507: PA +508: PM +509: HT |
+51: PE | +52: MX | +53: CU | +54: AR | +55: BR | +56: CL | +57: CO | +58: VE | +590: GP +591: BO +592: GY +593: EC +594: GF +595: PY +596: MQ +597: SR +598: UY +599: AN |
| +60: MY | +61: AU | +62: ID | +63: PH | +64: NZ | +65: SG | +66: TH | +670: TL +671: — +672: AQ NF +673: BN +674: NR +675: PG +676: TO +677: SB +678: VU +679: FJ |
+680: PW +681: WF +682: CK +683: NU +685: WS +686: KI +687: NC +688: TV +689: PF |
+690: TK +691: FM +692: MH +693: — +694: — +695: — +696: — +697: — +698: — +699: — |
| +70 +71 +72: — | +73 +74 +75: RU | +76 +77: KZ | +78 +79: RU | ||||||
| +800: XF +801: — +802: — +803: — +804: — +805: — +806: — +807: — +808: XC +809: — |
+81: JP | +82: KR | +83: — | +84: VN | +850: KP +851: — +852: HK +853: MO +854: — +855: KH +856: LA +857: — +858: — +859: — |
+86: CN | +870: XS +875: — +876: — +877: — +878: XU +879: — |
+880: BD +881: XG +882: XN +883: XN +884: — +885: — +886: TW +887: — +888: XD +889: — |
+89: — |
| +90: TR | +91: IN | +92: PK | +93: AF | +94: LK | +95: MM | +960: MV +961: LB +962: JO +963: SY +964: IQ +965: KW +966: SA +967: YE +968: OM +969: — |
+970: PS +971: AE +972: IL +973: BH +974: QA +975: BT +976: MN +977: NP +978: — +979: XR |
+98: IR | +990: — +991: XT +992: TJ +993: TM +994: AZ +995: GE +996: KG +997: — +998: UZ +999: — |
Детализация
Зона 1
(www.nanpa.com/ )
- Соединённые Штаты
- Айдахо (Idaho) — 208
- Айова (Iowa) — 319, 515, 563, 641, 712
- Алабама (Alabama) — 205, 251, 256, 334, 938
- Аляска (Alaska) — 907
- Аризона (Arizona) — 480, 520, 665, 623, 928
- Арканзас (Arkansas) — 479, 501, 870
- Вайоминг (Wyoming) — 307
- Вашингтон (Washington) — 206, 253, 360, 425, 509
- Вермонт (Vermont) — 802
- Виргиния (Virginia) — 276, 434, 540, 571, 703, 757, 804
- Висконсин (Wisconsin) — 262, 414, 534, 608, 715, 920
- Гавайи (Hawaii) — 808
- Делавэр (Delaware) — 302
- Джорджия (Georgia) — 229, 404, 478, 678, 706, 762, 770, 912
- Западная Виргиния (West Virginia) — 304, 681
- Иллинойс (Illinois) — 217, 224, 309, 312, 331, 618, 630, 708, 773, 779, 815, 847, 872
- Индиана (Indiana) — 219, 260, 317, 574, 765, 812
- Калифорния (California) — 209, 213, 310, 323, 408, 415, 424, 442, 510, 530, 559, 562, 619, 626, 650, 657, 661, 707, 714, 747, 760, 805, 818, 831, 858, 909, 916, 925, 949, 951
- Сан-Франциско (San Francisco) — 415
- Канзас (Kansas) — 316, 620, 785, 913
- Кентукки (Kentucky) — 270, 502, 606, 859
- Колорадо (Colorado) — 303, 719, 720, 970
- Коннектикут (Connecticut) — 203, 475, 860
- Луизиана (Louisiana) — 225, 318, 337, 504, 985
- Массачусетс (Massachusetts) — 339, 351, 413, 508, 617, 774, 781, 857, 978
- Миннесота (Minnesota) — 218, 320, 507, 612, 651, 763, 952
- Миссисипи (Mississippi) — 228, 601, 662, 769
- Миссури (Missouri) — 314, 417, 573, 636, 660, 816
- Мичиган (Michigan) — 231, 248, 269, 313, 517, 586, 616, 734, 810, 906, 947, 989
- Монтана (Montana) — 406
- Мэн (Maine) — 207
- Мэриленд (Maryland) — 240, 301, 410, 443
- Небраска (Nebraska) — 308, 402, 531
- Невада (Nevada) — 702, 775
- Нью-Гэмпшир (New Hampshire) — 603
- Нью-Джерси (New Jersey) — 201, 551, 609, 732, 848, 856, 862, 908, 973
- Нью-Йорк (штат) (New York) — 212, 315, 347, 516, 518, 607, 631, 646, 716, 718, 845, 914, 917
- Нью-Мексико (New Mexico) — 505, 575
- Огайо (Ohio) — 216, 234, 330, 419, 440, 513, 567, 614, 740, 937
- Оклахома (Oklahoma) — 405, 539, 580, 918
- Округ Колумбия (District of Columbia) — 202
- Вашингтон (Washington, D.C.) — 202
- Орегон (Oregon) — 458, 503, 541, 971
- Пенсильвания (Pennsylvania) — 215, 267, 412, 484, 570, 610, 717, 724, 814, 878
- Род-Айленд (Rhode Island) — 401
- Северная Дакота (North Dakota) — 701
- Северная Каролина (North Carolina) — 252, 336, 704, 828, 910, 919, 980
- Теннесси (Tennessee) — 423, 615, 731, 865, 901, 931
- Техас (Texas) — 210, 214, 254, 281, 325, 361, 409, 430, 432, 469, 512, 682, 713, 806, 817, 830, 832, 903, 915, 936, 940, 956, 972, 979
- Флорида (Florida) — 239, 305, 321, 352, 386, 407, 561, 727, 754, 772, 786, 813, 850, 863, 904, 941, 954
- Южная Дакота (South Dakota) — 605
- Южная Каролина (South Carolina) — 803, 843, 864
- Юта (Utah) — 385, 435, 801
- Включая территорию США в Океании:
- Американское Самоа — 684 (введено с 2 октября, 2004)
- Гуам — 671
- Марианские острова (Сайпан) — 670
- Включая территорию США в Океании:
- Канада
- Альберта (Alberta) — 403, 587, 780
- Британская Колумбия (British Columbia) — 250, 604, 778
- Квебек (Québec) — 418, 438, 450, 514, 579, 581, 819
- Манитоба (Manitoba) — 204
- Новая Шотландия (Nova Scotia) — 902
- Нунавут (Nunavut) — 867
- Нью-Брансуик (New Brunswick) — 506
- Ньюфаундленд и Лабрадор (Newfoundland and Labrador) — 709
- Онтарио (Ontario) — 226, 249, 289, 343, 416, 519, 613, 647, 705, 807, 905
- Остров Принца Эдуарда (Prince Edward Island) — 902
- Саскачеван (Saskatchewan) — 306
- Северо-Западные территории (Northwest Territories) — 867
- Юкон (Yukon) — 867
- Код стран Карибского бассейна:
- Американские Виргинские острова — 340
- Ангилья — 264
- Антигуа и Барбуда — 268
- Багамы — 242
- Барбадос — 246
- Бермуды — 441
- Британские Виргинские острова — 284
- Гренада — 473
- Доминика — 767
- Доминиканская Республика — 809, 829, 849
- Каймановы острова — 345
- Монтсеррат — 664
- Острова Теркс и Кайкос — 649
- Пуэрто-Рико — 787, 939
- Сент-Винсент и Гренадины — 784
- Сент-Китс и Невис — 869
- Сент-Люсия — 758
- Тринидад и Тобаго — 868
- Ямайка — 876
Зона 2
- 20 — Египет
- 210 — не назначен
- 211 — Южный Судан
- 212 — Марокко
- 213 — Алжир
- 214 — не назначен
- 215 — не назначен
- 216 — Тунис
- 217 — не назначен
- 218 — Ливия
- 219 — не назначен
- 220 — Гамбия
- 221 — Сенегал
- 222 — Мавритания
- 223 — Мали
- 224 — Гвинея
- 225 — Кот-д'Ивуар
- 226 — Буркина-Фасо
- 227 — Нигер
- 228 — Того
- 229 — Бенин
- 230 — Маврикий
- 231 — Либерия
- 232 — Сьерра-Леоне
- 233 — Гана
- 234 — Нигерия
- 235 — Чад
- 236 — Центральноафриканская Республика
- 237 — Камерун
- 238 — Кабо-Верде
- 239 — Сан-Томе и Принсипи
- 240 — Экваториальная Гвинея
- 241 — Габон
- 242 — Конго (Браззавиль)
- 243 — Демократическая Республика Конго (Киншаса, ранее известно как Заир)
- 244 — Ангола
- 245 — Гвинея-Бисау
- 246 — Британская территория в Индийском океане
- 247 — Остров Вознесения
- 248 — Сейшелы
- 249 — Судан
- 250 — Руанда
- 251 — Эфиопия
- 252 — Сомали
- 253 — Джибути
- 254 — Кения
- 255 — Танзания
- 256 — Уганда
- 257 — Бурунди
- 258 — Мозамбик
- 259 — не назначен, в 1960-х был зарезервирован для Занзибара, не был реализован из-за образования Танзании
- 260 — Замбия
- 261 — Мадагаскар
- 262 — Реюньон и острова Майотта
- 263 — Зимбабве
- 264 — Намибия
- 265 — Малави
- 266 — Лесото
- 267 — Ботсвана
- 268 — Свазиленд
- 269 — Коморские Острова
- 27 — Южная Африка
- 28x — не назначен
- 290 — Остров Святой Елены
- 291 — Эритрея
- 292 — не назначен
- 293 — не назначен
- 294 — не назначен
- 295 — снят (ранее принадлежал Сан-Марино, см. +378)
- 296 — не назначен
- 297 — Аруба
- 298 — Фарерские острова
- 299 — Гренландия
Зона 3
- 3 — не назначен (предложен в 1996 для Европейского союза).
- 30 — Греция
- 31 — Нидерланды
- 32 — Бельгия
- 33 — Франция
- 34 — Испания
- 350 — Гибралтар
- 351 — Португалия
- 352 — Люксембург
- 353 — Ирландия
- 354 — Исландия
- 355 — Албания
- 356 — Мальта
- 357 — Республика Кипр (Северный Кипр набирается через турецкий код 90 392)
- 358 — Финляндия
- 359 — Болгария
- 36 — Венгрия
- 37 — принадлежал ГДР до объединения Германии
- 370 — Литва
- 371 — Латвия
- 372 — Эстония
- 373 — Республика Молдова
- 374 — Армения
Кроме того:
37447 — Нагорно-Карабахская Республика Телефонные коды НКР
- + 374 47 (4) — Мардакерт
- + 374 47 (5) — Гадрут
- + 374 47 (6) — Аскеран
- + 374 47 (7) — Кашатах А также: Шуши
- + 374 47 (8) — Мартуни
- + 374 47 (9) — Степанакерт
- + 374 97 — мобильная связь ("Карабах-Телеком")
- 375 — Республика Беларусь
- 376 — Андорра
- 377 — Монако
- 378 — Сан-Марино (также +39 0549)
- 379 — зарезервирован для Ватикана, не используется (+39 06 698)
- 38 — принадлежал Югославии до распада
- 380 — Украина
- 381 — Сербия
- 382 — Черногория
- 383[1] — Косово
- 384 — не назначен
- 385 — Хорватия
- 386 — Словения
- 387 — Босния и Герцеговина
- 388 — общеевропейские службы (прекращён)
- 389 — Республика Македония
- 39 — Италия
Зона 4
- 40 — Румыния
- 41 — Швейцария
- 42 — принадлежал Чехословакии
- 420 — Чехия
- 421 — Словакия
- 422 — свободен
- 423 — Лихтенштейн
- 424 — свободен
- 425 — свободен
- 426 — свободен
- 427 — свободен
- 428 — свободен
- 429 — свободен
- 43 — Австрия
- 44 — Великобритания
- 44 1481 — Гернси
- 44 1534 — Джерси
- 44 1624 — Остров Мэн
- 45 — Дания
- 46 — Швеция
- 47 — Норвегия
- 48 — Польша
- 49 — Германия
Зона 5
- 500 — Фолклендские острова
- 501 — Белиз
- 502 — Гватемала
- 503 — Сальвадор
- 504 — Гондурас
- 505 — Никарагуа
- 506 — Коста-Рика
- 507 — Панама
- 508 — Сен-Пьер и Микелон
- 509 — Гаити
- 51 — Перу
- 52 — Мексика
- 53 — Куба
- 54 — Аргентина
- 55 — Бразилия
- 56 — Чили
- 57 — Колумбия
- 58 — Венесуэла
- 590 — Гваделупа
- 591 — Боливия
- 592 — Гайана
- 593 — Эквадор
- 594 — Французская Гвиана
- 595 — Парагвай
- 596 — Мартиника
- 597 — Суринам
- 598 — Уругвай
- 5993 — Синт-Эстатиус
- 5994 — Саба
- 5997 — Бонайре
- 5999 — Кюрасао
Зона 6
- 60 — Малайзия
- 61 — Австралия
- 62 — Индонезия
- 63 — Филиппины
- 64 — Новая Зеландия
- 65 — Сингапур
- 66 — Таиланд
- 670 — Восточный Тимор — использовался Северными Марианскими островами, у которых сейчас код 1 670
- 671 — использовался островом Гуам — сейчас код 1 671
- 672 — Внешние территории Австралии: Антарктика, остров Норфолк
- 673 — Бруней
- 674 — Науру
- 675 — Папуа — Новая Гвинея
- 676 — Тонга
- 677 — Соломоновы Острова
- 678 — Вануату
- 679 — Фиджи
- 680 — Палау
- 681 — Уоллис и Футуна
- 682 — Острова Кука
- 683 — Ниуэ
- 684 — использовался Американским Самоа — сейчас код 1 684
- 685 — Западное Самоа
- 686 — Кирибати
- 687 — Новая Каледония
- 688 — Тувалу, острова Эллис
- 689 — Французская Полинезия
- 690 — Токелау
- 691 — Микронезия
- 692 — Маршалловы острова
- 693 — не назначен
- 694 — не назначен
- 695 — не назначен
- 696 — не назначен
- 697 — не назначен
- 698 — не назначен
- 699 — не назначен
Зона 7
- 7 (000—299) — не назначен
- 7 (300—599, 800—999) — Россия, включая территорию Байконура, арендуемую у Казахстана, а также Абхазия и Южная Осетия:
- 7 (300—399) — Россия (регионы Урала, Западной и Восточной Сибири, Республика Крым), а также территория Байконура, арендуемая у Казахстана.
- 7 (400—499) — Россия (регионы Центра и Дальнего Востока)
- 7 (500—599) — резерв. кроме кодов 509, 511, 512.
- 7 (800—899) — Россия (регионы Северо-Запада, Поволжья, Северного Кавказа и г. Севастополь), кроме того:
- 7 (900—999) — сети мобильной связи России, кроме того:
- 7 (600—799) — Казахстан:
- 7 (600—699) — Казахстан (операторы дальней связи)
- 7 (700—799) — Казахстан
- 7 (700—707) — операторы междугородней и международной сотовой связи Казахстана
- 7 (710—729) — географические коды номеров регионов Казахстана
- 7 (775—778) — операторы междугородней и международной сотовой связи Казахстана
Зона 8
- 800 — Бесплатный вызов
- 801 — не назначен
- 802 — не назначен
- 803 — не назначен
- 804 — не назначен
- 805 — не назначен
- 806 — не назначен
- 807 — не назначен
- 808 — зарезервировано для Shared Cost Services
- 809 — не назначен
- 81 — Япония
- 82 — Южная Корея
- 83x — зарезервировано для специальных служб КНДР
- 84 — Вьетнам
- 850 — КНДР
- 851 — не назначен
- 852 — Гонконг
- 853 — Макао
- 854 — не назначен
- 855 — Камбоджа
- 856 — Лаос
- 857 — не назначен
- 858 — не назначен
- 859 — не назначен
- 86 — Континентальный Китай
- 870 — служба Inmarsat «SNAC»
- 871 — Inmarsat Атлантический Океан, восток (AOR-E)
- 872 — Inmarsat Тихоокеанский регион (POR)
- 873 — Inmarsat Индийский Океан (IOR)
- 874 — Inmarsat Атлантический Океан, запад (AOR-W)
- 875 — зарезервировано для службы Maritime Mobile
- 876 — зарезервировано для службы Maritime Mobile
- 877 — зарезервировано для службы Maritime Mobile
- 878 — служба Universal Personal Telecommunications
- 879 — зарезервировано для внутреннего использования mobile/maritime
- 880 — Бангладеш
- 881 — Mobile Satellite System
- 8816 — Mobile Satellite System (Iridium)
- 882 — International Networks
- 88216 — Mobile Satellite System (Thuraya)
- 883 — International Networks
- 884 — не назначен
- 885 — не назначен
- 886 — Тайвань
- 887 — не назначен
- 888 — не назначен
- 889 — не назначен
- 89x — не назначен
Зона 9
- 90 — Турция
- 90 392 — Турецкая Республика Северного Кипра
- 91 — Индия
- 92 — Пакистан
- 93 — Афганистан
- 94 — Шри-Ланка
- 95 — Мьянма
- 960 — Мальдивские острова
- 961 — Ливан
- 962 — Иордания
- 963 — Сирия
- 964 — Ирак
- 965 — Кувейт
- 966 — Саудовская Аравия
- 967 — Йемен
- 968 — Оман
- 969 — использовался Народной Демократической Республикой Йемен — сейчас объединён в 967 Йемен
- 970 — зарезервировано для Палестинской автономии
- 971 — Объединенные Арабские Эмираты
- 972 — Израиль
- 973 — Бахрейн
- 974 — Катар
- 975 — Бутан
- 976 — Монголия
- 977 — Непал
- 978 — не назначен
- 979 — International Premium Rate Service
- 98 — Иран
- 990 — не назначен
- 991 — International Telecommunications Public Correspondence Service trial (ITPCS)
- 992 — Таджикистан
- 993 — Туркменистан
- 994 — Азербайджан
- 995 — Грузия
- 996 — Киргизия
- 997 — не назначен
- 998 — Узбекистан
- 999 — Universal Communications United
Зона 0
- В некоторых стандартах, принятых МСЭ, эту зону предлагалось использовать для организации шлюза из сети передачи данных ISDN в сеть передачи данных X.121/X.25. Однако в наиболее актуальных стандартах, таких как E.164, назначение у зоны 0 официально отсутствует.
См. также
- Телефонный план нумерации
- Изменения нумерации в зоне 7
- Коды стран
- Номера телефонов экстренных служб
- Список негеографических телефонных кодов России
Напишите отзыв о статье "Список телефонных кодов стран"
Примечания
- ↑ [www.reuters.com/article/2013/09/09/us-serbia-kosovo-idUSBRE9880NR20130909 Seeking EU talks, Serbia cedes ground on Kosovo phone code], Reuters, 9 September, 2013
- ↑ 1 2 3 4 5 6 [www.gazeta.ru/politics/2009/10/01_kz_3268634.shtml Абхазия, как и Южная Осетия, вошла в зону телефонных кодов России]. Проверено 7 июня 2010. [www.webcitation.org/617XDsvBg Архивировано из первоисточника 22 августа 2011].
- ↑ 1 2 Минкомсвязь России. [minsvyaz.ru/ru/events/31307/ Россия предоставила Южной Осетии во временное пользование свои телефонные коды] (3 июня 2014).
- ↑ [communications.narod.ru/sbornic/nets/iskra.htm Телефонная сеть «Искра»]
Ссылки
- Коды стран для Телефон и Интернет на 10 языках www.lincmad.com/world.html
- www.itu.int/dms_pub/itu-t/opb/sp/T-SP-LT.1-2013-OAS-PDF-E.pdf
- www.itu.int/dms_pub/itu-t/opb/sp/T-SP-E.164D-11-2011-PDF-E.pdf
- www.itu.int/dms_pub/itu-t/opb/sp/T-SP-E.164C-2011-PDF-E.pdf
- [www.statkod.ru/telefon.html Живой поиск по телефонным кодам городов стран мира].
- [www.wtng.info/ World Telephone Numbering Guide — дополнительная информация о системах телефонных номеров отдельных стран]
Отрывок, характеризующий Список телефонных кодов стран
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.
Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.
Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
– Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.
Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
