Список фавориток французских императоров
Поделись знанием:
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
Список фавориток французских императоров — перечень некоторых из многочисленных любовниц двух французских императоров Наполеона I и Наполеона III.
Содержание
Наполеон I
Всего 51 любовница по подсчёту историка Жана Савана (Jean Savant)[1]. Согласно другому историку, Эндрю Робертсу (Andrew Roberts), у Наполеона I были 21 или 22 любовницы[2]. От некоторых из них у Наполеона были дети («Словарь Наполеона» говорит только о двоих — от Марии Валевской и от Элеоноры Денюэль де Ла Пленье[3], но есть свидетельства и о других).
- Полин Фуре (Pauline Fourès, 1778—1869)
- Грассини, Джузеппина (1773—1850) — итальянская оперная певица
- Элеонора Денюель де Ла Пленье (Éléonore Denuelle de la Plaigne, 1787—1868)
- Émilie Levert (1788—1843)
- Carlotta Gazzani (1789—1827)
- Comtesse de Kielmansegge
- Comtesse Duchâtel
- Charlotte Rigaud de Vaudreuil
- Эмилия Виктория Краус (1785—1845)
- Мадмуазель Жорж (1787—1867) — французская трагическая актриса
- Мария Лончинская, графиня Валевская (1786—1817) — польская дворянка
- Альбина де Васаль (по третьему браку Монтолон) (Albine de Vassal, comtesse de Montholon, 1779—1848)
Наполеон III
- Armance Depuille (1830—1913)
- Pascalie Corbière (1828-?)
- Maria Anna Schiess (1812—1880)
- Éléonore Vergeot (1820—1886)
- Harriet Howard (1823—1865)
- Élisabeth Hugenschmidt (1825—1915)
- Маргарита Белланже (1838—1886) — французская актриса, артистка цирка.
- Луиза де Мерси-Аржанто (1837—1890) в 1866—1870 гг.
- Valentine Haussmann(1843—1901)
- Ольдоини, Вирджиния или «Ла Кастильоне» (1837—1899)— итальянская куртизанка, фотомодель.
См. также
Напишите отзыв о статье "Список фавориток французских императоров"
Примечания
- ↑ Frémy D., Frémy M. [books.google.ru/books?ei=XBK0VOWYK4HiO6_kgaAB&hl=ru&id=69hMAQAAIAAJ&dq=%2251+ma%C3%AEtresses%22 Quid]. — Robert Laffont, 2007. — P. 1059.
- ↑ Roberts A. [books.google.ru/books?id=rjVBAwAAQBAJ Napoleon: A Life]. — Penguin, 2014. — P. 814. — ISBN 978-0-698-17628-7.
- ↑ Dictionnaire Napoléon / Jean Tulard. — P.: Fayard, 1999. — Т. 2. — P. 380. — ISBN 978-2-213-60485-5.
|
||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Список фавориток французских императоров
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
