Список футбольных стадионов Молдавии

Ниже приведён список футбольных стадионов Молдавии, отсортированных по вместимости. В списке представлены стадионы вместимостью от 1000 человек.

	Стадион	Вместимость	Город	Команда	Открыт
	Главная Арена СК «Шериф»	12,746	Тирасполь	Шериф	2002
	Зимбру	10,500	Кишинев	сборная Молдавии, Зимбру, Дачия	2006
	Малая Арена СК «Шериф»	8,914	Тирасполь	Тирасполь, Шериф-2	2002
	Молдова	8,550	Спея	любительские команды	-
	Республиканский	8,084	Кишинев		1952
	Динамо	5,061	Бендеры	Тигина	2006
	Олимпия	5,000	Бельцы	Олимпия	1955
	Орашенец	4,500	Рыбница	Искра-Сталь	-
	Городской	3,525	Тирасполь	любительские команды	-
	Тилигул	3,525	Терновка	Олимпия-2	-
	Динамо-Авто	1,300	Терновка	Динамо-Авто	2011
	Динамо	2,692	Кишинев	Политехника	-
	Костулень	2,539	Орхей	Костулень	2007
	Каларашовка	2,000	Атаки	Нистру Атаки	-
	Сатулуй	1,624	Криково	Крикова	-
	Каушаны	1,500	Каушаны	Синтеза	-
	Сфынтул Георге	1,000	Суручены	Сфынтул Георге	2009

Ссылки

• [www.worldstadiums.com/europe/countries/moldova.shtml Stadiums in Moldova на сайте worldstadiums.com]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Список футбольных стадионов Молдавии

Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…